Она проглотила сердитый ответ. Эти последние несколько недель не были легкими для ее родителей.
— Когда мистер Рэнд хочет пойти на шахту?
На лице матери появилось выражение облегчения.
— Я думаю, что прямо сейчас. Он начнет работать завтра утром. — Она положила руку на плечо Индиго. — Не надо так огорчаться. Твое время придет, когда ты повзрослеешь. А сейчас гордись тем, что твой отец выбрал тебя в качестве правой руки для мистера Рэнда. Ты знаешь, что будешь ею. Ты сумеешь ответить на все его вопросы. Если ты подумаешь об этом получше, то ты практически будешь управлять шахтой с его помощью.
Эти мысли не показались Индиго особенно умными, но жизнь сама иногда достаточно безумна, особенно для женщины. Она знала шахту так же хорошо, как линии на своей ладошке, но вынуждена рассказывать другому, как ею управлять. Ей было этого мало, но она понимала, что должна согласиться. Ее отец серьезно изувечен. Положение на шахте становится катастрофичным. С помощью молитв и улыбок ее мать пока сдерживала эту катастрофу.
— Ты можешь на меня рассчитывать, ма!
— Я в этом и не сомневалась. — Мать глубоко вдохнула напоенный дождем воздух. — Дела поворачиваются к лучшему. Я чувствую это. — Ее сверкающие голубые глаза встретились с глазами Индиго. — Не хочешь войти и познакомиться с мистером Рэндом?
Индиго отряхнула свои штаны из оленьей кожи.
— Если мы собираемся вернуться на шахту, то не стоит переодеваться. Я думаю, что просто подожду его здесь, чем пачкать твои полы. — В голову ей пришла мысль. — Ма, что случилось с представителем «Ор-Кэл»? Он же должен был приехать сегодня. Разве он не появился?
— Нет, слава Богу! Они прислали телеграмму, что он задерживается на пару недель. Представь себе, что бы мы почувствовали, если бы продали нашу шахту «Ор-Кэл», а потом мистер Рэнд постучался бы в нашу дверь?
Лампа освещала спальню теплым янтарным светом, приятно контрастирующим с мрачной темнотой за окном. Снова зарядил дождь, выбивая неровный ритм по гладкому стеклу. Успокоенный светом лампы и уютным теплом, исходящим от плиты и очага в соседней комнате, Джейк удобно устроился в кресле-качалке возле кровати Хантера Вулфа.
Он не мог припомнить, видел ли он когда-нибудь дом, который можно было бы сравнить с простым очарованием этого жилища. Куда бы он ни посмотрел, он везде обнаруживал следы рук Лоретты Вулф. Когда Джейк вспомнил о невероятно больших затратах на убранство его дома в Портленде и сравнил его холодную элегантность с тем, что его здесь окружало, он ощутил странное одиночество и пустоту.
— У вас здесь очень уютно, — обратился он к прикованному к постели хозяину. По стандартам Портленда, этот дом чуть лучше хижины, но ему нравились разноцветные коврики из лоскутков и грубые бревенчатые стены. От них веяло вечностью. И что-то еще, чему он не мог подобрать названия, что вызывало у Джейка желание остаться здесь как можно дольше.
Глаза Хантера Вулфа цвета индиго потеплели от удовольствия.
— У моей жены золотые руки. — Он повел широкими плечами и поморщился, пытаясь поудобнее уложить свою забинтованную правую руку. Он остановил свой взгляд на стеганом одеяле, укрывавшем его колени, узор которого составляли свадебные кольца. — Она все делает с любовью.
«Да, — подумал Джейк, — именно любовь я чувствую в этой комнате, огромную любовь, — то, что все деньги в мире не могут купить или заменить». Ощутив вдруг неуверенность и неопределенность, он качнулся вперед и положил руки на колени.
Не Хантер Вулф беспокоил его. Джейку так нравился этот человек, что он не мог себе представить, что кто-то жаждет его смерти. Но доказательство было перед его глазами. Весь вид Вулфа говорил о том, что в его теле больше сломанных костей, чем целых.
Сердце Джейка сжалось от жалости. Даже если его отец не был замешан в происшедшем, ему было очень жалко видеть этого сильного грубоватого человека, прикованного к постели, со слабой надеждой покинуть ее в ближайшие недели. Джейк знал, как бы он себя чувствовал, если бы должен был полагаться на женщину такую же маленькую, как Лоретта Вулф. Ему было бы трудно обратиться к ней с самыми простыми просьбами, даже попросить ее взбить подушку, боясь, что она попытается приподнять его.
— Что заставляет вас думать, что причиной неприятностей на вашей шахте являются расовые предрассудки? — мягко спросил Джейк.
Вулф играл кисточкой из голубых ниток одеяла.
— А что же еще? Я уверен, что все происшествия были…
Когда Джейк увидел, что хозяин запнулся в поисках подходящего слова, он быстро закончил фразу:
— Подстроены?
На губах Вулфа появилась холодная улыбка, затем он кивнул и задумался.
— Я никому не причинил вреда. Если кто-то хочет навредить мне, то причиной тому может быть только моя кровь. — Он встретил взгляд Джейка. — Много людей пришли к этим холмам. Некоторые принесли с собой ненависть. Если вы будете поддерживать меня, то вас также возненавидят. Я чуть не погиб в последний раз, когда рухнула кровля. — В глазах его появилось вопросительное выражение. — Зная это, большинство не согласилось бы работать со мной.
— Меня не пугают неприятности. — Джейк знал, что никто не сможет связать его имя с «Ор-Кэл». Рэнды вели свои дела, используя название компании. Но эта мысль не очень успокоила его. Взгляд Вулфа проникал в самую суть человека, заставляя его ощущать себя раздетым. Джейк не мог рисковать, чтобы обнаружилась настоящая причина его появления — время еще не пришло. — Мне необходима временная работа, а вам нужен управляющий. Мне это кажется наилучшим решением для нас обоих.
Похоже, Вулф это понимал.
— После всего того, что случилось, я привык оглядываться. Но в ваших глазах я вижу дружбу. И у вас честное лицо.
— Именно поэтому вы решили продать свою шахту? Потому что нет никого, кому бы вы могли доверять, и из-за опасности?
— Не потому, что опасность существует для меня лично. Если бы это касалось только меня, я бы дождался выздоровления и затем вновь открыл бы шахту. Но мне нужно кормить мою семью.
Прошло уже много времени с тех пор, как Джейк перестал беспокоиться о том, чтобы обеспечить своих родных самым необходимым, но он все еще помнил, как мучила его эта ответственность.
— Моя дочь, Индиго, пытается управлять рабочими и вести ремонтные работы, — продолжал Вулф. — Я верю, что она сможет хорошо организовать работу, но после стольких несчастных случаев я боюсь за нее. Ее мать беспокоится еще больше, а так как я не могу работать, то ее ноша и так достаточно тяжела. — Он бессильным жестом приподнял здоровую руку. — Доктор говорит, что пройдет еще много времени, пока я смогу ходить. Иногда человеку приходится поступаться своей гордостью. Он должен сказать «сувате» — все кончено — и посмотреть в будущее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
— Когда мистер Рэнд хочет пойти на шахту?
На лице матери появилось выражение облегчения.
— Я думаю, что прямо сейчас. Он начнет работать завтра утром. — Она положила руку на плечо Индиго. — Не надо так огорчаться. Твое время придет, когда ты повзрослеешь. А сейчас гордись тем, что твой отец выбрал тебя в качестве правой руки для мистера Рэнда. Ты знаешь, что будешь ею. Ты сумеешь ответить на все его вопросы. Если ты подумаешь об этом получше, то ты практически будешь управлять шахтой с его помощью.
Эти мысли не показались Индиго особенно умными, но жизнь сама иногда достаточно безумна, особенно для женщины. Она знала шахту так же хорошо, как линии на своей ладошке, но вынуждена рассказывать другому, как ею управлять. Ей было этого мало, но она понимала, что должна согласиться. Ее отец серьезно изувечен. Положение на шахте становится катастрофичным. С помощью молитв и улыбок ее мать пока сдерживала эту катастрофу.
— Ты можешь на меня рассчитывать, ма!
— Я в этом и не сомневалась. — Мать глубоко вдохнула напоенный дождем воздух. — Дела поворачиваются к лучшему. Я чувствую это. — Ее сверкающие голубые глаза встретились с глазами Индиго. — Не хочешь войти и познакомиться с мистером Рэндом?
Индиго отряхнула свои штаны из оленьей кожи.
— Если мы собираемся вернуться на шахту, то не стоит переодеваться. Я думаю, что просто подожду его здесь, чем пачкать твои полы. — В голову ей пришла мысль. — Ма, что случилось с представителем «Ор-Кэл»? Он же должен был приехать сегодня. Разве он не появился?
— Нет, слава Богу! Они прислали телеграмму, что он задерживается на пару недель. Представь себе, что бы мы почувствовали, если бы продали нашу шахту «Ор-Кэл», а потом мистер Рэнд постучался бы в нашу дверь?
Лампа освещала спальню теплым янтарным светом, приятно контрастирующим с мрачной темнотой за окном. Снова зарядил дождь, выбивая неровный ритм по гладкому стеклу. Успокоенный светом лампы и уютным теплом, исходящим от плиты и очага в соседней комнате, Джейк удобно устроился в кресле-качалке возле кровати Хантера Вулфа.
Он не мог припомнить, видел ли он когда-нибудь дом, который можно было бы сравнить с простым очарованием этого жилища. Куда бы он ни посмотрел, он везде обнаруживал следы рук Лоретты Вулф. Когда Джейк вспомнил о невероятно больших затратах на убранство его дома в Портленде и сравнил его холодную элегантность с тем, что его здесь окружало, он ощутил странное одиночество и пустоту.
— У вас здесь очень уютно, — обратился он к прикованному к постели хозяину. По стандартам Портленда, этот дом чуть лучше хижины, но ему нравились разноцветные коврики из лоскутков и грубые бревенчатые стены. От них веяло вечностью. И что-то еще, чему он не мог подобрать названия, что вызывало у Джейка желание остаться здесь как можно дольше.
Глаза Хантера Вулфа цвета индиго потеплели от удовольствия.
— У моей жены золотые руки. — Он повел широкими плечами и поморщился, пытаясь поудобнее уложить свою забинтованную правую руку. Он остановил свой взгляд на стеганом одеяле, укрывавшем его колени, узор которого составляли свадебные кольца. — Она все делает с любовью.
«Да, — подумал Джейк, — именно любовь я чувствую в этой комнате, огромную любовь, — то, что все деньги в мире не могут купить или заменить». Ощутив вдруг неуверенность и неопределенность, он качнулся вперед и положил руки на колени.
Не Хантер Вулф беспокоил его. Джейку так нравился этот человек, что он не мог себе представить, что кто-то жаждет его смерти. Но доказательство было перед его глазами. Весь вид Вулфа говорил о том, что в его теле больше сломанных костей, чем целых.
Сердце Джейка сжалось от жалости. Даже если его отец не был замешан в происшедшем, ему было очень жалко видеть этого сильного грубоватого человека, прикованного к постели, со слабой надеждой покинуть ее в ближайшие недели. Джейк знал, как бы он себя чувствовал, если бы должен был полагаться на женщину такую же маленькую, как Лоретта Вулф. Ему было бы трудно обратиться к ней с самыми простыми просьбами, даже попросить ее взбить подушку, боясь, что она попытается приподнять его.
— Что заставляет вас думать, что причиной неприятностей на вашей шахте являются расовые предрассудки? — мягко спросил Джейк.
Вулф играл кисточкой из голубых ниток одеяла.
— А что же еще? Я уверен, что все происшествия были…
Когда Джейк увидел, что хозяин запнулся в поисках подходящего слова, он быстро закончил фразу:
— Подстроены?
На губах Вулфа появилась холодная улыбка, затем он кивнул и задумался.
— Я никому не причинил вреда. Если кто-то хочет навредить мне, то причиной тому может быть только моя кровь. — Он встретил взгляд Джейка. — Много людей пришли к этим холмам. Некоторые принесли с собой ненависть. Если вы будете поддерживать меня, то вас также возненавидят. Я чуть не погиб в последний раз, когда рухнула кровля. — В глазах его появилось вопросительное выражение. — Зная это, большинство не согласилось бы работать со мной.
— Меня не пугают неприятности. — Джейк знал, что никто не сможет связать его имя с «Ор-Кэл». Рэнды вели свои дела, используя название компании. Но эта мысль не очень успокоила его. Взгляд Вулфа проникал в самую суть человека, заставляя его ощущать себя раздетым. Джейк не мог рисковать, чтобы обнаружилась настоящая причина его появления — время еще не пришло. — Мне необходима временная работа, а вам нужен управляющий. Мне это кажется наилучшим решением для нас обоих.
Похоже, Вулф это понимал.
— После всего того, что случилось, я привык оглядываться. Но в ваших глазах я вижу дружбу. И у вас честное лицо.
— Именно поэтому вы решили продать свою шахту? Потому что нет никого, кому бы вы могли доверять, и из-за опасности?
— Не потому, что опасность существует для меня лично. Если бы это касалось только меня, я бы дождался выздоровления и затем вновь открыл бы шахту. Но мне нужно кормить мою семью.
Прошло уже много времени с тех пор, как Джейк перестал беспокоиться о том, чтобы обеспечить своих родных самым необходимым, но он все еще помнил, как мучила его эта ответственность.
— Моя дочь, Индиго, пытается управлять рабочими и вести ремонтные работы, — продолжал Вулф. — Я верю, что она сможет хорошо организовать работу, но после стольких несчастных случаев я боюсь за нее. Ее мать беспокоится еще больше, а так как я не могу работать, то ее ноша и так достаточно тяжела. — Он бессильным жестом приподнял здоровую руку. — Доктор говорит, что пройдет еще много времени, пока я смогу ходить. Иногда человеку приходится поступаться своей гордостью. Он должен сказать «сувате» — все кончено — и посмотреть в будущее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101