— Он уже раскаялся, клянусь.
— Не по нутру мне, что он будет болтаться рядом со скотиной!
Кучер с тревогой оглядел лошадей, снова нахмурился на царапины, оставшиеся на месте герба. Син подавил вздох. Разумеется, он мог настоять на своем, но успех плана во многом зависел от доброй воли всех участников. Да и кто знал, как Хоскинзу вздумается обращаться с Чарлз? Он ведь понятия не имел, что это особа женского пола.
— Ладно, парень сойдет за моего младшего брата, но учтите, Хоскинз, вам придется работать за двоих.
— Как-нибудь управлюсь! — буркнул тот. — Вы идите, милорд, а я займусь каретой.
Син вернулся в дом. Все женщины сидели на кухне.
— Ну, мой юный друг, — обратился он к Чарлз, — не в добрый час вы взялись обдирать карету. У Хоскинза руки чешутся надавать вам по мягкому месту.
— А вы предпочли бы разъезжать по дорогам в карете с гербом Маллоренов? — огрызнулась девушка.
— Почему бы и нет? Это будет маскировкой.
— Если у Хоскинза чешутся руки, что прикажете делать мне?
— Значит, обойдемся без грума. Отныне вы — мой младший брат. Переоденьтесь во что-нибудь поприличнее.
— Милорд, из нас двоих пленник — вы, а не я! Сделайте одолжение, перестаньте командовать!
— Как скажете, — мирно ответствовал Син. — Решайте сами, кем вам быть.
— Буду грумом — и точка!
— Пожалуйста. Хочу напомнить, однако, что грум должен быть к услугам кучера по первому требованию. Хоскинз строг и не позволит вам бить баклуши. Драить карету будете каждый вечер, и не дай Бог он найдет пятнышко!
— Прикажите ему меня не трогать.
— Он тоже может счесть, что я не вправе отдавать ему приказы, — ведь он кучер брата. Когда я учился править, он давал мне оплеухи за каждый промах, невзирая на титул. С вами и подавно не станет церемониться. А впрочем, что это я! В школе вам наверняка пришлось попробовать розги. Вожжи немногим хуже.
— Чес, прошу, будь благоразумнее! — вмешалась Верити. — Не упрямься.
— Ах, Боже мой, будь по-вашему! — крикнула Чарлз, гневно сверкая глазами. — Но раз я брат, то я и буду командовать!
Син едва сдержался. Куда девалась очаровательная застенчивая девушка? Пришлось напомнить себе, что Чарлз, вероятно, имеет все основания для недоверия. Следовало бы обуздать свою скверную привычку поддразнивать всех и каждого.
— Что ж, командуйте, сколько душе угодно, — кротко согласился Син. — Вот только как быть с тем, что Хоскинз скорее всего будет глух к вашим приказам? И с тем, что я больше повидал, а значит, мои суждения весомее ваших. И с тем, что весь этот план затевается ради Верити, а значит, она тоже имеет право голоса.
— К мнению Верити я прислушаюсь всегда!
— Очень мило с вашей стороны, потому что большинство молодых людей в грош не ставят мнение сестер.
Вспомнив свои благие намерения, Син сконфузился. Это называется «обуздать привычку»!
— Я не таков. — Чарлз поднялась и пошла к двери. — О приличной одежде на сей раз позабочусь сам. Это не займет много времени. — Уже взявшись за ручку, она обернулась. — Как по-вашему, что еще нам может понадобиться? Оружие?
— Думаю, шпаги и пистолета хватит вполне. В конце концов, мы ведь отправляемся не на войну. А впрочем, постойте. Я совершенно упустил из виду украшения. Мои не подойдут — они мужские.
— Посмотрим, что можно сделать.
Чарлз вернулась довольно скоро с парой тонких рубашек, высокими сапогами с отложным голенищем и кожаной шкатулкой ручной работы, с массивным замком, явно предназначенной для хранения солидных драгоценностей, в которой, однако, находилось лишь несколько дешевых побрякушек. Запущенный вид сада еще раньше навел Сина на мысль, что семейство совершенно обнищало, и пустая шкатулка подтверждала это предположение: очевидно, все ценное было уже распродано. Тогда откуда чистокровные лошади, дорогие предметы одежды и оружие? Все это подогревало любопытство.
Глава 5
На другой день поутру начались приготовления к отъезду. Хоскинз ушел запрягать, а Син стал заниматься своим маскарадным костюмом. Чарлз, уже одетая, демонстративно не обращала на него внимания, помогая сестре и няне с укладкой вещей. Чтобы положить этому конец, Син громко осведомился с кухни, всегда ли «его юный друг» с таким упоением выполняет женскую работу. Поспешно оставив свое занятие, девушка неохотно предложила ему помощь.
Чтобы не разоблачаться полностью, Син оставил на себе тонкие мужские подштанники. В сочетании с ними узорчатые чулки и розовые подвязки с бантиками производили убийственное впечатление. Бросив один-единственный взгляд, Чарлз с порога разразилась смехом. Это был мелодичный женский смех, но она не замечала, держась за бока и время от времени отирая влажные глаза. Син поистине наслаждался этим редким зрелищем.
И вдруг смех умолк — Чарлз заметила шрам. Глаза ее округлились.
— Откуда это? — спросила она с испугом.
— Сабля, — небрежно пояснил Син, наблюдая за ее реакцией. — Скользящий удар, поверхностная рана.
Шрам, багровый и чуть выпуклый, шел наискось через всю грудь, словно ремень патронташа. Стоило женщине увидеть его, как она испытывала неодолимую потребность коснуться. Одним нравилось прослеживать шрам кончиком пальца, другим — губами.
Рука Чарлз непроизвольно дернулась вперед, потом снова упала.
— Значит, вы все-таки военный…
— А что тут странного?
— Не похоже.
— Увы.
Она все еще не могла отвести взгляда от шрама и, сама того не замечая, подступала все ближе.
— Представляю, сколько было крови…
— Верно, текла ручьем. Мой лучший мундир был совершенно испорчен.
Примерно на шаг от Сина Чарлз остановилась, и ему пришлось словно невзначай приблизиться самому. Чтобы не поддаться искушению, она спрятала руки за спину. А как пикантно было бы, проследи она шрам по всей длине — от левого плеча до правого бедра! Ну, на нет и суда нет — Син вернулся к своему наряду.
Управиться с батистовой сорочкой было несложно, поскольку она завязывалась на шее. Брунсвикский сак, нарочно скроенный для путешествий, лишь со стороны напоминал сложный набор предметов туалета. На деле и юбка, и довольно узкий лиф с заниженной талией были деталями одного одеяния. Единственной проблемой было затянуть шнуровку на спине под пелериной.
— Что вы смотрите? Помогайте! — обратился Син к Чарлз после безуспешной попытки нащупать концы шнуровки.
Девушка неохотно повиновалась.
— Я их не вижу, — скованно сообщила она, заглянув под пелерину. — Наверное, они под юбкой. — Подол пополз вверх. — Здесь тоже нет… скорее всего они где-то впереди.
Руки скользнули по бедрам вперед, отчего Сина бросило в жар.
— Боже мой, они перепутались! — Последовало несколько безуспешных рывков. — Сейчас… постойте…
Он ощутил прикосновение в паху. Руки тотчас отдернулись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98