темнокожая компаньонка Мары оберегает хозяйку и подругу от всех возможных опасностей.
Франсина передала Маре список людей, звонивших во время ее отсутствия.
– Сара говорит, что поставила звездочки против имен тех, кто заслуживает внимания в первую очередь.
– Спасибо. Я и свяжусь с ними в первую очередь. Вы извините меня, Макс, но я оставлю вас на четверть часа. Не желаете ли зайти в библиотеку? Вы пока можете заглянуть в тома, посвященные истории нашей семьи.
– Отличная мысль.
– Франсина, принеси мистеру Фидлеру выпить и скажи Хильде, чтобы приготовила что-нибудь типа омаров, моллюсков или креветок.
– Боже мой! Да это настоящий пир гурманов! – воскликнул Фидлер. – Меня вполне устроит плитка шоколада с орехами.
Франсина провела гостя в небольшую уютную комнату.
– Пожалуйста, доктор. Вот та полка у стены почти вся уставлена книгами о Тэйтах.
– Благодарю, Франсина.
– Что будете пить?
– Пепси, – по привычке ответил Фидлер, но тут же добавил: – Впрочем, нет. Пожалуй, виски. Я промерз до костей.
Он снял наугад три тома с верхней полки и уселся за письменный стол. Просмотрев оглавления, выбрал ту из книг, где полнее всего был представлен период семейной истории, описанный Марой утром, когда она находилась под гипнозом.
Описала? Да нет же! Она жила в том времени, переживала все эти события! Она чувствовала себя Марой Первой. Или все-таки оставалась Марой Третьей?
«Спокойнее, доктор Фидлер, умерьте свой пыл. Не забывайте об объективности ученого, иначе вам придется поверить в реинкарнацию!»
– Господи, возможно, я начинаю в это верить, – пробормотал Фидлер.
Хроника семейной истории Тэйтов была составлена неким Оруэллом Келлерманом, профессором из Университета Аризоны. Тэйты, ставившие истину превыше всего, предоставили профессору Келлерману полную свободу действий, что он и использовал должным образом, тщательно и честно исследовав и изложив все – вплоть до эпизодов, характеризовавших некоторых членов клана не с самой лучшей стороны.
Последнее десятилетие прошлого века было временем становления для семейства Тэйтов, прошедших удивительный путь от нищеты до богатства. И произошло это столь стремительно, что Дрю не мог представить подобного даже в самых своих безумных мечтах. Империя Тэйтов была основана на медно-карбонатной руде, случайно обнаруженной Марой в горах неподалеку от Тумстона. В течение пятнадцати лет медная империя Тэйтов ширилась и разрасталась, создавались дочерние компании, связанные по вертикали и подконтрольные «Тэйт интернэшнл индастриз».
Здесь же Фидлер прочел и о том, что в некогда сплоченной семье появились первые признаки разлада. Эмлин Тэйт, перебравшись в Филадельфию, принял предложение своего тестя и занял место президента в банке «Бакстер, Сэйвингз и Лоан». Миллисент родила Эмлину троих детей – сына Уильяма и двух дочерей, Шерли и Грейс.
Аллан Тэйт женился на Марии Бивер, продал свои акции и вложил средства в калифорнийские виноградники, апельсиновые плантации и земли в окрестностях Лос-Анджелеса, в то время никому не известные, а впоследствии ставшие знаменитым Голливудом, столицей мировой кинопромышленности. Мария родила сына, самого красивого из отпрысков семьи Тэйтов.
Что касается Джилберта, то отец убедил его остаться в компании в качестве директора отдела исследований и геологической разведки в Южной Америке. Джилберт произвел на свет близнецов Престона и Саманту.
К началу века Аризона стала ведущим мировым производителем меди, а также едва ли не самым процветающим производителем золота и серебра – побочных продуктов добычи меди. Как много лет назад Дрю и предсказывал, со временем медная руда, столь высококачественная прежде, истощилась. Однако был найден способ производить медь из низкокачественной руды, а инженеры «Т.И.И.» сумели довести метод добычи меди из открытых копей до уровня искусства.
Дрю и Гвен, все еще крепкие в свои семьдесят с лишним лет, пристрастились к путешествиям и разъезжали по всему миру. К тому же Дрю частенько представлял финансовые интересы Гордона и Мары за границей – его дочь стала одной из ведущих фигур компании.
Семнадцатилетняя Мара Вторая посещала Университет Аризоны в Тусоне и считалась украшением высшего общества, которое становилось все более требовательным и придирчивым, ибо богатство аризонцев росло по мере того, как богател штат.
– Она вылитая мать, – похвалялся дед, не чаявший в ней души.
Сходство матери и дочери и в самом деле казалось просто мистическим, даже пугающим. Впрочем, имелось и отличие: у дочери были зеленые глаза, в которых поблескивали золотистые точки – вкрапления, особенно заметные при ярком солнечном свете.
Дела Тэйтов складывались на редкость удачно – блага сыпались на них точно из рога изобилия, как частенько говорила Гвен.
И вот внезапно, как это нередко случается, судьба проявила свою капризную и изменчивую натуру, и на семью обрушилось двойное несчастье…
Фидлер поднял голову, оторвавшись от книги, – в библиотеку вошла Мара.
– Прошу прощения. Телефонный звонок занял больше времени, чем я рассчитывала.
– Разве вы долго?.. – Он взглянул на часы. – Неужели прошло уже больше часа? А мне казалось, всего несколько минут. Завораживающая история. Тэйты – словно целое племя.
– Племя? Так говорят о примитивных людях…
– Они и обладали некоторыми инстинктами примитивных людей. Инстинктом самосохранения, например, позволяющим выжить, обеспечивающим успех.
– Давайте поболтаем об этом за обедом. Франсина говорит, он уже подан.
Они сидели за маленьким столиком, стоявшим в нише, у огромного окна фонарем, выходившего на парк.
– Какой восхитительный вид! – заметил Фидлер.
– Каждый раз не могу дождаться, когда вернусь к себе после дня, проведенного в офисе. От Нью-Йорка у меня развилась клаустрофобия, даже на улицах боюсь, возникает ощущение, что небоскребы вот-вот обрушатся на снующих по улицам людей. А здесь, наверху, все напоминает широкие и открытые пространства Аризоны… Так каково ваше мнение о Тэйтах? Вы их одобряете?
– Я ими искренне восхищаюсь. Хотя мое знакомство с историей семьи весьма поверхностное… Кстати, нельзя ли мне взять несколько томов к себе в офис, чтобы почитать повнимательнее?
Фидлеру показалось, что его просьба насторожила Мару, даже испугала.
– Я предпочла бы, чтобы они оставались в моем кабинете, Макс. Надеюсь, вы меня поймете. В этом нет ничего личного. Как только вы выйдете отсюда и углубитесь в каменные джунгли, одному Богу известно, что с вами тогда может случиться. Вас могут обчистить уличные воришки. На вас может наехать автобус, или у вас случится сердечный приступ…
– Да, верно, – кивнул Фидлер, стараясь успокоить собеседницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Франсина передала Маре список людей, звонивших во время ее отсутствия.
– Сара говорит, что поставила звездочки против имен тех, кто заслуживает внимания в первую очередь.
– Спасибо. Я и свяжусь с ними в первую очередь. Вы извините меня, Макс, но я оставлю вас на четверть часа. Не желаете ли зайти в библиотеку? Вы пока можете заглянуть в тома, посвященные истории нашей семьи.
– Отличная мысль.
– Франсина, принеси мистеру Фидлеру выпить и скажи Хильде, чтобы приготовила что-нибудь типа омаров, моллюсков или креветок.
– Боже мой! Да это настоящий пир гурманов! – воскликнул Фидлер. – Меня вполне устроит плитка шоколада с орехами.
Франсина провела гостя в небольшую уютную комнату.
– Пожалуйста, доктор. Вот та полка у стены почти вся уставлена книгами о Тэйтах.
– Благодарю, Франсина.
– Что будете пить?
– Пепси, – по привычке ответил Фидлер, но тут же добавил: – Впрочем, нет. Пожалуй, виски. Я промерз до костей.
Он снял наугад три тома с верхней полки и уселся за письменный стол. Просмотрев оглавления, выбрал ту из книг, где полнее всего был представлен период семейной истории, описанный Марой утром, когда она находилась под гипнозом.
Описала? Да нет же! Она жила в том времени, переживала все эти события! Она чувствовала себя Марой Первой. Или все-таки оставалась Марой Третьей?
«Спокойнее, доктор Фидлер, умерьте свой пыл. Не забывайте об объективности ученого, иначе вам придется поверить в реинкарнацию!»
– Господи, возможно, я начинаю в это верить, – пробормотал Фидлер.
Хроника семейной истории Тэйтов была составлена неким Оруэллом Келлерманом, профессором из Университета Аризоны. Тэйты, ставившие истину превыше всего, предоставили профессору Келлерману полную свободу действий, что он и использовал должным образом, тщательно и честно исследовав и изложив все – вплоть до эпизодов, характеризовавших некоторых членов клана не с самой лучшей стороны.
Последнее десятилетие прошлого века было временем становления для семейства Тэйтов, прошедших удивительный путь от нищеты до богатства. И произошло это столь стремительно, что Дрю не мог представить подобного даже в самых своих безумных мечтах. Империя Тэйтов была основана на медно-карбонатной руде, случайно обнаруженной Марой в горах неподалеку от Тумстона. В течение пятнадцати лет медная империя Тэйтов ширилась и разрасталась, создавались дочерние компании, связанные по вертикали и подконтрольные «Тэйт интернэшнл индастриз».
Здесь же Фидлер прочел и о том, что в некогда сплоченной семье появились первые признаки разлада. Эмлин Тэйт, перебравшись в Филадельфию, принял предложение своего тестя и занял место президента в банке «Бакстер, Сэйвингз и Лоан». Миллисент родила Эмлину троих детей – сына Уильяма и двух дочерей, Шерли и Грейс.
Аллан Тэйт женился на Марии Бивер, продал свои акции и вложил средства в калифорнийские виноградники, апельсиновые плантации и земли в окрестностях Лос-Анджелеса, в то время никому не известные, а впоследствии ставшие знаменитым Голливудом, столицей мировой кинопромышленности. Мария родила сына, самого красивого из отпрысков семьи Тэйтов.
Что касается Джилберта, то отец убедил его остаться в компании в качестве директора отдела исследований и геологической разведки в Южной Америке. Джилберт произвел на свет близнецов Престона и Саманту.
К началу века Аризона стала ведущим мировым производителем меди, а также едва ли не самым процветающим производителем золота и серебра – побочных продуктов добычи меди. Как много лет назад Дрю и предсказывал, со временем медная руда, столь высококачественная прежде, истощилась. Однако был найден способ производить медь из низкокачественной руды, а инженеры «Т.И.И.» сумели довести метод добычи меди из открытых копей до уровня искусства.
Дрю и Гвен, все еще крепкие в свои семьдесят с лишним лет, пристрастились к путешествиям и разъезжали по всему миру. К тому же Дрю частенько представлял финансовые интересы Гордона и Мары за границей – его дочь стала одной из ведущих фигур компании.
Семнадцатилетняя Мара Вторая посещала Университет Аризоны в Тусоне и считалась украшением высшего общества, которое становилось все более требовательным и придирчивым, ибо богатство аризонцев росло по мере того, как богател штат.
– Она вылитая мать, – похвалялся дед, не чаявший в ней души.
Сходство матери и дочери и в самом деле казалось просто мистическим, даже пугающим. Впрочем, имелось и отличие: у дочери были зеленые глаза, в которых поблескивали золотистые точки – вкрапления, особенно заметные при ярком солнечном свете.
Дела Тэйтов складывались на редкость удачно – блага сыпались на них точно из рога изобилия, как частенько говорила Гвен.
И вот внезапно, как это нередко случается, судьба проявила свою капризную и изменчивую натуру, и на семью обрушилось двойное несчастье…
Фидлер поднял голову, оторвавшись от книги, – в библиотеку вошла Мара.
– Прошу прощения. Телефонный звонок занял больше времени, чем я рассчитывала.
– Разве вы долго?.. – Он взглянул на часы. – Неужели прошло уже больше часа? А мне казалось, всего несколько минут. Завораживающая история. Тэйты – словно целое племя.
– Племя? Так говорят о примитивных людях…
– Они и обладали некоторыми инстинктами примитивных людей. Инстинктом самосохранения, например, позволяющим выжить, обеспечивающим успех.
– Давайте поболтаем об этом за обедом. Франсина говорит, он уже подан.
Они сидели за маленьким столиком, стоявшим в нише, у огромного окна фонарем, выходившего на парк.
– Какой восхитительный вид! – заметил Фидлер.
– Каждый раз не могу дождаться, когда вернусь к себе после дня, проведенного в офисе. От Нью-Йорка у меня развилась клаустрофобия, даже на улицах боюсь, возникает ощущение, что небоскребы вот-вот обрушатся на снующих по улицам людей. А здесь, наверху, все напоминает широкие и открытые пространства Аризоны… Так каково ваше мнение о Тэйтах? Вы их одобряете?
– Я ими искренне восхищаюсь. Хотя мое знакомство с историей семьи весьма поверхностное… Кстати, нельзя ли мне взять несколько томов к себе в офис, чтобы почитать повнимательнее?
Фидлеру показалось, что его просьба насторожила Мару, даже испугала.
– Я предпочла бы, чтобы они оставались в моем кабинете, Макс. Надеюсь, вы меня поймете. В этом нет ничего личного. Как только вы выйдете отсюда и углубитесь в каменные джунгли, одному Богу известно, что с вами тогда может случиться. Вас могут обчистить уличные воришки. На вас может наехать автобус, или у вас случится сердечный приступ…
– Да, верно, – кивнул Фидлер, стараясь успокоить собеседницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95