– Да, и это было почти десять месяцев назад, – процедил Тремор, желая подчеркнуть тот факт, что за все это время Джон ни разу не приехал повидать племянника.
Джон, будучи человеком здравомыслящим, старался не сталкиваться и не встречаться с шурином без лишней необходимости.
– Сильное, здоровое дитя – благословение для любого мужчины, – объявил он. – А сын – гарантия того, что будет кому передать наследство. Герцог, вы счастливый человек.
Завуалированная жалоба на отсутствие наследника не ускользнула от внимания герцога, который тут же отвел глаза.
Ощутив, как напряглась рука Виолы, Джон позволил ей увлечь его прочь от герцогской четы.
– Что вы здесь делаете? – рассерженно прошипела она, когда они отошли.
– Причину моего появления нельзя объяснить шепотом в переполненном зале. Улыбайтесь, Виола, иначе не сумеете выглядеть бесстрастной. На нас все смотрят.
– Если чужие взгляды так вас раздражают, можете просто уйти, – предложила она. – Уверена, в Лондоне найдется много мест, где вы найдете желанные развлечения. Кроме того, приезд на бал к Кеттерингам, после того как вы отвергли приглашение, верх дурного тона.
Они прошли мимо хорошенькой рыжеволосой особы в светло-зеленом шелке, проводившей виконта умоляющим взглядом. Хотя Джон сделал вид, будто не заметил ее, Виола незамедлительно предположила худшее.
– Так вы здесь из-за Эммы Роулинс? – догадалась она. – Правда, злые языки только и говорят о том, что между вами все кончено, но, очевидно, ошибаются. Господи, как же вам нравится меня унижать!
От возмущения она задохнулась и умолкла.
– Только этим я и живу, – бросил он, раздраженный ее неприкрытым презрением. – Кроме того, обожаю отрывать крылья у бабочек. Хотя признаюсь, что мое любимое занятие – мучить беспомощных котят. Вот это действительно забавно!
Она рассерженно фыркнула и хотела отойти, но Джон успел сжать ее руку, стараясь сохранять самообладание. Не думать о лежавшем в кармане письме. Не позволить боли сломить его. Ссора с Виолой окончательно выведет его из себя.
– Не стоит затевать скандал, – предупредил он. – Лучше выслушайте меня. Завтра на рассвете я уезжаю на север, по делам, которые необходимо обсудить. Мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз.
– С глазу на глаз? Ни за что на свете!
Она снова попыталась вырваться, но он крепче сжал пальцы.
Виола повернула голову и несколько мгновений изучала его, прежде чем неохотно кивнуть:
– Хорошо, но вам придется подождать. Я приглашена на следующий танец. Отпустите меня.
На этот раз он повиновался и, поклонившись, смотрел ей вслед. Неестественно распрямленные плечи лучше всяких слов говорили о ее ненависти к мужу. Джон вспомнил о письме, о том, что оно означает для них обоих. Оставалось надеяться, что ее отвращение не настолько глубоко, чтобы не допустить возможности примирения. Если же она окончательно и бесповоротно решила порвать с ним, его жизнь превратится в ад.
Почему он приехал?
Этот вопрос терзал Виолу в продолжение всего танца. Ей было не по себе, и она никак не могла обрести равновесие. Странно, что Джон вдруг ощутил потребность поговорить с ней. О чем им говорить сейчас? И почему именно сегодня ночью?
Танцуя, она оглядывала зал. Искала его глазами, не в силах поверить, что он действительно здесь.
Он утверждал, что его привели сюда важные новости. Но она, как всегда, ничего не сумела прочитать по его лицу. Сейчас он стоял в большой компании. Разговаривал, улыбался и выглядел вполне довольным жизнью, хотя Виола по горькому опыту знала: будь это на самом деле так, он не явился бы сюда. И его голос звучал напряженно и жестко, что противоречило беззаботному виду.
Наконец она отвела взгляд от мужа и постаралась сосредоточиться на танцевальных па. Давно пора прекратить бессмысленные попытки понять Джона или его поступки.
Отголоски прежней боли шевельнулись в сердце, и это удивило Виолу. Казалось, она давно справилась с этой болью… И сейчас Виола старалась вновь обрести ту ледяную сдержанность, которая защищала ее от его лжи, но ее неловкость росла с каждой секундой. Краем уха она слышала назойливое жужжание любопытных, гадавших о причине столь внезапной встречи супругов. Ощущала пристальные взгляды светских сплетниц, пожиравших глазами Виолу, ее мужа и Эмму Роулинс. Через двадцать минут, когда закончилась кадриль, Виола едва держала себя в руках.
Не успела она вернуться к брату Энтони и невестке Дафне, как перед ней снова вырос муж и взял за руку. Невзирая на потрясенные взгляды и приглушенный ропот, Виола и Джон покинули бальный зал вместе.
Джон привел жену в библиотеку и закрыл за собой дверь. К счастью, он не собирался держать ее в неведении. С порога он перешел к делу:
– Перси мертв. И его сын тоже.
Виола тихо ахнула.
– Но как? Что произошло?..
– Скарлатина. В Шропшире разразилась настоящая эпидемия. Я получил известие сегодня вечером.
Виола покачала головой, пытаясь осознать сказанное. Умер Персиваль Хэммонд, кузен и лучший друг мужа.
Она коснулась его руки:
– Я знаю, он был вам как брат.
Но Джон, словно обжегшись, стряхнул ее руку и отвернулся. Она смотрела ему в спину, удивляясь себе. Зачем она вообще выказывала ему сочувствие? Следовало бы знать, что Джон его не примет.
– Я должен ехать в Уайтчерч на похороны, – бросил он, не оборачиваясь.
– Разумеется. Вы… – она осеклась.
Не воображает ли он, что она вызовется сопровождать его?
– Вы приехали просить меня ехать с вами?
Джон резко обернулся.
– Господи, конечно, нет! – выпалил он с такой яростью, что Виола вздрогнула, хотя иного ответа не ожидала.
Посмотрев ей в глаза, он тяжело вздохнул.
– Я не то хотел сказать.
– Разве?
– Не то, черт возьми! Если хотите знать, я думал о вашей безопасности. Вы не болели скарлатиной и легко можете заразиться.
– Вот как? – Она смутилась. – Я думала…
– Я знаю, о чем вы подумали, – оборвал ее Джон, потирая лоб. Сейчас он выглядел ужасно уставшим. – Впрочем, не важно, не стоит ссориться. Я наверняка знал, что вы не поедете.
Виола почувствовала невольное облегчение, но понимала, что это еще не все. Если он хотел сообщить о смерти кузена, достаточно было перед отъездом в Шропшир написать ей записку, тем более что она едва знала Персиваля Хэммонда.
Она вопросительно смотрела на мужа, но тот молчал. Взгляд его был устремлен в пустоту.
– Именно по этой причине вы приехали сегодня? – не выдержала, наконец, Виола. – Лично сообщить мне печальное известие?
Он взглянул на нее.
– Его сын тоже умер. Это меняет все. Вы должны понять.
Виолу как будто ударили. Впервые сдержанность изменила ей. К горлу подкатила тошнота. Виола даже не смогла скрыть, как потрясена.
– Но почему это должно что-то менять?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63