Она больше не в силах была думать, не в силах сдерживать срывавшиеся с ее губ крики. Она сжимала и разжимала пальцы, вцепляясь то в его напряженные плечи, то в пустой воздух. Она не принадлежала самой себе. А он поднимал ее все выше.
Когда их губы слились, все в ней будто взорвалось. Неодолимой ослепляющей вспышкой. Энни подхватила волна наслаждения, унося ее, разбивая на мелкие кусочки.
Ее тело задергалось в конвульсиях, разрушив сохраняемую огромными усилиями сдержанность. Его толчки стали яростными, и он извергся в нее с такой энергией, к какой не был готов. С отчаянным вскриком он рухнул, зарывшись лицом в волну мягких, сладко пахнущих волос.
Реальность возвращалась медленно. Нетерпение предыдущих мгновений исчезло. Энни чувствовала такое совершенное удовлетворение, как никогда до этого. Он все еще был в ней. Его грудь и плечи вжимали ее в песок. Она должна была ощущать неудобство, но не ощущала. Хотя она еле дышала, ей не хотелось, чтобы он оставлял ее. Она подняла руки и медленно обвила их вокруг его плеч. Его кожа была гладкой и скользкой от пота.
Она могла бы оставаться так вечно.
Но капитан… У Джеми были другие соображения. Энни протестующе вскрикнула, когда он скатился с нее, но ее разочарование быстро улеглось, когда он обнял ее и прижал к себе.
Потом они уснули под пологом звезд, ласкаемые тропическим бризом.
Энни открыла глаза от ощущения, будто на нее кто-то смотрит. Она медленно, с удовольствием улыбнулась от приятных воспоминаний и окончательно проснулась, увидев выражение лица Джеми. Он сидел, уперев подбородок в согнутую руку, и почти что зачарованно наблюдал за ней.
Энни подняла руку и тронула щеку над линией бородки.
– Я не прочь поучить тебя плавать, – сказал он, поворачивая голову, чтобы поцеловать ее запястье.
Кожу ее заволокло от прикосновения его губ, и несколько мгновений она не понимала, что он говорит. Когда до нее дошло, Энни резко села, оттолкнув его.
– Я не могу плавать. Мне даже не нравится находиться в воде.
– Тебе нравилось лежать на воде. – Он снова наслаждался вкусом ее кожи, на этот раз мягкой линией шеи. – Ты мне это сказала прошлой ночью.
Прошлой ночью она готова была сказать ему даже, что небо зеленое, хотя он был прав – лежать на воде было чудесно. Но при этом не надо было опускать лицо в воду. А она видела, как нырял и двигался он подобно рыбе.
– Я не могу, – только и сказала она, в то время как мягкий шелест его бородки передвинулся ниже вдоль ключицы.
– Потому-то мы и должны начать наши уроки.
– Сейчас? – Энни откинула голову, волосы с застрявшими в них песчинками щекотали ей спину.
– Скоро, – пообещал Джеми, приникая ртом к уже разбухшей вершине ее груди. Он подразнил кончик соска языком, потом оторвался и стал обводить его пальцем, вызывая прелестное ощущение. – Ты вся в песке, – сказал он. – И я тоже.
При чем тут такая мелочь, как песок? Энни выгнулась, чтобы усилить его прикосновение.
Но он прекратил чувственные движения ладоней и рта и встал, наклоняясь, чтобы поднять ее на ноги. Энни не понимала, что он собирается делать. Его член был толст и тяжел, в зеленых глазах явно горело желание. Но он тянул ее к воде.
– Нет, Джеми, – упиралась Энни, но он не останавливался, пока об их ноги не заплескался мягкий прибой. – Пожалуйста.
– Тебя надо помыть, Энни. И хотя я очень не прочь исследовать каждый дюйм твоего покрытого песком тела, не думаю, чтобы это была хорошая идея. После прошлой ночи у тебя и так будут потертости, так что песок совершенно ни к чему.
– У меня нет никаких потертостей, – возразила Энни, но вынуждена была сознаться самой себе, что при ходьбе ощущала некоторое неудобство. Энни совсем не упиралась, когда он потянул ее дальше от берега. Когда лазурная жидкость заплескалась вокруг ее груди.
Тогда он остановился и, набирая воду в сложенные ладони и обливая ей плечи, наблюдал за скатывавшимися по ее коже капельками. Он осторожно проводил пальцами по ее телу, смывая налипший песок, разжигая пламя. Его пальцы задержались на ее сосках, сжимая их кончики, пока Энни не застонала.
– Откинь голову.
Его голос был хриплым, и Энни послушалась, распустив волосы по воде вокруг лица. Он встал между ее ногами, прижимая свое твердое копье к ее лону, и, протянув руку, стал пальцами вычесывать песок из ее кудрей.
Спина Энни выгнулась, пальцы едва находили упор на песчаном дне. Если бы не державшие ее руки, она всплыла бы на поверхность. Пока только ее груди поднялись, торча из воды.
Джеми не смог удержаться от того, чтобы не слизнуть соленую пену с ее сосков.
– Может, мое предложение выкупаться не было столь бескорыстным, как я думал, – пробормотал он, прижимая низ ее тела к своему.
Энни инстинктивно шире раздвинула ноги, крепко обхватив ими его бедра. Ладони, мгновением раньше запутанные в ее волосах, теперь опустились, чтобы поддержать ее спину, приподнимая ее к нему. Ее груди коснулись мокрых волос на его теле.
– Если у тебя еще болит, скажи мне, Энни. Я не хочу снова делать тебе больно.
Она была почти не в состоянии думать, когда между ними трепетала его плоть, но знала, что ощущаемое ею томление не пройдет, пока он не проникнет глубоко в нее. Она сказала ему это голосом, сдавленным от поцелуев, которыми он осыпал ее глаза и лицо.
– Но как? – спросила она, крепче хватаясь за его плечи, когда он захохотал низким, глубоким смехом, отдававшимся во всем его теле.
– Мы найдем способ, моя практичная Энни. Обязательно найдем.
Он приподнял ее, напрягая мышцы, так что смог чуть куснуть ее грудь. Энни взвизгнула и заерзала, стараясь прижаться к нему, выполняя его команду раздвинуть ноги еще шире.
– Вот так, вот так, Энни.
– М-м-м. – Энни могла только простонать, опускаясь на его направляющую твердость.
Его приоткрытый рот пробовал вкус ее кожи, сладкую округлость груди, и Джеми подумал, что может потерять сознание от наслаждения.
– Я представлял себе что-то такое, – сознался он, сжав ладонями ее бедра и поднимая ее. Под собственной тяжестью она опустилась обратно, пока не приняла его всего. Он снова поднял ее, и на этот раз Энни опустилась, извиваясь всем телом, вырвав из капитана глубокий непроизвольный стон.
– Энни, девочка, ты хорошая ученица.
– Я… я стараюсь. – К этому времени Энни поняла, что может помогать ему себя поднимать. Ощущение его глянцевой кожи было таким опьяняющим, что она почти не обратила внимания, когда он велел ей задержать дыхание, и вспомнила об этом, только когда он согнул колени, вдруг погрузив их обоих под теплую ласковую воду.
Энни стала отплевываться, когда они, все еще соединенные, поднялись надо поверхностью, чтобы продолжить свой чувственный танец среди волн. Его руки опустились еще ниже, чтобы раздвинуть ее ягодицы, давая больше свободы его агрессивным прикосновениям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Когда их губы слились, все в ней будто взорвалось. Неодолимой ослепляющей вспышкой. Энни подхватила волна наслаждения, унося ее, разбивая на мелкие кусочки.
Ее тело задергалось в конвульсиях, разрушив сохраняемую огромными усилиями сдержанность. Его толчки стали яростными, и он извергся в нее с такой энергией, к какой не был готов. С отчаянным вскриком он рухнул, зарывшись лицом в волну мягких, сладко пахнущих волос.
Реальность возвращалась медленно. Нетерпение предыдущих мгновений исчезло. Энни чувствовала такое совершенное удовлетворение, как никогда до этого. Он все еще был в ней. Его грудь и плечи вжимали ее в песок. Она должна была ощущать неудобство, но не ощущала. Хотя она еле дышала, ей не хотелось, чтобы он оставлял ее. Она подняла руки и медленно обвила их вокруг его плеч. Его кожа была гладкой и скользкой от пота.
Она могла бы оставаться так вечно.
Но капитан… У Джеми были другие соображения. Энни протестующе вскрикнула, когда он скатился с нее, но ее разочарование быстро улеглось, когда он обнял ее и прижал к себе.
Потом они уснули под пологом звезд, ласкаемые тропическим бризом.
Энни открыла глаза от ощущения, будто на нее кто-то смотрит. Она медленно, с удовольствием улыбнулась от приятных воспоминаний и окончательно проснулась, увидев выражение лица Джеми. Он сидел, уперев подбородок в согнутую руку, и почти что зачарованно наблюдал за ней.
Энни подняла руку и тронула щеку над линией бородки.
– Я не прочь поучить тебя плавать, – сказал он, поворачивая голову, чтобы поцеловать ее запястье.
Кожу ее заволокло от прикосновения его губ, и несколько мгновений она не понимала, что он говорит. Когда до нее дошло, Энни резко села, оттолкнув его.
– Я не могу плавать. Мне даже не нравится находиться в воде.
– Тебе нравилось лежать на воде. – Он снова наслаждался вкусом ее кожи, на этот раз мягкой линией шеи. – Ты мне это сказала прошлой ночью.
Прошлой ночью она готова была сказать ему даже, что небо зеленое, хотя он был прав – лежать на воде было чудесно. Но при этом не надо было опускать лицо в воду. А она видела, как нырял и двигался он подобно рыбе.
– Я не могу, – только и сказала она, в то время как мягкий шелест его бородки передвинулся ниже вдоль ключицы.
– Потому-то мы и должны начать наши уроки.
– Сейчас? – Энни откинула голову, волосы с застрявшими в них песчинками щекотали ей спину.
– Скоро, – пообещал Джеми, приникая ртом к уже разбухшей вершине ее груди. Он подразнил кончик соска языком, потом оторвался и стал обводить его пальцем, вызывая прелестное ощущение. – Ты вся в песке, – сказал он. – И я тоже.
При чем тут такая мелочь, как песок? Энни выгнулась, чтобы усилить его прикосновение.
Но он прекратил чувственные движения ладоней и рта и встал, наклоняясь, чтобы поднять ее на ноги. Энни не понимала, что он собирается делать. Его член был толст и тяжел, в зеленых глазах явно горело желание. Но он тянул ее к воде.
– Нет, Джеми, – упиралась Энни, но он не останавливался, пока об их ноги не заплескался мягкий прибой. – Пожалуйста.
– Тебя надо помыть, Энни. И хотя я очень не прочь исследовать каждый дюйм твоего покрытого песком тела, не думаю, чтобы это была хорошая идея. После прошлой ночи у тебя и так будут потертости, так что песок совершенно ни к чему.
– У меня нет никаких потертостей, – возразила Энни, но вынуждена была сознаться самой себе, что при ходьбе ощущала некоторое неудобство. Энни совсем не упиралась, когда он потянул ее дальше от берега. Когда лазурная жидкость заплескалась вокруг ее груди.
Тогда он остановился и, набирая воду в сложенные ладони и обливая ей плечи, наблюдал за скатывавшимися по ее коже капельками. Он осторожно проводил пальцами по ее телу, смывая налипший песок, разжигая пламя. Его пальцы задержались на ее сосках, сжимая их кончики, пока Энни не застонала.
– Откинь голову.
Его голос был хриплым, и Энни послушалась, распустив волосы по воде вокруг лица. Он встал между ее ногами, прижимая свое твердое копье к ее лону, и, протянув руку, стал пальцами вычесывать песок из ее кудрей.
Спина Энни выгнулась, пальцы едва находили упор на песчаном дне. Если бы не державшие ее руки, она всплыла бы на поверхность. Пока только ее груди поднялись, торча из воды.
Джеми не смог удержаться от того, чтобы не слизнуть соленую пену с ее сосков.
– Может, мое предложение выкупаться не было столь бескорыстным, как я думал, – пробормотал он, прижимая низ ее тела к своему.
Энни инстинктивно шире раздвинула ноги, крепко обхватив ими его бедра. Ладони, мгновением раньше запутанные в ее волосах, теперь опустились, чтобы поддержать ее спину, приподнимая ее к нему. Ее груди коснулись мокрых волос на его теле.
– Если у тебя еще болит, скажи мне, Энни. Я не хочу снова делать тебе больно.
Она была почти не в состоянии думать, когда между ними трепетала его плоть, но знала, что ощущаемое ею томление не пройдет, пока он не проникнет глубоко в нее. Она сказала ему это голосом, сдавленным от поцелуев, которыми он осыпал ее глаза и лицо.
– Но как? – спросила она, крепче хватаясь за его плечи, когда он захохотал низким, глубоким смехом, отдававшимся во всем его теле.
– Мы найдем способ, моя практичная Энни. Обязательно найдем.
Он приподнял ее, напрягая мышцы, так что смог чуть куснуть ее грудь. Энни взвизгнула и заерзала, стараясь прижаться к нему, выполняя его команду раздвинуть ноги еще шире.
– Вот так, вот так, Энни.
– М-м-м. – Энни могла только простонать, опускаясь на его направляющую твердость.
Его приоткрытый рот пробовал вкус ее кожи, сладкую округлость груди, и Джеми подумал, что может потерять сознание от наслаждения.
– Я представлял себе что-то такое, – сознался он, сжав ладонями ее бедра и поднимая ее. Под собственной тяжестью она опустилась обратно, пока не приняла его всего. Он снова поднял ее, и на этот раз Энни опустилась, извиваясь всем телом, вырвав из капитана глубокий непроизвольный стон.
– Энни, девочка, ты хорошая ученица.
– Я… я стараюсь. – К этому времени Энни поняла, что может помогать ему себя поднимать. Ощущение его глянцевой кожи было таким опьяняющим, что она почти не обратила внимания, когда он велел ей задержать дыхание, и вспомнила об этом, только когда он согнул колени, вдруг погрузив их обоих под теплую ласковую воду.
Энни стала отплевываться, когда они, все еще соединенные, поднялись надо поверхностью, чтобы продолжить свой чувственный танец среди волн. Его руки опустились еще ниже, чтобы раздвинуть ее ягодицы, давая больше свободы его агрессивным прикосновениям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77