Он сказал:
— Ты еще не искушена в жизни.
— Если ты являешься примером зрелого человека, то хотелось бы мне никогда не взрослеть.
Ты сейчас просто наседка, мамаша. Не узнаю в тебе той страстной молодой девушки, которую я знал.
— Ты никогда больше не увидишь ее.
— Я найду ее. Уверен в этом.
— Зато я уверена совершенно в обратном: ты никогда ее не найдешь, потому что она ушла навсегда.
— Это стало бы таким тяжким бедствием, которого мне не перенести. Поверь мне. Я найду ее. Я вытащу ее из убежища.
— Интересно, как отнеслась бы к этому твоя будущая жена? О, смотри, она идет сюда. Не обсудить ли нам это с ней?
Миллисент, и вправду, пересекала лужайку по направлению к нам.
— А, вот вы где, — проговорила она. — Я тебя искала. Какой приятный денек!
Она опустилась на скамью по другую сторону от Джонатана и как собственница взяла его под руку.
Софи обосновалась в Эндерби. Этот дом соответствовал ее мрачному расположению духа. Казалось, она не замечала его таинственной атмосферы, а если и замечала, ее это не беспокоило.
Альберик Кларемон оказался великим благом, и она, несомненно, была от него в восторге. Он обладал веселым характером и особым даром заводить друзей, чем очень отличался от Софи. Нас всех приятно удивило, что она так благоволила к нему. Он быстро освоился с ролью домоправителя, работая вместе с Жанной, которая, к счастью, не только не обижалась, но даже поддерживала его. Жанна сделала бы что угодно, лишь бы облегчить жизнь Софи, и, конечно, она понимала, что интерес к этому юноше поможет Софи отвлечься от собственных тяжких воспоминаний.
Еще одна частая гостья бывала в доме — Долли Мэйфер. Это вполне понятно. Долли, подобно Софи, была обезображенной, а подранков Софи особенно опекала, ведь они помогали ей преуменьшать собственные несчастья, в то время как другие, например, моя мать — красивая и любимая, имеющая детей, постоянно напоминали Софи, что ее жизнь не удалась.
Ко мне у нее было особое чувство, и она интересовалась моими делами. Я стала более других желанной гостьей в доме, и однажды, в порыве откровенности, столь необычном для нее, она сказала, что часто думает обо мне как о своей дочери.
— Если бы не трагический фейерверк, то никогда бы не произошло бы несчастья в ту ночь на площади, и я бы сейчас жила совсем иначе. Впереди меня ждало замужество. Я собиралась выйти замуж за твоего отца, и вы с Шарло стали бы моими детьми.
Я не заостряла ее внимание на том, что моя мать тоже кое-что сделала для моего появления на свет, и уверена, будучи дочерью Софи, я выросла бы совсем иным человеком.
Она говорила о Леоне Бланшаре, которого она полюбила много позже. Я помнила его. Он появился в нашем замке в качестве домашнего учителя для Шарло и Луи-Шарля, и мы все очень полюбили его. Потом он исчез. Помнится, у него было какое-то романтическое увлечение Софи. Потом оказалось, что он вовсе не учитель и проник в наш замок, чтобы шпионить за нами; к тому же он призывал народ к революции.
Бедная Софи, жизнь обошлась с ней жестоко.
А сейчас у нее собственное хозяйство в Эндерби, где она строит жизнь со своими подранками — несчастным Альбериком, бежавшим из Франции, и печальной малышкой Долли.
Стоял июль. К тому времени я сильно отяжелела, но все еще ходила гулять, когда могла, и расстояние до Эндерби как раз подходило мне, в частности потому, что я имела возможность там отдохнуть, прежде чем пуститься в обратный путь.
Подходя к дому, я увидела у входа Эви и Долли. Я тут же вспомнила разговор с миссис Трент на похоронах и подумала: «Интересно, поддерживает ли Эви отношения с Гарри Фаррингдоном. Должно быть, это довольно трудно, учитывая, что они живут далеко друг от друга и не принадлежат к одному и тому же кругу семейств, чтобы иметь возможность наносить друг другу визиты». По-видимому, у них было что-то вроде легкого романа. Не удивительно, что миссис Трент хотела его ускорить.
— Привет, миссис Френшоу, — сказала Эви. — Долли пришла повидаться с мадемуазель д'Обинье. Ее пригласили.
— А тебя? — спросила я.
— Нет… не приглашали. Только Долли.
Вероятно, такая красивая девушка, как Эви, напоминает Софи о собственном несчастье. Как печально, что кто-то видит жизнь только в таком свете. Бедная Софи! Но кто я такая, чтобы осуждать ее за человеческие слабости?
— Я тоже зайду к ней, — сказала я.
Тут из дома появился Альберик. Он поклонился нам и перевел взгляд на Долли.
— Мадемуазель д'Обинье будет рада видеть мадам Френшоу и вас, мадемуазель.
— Надеюсь, что это так, — ответила я.
— Она ожидает вас, — обратился он к Долли. Долли повела свою лошадь в конюшню, а я, попрощавшись с Эви, вошла в дом.
Софи сидела в маленькой комнатке, выходившей в холл, где обычно принимала визитеров. Она была в своем розовато-лиловом платье, которое так шло к ее смуглому лицу; чепец гармонировал с платьем.
— Как хорошо, что ты пришла, Клодина, — сказала она.
— Я хотела узнать, как у вас дела. Я, наверное, не скоро смогу прийти в следующий раз — только после родов.
— Садись, дитя мое. Ты, должно быть, устала. Я ответила, что небольшая прогулка, — это как раз то, что мне под силу.
Вошла Жанна и поздоровалась со мной.
— Вы просто чудеса сделали в доме, Жанна, — сказала я.
— Это было так приятно.
— Очевидно, все уже почти закончено.
— Мы постоянно находим что-то недоделанное.
В это время робко вошла Долли, и Софи поманила ее рукой.
— Проходи и садись, Долли. Сегодня у нас лимонад.
Альберик, принеси, пожалуйста.
— Лимонад! — воскликнула я. — Не отказалась бы… Я знаю, что французы — любители лимонада. Помню, раньше в Париже его продавали на улицах…
— Прежде чем все пошло не так.
— У меня есть немного кекса, — вмешалась Жанна. — Английский кекс подходит к французскому лимонаду.
Когда она вышла, я сказала:
— Да, тетя Софи, вы чудеса сделали с домом.
— Я так рада, что нашла его. Теперь все пойдет по-иному.
Я стала независимой.
Мы с Жанной это ценим. И у меня есть мои друзья. — Она коснулась руки Долли, и девушка скромно улыбнулась. — Мы учим Долли французскому, а Альберика — английскому. Это забавно.
Тот факт, что тетя Софи находит что-то забавным, сам по себе являлся чудом, и я заметила, что Долли и Альберик делали для нее столько же хорошего, сколько она для них.
Вошел Альберик с лимонадом.
— Раз у нас сегодня гостья, — сказала Софи, — урока не будет.
— Это очень приятно для мадемуазель иметь гостя, — произнес Альберик на ломаном английском.
— Очень хорошо, — сказала тетя Софи. Она обратилась к нему по-французски с просьбой разлить лимонад. — Долли, подай нам, пожалуйста, кексы.
Долли вскочила с приятной улыбкой на лице.
— Сегодня они особенно вкусны, — сказала Софи, надкусив один из кексов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98