Она должна любой ценой узнать ответы. Тринадцать лет назад она отказалась от мечты любить его и быть любимой им. И с тех пор не обрела другой мечты, которой можно было бы жить. До сих пор она не сознавала, что единственным будущим, которого желала для себя, была роль его жены, любовницы и друга.
И теперь, невидящими глазами глядя на далекое море, она отчетливо понимала, что другой дороги нет.
Чарлз вдруг пошевелился. Безвольно лежавшая на ее бедре рука налилась силой. Она повернулась к нему, выбросив из головы все мысли. У нее еще есть неделя-другая, пока они поймают убийцу. Прежде чем он попросит. Прежде чем ей придется ответить.
Его глаза открылись: сапфирово-синие в полуденном солнце. Ласковые. Улыбающиеся. Он протянул руки, и она бросилась в его объятия, нежась под дождем поцелуев, раздвинула бедра и безмолвно приветствовала его приход.
В медленном, страстном танце, принимая его в свое лоно, обнимая и прижимая к себе, прерывисто вскрикивая, она достигла пика. Тихие стоны вырывались из груди Чарлза, когда он искал свое собственное наслаждение и нашел его…
Счастье, нерассуждающее, светлое, наполняло ее. Теперь у нее не было выбора, кроме как смириться с обуревавшими ее эмоциями. От них не было избавления. Они навсегда останутся с ней.
Прижимаясь к нему, лениво гладя его волосы, она напомнила себе, что у нее еще есть время узнать его секреты. Найти способ прочитать не только его мысли, но и то, что спрятано в его сердце, прежде чем он потребует от нее того же.
Глава 18
Они добрались до Эбби в середине дня. Филчетт встретил их на крыльце и сообщил, что из Лондона ничего не получено, но сегодня утром заезжал Фотергилл.
– Очень интересовался архитектурой. Я устроил ему обычную экскурсию.
– Много вопросов задавал? – осведомился Чарлз.
– Очень. Весьма образованный и знающий молодой человек.
Чарлз состроил смешную гримаску и обратился к Пенни:
– Чай в кабинете? Пенни кивнула.
– Филчетт, кексы тоже не помешают. Мы много катались на свежем воздухе, – не представляешь, какой у нас аппетит.
Пенни состроила невинное лицо, абсолютно отказываясь реагировать.
Кассий и Брут весело скакали рядом, почти втолкнув их в кабинет, логово Чарлза. Чарлз несколько минут поиграл с собаками, гладя их мохнатые шкуры, чем довел до полного экстаза.
Когда Филчетт прибыл с подносом, Чарлз оставил собак и направился к столу разобрать накопившуюся почту, но спохватился, взял чашку и тарелку с кексами и стал читать корреспонденцию, жадно уничтожая при этом кексы. Пенни тоже взяла один и села, спокойно наблюдая за ним.
Наконец он поднял голову и заметил ее улыбку.
– Что?
– А я думала, что пробудила аппетит другого рода. Он прожевал очередной кусочек кекса.
– О нет. Этот аппетит – последствие вполне достаточного удовлетворения другого.
– Достаточного?
Но он уже снова зарылся в счета и рассеянно бросил:
– Вернее сказать, основательного.
Она ухмыльнулась и оставила его в покое, радуясь, что может спокойно посидеть и расслабиться. Эбби всегда был пронизан покоем, и даже безвременная гибель братьев Чарлза этого не изменила. Поглаживая собак, она закрыла глаза, попыталась угадать, какого рода эмоции побуждают Чарлза хотеть ее… и незаметно задремала.
Немного погодя собаки быстро вскочили и отряхнулись. Она недоуменно моргнула, но тут же увидела, как Чарлз поднимается из-за стола.
– Закончил? – спросила Пенни.
Он кивнул, поколебался и, показав на волкодавов, спросил:
– Может, у нас еще есть время прогуляться по укреплениям, прежде чем вернуться в Уоллингем?
Она с радостью согласилась, протянула руки, и он, подняв ее с кресла, быстро поцеловал, взял за руку и повел к двери.
Собаки, словно все поняв, громко залаяли и побежали следом. Стоило Чарлзу открыть боковую дверь, как они тут же вырвались наружу и принялись обнюхивать землю.
Рука об руку влюбленные прошли по газонам и поднялись на укрепления. Ветер крепчал, ероша ее волосы, разметав тонкие прядки по лицу. Пенни собрала их, безуспешно пытаясь закрепить и с завистью глядя на Чарлза: каким бы сильным ни был ветер, он просто поднимал его локоны, которые тут же падали на место.
Пенни раздраженно фыркнула: ну что тут поделать?
Они достигли середины длинного изгиба, когда Чарлз остановился и, повернувшись к ней, глянул в глаза, почти сурово. И лицо у него было на редкость мрачным.
Она уже хотела вопросительно вскинуть брови, когда пальцы, державшие ее руку, сжались.
– Выходи за меня.
Пенни открыла рот, пытаясь что-то сказать, но язык не слушался.
– Ч-что? – выдавила она наконец.
Его взгляд стал жестким, губы вытянулись в тонкую линию: перед ней предстал властный и не терпящий возражений норманнский лорд.
– Ты меня слышала.
Она отчаянно хватала ртом воздух.
– Не в этом дело!
Она хотела вырвать руку, и он отпустил ее, после чего она стиснула ладонями виски, словно пыталась остановить кружение мыслей.
Он – единственный, кто мог вывести ее из равновесия: прошло несколько минут, прежде чем она сумела взять себя в руки.
– Я только сегодня днем поняла, к чему ты клонишь, куда ведешь, о чем собираешься меня спросить, но думала, что ты по крайней мере подождешь, пока расследование закончится и гнусного убийцу поймают!
– Ты права. Я так и намеревался сделать, пока ты не поделилась со мной своими последними откровениями, – сухо обронил он.
Она мигом насторожилась.
– Какое отношение имеют к этому мои откровения? Темно-синие глаза устало смотрели на нее. Похоже, ему вовсе не весело.
– Не хочешь же ты сказать, что все эти годы мечтала стать моей леди и не ожидала, что я предложу тебе руку и сердце? Согласись, что в данных обстоятельствах это неплохая идея.
В этом настроении, сосредоточенный на достижении цели, на верной победе, он был неотразим. В воздухе запахло едва сдерживаемой агрессией. Чувствуя себя чем-то вроде его добычи, она беспомощно моргнула.
– У меня не было времени подумать…
– Тебе ни к чему думать, просто отвечай.
– Нет!
Она подняла руку, прижала ладонь к его груди.
– Погоди, только погоди.
Он замолчал; она наскоро отдышалась и отступила на такое расстояние, чтобы ее мозги наконец смогли функционировать, и отвела глаза.
– Мне нужно подумать, – твердо повторила она.
Его ответ, произнесенный вполголоса, трудно было назвать комплиментом. Она проигнорировала сказанное, но в нынешнем настроении очень трудно было проигнорировать его. Слишком хорошо она чувствовала в нем стальную решимость, направленную исключительно на нее.
Он был куда более властным, твердым, жестким, чем много лет назад. Закаленным в битвах. И это делало его еще более интересным, более привлекательным. Теперь их взаимное притяжение было не только физическим, но и эмоциональным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104