Аманда взяла тяжелый семисвечный канделябр и двинулась внутрь дома. Колли, вооруженный пятисвечным канделябром, следовал за ней. Света не хватало, так как найденные свечи оказались последними и Аманда зажгла только половину.
По длинному коридору она добралась из кухни в главный зал, такой огромный, что свет не достигал углов. Широкая, разветвляющаяся на два пролета лестница вела наверх.
– Какими комнатами пользовались в последний раз? – спросила она, глядя на лестницу.
– Хозяйскими… хозяйское крыло – правое.
Аманда стала подниматься по правой лестнице. В свете свечей таинственно поблескивали золоченые рамы на портретах. Здесь, как и в лондонском доме Мартина, царили тишина и безмолвие, но было некоторое отличие. Этот дом дышал, он был жив, но спал, спокойно ожидая, когда с мебели снимут холщовые чехлы. Несмотря на то что снаружи подмораживало, здесь было теплее, чем в лондонском доме. Когда-то этот дом был родовым гнездом, и он ждал, надеясь снова стать таковым. Казалось, если прислушаться, то можно различить приглушенные звуки: смех, шаги, детские крики. В этом доме спала жизнь, он был полон ожиданием будущего. «Как в сказке о Спящей красавице», – вдруг подумала Аманда. Дом ждал, когда придет принц и разбудит его. Ее губы тронула слабая улыбка.
Аманда посторонилась, чтобы Колли открыл дверь.
– Эту комнату всегда держали наготове для хозяина.
Подняв повыше канделябр, Аманда осмотрелась.
– Для графа? – Комната выглядела не очень большой.
– Нет, для молодого хозяина. Для лорда Мартина. Они всегда ждали, что он вернется.
– Они? – спросила Аманда, подходя к кровати с балдахином.
– Старый граф и леди Рейчел. Много лет искали его, но он так и не вернулся. – Колли раздвинул полог, и вверх поднялись клубы пыли. – Мне вот повезло увидеть его здесь, взрослого. А для его светлости – я имею в виду старого графа – и для ее светлости уже поздно. Жаль.
Колли принялся выбивать подушки и одеяла. Аманда поставила канделябр на прикроватный столик и стала помогать ему. Она решила разместить в этой комнате Реджи. Закончив, она оставила Колли разжигать камин и спустилась в кухню.
К Реджи. Аманда впервые видела его таким бледным, безжизненным. Сглотнув комок в горле, она взяла его за руку, потом осторожно убрала прядь волос, упавшую на повязку. Шок, потеря крови – как это лечить? Впервые она чувствовала себя такой беспомощной. Чай! Обычно чай прописывают в любых ситуациях. Обрадовавшись, что можно отвлечься от грустных дум и заняться делом, Аманда поспешила к буфету, где Колли хранил свои скудные запасы. В одной из банок она нашла чай.
Мартин пришел в тот момент, когда она растерянно стояла над кипящим чайником с банкой в одной руке и ложкой – в другой.
– Даже не знаю, сколько класть, – запинаясь проговорила она.
По ее голосу Мартин понял, что она близка к панике.
– Я сам. – Он взял у нее банку и ложку и насыпал чай в чайник. – Как он?
– Руки ледяные. – Аманда судорожно вздохнула.
– Ты нашла кровать для него?
– Да, в той комнате, которую Колли назвал твоей.
Мартин закрыл чайник крышкой.
– Не имеет значения, правильно решила. Она меньше других комнат. Ее проще протопить.
Аманда поежилась. Мартин внимательно посмотрел на нее.
– Найди чашки. Нам всем не помешает выпить горячего.
Аманда подошла к буфету.
Вернулся Колли. Он принес стопку одеял.
– Вот. – Одно он отдал Онслоу и указал на кресло, которое уже успел придвинуть поближе к огню.
Аманда поспешно поставила чашки на кухонный стол и укрыла Реджи.
– Колли, думаю, Онслоу мог бы расположиться в соседней с твоей комнате. Приготовь ему постель. Мы попьем чаю, и потом он ляжет спать.
– Так и сделаю, – сказал Колли и поднялся по узкой лестнице, которая вела в комнаты над кухней.
Мартин разлил чай в четыре чашки.
– Берите. – Он протянул одну Онслоу. – Как рука?
– Дергает, но, вероятно, это добрый знак. – Онслоу отпил чаю. – Меня уже ранили, много лет назад. Ничего, выживу.
Мартин подал чашку Аманде, однако та замотала головой, глядя на Реджи:
– Нет, это ему.
– Очень сомневаюсь, что сегодня он проснется: он потерял слишком много крови. – Заметив ужас в ее глазах, он обнял ее. – Не бойся, он проснется, но не сегодня. А вот тебе чай необходим. – Он сунул чашку ей в руки. Она обхватила ее ладонями и стала пить маленькими глоточками, не спуская взгляда с Реджи.
Когда Колли спустился вниз, Мартин подал ему третью чашку, и все расположились перед очагом.
– Лошади в порядке? – спросил Колли.
– В порядке, я сделал все, что мог. – Мартин помолчал. – А где остальные лошади – отцовские хантеры, упряжные? Что с ними случилось?
– Продали. Много лет назад.
Мартин нахмурился. Отец умер всего год назад, а денники опустели значительно раньше.
Колли отставил пустую чашку и повернулся к Онслоу:
– Пошли, устроим тебя наилучшим образом.
Они стали подниматься наверх, а Мартин пересадил Аманду в кресло, которое только что занимал Онслоу.
Когда Колли вернулся в кухню, Мартин, глядя на Реджи, сказал:
– Думаю, комната уже нагрелась. Давай перенесем его. Это было непростой задачей. Несмотря на худощавость, Реджи оказался довольно тяжелым, а Мартин не хотел просить о помощи Колли: старик и так дышал на ладан. Мартину пришлось сделать остановку сначала в большом зале, потом наверху лестницы. К счастью, они добрались до комнаты без происшествий. Аманда поспешила вперед, чтобы откинуть одеяло и убрать грелку, предусмотрительно положенную Колли.
Мартин уложил Реджи, Аманда укрыла его и убрала волосы со лба.
– Нам понадобятся кирпичи, – повернулся Мартин к Колли.
– Я уже грею их внизу. Сейчас принесу.
Мартин подбросил дров в камин. Он обратил внимание на то, что ящики для угля и для дров полны. Он еще некоторое время постоял у камина, глядя в огонь и стараясь не смотреть по сторонам и не давать волю воспоминаниям.
Он не жалел о том, что комнату отдали Реджи: вряд ли он смог бы уснуть в ней. К тому же он уже не наследник, а граф, следовательно, его апартаменты дальше по коридору.
Колли принес нагретые кирпичи, завернутые в одеяла. Они обложили ими Реджи. Видя, что Аманда, такая же бледная, как Реджи, не сводит глаз с недвижимого тела, Мартин взмолился о том, чтобы раненый проявил хоть какие-нибудь признаки жизни. Но Реджи оставался без сознания. Мартин понимал: чем дольше продлится это состояние, тем меньше у юноши шансов. Однако он не считал нужным сообщать об этом Аманде.
Поблагодарив Колли, Мартин отпустил его:
– Иди спать. Утром увидим, как обстоят дела.
Колли поклонился и ушел.
Мартин посмотрел на Аманду, которая неподвижно сидела на кровати рядом с Реджи. Было уже далеко за полночь, всем требовался отдых, но Мартин знал, что она не уйдет со своего поста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
По длинному коридору она добралась из кухни в главный зал, такой огромный, что свет не достигал углов. Широкая, разветвляющаяся на два пролета лестница вела наверх.
– Какими комнатами пользовались в последний раз? – спросила она, глядя на лестницу.
– Хозяйскими… хозяйское крыло – правое.
Аманда стала подниматься по правой лестнице. В свете свечей таинственно поблескивали золоченые рамы на портретах. Здесь, как и в лондонском доме Мартина, царили тишина и безмолвие, но было некоторое отличие. Этот дом дышал, он был жив, но спал, спокойно ожидая, когда с мебели снимут холщовые чехлы. Несмотря на то что снаружи подмораживало, здесь было теплее, чем в лондонском доме. Когда-то этот дом был родовым гнездом, и он ждал, надеясь снова стать таковым. Казалось, если прислушаться, то можно различить приглушенные звуки: смех, шаги, детские крики. В этом доме спала жизнь, он был полон ожиданием будущего. «Как в сказке о Спящей красавице», – вдруг подумала Аманда. Дом ждал, когда придет принц и разбудит его. Ее губы тронула слабая улыбка.
Аманда посторонилась, чтобы Колли открыл дверь.
– Эту комнату всегда держали наготове для хозяина.
Подняв повыше канделябр, Аманда осмотрелась.
– Для графа? – Комната выглядела не очень большой.
– Нет, для молодого хозяина. Для лорда Мартина. Они всегда ждали, что он вернется.
– Они? – спросила Аманда, подходя к кровати с балдахином.
– Старый граф и леди Рейчел. Много лет искали его, но он так и не вернулся. – Колли раздвинул полог, и вверх поднялись клубы пыли. – Мне вот повезло увидеть его здесь, взрослого. А для его светлости – я имею в виду старого графа – и для ее светлости уже поздно. Жаль.
Колли принялся выбивать подушки и одеяла. Аманда поставила канделябр на прикроватный столик и стала помогать ему. Она решила разместить в этой комнате Реджи. Закончив, она оставила Колли разжигать камин и спустилась в кухню.
К Реджи. Аманда впервые видела его таким бледным, безжизненным. Сглотнув комок в горле, она взяла его за руку, потом осторожно убрала прядь волос, упавшую на повязку. Шок, потеря крови – как это лечить? Впервые она чувствовала себя такой беспомощной. Чай! Обычно чай прописывают в любых ситуациях. Обрадовавшись, что можно отвлечься от грустных дум и заняться делом, Аманда поспешила к буфету, где Колли хранил свои скудные запасы. В одной из банок она нашла чай.
Мартин пришел в тот момент, когда она растерянно стояла над кипящим чайником с банкой в одной руке и ложкой – в другой.
– Даже не знаю, сколько класть, – запинаясь проговорила она.
По ее голосу Мартин понял, что она близка к панике.
– Я сам. – Он взял у нее банку и ложку и насыпал чай в чайник. – Как он?
– Руки ледяные. – Аманда судорожно вздохнула.
– Ты нашла кровать для него?
– Да, в той комнате, которую Колли назвал твоей.
Мартин закрыл чайник крышкой.
– Не имеет значения, правильно решила. Она меньше других комнат. Ее проще протопить.
Аманда поежилась. Мартин внимательно посмотрел на нее.
– Найди чашки. Нам всем не помешает выпить горячего.
Аманда подошла к буфету.
Вернулся Колли. Он принес стопку одеял.
– Вот. – Одно он отдал Онслоу и указал на кресло, которое уже успел придвинуть поближе к огню.
Аманда поспешно поставила чашки на кухонный стол и укрыла Реджи.
– Колли, думаю, Онслоу мог бы расположиться в соседней с твоей комнате. Приготовь ему постель. Мы попьем чаю, и потом он ляжет спать.
– Так и сделаю, – сказал Колли и поднялся по узкой лестнице, которая вела в комнаты над кухней.
Мартин разлил чай в четыре чашки.
– Берите. – Он протянул одну Онслоу. – Как рука?
– Дергает, но, вероятно, это добрый знак. – Онслоу отпил чаю. – Меня уже ранили, много лет назад. Ничего, выживу.
Мартин подал чашку Аманде, однако та замотала головой, глядя на Реджи:
– Нет, это ему.
– Очень сомневаюсь, что сегодня он проснется: он потерял слишком много крови. – Заметив ужас в ее глазах, он обнял ее. – Не бойся, он проснется, но не сегодня. А вот тебе чай необходим. – Он сунул чашку ей в руки. Она обхватила ее ладонями и стала пить маленькими глоточками, не спуская взгляда с Реджи.
Когда Колли спустился вниз, Мартин подал ему третью чашку, и все расположились перед очагом.
– Лошади в порядке? – спросил Колли.
– В порядке, я сделал все, что мог. – Мартин помолчал. – А где остальные лошади – отцовские хантеры, упряжные? Что с ними случилось?
– Продали. Много лет назад.
Мартин нахмурился. Отец умер всего год назад, а денники опустели значительно раньше.
Колли отставил пустую чашку и повернулся к Онслоу:
– Пошли, устроим тебя наилучшим образом.
Они стали подниматься наверх, а Мартин пересадил Аманду в кресло, которое только что занимал Онслоу.
Когда Колли вернулся в кухню, Мартин, глядя на Реджи, сказал:
– Думаю, комната уже нагрелась. Давай перенесем его. Это было непростой задачей. Несмотря на худощавость, Реджи оказался довольно тяжелым, а Мартин не хотел просить о помощи Колли: старик и так дышал на ладан. Мартину пришлось сделать остановку сначала в большом зале, потом наверху лестницы. К счастью, они добрались до комнаты без происшествий. Аманда поспешила вперед, чтобы откинуть одеяло и убрать грелку, предусмотрительно положенную Колли.
Мартин уложил Реджи, Аманда укрыла его и убрала волосы со лба.
– Нам понадобятся кирпичи, – повернулся Мартин к Колли.
– Я уже грею их внизу. Сейчас принесу.
Мартин подбросил дров в камин. Он обратил внимание на то, что ящики для угля и для дров полны. Он еще некоторое время постоял у камина, глядя в огонь и стараясь не смотреть по сторонам и не давать волю воспоминаниям.
Он не жалел о том, что комнату отдали Реджи: вряд ли он смог бы уснуть в ней. К тому же он уже не наследник, а граф, следовательно, его апартаменты дальше по коридору.
Колли принес нагретые кирпичи, завернутые в одеяла. Они обложили ими Реджи. Видя, что Аманда, такая же бледная, как Реджи, не сводит глаз с недвижимого тела, Мартин взмолился о том, чтобы раненый проявил хоть какие-нибудь признаки жизни. Но Реджи оставался без сознания. Мартин понимал: чем дольше продлится это состояние, тем меньше у юноши шансов. Однако он не считал нужным сообщать об этом Аманде.
Поблагодарив Колли, Мартин отпустил его:
– Иди спать. Утром увидим, как обстоят дела.
Колли поклонился и ушел.
Мартин посмотрел на Аманду, которая неподвижно сидела на кровати рядом с Реджи. Было уже далеко за полночь, всем требовался отдых, но Мартин знал, что она не уйдет со своего поста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98