А еще она сказала, что мама меня очень любит. И всегда будет присматривать за мной оттуда.
– Эрнеста сказала чистую правду, – Эмрис приподнял котенка и посадил на юбку девочке.
Джеми нежно погладила непоседливого котенка по спинке, пытаясь его успокоить.
– В раю хорошо! Дамы там носят красивые яркие платья и часто смеются.
– Это тебе тоже сказала синьора Барди? – с улыбкой спросил Эмрис.
– Нет, это я сама поняла. – Девочка задумчиво взглянула на небо. – Я помню, когда мама не болела, она была счастлива, когда надевала новое красивое платье. А на картинах дяди Филиппа ангелы и святые всегда в ярких, красивых одеждах. Поэтому я знаю, как живут в раю.
– Наверное, так и есть. – Эмрис наклонился и почесал котенка за ушами.
Девочка пытливо посмотрела на Эмриса.
– А ты был там? – В раю?
Она кивнула.
– Нет, крошка, – покачал он головой.
– Я тоже. – Джеми опустила глаза. – Наверное, я скоро навещу ее там.
– Не стоит спешить, Джеми. – Эмрис посмотрел девчушке в глаза.
– А дядя Филипп, он попадет в рай?
– Наверное, когда-нибудь.
Девочка быстро схватила барона за руку.
– Пожалуйста, уговорите ее не уходить! – Слезы полились из глаз Джеми. – Она не может уйти без меня!
Эмрис подхватил девочку на руки и крепко прижал к груди. То, с какой готовностью она устроилась поудобнее в его объятиях, вызвало улыбку на лице барона.
– Не бойся, детка. Она никуда не уйдет. Твоя тетя Элизабет никогда не бросит тебя!
– Ой! – худенькая детская ручка метнулась к губам. – Я…
– Не бойся, – тихо шепнул ей на ухо Эмрис. – Ты не выдала никакого секрета!
– А откуда ты тогда знаешь?
– Она сама мне все рассказала.
Джеми порывисто обвила его ручонками за шею и прошептала:
– Раз ты знаешь наш секрет, значит, ты с нами, мы – одна семья?
Эмрис вдруг почувствовал, как сердце сильнее заколотилось в груди.
– Да, моя хорошая. Мы теперь – одна семья!
Эмрис тихонько постучал в дверь каюты еще раз.
На этот раз за дверью послышались легкие шаги. «Наконец-то», – с облегчением подумал он. Повесив маленький светильник на крючок у двери, он терпеливо ждал. Но, увидев осунувшееся, заплаканное лицо Элизабет, Эмрис ощутил, как сердце дрогнуло в груди. Он не успел ничего сказать, как увидел, что дверь вот-вот захлопнется опять. Инстинктивно он сунул ногу в щель и помог себе плечом.
– Пожалуйста, не надо! – Она сделала шаг назад. – Я… я не могу сейчас тебя принять. Я не могу никого видеть. Мне надо побыть одной.
Эмрис с трудом подавил порыв обнять и прижать ее к себе покрепче. Ему хотелось забрать ее боль. Он боролся с желанием подхватить хрупкую фигурку на руки и поклясться, что отныне будет всегда заботиться о ней. Он хотел, но боялся отпугнуть ее. Она сейчас в мыслях о прошлом, а не о будущем. Поэтому он только молча смотрел, как Элизабет отступила назад в полумрак каюты.
– Ты достаточно долго пробыла одна.
Эмрис поискал глазами свечи. Два дня она просидела здесь одна, не подпуская к себе никого. Все его попытки достучаться до нее не имели успеха. Только Эрнеста Барди сумела проникнуть к ней, но принесенные тарелки с едой так и остались нетронутыми.
– Элизабет, тебе пора вернуться к жизни. Ты нужна нам!
Она тяжело опустилась на деревянную кушетку, где Мэри так часто сидела и слушала рассказы Гэвина.
– Нет, я не готова, – грустно прошептала она. – Мне нужно еще время, чтобы прийти в себя.
Эмрис выскользнул в коридор и осторожно снял со стены светильник, чтобы зажечь в каюте свечи. Сгустившийся в помещении мрак отступил перед сиянием свечей.
– Не вижу причин, по которым ты должна быть в лучшем положении, чем все остальные. Как я тебе уже говорил, ты нужна нам всем. И Джеми, и Барди, и мне, и даже Гэвину Кэрру!
– Никому я не нужна!
Элизабет сжалась в комочек, подтянула колени к груди. Она чувствовала холод и пустоту в груди.
– И, пожалуйста, не надо лгать, чтобы помочь мне. Я справлюсь сама. Мне просто нужно время. Время – лучший целитель.
Эмрис распахнул маленькое окошко и впустил в каюту свежий ночной ветер. Он вдохнул его полной грудью. Потом, отступив назад, прислонился спиной к закрытой двери.
– Элизабет, скажи мне, чем пахнет ветер?
Она подняла голову и посмотрела на него с недоумением.
– Ну, пахнет рекой, свежестью, душистой травой, немного рыбой.
– И цветами!
Она кивнула, соглашаясь.
– Так пахнет жизнь, Элизабет! Это запахи природы с ее цветением и умиранием! – Он сел рядом с ней. – Ты живешь, а она ушла. Нужно принять это со смирением и отпустить ее с миром. Никто не знает, когда придет его время. Я видел много живых людей, похожих на мертвецов. И не хочу, чтобы ты стала похожа на них.
Элизабет спрятала лицо в коленях, чтобы скрыть непрошеные слезы.
– Ты не понимаешь…
Она зажмурилась. Ей так хотелось открыться ему, объяснив, что кинжал на самом деле предназначался ей. Что удар, принесший смерть сестре, должен был поразить ее. Она пыталась пересилить себя и рассказать, какому риску подвергает их всех. Всех! И его тоже! Убийцы знают, кто она. Они выследили и нашли ее. И уже не собьются со следа! Кто будет следующей жертвой? От этой мысли ее передернуло.
Эмрис нежно дотронулся до ее плеча и развернул к себе.
– Хотя я не очень хорошо знал твою сестру, но успел понять, что в путешествии она, наверное, впервые в жизни начала ценить простые радости, которые нас окружают повседневно. И этому научила ее ты, Элизабет! А сейчас ты сама прячешься от жизни и не хочешь быть самой собой!
– Я не прячусь, – слабо возразила Элизабет.
– Нет, прячешься, и сама прекрасно это знаешь. – Эмрис нежно погладил ее по спине. – Прячешься потому, что боишься показать нам свою печаль, стараешься казаться сильной.
Она подняла на него глаза. В них стояла мука.
– Ради бога, не надо об этом сейчас, Эмрис!
– Нет, дорогая! Именно сейчас ты должна взглянуть правде в глаза. Новость о смерти Мэри скоро достигнет английского двора и твоего отца. Гонцы уже в пути!
Элизабет встревоженно посмотрела на него и спросила напряженным голосом:
– Это ты их послал?
– Куда? К английскому королю? Конечно, нет! – Он взял в свои ладони ее ледяные пальцы. – Ведь англичанину за убийство твоей сестры отомстил шотландец. Подумай об этом! И все это произошло на ярмарке в Труа, где были торговцы со всего света! Если английские купцы не привезут эту новость домой, за них это сделают фламандские. Все прекрасно понимают цену такой новости. Я сам слышал, как в толпе прозвучало имя твоей сестры, хотя и не понимаю, откуда оно стало известно. Она была англичанкой, к тому же дочерью члена королевского совета. Любому дураку ясно, чего это может стоить. Ведь твой отец – влиятельная фигура при дворе Генриха.
Элизабет и раньше слышала подобные разговоры об отце, но она надеялась, что он считает ее давно умершей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
– Эрнеста сказала чистую правду, – Эмрис приподнял котенка и посадил на юбку девочке.
Джеми нежно погладила непоседливого котенка по спинке, пытаясь его успокоить.
– В раю хорошо! Дамы там носят красивые яркие платья и часто смеются.
– Это тебе тоже сказала синьора Барди? – с улыбкой спросил Эмрис.
– Нет, это я сама поняла. – Девочка задумчиво взглянула на небо. – Я помню, когда мама не болела, она была счастлива, когда надевала новое красивое платье. А на картинах дяди Филиппа ангелы и святые всегда в ярких, красивых одеждах. Поэтому я знаю, как живут в раю.
– Наверное, так и есть. – Эмрис наклонился и почесал котенка за ушами.
Девочка пытливо посмотрела на Эмриса.
– А ты был там? – В раю?
Она кивнула.
– Нет, крошка, – покачал он головой.
– Я тоже. – Джеми опустила глаза. – Наверное, я скоро навещу ее там.
– Не стоит спешить, Джеми. – Эмрис посмотрел девчушке в глаза.
– А дядя Филипп, он попадет в рай?
– Наверное, когда-нибудь.
Девочка быстро схватила барона за руку.
– Пожалуйста, уговорите ее не уходить! – Слезы полились из глаз Джеми. – Она не может уйти без меня!
Эмрис подхватил девочку на руки и крепко прижал к груди. То, с какой готовностью она устроилась поудобнее в его объятиях, вызвало улыбку на лице барона.
– Не бойся, детка. Она никуда не уйдет. Твоя тетя Элизабет никогда не бросит тебя!
– Ой! – худенькая детская ручка метнулась к губам. – Я…
– Не бойся, – тихо шепнул ей на ухо Эмрис. – Ты не выдала никакого секрета!
– А откуда ты тогда знаешь?
– Она сама мне все рассказала.
Джеми порывисто обвила его ручонками за шею и прошептала:
– Раз ты знаешь наш секрет, значит, ты с нами, мы – одна семья?
Эмрис вдруг почувствовал, как сердце сильнее заколотилось в груди.
– Да, моя хорошая. Мы теперь – одна семья!
Эмрис тихонько постучал в дверь каюты еще раз.
На этот раз за дверью послышались легкие шаги. «Наконец-то», – с облегчением подумал он. Повесив маленький светильник на крючок у двери, он терпеливо ждал. Но, увидев осунувшееся, заплаканное лицо Элизабет, Эмрис ощутил, как сердце дрогнуло в груди. Он не успел ничего сказать, как увидел, что дверь вот-вот захлопнется опять. Инстинктивно он сунул ногу в щель и помог себе плечом.
– Пожалуйста, не надо! – Она сделала шаг назад. – Я… я не могу сейчас тебя принять. Я не могу никого видеть. Мне надо побыть одной.
Эмрис с трудом подавил порыв обнять и прижать ее к себе покрепче. Ему хотелось забрать ее боль. Он боролся с желанием подхватить хрупкую фигурку на руки и поклясться, что отныне будет всегда заботиться о ней. Он хотел, но боялся отпугнуть ее. Она сейчас в мыслях о прошлом, а не о будущем. Поэтому он только молча смотрел, как Элизабет отступила назад в полумрак каюты.
– Ты достаточно долго пробыла одна.
Эмрис поискал глазами свечи. Два дня она просидела здесь одна, не подпуская к себе никого. Все его попытки достучаться до нее не имели успеха. Только Эрнеста Барди сумела проникнуть к ней, но принесенные тарелки с едой так и остались нетронутыми.
– Элизабет, тебе пора вернуться к жизни. Ты нужна нам!
Она тяжело опустилась на деревянную кушетку, где Мэри так часто сидела и слушала рассказы Гэвина.
– Нет, я не готова, – грустно прошептала она. – Мне нужно еще время, чтобы прийти в себя.
Эмрис выскользнул в коридор и осторожно снял со стены светильник, чтобы зажечь в каюте свечи. Сгустившийся в помещении мрак отступил перед сиянием свечей.
– Не вижу причин, по которым ты должна быть в лучшем положении, чем все остальные. Как я тебе уже говорил, ты нужна нам всем. И Джеми, и Барди, и мне, и даже Гэвину Кэрру!
– Никому я не нужна!
Элизабет сжалась в комочек, подтянула колени к груди. Она чувствовала холод и пустоту в груди.
– И, пожалуйста, не надо лгать, чтобы помочь мне. Я справлюсь сама. Мне просто нужно время. Время – лучший целитель.
Эмрис распахнул маленькое окошко и впустил в каюту свежий ночной ветер. Он вдохнул его полной грудью. Потом, отступив назад, прислонился спиной к закрытой двери.
– Элизабет, скажи мне, чем пахнет ветер?
Она подняла голову и посмотрела на него с недоумением.
– Ну, пахнет рекой, свежестью, душистой травой, немного рыбой.
– И цветами!
Она кивнула, соглашаясь.
– Так пахнет жизнь, Элизабет! Это запахи природы с ее цветением и умиранием! – Он сел рядом с ней. – Ты живешь, а она ушла. Нужно принять это со смирением и отпустить ее с миром. Никто не знает, когда придет его время. Я видел много живых людей, похожих на мертвецов. И не хочу, чтобы ты стала похожа на них.
Элизабет спрятала лицо в коленях, чтобы скрыть непрошеные слезы.
– Ты не понимаешь…
Она зажмурилась. Ей так хотелось открыться ему, объяснив, что кинжал на самом деле предназначался ей. Что удар, принесший смерть сестре, должен был поразить ее. Она пыталась пересилить себя и рассказать, какому риску подвергает их всех. Всех! И его тоже! Убийцы знают, кто она. Они выследили и нашли ее. И уже не собьются со следа! Кто будет следующей жертвой? От этой мысли ее передернуло.
Эмрис нежно дотронулся до ее плеча и развернул к себе.
– Хотя я не очень хорошо знал твою сестру, но успел понять, что в путешествии она, наверное, впервые в жизни начала ценить простые радости, которые нас окружают повседневно. И этому научила ее ты, Элизабет! А сейчас ты сама прячешься от жизни и не хочешь быть самой собой!
– Я не прячусь, – слабо возразила Элизабет.
– Нет, прячешься, и сама прекрасно это знаешь. – Эмрис нежно погладил ее по спине. – Прячешься потому, что боишься показать нам свою печаль, стараешься казаться сильной.
Она подняла на него глаза. В них стояла мука.
– Ради бога, не надо об этом сейчас, Эмрис!
– Нет, дорогая! Именно сейчас ты должна взглянуть правде в глаза. Новость о смерти Мэри скоро достигнет английского двора и твоего отца. Гонцы уже в пути!
Элизабет встревоженно посмотрела на него и спросила напряженным голосом:
– Это ты их послал?
– Куда? К английскому королю? Конечно, нет! – Он взял в свои ладони ее ледяные пальцы. – Ведь англичанину за убийство твоей сестры отомстил шотландец. Подумай об этом! И все это произошло на ярмарке в Труа, где были торговцы со всего света! Если английские купцы не привезут эту новость домой, за них это сделают фламандские. Все прекрасно понимают цену такой новости. Я сам слышал, как в толпе прозвучало имя твоей сестры, хотя и не понимаю, откуда оно стало известно. Она была англичанкой, к тому же дочерью члена королевского совета. Любому дураку ясно, чего это может стоить. Ведь твой отец – влиятельная фигура при дворе Генриха.
Элизабет и раньше слышала подобные разговоры об отце, но она надеялась, что он считает ее давно умершей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93