Глядя на его злорадную усмешку, Элизабет вдруг почувствовала, что от слов Питера Гарнеша ее пробирает холодная дрожь. Да, она оказалась действительно доверчивой дурочкой. И что теперь? Неужели же и вправду она в доме посреди людного города не сможет найти себе защиты от этого негодяя? Как же они сумели застать ее врасплох! Но, конечно, она никак не ожидала такого предательства.
– Что вам от меня надо? – резко спросила она.
– О! Совсем немного! Просто ваше молчание.
Она попятилась назад, за мольберт, на котором стоял портрет. Ей хотелось сохранять как можно большую дистанцию между ними.
– Но просто молчанием вы не удовлетворитесь, не так ли?
– Верно. Вы ведь понимаете, что лучше всего молчат мертвецы.
– Ну тогда вы просто большой дурак, – Элизабет незаметно взяла из ящика с инструментами маленький тупой ножик. Она понимала, что это вряд ли ей поможет, но спрятала его в карман. – Вы ведь думаете, что убьете меня и уйдете?
– Именно это я и намереваюсь сделать.
– Глупо! Тогда уж вам лучше сразу приставить нож к своему горлу и перерезать его. Потому что Эмрис Макферсон, узнав о моей смерти, найдет вас и на краю земли. Его месть будет страшной. Он отомстит и за меня, и за Мэри, и за убитого вами коннетабля.
Элизабет успела заметить, как в глубине глаз Гарнеша промелькнул страх. Однако он быстро оправился. Кривая ухмылка скривила его лицо.
– А-а, вы пытаетесь запугать меня, – произнес он, угрожающе надвигаясь на нее.
Он приблизился к мольберту. Теперь ничто не защищало Элизабет от наступавшего на нее убийцы. Ей было некуда дальше пятиться. Она была прижата к стене.
– Когда мы скакали на север, в эту вашу дикую Шотландию, я представлял себе, что в один момент покончу с этим делом. Но сейчас, глядя на вас, у меня возникли и некоторые другие… желания, – сказал он, грязно ухмыляясь.
Элизабет в изумлении увидела, как он снимает пояс с тяжелым мечом.
– Я давно мечтал поквитаться с вами, Элизабет. Особенно после того, как вам удалось ускользнуть из рук посланных мною людей. Но теперь я даже рад, что взялся за это дело сам. Мне это доставит чрезвычайное удовольствие.
– Я лучше умру.
– О, это я вам обещаю! – глумливо сказал он.
Элизабет схватила стоящий подле нее табурет и швырнула прямо в ненавистную физиономию. Он легко уклонился от удара и, приблизившись, схватил ее за руку. Элизабет другой рукой выхватила из кармана тупой ножик и изо всех сил вонзила ему в руку. Лезвие соскользнуло и упало на пол, но неожиданный удар заставил его на мгновение ослабить хватку, и ей удалось вырваться. Элизабет кинулась к окну. Конечно, высоко, но все же есть шанс.
Питер Гарнеш бросился за ней, глаза его загорелись сумасшедшим огнем.
Элизабет изо всех сил дернула на себя створку окна, так что она ударилась о стенку и по полу рассыпались осколки. Элизабет схватила острый кусок стекла. Гарнеш с пренебрежением посмотрел на ее самодельное оружие.
– Эмрис подвергнет вас медленной и мучительной смерти, – прошипела Элизабет.
– Да он даже и не узнает, что с вами случилось! Уж я-то умею заметать следы. Ведь тело коннетабля так и не нашли. Оно исчезло, испарилось! Пошел в лес и не вернулся. Вот и все. А тут, – он посмотрел на большие бутыли с маслом, стоявшие в мастерской, – у меня и вовсе не будет проблем. Все сгорит! Никто не узнает даже, что вы были убиты.
Раздавшийся позади стук входной двери заставил Питера Гарнеша молниеносно обернуться. В следующую секунду в воздухе просвистел кинжал, и Элизабет увидела, как он вонзился в грудь Эмриса чуть ниже плеча. Эмрис со стоном отшатнулся назад, а Питер Гарнеш с торжествующим рычанием схватил с пола ножны с тяжелым мечом и обнажил оружие.
– Ты, грязный шотландский пес! Пришло время тебе изведать на своей шкуре мое оружие! – проревел англичанин.
Противники с ненавистью смотрели друг на друга.
– Единственное, о чем я жалею, ты, трусливая душа, что тебе не удастся увидеть, как я буду спать с твоей женой.
Раздался оглушительный звон мечей. Мощным ударом Эмрис сбил Гарнеша с ног. Тот откатился в сторону, но Эмрис настиг его. Опять со звоном скрестились клинки, от бешеных ударов посыпались искры. Эмрис замахнулся в очередной раз, но Питер Гарнеш изловчился подставить ему подножку. Макферсон упал на пол, сильно ударившись раненым плечом, в котором торчал кинжал. В одно мгновение англичанин оказался сверху.
Злорадное торжество осветило его угрюмое лицо, когда он поднял меч, чтобы перерезать горло ненавистному шотландцу.
– Какое удовольствие…
Подкравшаяся сзади Элизабет, собрав все силы, вонзила в шею Гарнеша осколок стекла. Однако стекло соскользнуло, лишь сильно порезав ему щеку. Озверев, он схватил Элизабет и отшвырнул ее в другой конец комнаты. Однако за это мгновение Эмрис успел вскочить на ноги.
Питер Гарнеш в ярости повернулся к шотландцу и обрушил на него сокрушительный удар тяжелого меча. Однако Эмрис легко увернулся в сторону. Один быстрый и точный выпад шотландца – и пронзенное насквозь тело англичанина грузно осело на пол.
Тело Питера Гарнеша еще содрогалось от предсмертных конвульсий, а Элизабет уже склонилась над Эмрисом, ощупывая его рану.
– Ты не ранена? – прошептал Эмрис, притягивая ее к себе за руку, с беспокойством всматриваясь в ее лицо.
– Нет, милый, со мной все в порядке. А вот ты… ты истекаешь кровью!
Он прижал кончики ее пальцев к своим губам, потом поднял руку и отер слезы, катившиеся градом из ее глаз.
– Обычная рана, милая. И не такие бывали. – Эмрис слабо улыбнулся.
– Прости меня, Эмрис! Прости!
– Ну что ты!
– Прости, что я скрывала от тебя эту историю. Мне надо было давно все тебе рассказать! Но я думала, это все уже в прошлом. Это он преследовал меня! И в Золотой долине, и потом, в Труа на ярмарке, и вот теперь – здесь.
– Питер Гарнеш!
– Да. В Золотой долине он убил французского коннетабля, и я случайно оказалась свидетелем убийства. Это произошло в тот момент, когда я бежала от отца. Спустя какое-то время он догадался, что я была свидетелем. Прости меня, милый, этого бы не случилось, если…
– Ничего страшного, Элизабет. – Эмрис неловко попытался погладить ее по голове. – Ты еще успеешь рассказать мне эту историю во всех подробностях. Только пойми, здесь нет никакой твоей вины! Этот Гарнеш – просто маньяк! Но теперь он, слава богу, мертв.
Он ободряюще улыбнулся ей.
– И я горжусь тобой! Твоей отваге может позавидовать любой горец! Ты так смело бросилась на него – ты спасла мне жизнь!
Она нежно поцеловала его и отрицательно покачала головой.
– Нет, любимый, это ты спас мою жизнь. Больше я никуда не пойду без тебя. Никогда.
– Вот это правильно! – Голубые глаза Эмриса искрились смехом и любовью. – Я люблю тебя, Элизабет Макферсон!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93