Негодяй слишком хорошо ее знает, он с самого начала сделал ставку на ее порядочность. Она не станет заставлять жениться на себе, если мужчина ее не любит.
— Но ты считаешь, что он любит ее.
— Любит, клянусь Богом. Никогда не видел, чтобы мужчина смотрел на женщину так, как смотрел на Кэтрин Грэвенвольд. Он потерял от нее голову. И честно тебе скажу, я прекрасно понимаю маркиза.
— Ну-ну, — хихикнул Осгуд. — Вспоминаю одного горячего юного герцога. Приударял он за дочкой одного барона и чуть было не помер на дуэли из-за нее.
Гил покраснел. Осгуд напомнил ему случай, произошедший с ним в молодости. Гил очень любил свою жену Барбару; дома называл ее Бобби и даже по прошествии десяти лет со дня ее смерти продолжал тосковать о ней.
— Да… Ну что же, если я прав, Грэвенвольд без памяти влюблен в мою племянницу. Просто он не хочет признаться себе в этом. Его ненависть к отцу и жажда мести зашли слишком далеко. Он разрушит свою жизнь, если будет упорствовать в своих заблуждениях.
— И все же мы не можем с абсолютной уверенностью считать, что маркиз — тот человек, который лишил ее невинности, — резонно заметил Хорнбакл.
— Да, без тщательного расследования не можем, да и у нас нет на это времени.
— Так что ты предлагаешь? — спросил Осгуд.
— Мы устроим им проверку. Каким бы ни было его происхождение, Грэвенвольд отличный малый. Если он и впрямь тот проклятый цыган, то мы заставим его жениться на Кэтрин.
— Десять к одному, Кэтрин эта затея не понравится.
— Кэтрин собирается замуж за Литчфилда. Ни за что не отдам ему мою девочку. Кэтрин нужен мужчина умный и сильный, мужчина, который мог бы держать ее в руках, кто способен обуздать ее норовистый характер и в то же время не сломать ее.
— Не могу утверждать на все сто, но Грэвенвольд тоже с характером. Боюсь, что, если его припрут к стене, он может обойтись с Кэтрин не слишком хорошо.
Герцог усмехнулся. Он-то получше других знал характер своей племянницы.
— Кэтрин сумеет за себя постоять.
Старики рассмеялись.
— Она молодец, Осгуд. Воля у нее есть и настойчивость тоже. И хитрости ей не занимать. Я хочу, чтобы она была счастлива, и, видит Бог, ради этого пойду на что угодно.
Хорнбакл сел в кресло.
— Ну давай, выкладывай, что ты задумал.
— Что там, моя госпожа?
Кэтрин несколько раз перечитала записку. Проснувшись, она нашла ее под дверью спальни.
— «Должен увидеть тебя. Отстань от других и скачи к старому каменному коттеджу в лесу возле восточного озера». И подпись: «Д.»
— Это от его чести?
— Я не знаю почерка Доминика.
— Тогда почему вы уверены, что это написал он, а не те, что напали на вас? Это очень опасно. Вы не должны ехать.
— Сзади будут ехать охранники дяди. Они придут мне на помощь в случае опасности.
— Не нравится мне все это.
— Так ведь и мне не нравится, но Доминик не стал бы просить меня о встрече, если бы не что-то важное.
Кроме того, он сегодня уедет, и они даже не попрощаются. Если верить его обещанию, он больше не встанет у нее на пути.
— Может быть, он не может решиться расстаться с вами.
— Может быть, он хочет попрощаться. — В ту ночь после бала прощальных слов не было. В сердце Кэтрин проснулась надежда. — Как бы там ни было, я пойду.
— Тогда нам нужно торопиться, — вздохнула Гэбби. — Вот-вот окончательно рассветет. Если вы хотите успеть, пора одеваться.
Кэтрин кивнула. Она, Джорджия и еще несколько дам решили поехать с мужчинами на охоту на лис. Девушки — страстные поклонницы верховой езды — не могли пропустить такое приятное событие. Умения большинства дам хватало ровно настолько, чтобы прокатиться неторопливым галопом по аллее парка. Кэтрин гордилась своим мастерством, И сегодня она собиралась воспользоваться этим, чтобы исчезнуть, — быть может, даже для охранников дядюшки Гила.
Кэтрин решила, что перед тем, как зайти в дом, она сможет из леса понаблюдать за домиком, и если она увидит, что Доминик там, она войдет, а если нет — легко догонит остальных. Если же Доминик будет ждать ее в доме, беспокоиться нечего — лучшей охраны ей не найти.
Подумала и тут же усмехнулась про себя. Когда это она чувствовала себя спокойно в его присутствии?
Гэбби помогла хозяйке завершить утренний туалет. Кэтрин надела бархатный костюм для верховой езды, с высокой талией, белым жабо из кружев на лифе, такими же манжетами и воротником. Гэбби убрала хозяйке волосы в тугой пучок на затылке и закрепила миниатюрную шляпку из бархата, с небольшими полями и плоским верхом и тонкой черной вуалеткой.
— Как я выгляжу?
— Отлично, — заверила Гэбби.
Сердце Кэтрин колотилось как бешеное. В тысячный раз она задавала себе вопрос, чего же она ждет от этого свидания — и не могла ответить.
Сказав себе, что скоро ее мучительное неведение развеется само собой, Кэтрин решительно направилась к выходу.
Позади особняка уже собрались охотники. Псы лаяли, лошади от нетерпения били копытами землю. Кэтрин пропустила завтрак, сказав, что у нее нет аппетита, но остальные перекусили бисквитами с горячим шоколадом или кофе. Впереди их ждал охотничий завтрак. Охотники должны были поймать лисий след, потом слуги погонят зверьков вниз с горы. Там их будут ждать мужчины с ружьями.
Кэтрин нервничала все сильнее. Сев на мэйфилдского охотничьего жеребца, она огляделась, надеясь найти в толпе Доминика. Узнать его среди пестрой толпы оказалось легко: осанкой, легкостью движений, особым шиком, с которым ои держался в седле, Доминик сильно отличался от остальных. Черный скакун переступал с ноги на ногу. Доминик, смуглый, черноволосый и черноглазый, словно сросся с конем. Доминик заметил ее, и во взгляде его читалось неодобрение. Быть может, он написал ей записку для того, чтобы оградить от опасности, спрятать в коттедже? Как бы там ни было, если записка действительно от него, это скоро выяснится.
Они долго смотрели друг на друга. Потом Доминик кивнул, будто делал знак, что он готов встретить ее в условленном месте.
Кэтрин немного успокоилась. Значит, записку прислал Доминик. И теперь можно было отдаться быстрой езде и тому непередаваемому возбуждению, что дарит охота. Она, конечно, приедет в коттедж, но только после того, как насладится охотой, и ничто не подарит ей больше радости, чем оставить далеко позади этого самонадеянного Доминика Эджемонта.
— Может быть, не поедешь? — услышала Кэтрин встревоженный голос дяди. Гил стоял рядом, поглаживая норовистого коня по крутой шее. — Тех, кто напал на тебя в саду, еще не схватили, и тебе угрожает опасность.
Кэтрин рассказала дяде о нападении, изменив лишь время — на час раньше, и даже назвала Доминика своим спасителем.
— На охоту едут человек тридцать. Кто будет нападать на меня, когда вокруг столько народу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Но ты считаешь, что он любит ее.
— Любит, клянусь Богом. Никогда не видел, чтобы мужчина смотрел на женщину так, как смотрел на Кэтрин Грэвенвольд. Он потерял от нее голову. И честно тебе скажу, я прекрасно понимаю маркиза.
— Ну-ну, — хихикнул Осгуд. — Вспоминаю одного горячего юного герцога. Приударял он за дочкой одного барона и чуть было не помер на дуэли из-за нее.
Гил покраснел. Осгуд напомнил ему случай, произошедший с ним в молодости. Гил очень любил свою жену Барбару; дома называл ее Бобби и даже по прошествии десяти лет со дня ее смерти продолжал тосковать о ней.
— Да… Ну что же, если я прав, Грэвенвольд без памяти влюблен в мою племянницу. Просто он не хочет признаться себе в этом. Его ненависть к отцу и жажда мести зашли слишком далеко. Он разрушит свою жизнь, если будет упорствовать в своих заблуждениях.
— И все же мы не можем с абсолютной уверенностью считать, что маркиз — тот человек, который лишил ее невинности, — резонно заметил Хорнбакл.
— Да, без тщательного расследования не можем, да и у нас нет на это времени.
— Так что ты предлагаешь? — спросил Осгуд.
— Мы устроим им проверку. Каким бы ни было его происхождение, Грэвенвольд отличный малый. Если он и впрямь тот проклятый цыган, то мы заставим его жениться на Кэтрин.
— Десять к одному, Кэтрин эта затея не понравится.
— Кэтрин собирается замуж за Литчфилда. Ни за что не отдам ему мою девочку. Кэтрин нужен мужчина умный и сильный, мужчина, который мог бы держать ее в руках, кто способен обуздать ее норовистый характер и в то же время не сломать ее.
— Не могу утверждать на все сто, но Грэвенвольд тоже с характером. Боюсь, что, если его припрут к стене, он может обойтись с Кэтрин не слишком хорошо.
Герцог усмехнулся. Он-то получше других знал характер своей племянницы.
— Кэтрин сумеет за себя постоять.
Старики рассмеялись.
— Она молодец, Осгуд. Воля у нее есть и настойчивость тоже. И хитрости ей не занимать. Я хочу, чтобы она была счастлива, и, видит Бог, ради этого пойду на что угодно.
Хорнбакл сел в кресло.
— Ну давай, выкладывай, что ты задумал.
— Что там, моя госпожа?
Кэтрин несколько раз перечитала записку. Проснувшись, она нашла ее под дверью спальни.
— «Должен увидеть тебя. Отстань от других и скачи к старому каменному коттеджу в лесу возле восточного озера». И подпись: «Д.»
— Это от его чести?
— Я не знаю почерка Доминика.
— Тогда почему вы уверены, что это написал он, а не те, что напали на вас? Это очень опасно. Вы не должны ехать.
— Сзади будут ехать охранники дяди. Они придут мне на помощь в случае опасности.
— Не нравится мне все это.
— Так ведь и мне не нравится, но Доминик не стал бы просить меня о встрече, если бы не что-то важное.
Кроме того, он сегодня уедет, и они даже не попрощаются. Если верить его обещанию, он больше не встанет у нее на пути.
— Может быть, он не может решиться расстаться с вами.
— Может быть, он хочет попрощаться. — В ту ночь после бала прощальных слов не было. В сердце Кэтрин проснулась надежда. — Как бы там ни было, я пойду.
— Тогда нам нужно торопиться, — вздохнула Гэбби. — Вот-вот окончательно рассветет. Если вы хотите успеть, пора одеваться.
Кэтрин кивнула. Она, Джорджия и еще несколько дам решили поехать с мужчинами на охоту на лис. Девушки — страстные поклонницы верховой езды — не могли пропустить такое приятное событие. Умения большинства дам хватало ровно настолько, чтобы прокатиться неторопливым галопом по аллее парка. Кэтрин гордилась своим мастерством, И сегодня она собиралась воспользоваться этим, чтобы исчезнуть, — быть может, даже для охранников дядюшки Гила.
Кэтрин решила, что перед тем, как зайти в дом, она сможет из леса понаблюдать за домиком, и если она увидит, что Доминик там, она войдет, а если нет — легко догонит остальных. Если же Доминик будет ждать ее в доме, беспокоиться нечего — лучшей охраны ей не найти.
Подумала и тут же усмехнулась про себя. Когда это она чувствовала себя спокойно в его присутствии?
Гэбби помогла хозяйке завершить утренний туалет. Кэтрин надела бархатный костюм для верховой езды, с высокой талией, белым жабо из кружев на лифе, такими же манжетами и воротником. Гэбби убрала хозяйке волосы в тугой пучок на затылке и закрепила миниатюрную шляпку из бархата, с небольшими полями и плоским верхом и тонкой черной вуалеткой.
— Как я выгляжу?
— Отлично, — заверила Гэбби.
Сердце Кэтрин колотилось как бешеное. В тысячный раз она задавала себе вопрос, чего же она ждет от этого свидания — и не могла ответить.
Сказав себе, что скоро ее мучительное неведение развеется само собой, Кэтрин решительно направилась к выходу.
Позади особняка уже собрались охотники. Псы лаяли, лошади от нетерпения били копытами землю. Кэтрин пропустила завтрак, сказав, что у нее нет аппетита, но остальные перекусили бисквитами с горячим шоколадом или кофе. Впереди их ждал охотничий завтрак. Охотники должны были поймать лисий след, потом слуги погонят зверьков вниз с горы. Там их будут ждать мужчины с ружьями.
Кэтрин нервничала все сильнее. Сев на мэйфилдского охотничьего жеребца, она огляделась, надеясь найти в толпе Доминика. Узнать его среди пестрой толпы оказалось легко: осанкой, легкостью движений, особым шиком, с которым ои держался в седле, Доминик сильно отличался от остальных. Черный скакун переступал с ноги на ногу. Доминик, смуглый, черноволосый и черноглазый, словно сросся с конем. Доминик заметил ее, и во взгляде его читалось неодобрение. Быть может, он написал ей записку для того, чтобы оградить от опасности, спрятать в коттедже? Как бы там ни было, если записка действительно от него, это скоро выяснится.
Они долго смотрели друг на друга. Потом Доминик кивнул, будто делал знак, что он готов встретить ее в условленном месте.
Кэтрин немного успокоилась. Значит, записку прислал Доминик. И теперь можно было отдаться быстрой езде и тому непередаваемому возбуждению, что дарит охота. Она, конечно, приедет в коттедж, но только после того, как насладится охотой, и ничто не подарит ей больше радости, чем оставить далеко позади этого самонадеянного Доминика Эджемонта.
— Может быть, не поедешь? — услышала Кэтрин встревоженный голос дяди. Гил стоял рядом, поглаживая норовистого коня по крутой шее. — Тех, кто напал на тебя в саду, еще не схватили, и тебе угрожает опасность.
Кэтрин рассказала дяде о нападении, изменив лишь время — на час раньше, и даже назвала Доминика своим спасителем.
— На охоту едут человек тридцать. Кто будет нападать на меня, когда вокруг столько народу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87