Не думаю, что они взбунтуются против своего командира, особенно, если Постум скажет им, что письма поддельные, а я считаю, что он, свиноголовый тупица, заставляет себя в это верить.
Квинт вздохнул, подавленный неопровержимостью этих доводов. Снова последовала пауза. Затем Квинт вскочил и яростно крикнул:
– Но – Марс и дух моего возлюбленного отца! Мы должны вырваться отсюда и вернуться к Светонию! Мы не можем просто сидеть здесь, как крысы в норе, зная, что происходит! Мы нужны своему легиону, да и мой легат Петиллий нуждается в той слабой помощи, что я могу ему оказать. Ведь они, может быть, в эту минуту сражаются с Боадицеей!
– Точно, – Дион чуть улыбнулся, затягивая ремень на сандалии. – Мы с Фабианом давно пришли к такому же выводу.
– Да, конечно, – извиняющимся тоном произнес Квинт. Он принялся мерить шагами узкое пространство между сундуками. – Как насчет Бальба? – через некоторое время спросил он. – Его нельзя оглушить, когда он приносит еду?
– Мы никогда не видели стражника, – отвечал Фабиан. – Он просовывает еду вон в ту дыру.
В нижней части двери было прорезано квадратное отверстие дюймов на восемь, закрытое запертой снаружи деревянной ставней – ясно… Да, ведь большинство казначейских помещений построено так, что они могут временно служить темницами.
– Но есть одна, очень слабая надежда, – медленно произнес Дион. – Пятница – день выплаты жалованья. Сюда приходят за деньгами для солдат, и от этого нельзя отказаться; если не желаешь вызвать подозрении. В прошлую пятницу Фабиан еще не прибыл, и я был здесь один, когда пришли Постум и Бальб и взяли необходимые деньги. Они меня связали, и можете представить, что при моей комплекции и безоружный, я вряд бы мог сразиться с этим дубоголовым слоном… Но теперь нас трое, и ты, Квинт, уж совсем не маленький…
– Но не такой большой, – скромно признал Квинт, однако глаза его внезапно зажглись. – Но это замечательная мысль, чудесная! Наконец-то у нас есть шанс.
Фабиан кивнул. Он был не столь впечатлителен, чем остальные, но на свой лад был возбужден не менее их.
– Мы должны подготовить все очень тщательно, – сказал он. Обдумайте каждую возможность и постарайтесь быть к ней готовы.
* * *
Часы тянулись. Они понятия не имели, сколько прошло времени, но были уверены, что все еще день – по слабому проблеску света из вентиляции. Дион считал, что в прошлый раз за армейским жалованьем приходили на закате, и когда отблеск померк, насторожились и умолкли.
Они уже закончили приготовления, в основном, заключавшиеся в том, чтобы снова превратить Квинта в нечто подобное римлянину, ибо одежда силура здесь только привлекла бы лишнее внимание – подкоротили длинные местные штаны, и прикрыли тартановую рубаху плащом Диона. При этом Квинт удивился, ощутив что-то твердое под рубахой на груди и обнаружил пряжку Реганы. Он сжал ее в ладони, и несмотря на всю свою настороженность, ощутил наплыв невероятной радости – радости и покоя. Словно приоткрылась ставня и в просвете он увидел милое лицо, глядящее на него с любовью, и услышал тихий, нежный голос:
«И однако, я хочу, чтобы ты когда-нибудь вспомнил… Это сохранит тебя в безопасности».
– Квинт, Квинт, – Дион вытянул шею, чтобы рассмотреть пряжку, – это, конечно, не дамская брошка? Или британские дамы такие носят? Хотя, теперь я припоминаю, что ты как-то упоминал девушку, которая тебя сопровождала… уж не пустил ли наш слепой божок Купидон случайную стрелу?
– Да заткнись ты, Дион! – Квинт со смущенной усмешкой прикрыл пряжку рукой. – Я очень рад, что у меня есть эта вещь. У меня такое чувство, что она принесет нам удачу. – И поспешил спрятать пряжку за пазуху.
– Что ж, удача нам нужна, – мрачно заявил Фабиан. – Никто, даже щедрая милость Фортуны не спасет нас из этой ловушки, и я клянусь поставить ей жертвенник, если она защитит нас.
Квинт и Дион пробормотали ту же клятву, и умолкли.
Они ждали.
Через некоторое время их чуткий слух уловил шум в прихожей, и затем медленный скрип засова в двери.
Молодые люди мгновенно вжались в стену за дверью. Неожиданность была их единственной надеждой.
Поначалу план работал превосходно. Дверь широко распахнулась. Вошел Бальб со связкой ключей к сундукам. Он был в шлеме и полном вооружении, с блистающим мечом. Следом шел префект, его слоновое тело также было заковано в церемониальные Доспехи из позолоченной бронзы с красными шнурами – таким он должен был предстать перед легионом. Он был без шлема, иначе гребень его мел бы потолок, и без оружия, полностью полагаясь на мощь своих огромных рук.
– Ну, где они? – спросил он Бальба.
Трое понимали, что их обнаружат не больше, чем за секунду, на эту секунду они и рассчитывали. Они выскочили из-за двери. Фабиан, сжимая столовый ножик, бросился на Бальба, а Квинт и с Дионом бросились под ноги префекту, и вцепившись в них, совместными усилиями попытались лишить великана равновесия. На миг Квинту показалось, что они преуспели. Когда Квинт с отчаянной силой обрушил кулак на его массивную челюсть, гигант дрогнул и со сдавленным хрюканьем пошатнулся. Крупная голова префекта моталась из стороны в сторону, скорее от удивления, чем от ударов Квинта, поскольку до тугодума с трудом доходило, что происходит.
* * *
Он пытался поднять руки, но не мог, поскольку Дион болтался на них, как обезьяна, а Квинт продолжал бить.
Внезапно префект взревел от ярости. Он стряхнул Диона и схватил Квинта за горло.
Мы погибли! – подумал Квинт. Красный туман застилал глаза, а мощные пальцы сжимались на его шее. Потом он услышал глухой удар, и пальцы на шее обмякли.
Он заморгал и с удивлением увидел, как префект топчется, хватаясь за воздух. Затем тот рухнул ничком на один из сундуков.
Дион подошел к Квинту и оба воззрились на падшего гиганта.
– Что случилось? – заикаясь, выдавил Дион. В тот же миг они обернулись, вспомнив о Фабиане.
Фабиан стоял у стены и таращился – не на префекта, а на Бальба, опускавшего свой меч.
– Это он сделал! – выдохнул Фабиан, указав на стражника. – Он ударил Постума по голове, и оглушил его.
– Ага, – сказал Бальб. – Я это сделал, иначе у вас, молодых дураков, все кости были бы переломаны. А теперь бегите скорее, пока он не очнулся.
Префект уже зашевелился и застонал.
– Бежать? – повторил Квинт.
Перемена в их положении произошла столь стремительно, что все трое растерялись.
– Назад, к своим легионам, назад, к губернатору! Да сохранит вас Юпитер! – и несколько тише Бальб добавил: – Может, верховный бог сжалится и над этим легионом, и командиром, навеки опозорившим Рим. Идите к южным воротам. Там на страже Тит. Скажите ему, что вас отослали назад. Больше ничего. Пароль на сегодня – «Gloria et Dignitas» – «слава и благородство» – достойные слова для достойного Августова Второго легиона, разве нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Квинт вздохнул, подавленный неопровержимостью этих доводов. Снова последовала пауза. Затем Квинт вскочил и яростно крикнул:
– Но – Марс и дух моего возлюбленного отца! Мы должны вырваться отсюда и вернуться к Светонию! Мы не можем просто сидеть здесь, как крысы в норе, зная, что происходит! Мы нужны своему легиону, да и мой легат Петиллий нуждается в той слабой помощи, что я могу ему оказать. Ведь они, может быть, в эту минуту сражаются с Боадицеей!
– Точно, – Дион чуть улыбнулся, затягивая ремень на сандалии. – Мы с Фабианом давно пришли к такому же выводу.
– Да, конечно, – извиняющимся тоном произнес Квинт. Он принялся мерить шагами узкое пространство между сундуками. – Как насчет Бальба? – через некоторое время спросил он. – Его нельзя оглушить, когда он приносит еду?
– Мы никогда не видели стражника, – отвечал Фабиан. – Он просовывает еду вон в ту дыру.
В нижней части двери было прорезано квадратное отверстие дюймов на восемь, закрытое запертой снаружи деревянной ставней – ясно… Да, ведь большинство казначейских помещений построено так, что они могут временно служить темницами.
– Но есть одна, очень слабая надежда, – медленно произнес Дион. – Пятница – день выплаты жалованья. Сюда приходят за деньгами для солдат, и от этого нельзя отказаться; если не желаешь вызвать подозрении. В прошлую пятницу Фабиан еще не прибыл, и я был здесь один, когда пришли Постум и Бальб и взяли необходимые деньги. Они меня связали, и можете представить, что при моей комплекции и безоружный, я вряд бы мог сразиться с этим дубоголовым слоном… Но теперь нас трое, и ты, Квинт, уж совсем не маленький…
– Но не такой большой, – скромно признал Квинт, однако глаза его внезапно зажглись. – Но это замечательная мысль, чудесная! Наконец-то у нас есть шанс.
Фабиан кивнул. Он был не столь впечатлителен, чем остальные, но на свой лад был возбужден не менее их.
– Мы должны подготовить все очень тщательно, – сказал он. Обдумайте каждую возможность и постарайтесь быть к ней готовы.
* * *
Часы тянулись. Они понятия не имели, сколько прошло времени, но были уверены, что все еще день – по слабому проблеску света из вентиляции. Дион считал, что в прошлый раз за армейским жалованьем приходили на закате, и когда отблеск померк, насторожились и умолкли.
Они уже закончили приготовления, в основном, заключавшиеся в том, чтобы снова превратить Квинта в нечто подобное римлянину, ибо одежда силура здесь только привлекла бы лишнее внимание – подкоротили длинные местные штаны, и прикрыли тартановую рубаху плащом Диона. При этом Квинт удивился, ощутив что-то твердое под рубахой на груди и обнаружил пряжку Реганы. Он сжал ее в ладони, и несмотря на всю свою настороженность, ощутил наплыв невероятной радости – радости и покоя. Словно приоткрылась ставня и в просвете он увидел милое лицо, глядящее на него с любовью, и услышал тихий, нежный голос:
«И однако, я хочу, чтобы ты когда-нибудь вспомнил… Это сохранит тебя в безопасности».
– Квинт, Квинт, – Дион вытянул шею, чтобы рассмотреть пряжку, – это, конечно, не дамская брошка? Или британские дамы такие носят? Хотя, теперь я припоминаю, что ты как-то упоминал девушку, которая тебя сопровождала… уж не пустил ли наш слепой божок Купидон случайную стрелу?
– Да заткнись ты, Дион! – Квинт со смущенной усмешкой прикрыл пряжку рукой. – Я очень рад, что у меня есть эта вещь. У меня такое чувство, что она принесет нам удачу. – И поспешил спрятать пряжку за пазуху.
– Что ж, удача нам нужна, – мрачно заявил Фабиан. – Никто, даже щедрая милость Фортуны не спасет нас из этой ловушки, и я клянусь поставить ей жертвенник, если она защитит нас.
Квинт и Дион пробормотали ту же клятву, и умолкли.
Они ждали.
Через некоторое время их чуткий слух уловил шум в прихожей, и затем медленный скрип засова в двери.
Молодые люди мгновенно вжались в стену за дверью. Неожиданность была их единственной надеждой.
Поначалу план работал превосходно. Дверь широко распахнулась. Вошел Бальб со связкой ключей к сундукам. Он был в шлеме и полном вооружении, с блистающим мечом. Следом шел префект, его слоновое тело также было заковано в церемониальные Доспехи из позолоченной бронзы с красными шнурами – таким он должен был предстать перед легионом. Он был без шлема, иначе гребень его мел бы потолок, и без оружия, полностью полагаясь на мощь своих огромных рук.
– Ну, где они? – спросил он Бальба.
Трое понимали, что их обнаружат не больше, чем за секунду, на эту секунду они и рассчитывали. Они выскочили из-за двери. Фабиан, сжимая столовый ножик, бросился на Бальба, а Квинт и с Дионом бросились под ноги префекту, и вцепившись в них, совместными усилиями попытались лишить великана равновесия. На миг Квинту показалось, что они преуспели. Когда Квинт с отчаянной силой обрушил кулак на его массивную челюсть, гигант дрогнул и со сдавленным хрюканьем пошатнулся. Крупная голова префекта моталась из стороны в сторону, скорее от удивления, чем от ударов Квинта, поскольку до тугодума с трудом доходило, что происходит.
* * *
Он пытался поднять руки, но не мог, поскольку Дион болтался на них, как обезьяна, а Квинт продолжал бить.
Внезапно префект взревел от ярости. Он стряхнул Диона и схватил Квинта за горло.
Мы погибли! – подумал Квинт. Красный туман застилал глаза, а мощные пальцы сжимались на его шее. Потом он услышал глухой удар, и пальцы на шее обмякли.
Он заморгал и с удивлением увидел, как префект топчется, хватаясь за воздух. Затем тот рухнул ничком на один из сундуков.
Дион подошел к Квинту и оба воззрились на падшего гиганта.
– Что случилось? – заикаясь, выдавил Дион. В тот же миг они обернулись, вспомнив о Фабиане.
Фабиан стоял у стены и таращился – не на префекта, а на Бальба, опускавшего свой меч.
– Это он сделал! – выдохнул Фабиан, указав на стражника. – Он ударил Постума по голове, и оглушил его.
– Ага, – сказал Бальб. – Я это сделал, иначе у вас, молодых дураков, все кости были бы переломаны. А теперь бегите скорее, пока он не очнулся.
Префект уже зашевелился и застонал.
– Бежать? – повторил Квинт.
Перемена в их положении произошла столь стремительно, что все трое растерялись.
– Назад, к своим легионам, назад, к губернатору! Да сохранит вас Юпитер! – и несколько тише Бальб добавил: – Может, верховный бог сжалится и над этим легионом, и командиром, навеки опозорившим Рим. Идите к южным воротам. Там на страже Тит. Скажите ему, что вас отослали назад. Больше ничего. Пароль на сегодня – «Gloria et Dignitas» – «слава и благородство» – достойные слова для достойного Августова Второго легиона, разве нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53