Позже, освободившись от общества хозяина и хозяйки, они улеглись в кровать, и Рован сказал;
— Никогда не слышал подобного нахальства! Если все англичане, приехавшие в Ирландию, похожи на этих, неудивительно, что ирландцы нас не любят.
— Нелегко быть порабощенным народом, — ответила Жасмин, — но сносить подобное обращение завоевателей невыносимо. Я не хочу, Рован, чтобы и на наших землях с людьми вели себя так же.
— А ты так и не сможешь, — успокоил ее муж. — Я прекрасно знаю тебя и твое доброе сердце. Ты будешь стараться изо всех сил, но учти, миледи, как бы хорошо ты к ним ни относилась, найдутся и такие, которые не откликнутся на твою доброту и останутся врагами. Не удивляйся и будь с ними твердой, потому что только тогда они тебя поймут. Это будет нелегко: многие, подобно Фини, считают, что женщина не способна управлять поместьем. Но я знаю, что ты сможешь.
Карета прибыла вскоре после того, как они отправились спать. Жасмин и Рован слышали, как в гардеробную их спальни прокралась Торамалли, где ее устроили на ночлег.
— Торамалли! — окликнула ее Жасмин. — Ты ела?
— Да, хотя это существо с лицом вроде квашни, которая зовется хозяйкой этого дома, не собиралась нас так поздно кормить, пока я ей не сказала, что госпожа очень рассердится, если узнает, как дурно с нами обошлись.
— Я уж начинала за тебя беспокоиться.
— Нам повезло — мы добрались сюда живыми. — Глаза Торамалли были злыми. — Фини оказался совершенно беспомощным, так что в конце концов нашему конюху пришлось взять вожжи, а я вынуждена была ехать с этим глупцом, который как жаба надувался от самомнения.
Позвольте, миледи, кучеру завтра управлять каретой, даже если сами поскачете верхом, а то я убью этого Фини.
Рован прыснул из-под одеяла. Он никогда не слышал, чтобы Торамалли говорила с таким чувством о ком-нибудь еще, кроме своей госпожи. Он улыбнулся служанке.
— Завтра мы заставим его бежать за каретой вместе с кобылами.
Торамалли хихикнула и, поклонившись господину, отправилась в кровать.
— Неплохо бы и в самом деле заставить его пробежаться, — услышала она, притворяя за собой дверь.
— Она тебя обожает, — сказала Жасмин мужу.
— Так же сильно, как ее госпожа? — рассмеялся Рован.
— Никто не может, — твердо заявила Жасмин, — любить тебя так сильно, как я, дорогой мой муж и господин Джеймс Рован Линдли.
— Тогда покажи, как ты меня любишь, — игриво попросил маркиз. — Я вижу, пружины у этой кровати не испытывали лет десять, если они когда-нибудь вообще были в работе.
— Ты что, милорд, не наскакался еще сегодня? — спросила Жасмин, а сама уже таяла от его ласк.
— На тебе я готов скакать вечно, — ухмыльнулся муж.
— Ну что ж, я готова на легкую рысь по парку, — согласилась она. — Но помни, что рассветы в Ирландии наступают быстро. Так по крайней мере утверждает мастер Магвайр. О, Рован, да!
Он расшнуровал ее рубашку и прижался губами к соску, рот описывал круги, заставлявшие ее изнывать. От его восхитительных прикосновений Жасмин стонала, растрепала рукой его рыжеватые волосы, провела по шее и почувствовала, как вместе с нарастающим возбуждением поднимаются волоски на его коже. Изогнувшись, она прижалась к мужу, и его руки принялись ласкать ее тело.
— Восхитительная, — простонал он и, подняв голову, встретился с ней взглядом. — Ты просто восхитительна, любимая. — Он прижался лицом к слегка округлому животу, целовал и слегка покусывал кожу, а рука тянулась к крепкой груди.
— Ты что, плохо ужинал? — подтрунивала Жасмин.
— На третье не было сладкого. А без сладкого я не могу уснуть. Впрочем, подойдет любая сладость!
— Мужлан! — Она звонко чмокнула его и вдруг вскрикнула:
— О, Рован! — Он одним толчком вошел в нее, и она поразилась неожиданности атаки. — О, любовь моя!
Он мягко двигался, страстно целуя, и Жасмин счастливо вздохнула, расслабилась, позволяя уносить себя чувству, которое вызывал его каждый мощный толчок. Памятуя о ее предупреждении о скором рассвете, он быстро довел ее до экстаза и испытал экстаз вместе с ней. Потом они, обнявшись, уснули.
Вскоре после рассвета они оставили дом лорда Апплтона. К глубокому удовлетворению Торамалли, место кучера занял Рори Магвайр. А мастер Фини вскочил на собственную лошадь. Жасмин возблагодарила его предусмотрительность.
— Посмотри, как он рвет поводьями губы бедного животного, — обратилась она к мужу. — Нет, он явно не наездник.
Услышав ее слова, Рори Магвайр ухмыльнулся про себя. Фини сам по себе был жалким человечишкой, но на лошади представлял и вовсе комичное зрелище. Рори хлестнул лошадей, зная, что милорд и миледи легко догонят карету.
— К ужину, красавицы, мы будем дома. Там вам приготовлена чистая сухая конюшня и полные ясли овса.
Весь день шел дождь. Ливень превратил дорогу в раскисшую грязь, но Рори Магвайр оказался опытным кучером и каждый раз выводил лошадей на твердое место. Наконец он остановил огромную дорожную карету и подождал, когда к ней приблизятся верховые:
— Магвайр-Форд за ближайшим холмом, миледи. Там немного всего: крохотная деревенька и что-то вроде небольшого замка, но трава здесь хорошо растет. Уверяю, вашим лошадям будет здесь хорошо.
— Магвайр! Не бери на себя слишком много! — закричал мастер Фини. — Тебя наняли управлять каретой. А рассказывать его светлости о Магвайр-Форде буду я.
— А вы здесь родились, мастер Фини? — спросила Жасмин. Маленький человечек раздражал ее своей суетой.
— Я? Боже упаси, ваша светлость! Даже если бы я здесь родился, никогда бы не признался в этом — бедное, убогое место. Нет, нет, я родился и вырос в Белфасте — приятном цивилизованном городе.
— Но если, мастер Фини, вы родились и выросли в Белфасте, то, скажите на милость, как вы можете рассказать мне что-нибудь о Магвайр-Форде, к которому относитесь с явным презрением? Предубеждение редко позволяет правильно о чем-нибудь судить. Или, может быть, я вас не поняла? — спросила чиновника Жасмин.
Рори Магвайр еле сдержал смех, а коротышку-чиновника от ярости чуть не хватил удар, но он не решился произнести ни слова. «Думаю, ты недолго у нас задержишься», — предрек ему про себя ирландец.
— Миледи, я тщательно проинспектировал угодья и недвижимость, уверяю вас, и готов сообщить вам все, что необходимо, — настаивал мастер Фини. — Я знаю свои обязанности. Никто еще не жаловался на Имона Фини.
— Поехали, — бесстрастно произнес маркиз. — Мне не терпится увидеть Магвайр-Форд. И моей жене тоже.
На вершине следующего холма они остановились вновь. Внизу расстилалось красивое озеро — голубое и манящее в лучах склоняющегося к закату солнца.
— Верхний Лох-Эрн, — объяснил им Рори Магвайр. — Лох лежит в Ферманахе по всей его длине. Из него вытекает река с тем же названием и впадает в залив Донегол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
— Никогда не слышал подобного нахальства! Если все англичане, приехавшие в Ирландию, похожи на этих, неудивительно, что ирландцы нас не любят.
— Нелегко быть порабощенным народом, — ответила Жасмин, — но сносить подобное обращение завоевателей невыносимо. Я не хочу, Рован, чтобы и на наших землях с людьми вели себя так же.
— А ты так и не сможешь, — успокоил ее муж. — Я прекрасно знаю тебя и твое доброе сердце. Ты будешь стараться изо всех сил, но учти, миледи, как бы хорошо ты к ним ни относилась, найдутся и такие, которые не откликнутся на твою доброту и останутся врагами. Не удивляйся и будь с ними твердой, потому что только тогда они тебя поймут. Это будет нелегко: многие, подобно Фини, считают, что женщина не способна управлять поместьем. Но я знаю, что ты сможешь.
Карета прибыла вскоре после того, как они отправились спать. Жасмин и Рован слышали, как в гардеробную их спальни прокралась Торамалли, где ее устроили на ночлег.
— Торамалли! — окликнула ее Жасмин. — Ты ела?
— Да, хотя это существо с лицом вроде квашни, которая зовется хозяйкой этого дома, не собиралась нас так поздно кормить, пока я ей не сказала, что госпожа очень рассердится, если узнает, как дурно с нами обошлись.
— Я уж начинала за тебя беспокоиться.
— Нам повезло — мы добрались сюда живыми. — Глаза Торамалли были злыми. — Фини оказался совершенно беспомощным, так что в конце концов нашему конюху пришлось взять вожжи, а я вынуждена была ехать с этим глупцом, который как жаба надувался от самомнения.
Позвольте, миледи, кучеру завтра управлять каретой, даже если сами поскачете верхом, а то я убью этого Фини.
Рован прыснул из-под одеяла. Он никогда не слышал, чтобы Торамалли говорила с таким чувством о ком-нибудь еще, кроме своей госпожи. Он улыбнулся служанке.
— Завтра мы заставим его бежать за каретой вместе с кобылами.
Торамалли хихикнула и, поклонившись господину, отправилась в кровать.
— Неплохо бы и в самом деле заставить его пробежаться, — услышала она, притворяя за собой дверь.
— Она тебя обожает, — сказала Жасмин мужу.
— Так же сильно, как ее госпожа? — рассмеялся Рован.
— Никто не может, — твердо заявила Жасмин, — любить тебя так сильно, как я, дорогой мой муж и господин Джеймс Рован Линдли.
— Тогда покажи, как ты меня любишь, — игриво попросил маркиз. — Я вижу, пружины у этой кровати не испытывали лет десять, если они когда-нибудь вообще были в работе.
— Ты что, милорд, не наскакался еще сегодня? — спросила Жасмин, а сама уже таяла от его ласк.
— На тебе я готов скакать вечно, — ухмыльнулся муж.
— Ну что ж, я готова на легкую рысь по парку, — согласилась она. — Но помни, что рассветы в Ирландии наступают быстро. Так по крайней мере утверждает мастер Магвайр. О, Рован, да!
Он расшнуровал ее рубашку и прижался губами к соску, рот описывал круги, заставлявшие ее изнывать. От его восхитительных прикосновений Жасмин стонала, растрепала рукой его рыжеватые волосы, провела по шее и почувствовала, как вместе с нарастающим возбуждением поднимаются волоски на его коже. Изогнувшись, она прижалась к мужу, и его руки принялись ласкать ее тело.
— Восхитительная, — простонал он и, подняв голову, встретился с ней взглядом. — Ты просто восхитительна, любимая. — Он прижался лицом к слегка округлому животу, целовал и слегка покусывал кожу, а рука тянулась к крепкой груди.
— Ты что, плохо ужинал? — подтрунивала Жасмин.
— На третье не было сладкого. А без сладкого я не могу уснуть. Впрочем, подойдет любая сладость!
— Мужлан! — Она звонко чмокнула его и вдруг вскрикнула:
— О, Рован! — Он одним толчком вошел в нее, и она поразилась неожиданности атаки. — О, любовь моя!
Он мягко двигался, страстно целуя, и Жасмин счастливо вздохнула, расслабилась, позволяя уносить себя чувству, которое вызывал его каждый мощный толчок. Памятуя о ее предупреждении о скором рассвете, он быстро довел ее до экстаза и испытал экстаз вместе с ней. Потом они, обнявшись, уснули.
Вскоре после рассвета они оставили дом лорда Апплтона. К глубокому удовлетворению Торамалли, место кучера занял Рори Магвайр. А мастер Фини вскочил на собственную лошадь. Жасмин возблагодарила его предусмотрительность.
— Посмотри, как он рвет поводьями губы бедного животного, — обратилась она к мужу. — Нет, он явно не наездник.
Услышав ее слова, Рори Магвайр ухмыльнулся про себя. Фини сам по себе был жалким человечишкой, но на лошади представлял и вовсе комичное зрелище. Рори хлестнул лошадей, зная, что милорд и миледи легко догонят карету.
— К ужину, красавицы, мы будем дома. Там вам приготовлена чистая сухая конюшня и полные ясли овса.
Весь день шел дождь. Ливень превратил дорогу в раскисшую грязь, но Рори Магвайр оказался опытным кучером и каждый раз выводил лошадей на твердое место. Наконец он остановил огромную дорожную карету и подождал, когда к ней приблизятся верховые:
— Магвайр-Форд за ближайшим холмом, миледи. Там немного всего: крохотная деревенька и что-то вроде небольшого замка, но трава здесь хорошо растет. Уверяю, вашим лошадям будет здесь хорошо.
— Магвайр! Не бери на себя слишком много! — закричал мастер Фини. — Тебя наняли управлять каретой. А рассказывать его светлости о Магвайр-Форде буду я.
— А вы здесь родились, мастер Фини? — спросила Жасмин. Маленький человечек раздражал ее своей суетой.
— Я? Боже упаси, ваша светлость! Даже если бы я здесь родился, никогда бы не признался в этом — бедное, убогое место. Нет, нет, я родился и вырос в Белфасте — приятном цивилизованном городе.
— Но если, мастер Фини, вы родились и выросли в Белфасте, то, скажите на милость, как вы можете рассказать мне что-нибудь о Магвайр-Форде, к которому относитесь с явным презрением? Предубеждение редко позволяет правильно о чем-нибудь судить. Или, может быть, я вас не поняла? — спросила чиновника Жасмин.
Рори Магвайр еле сдержал смех, а коротышку-чиновника от ярости чуть не хватил удар, но он не решился произнести ни слова. «Думаю, ты недолго у нас задержишься», — предрек ему про себя ирландец.
— Миледи, я тщательно проинспектировал угодья и недвижимость, уверяю вас, и готов сообщить вам все, что необходимо, — настаивал мастер Фини. — Я знаю свои обязанности. Никто еще не жаловался на Имона Фини.
— Поехали, — бесстрастно произнес маркиз. — Мне не терпится увидеть Магвайр-Форд. И моей жене тоже.
На вершине следующего холма они остановились вновь. Внизу расстилалось красивое озеро — голубое и манящее в лучах склоняющегося к закату солнца.
— Верхний Лох-Эрн, — объяснил им Рори Магвайр. — Лох лежит в Ферманахе по всей его длине. Из него вытекает река с тем же названием и впадает в залив Донегол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156