Подойдя к окну, она взглянула в сад, где маркиз Вестлей прогуливался теперь один.
— Адали слишком беспокоится, — коротко ответила девушка. — Хуже полудюжины старух. — Ее глаза вновь скользнули в окно.
— Ты показала Тому Ашбурну и его кузену сад, дорогая? — спросила бабушка.
— Граф предпочел остаться у камина, — ответила Жасмин.
— А лорд Линдли? — мягко настаивала Скай. Жасмин повернулась и в упор посмотрела на бабушку:
— Он удивительно дерзкий человек. Он сказал, что хочет взять меня в жены, коснулся рукой лица! В Индии мужчину бы казнили, если бы он позволил себе такую вольность по отношению к женщине из хорошего дома.
— Ах, вот в чем дело. — Глаза Скай заискрились. — Понимаю.
— Что ты понимаешь? — с тревогой спросила Жасмин, нервно теребя кружева на изящном батистовом платочке.
— Что ты его очаровала. Что ж, он симпатичный мужчина. Расскажи-ка мне все, что он тебе сказал.
— Он заявил, что хочет меня, а когда я спросила, что именно он хочет от меня, он сказал, что хочет взять меня в жены, и рассмеялся. Тогда я ответила, что сейчас не собираюсь снова выходить замуж, а он заявил, что подождет. Что мне делать, бабушка?
Скай весело рассмеялась:
— А ничего, дорогая. Продолжай жить так, как тебе хочется. Тебе вовсе не обязательно снова вступать в брак до тех пор, пока ты сама не решишь, что пора выходить замуж.
— Я еще не готова, — повторила Жасмин. Скай похлопала ее по руке:
— Я расспрошу Тома Ашбурна о его кузене. Странно, что у него нет жены. А какого он возраста? Они наверняка друзья с Томом, — рассуждала госпожа де Мариско.
— Он на пять лет младше графа и с шестилетнего возраста воспитывался вместе с ним, — поведала внучка. — Его отец — брат матери маркиза, родители которого рано умерли.
— Хм, — размышляла Скай. — Том на год старше Патрика. Теперь ему тридцать восемь. Тогда маркизу Вестлею — тридцать три. Хороший возраст для мужчины. — Скай обняла внучку. — Иди, пожелай маме доброго майского утра. Сибилла уже давно у нее. Пора ей привыкать к мысли, что у нее есть сестра.
Госпожа де Мариско вышла из покоев Жасмин, отправилась по лестнице в зал, где нашла мужа, увлеченного беседой с маркизом Вестлеем. Вполне довольный Том Ашбурн дремал у огня, Скай ткнула его пальцем:
— Просыпайся, негодник! Мне нужно поговорить с тобой. Его серые с поволокой глаза открылись и нехотя взглянули на нее. Потом он потянулся всем своим большим телом:
— Здесь?
— Нет, в саду, где нас не смогут подслушать, — сказала она и оперлась на предложенную им руку.
Когда они достаточно далеко отошли от дома, Скай попросила:
— Расскажи мне о Вестлее. Он делает авансы по отношению к Жасмин. Каковы его обстоятельства? Он что, охотник за приданым?
— Боже, мадам, нет! — с горячностью ответил граф Кемпе.
— Я слышала, твоя мать с его отцом были родственниками.
— Да. Рован рано осиротел. Пока ему не исполнился двадцать один год, мой отец был его опекуном.
— Ни ты, ни твой кузен не женаты. Про тебя я знаю. А что с ним?
— Родители относились к Ровану, как к собственным детям, — начал граф. — И к совершеннолетию он был таким же, как все молодые люди в его возрасте, — стремился сбросить с себя родительские узы, которые, ему казалось, его связывали. Отец не подыскал ему пары: как и вы, мадам, он был большим романтиком. На матери он женился по любви и желал того же своим детям.
В двадцать один год кузен вернулся в свой дом Кэдби. Прошло немного времени, и он обручился с наследницей соседнего имения. Несколько раз он встречал ее скачущей верхом по полям, и девушка показалась ему привлекательной. Как и он, она рано осиротела, но у нее был опекун-холостяк. Рован, казалось, не восхищал ее, но и не отталкивал. Родители обеспокоились, но заставить его свернуть с выбранной дороги не могли: кузен ведь очень упрямый человек, мадам Скай.
Отпраздновали свадьбу, но когда Рован вошел в спальню к невесте в их брачную ночь, он нашел ее пустой. Увидев, что окна открыты, он подошел, чтобы затворить их, и внизу разглядел жену — она выбросилась из окна и бесформенной грудой лежала на камнях. Она была жива, но не могла двигать ногами. Женщина прожила еще одиннадцать лет, так и не сказав никому ни единого слова.
Чуть больше года назад жена Рована заболела воспалением легких. Было ясно, что она умирает. Когда он сидел рядом, стараясь хоть как-то облегчить ее страдания, к его изумлению, она вдруг заговорила. Она ни за кого не хотела выходить замуж. Оказывается, она не девственница. Невинности лишил ее опекун, когда девочке было только одиннадцать лет, и, не удовлетворившись этим, продолжал принуждать ее к сожительству. В другое время она ушла бы в монастырь.
— Бедная девочка! — искренне посочувствовала Скай. — На что же рассчитывал ее опекун? Он же понимал, что муж обнаружит, что она не девственница.
— По всей видимости, он был большим мерзавцем. Он сказал племяннице, что, женившись, муж не решится объявить об изъяне из опасения насмешек. А даже если она и обвинит дядю, он будет отрицать все публично. Ведь он был очень осторожен, и свидетелей его порочной страсти не было. Девушка знала, что это правда. Она была чистым человеком. Влюбившись в Рована, не захотела его дурачить, а предпочла себя убить.
— А что же сталось с ее дядей? — спросила Скай.
— Услышав о ее попытке самоубийства, он улизнул из Англии, понимая, что в таких трагических обстоятельствах Рован поверит всему, что скажет ему девушка. Он прихватил с собой все ее состояние, оставив Ровану только землю. Но об этом она не узнала даже на смертном одре. Муж считал, что она не должна чувствовать себя ему чем-то обязанной. А дядя так и не узнал, что до самого смертного дня племянница так и не сказала о нем ни единого худого слова.
— И, несмотря ни на что, твой кузен продолжал ее любить и заботиться о ней, — проговорила Скай. — Я рада, что он такой человек. Том Ашбурн.
— Не знаю, любил ли он ее по-настоящему, во всяком случае, не всем сердцем, но он и в самом деле добрый парень.
— А каков он еще? — Госпожа де Мариско посмотрела на него пристальным взглядом. Граф Кемпе рассмеялся:
— Я вижу, мадам Скай, вы очень любите свою новую внучку.
— Я люблю всех своих внучат. Том, — откровенно ответила женщина. — И детей. Всю семью! Расскажи мне еще о своем кузене маркизе Вестлее. Он сильно растревожил Жасмин.
— Он упрям, но человек он добрый.
— У него есть состояние?
— Да, и он старается его приумножить. Несколько лет назад он ездил в Индию, чтобы вложить деньги в Восточно-Индийскую компанию, — рассказывал граф.
— Какой он веры? — спросила Скай.
— Он принадлежит к англиканской церкви.
— Хорошо! Славу Богу, не фанатик. Он бывает при дворе? И как у него дела с женщинами? Только не говори мне, что все эти годы во время своего несчастного брака он вел монашескую жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
— Адали слишком беспокоится, — коротко ответила девушка. — Хуже полудюжины старух. — Ее глаза вновь скользнули в окно.
— Ты показала Тому Ашбурну и его кузену сад, дорогая? — спросила бабушка.
— Граф предпочел остаться у камина, — ответила Жасмин.
— А лорд Линдли? — мягко настаивала Скай. Жасмин повернулась и в упор посмотрела на бабушку:
— Он удивительно дерзкий человек. Он сказал, что хочет взять меня в жены, коснулся рукой лица! В Индии мужчину бы казнили, если бы он позволил себе такую вольность по отношению к женщине из хорошего дома.
— Ах, вот в чем дело. — Глаза Скай заискрились. — Понимаю.
— Что ты понимаешь? — с тревогой спросила Жасмин, нервно теребя кружева на изящном батистовом платочке.
— Что ты его очаровала. Что ж, он симпатичный мужчина. Расскажи-ка мне все, что он тебе сказал.
— Он заявил, что хочет меня, а когда я спросила, что именно он хочет от меня, он сказал, что хочет взять меня в жены, и рассмеялся. Тогда я ответила, что сейчас не собираюсь снова выходить замуж, а он заявил, что подождет. Что мне делать, бабушка?
Скай весело рассмеялась:
— А ничего, дорогая. Продолжай жить так, как тебе хочется. Тебе вовсе не обязательно снова вступать в брак до тех пор, пока ты сама не решишь, что пора выходить замуж.
— Я еще не готова, — повторила Жасмин. Скай похлопала ее по руке:
— Я расспрошу Тома Ашбурна о его кузене. Странно, что у него нет жены. А какого он возраста? Они наверняка друзья с Томом, — рассуждала госпожа де Мариско.
— Он на пять лет младше графа и с шестилетнего возраста воспитывался вместе с ним, — поведала внучка. — Его отец — брат матери маркиза, родители которого рано умерли.
— Хм, — размышляла Скай. — Том на год старше Патрика. Теперь ему тридцать восемь. Тогда маркизу Вестлею — тридцать три. Хороший возраст для мужчины. — Скай обняла внучку. — Иди, пожелай маме доброго майского утра. Сибилла уже давно у нее. Пора ей привыкать к мысли, что у нее есть сестра.
Госпожа де Мариско вышла из покоев Жасмин, отправилась по лестнице в зал, где нашла мужа, увлеченного беседой с маркизом Вестлеем. Вполне довольный Том Ашбурн дремал у огня, Скай ткнула его пальцем:
— Просыпайся, негодник! Мне нужно поговорить с тобой. Его серые с поволокой глаза открылись и нехотя взглянули на нее. Потом он потянулся всем своим большим телом:
— Здесь?
— Нет, в саду, где нас не смогут подслушать, — сказала она и оперлась на предложенную им руку.
Когда они достаточно далеко отошли от дома, Скай попросила:
— Расскажи мне о Вестлее. Он делает авансы по отношению к Жасмин. Каковы его обстоятельства? Он что, охотник за приданым?
— Боже, мадам, нет! — с горячностью ответил граф Кемпе.
— Я слышала, твоя мать с его отцом были родственниками.
— Да. Рован рано осиротел. Пока ему не исполнился двадцать один год, мой отец был его опекуном.
— Ни ты, ни твой кузен не женаты. Про тебя я знаю. А что с ним?
— Родители относились к Ровану, как к собственным детям, — начал граф. — И к совершеннолетию он был таким же, как все молодые люди в его возрасте, — стремился сбросить с себя родительские узы, которые, ему казалось, его связывали. Отец не подыскал ему пары: как и вы, мадам, он был большим романтиком. На матери он женился по любви и желал того же своим детям.
В двадцать один год кузен вернулся в свой дом Кэдби. Прошло немного времени, и он обручился с наследницей соседнего имения. Несколько раз он встречал ее скачущей верхом по полям, и девушка показалась ему привлекательной. Как и он, она рано осиротела, но у нее был опекун-холостяк. Рован, казалось, не восхищал ее, но и не отталкивал. Родители обеспокоились, но заставить его свернуть с выбранной дороги не могли: кузен ведь очень упрямый человек, мадам Скай.
Отпраздновали свадьбу, но когда Рован вошел в спальню к невесте в их брачную ночь, он нашел ее пустой. Увидев, что окна открыты, он подошел, чтобы затворить их, и внизу разглядел жену — она выбросилась из окна и бесформенной грудой лежала на камнях. Она была жива, но не могла двигать ногами. Женщина прожила еще одиннадцать лет, так и не сказав никому ни единого слова.
Чуть больше года назад жена Рована заболела воспалением легких. Было ясно, что она умирает. Когда он сидел рядом, стараясь хоть как-то облегчить ее страдания, к его изумлению, она вдруг заговорила. Она ни за кого не хотела выходить замуж. Оказывается, она не девственница. Невинности лишил ее опекун, когда девочке было только одиннадцать лет, и, не удовлетворившись этим, продолжал принуждать ее к сожительству. В другое время она ушла бы в монастырь.
— Бедная девочка! — искренне посочувствовала Скай. — На что же рассчитывал ее опекун? Он же понимал, что муж обнаружит, что она не девственница.
— По всей видимости, он был большим мерзавцем. Он сказал племяннице, что, женившись, муж не решится объявить об изъяне из опасения насмешек. А даже если она и обвинит дядю, он будет отрицать все публично. Ведь он был очень осторожен, и свидетелей его порочной страсти не было. Девушка знала, что это правда. Она была чистым человеком. Влюбившись в Рована, не захотела его дурачить, а предпочла себя убить.
— А что же сталось с ее дядей? — спросила Скай.
— Услышав о ее попытке самоубийства, он улизнул из Англии, понимая, что в таких трагических обстоятельствах Рован поверит всему, что скажет ему девушка. Он прихватил с собой все ее состояние, оставив Ровану только землю. Но об этом она не узнала даже на смертном одре. Муж считал, что она не должна чувствовать себя ему чем-то обязанной. А дядя так и не узнал, что до самого смертного дня племянница так и не сказала о нем ни единого худого слова.
— И, несмотря ни на что, твой кузен продолжал ее любить и заботиться о ней, — проговорила Скай. — Я рада, что он такой человек. Том Ашбурн.
— Не знаю, любил ли он ее по-настоящему, во всяком случае, не всем сердцем, но он и в самом деле добрый парень.
— А каков он еще? — Госпожа де Мариско посмотрела на него пристальным взглядом. Граф Кемпе рассмеялся:
— Я вижу, мадам Скай, вы очень любите свою новую внучку.
— Я люблю всех своих внучат. Том, — откровенно ответила женщина. — И детей. Всю семью! Расскажи мне еще о своем кузене маркизе Вестлее. Он сильно растревожил Жасмин.
— Он упрям, но человек он добрый.
— У него есть состояние?
— Да, и он старается его приумножить. Несколько лет назад он ездил в Индию, чтобы вложить деньги в Восточно-Индийскую компанию, — рассказывал граф.
— Какой он веры? — спросила Скай.
— Он принадлежит к англиканской церкви.
— Хорошо! Славу Богу, не фанатик. Он бывает при дворе? И как у него дела с женщинами? Только не говори мне, что все эти годы во время своего несчастного брака он вел монашескую жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156