Ммм… даже с учетом возможного нападения на ее охрану и наличия проклятого бриллианта наверху жизнь была прекрасна.
Саманта кончила быстро.
– Ну вот, у тебя получилось, – пробормотал Ричард ей на ухо. – Я ожидал этого весь день.
Саманта обвила ногами его бедра.
– Теперь твоя очередь, парень! – выдохнула она, прижимаясь к нему.
– О Господи! – Его движения стали быстрее, он застонал и, содрогаясь, упал на Саманту.
Их сердца бились рядом. Он был тяжелый, ростом в шесть футов и два дюйма, весь из мускулов, но она любила ощущать его вес. Своего белого рыцаря, готового убивать драконов и обладателей черных шляп, если того потребует ситуация.
Ричард поднял голову.
– Достаточно для аперитива, – сказал он, усмехаясь и целуя ее в кончик носа. – Основной курс будет наверху, идет?
– Идет, черт возьми.
Ричард поднял бриллиант за тонкий золотой фермуар. Он всегда считал Коннолла Аддисона умным человеком – в конце концов, именно он стал расширять коллекцию Аддисонов, которая считается одной из самых изысканных, если не самой изысканной частной коллекцией картин и произведений искусства в мире.
Замуровать редчайший бриллиант в стене – это, кажется, не вписывалось в стиль Коннолла. Возможно, он поступил так, чтобы умиротворить свою суеверную молодую жену Эванджелину. Но та и сама обладала великолепным вкусом и, если судить по тому, что он слышал и читал об этом, была здравым и равноправным партнером в браке. Трое их детей – два сына и дочь – были здоровы разумом и телом, и Ричард не мог додуматься, по какой причине ни один из родителей не рассказал никому из детей об их фамильной ценности, спрятанной в стене.
Зазвонил его новый мобильник, и он опустил бриллиант в бархатный мешочек.
– Аддисон.
– Доброе утро, сэр, – послышался голос Сары.
– Твой голос звучит не слишком радостно, – заметил он, помахав рукой Саманте, которая вышла из ванной обнаженная, прикрываясь лишь влажным полотенцем.
– Только что звонил мистер Алленбек. Они решили вступить в союз с «Пелмор констракшн», сэр.
Черт побери!
– Спасибо за сообщение. Что-нибудь еще на повестке дня сегодня утром?
– Джон Стиллуэлл звонил из Канады. Он говорит, что городской совет Монреаля удивительно доброжелателен, а детали он пришлет вам сегодня по электронной почте.
Ну что ж! Квебекский проект требовал существенных затрат и не был столь выгодным, как Блэкпулский.
– Я посмотрю. И знаешь что, Сара?
– Да, сэр.
– Я ожидаю пакет от Тома Доннера сегодня. Если он придет, дай мне знать и направь сюда. Я просмотрю его за время уик-энда.
– Непременно, сэр.
– Всего доброго.
Ричард щелкнул мобильником и, повернувшись, увидел закутанную в махровое полотенце спину Саманты, снова скрывающуюся в ванной. Гм… Он схватил бархатный мешочек и затолкал его в карман ее пиджака, который она собиралась надеть на пресс-конференцию сегодня. Может быть, это убедит ее, насколько глупо она себя ведет, в особенности с того момента, как у него появилось желание подарить ей бриллиант. Ее бриллиант.
– Ты точно не возражаешь, чтобы я побыл на твоем представлении? – спросил он, появляясь в дверях.
Саманта закончила застегивать бюстгальтер.
– Я сказала бы тебе, чтобы ты исчез, если бы не хотела тебя. И я слышала, как ты разговаривал с Доннером минуту назад. Зачем он требует, чтобы меня постоянно отсылали?
Ричард хмыкнул. Он знал, что Саманта и Том восхищаются друг другом больше, чем любой из них способен признать. Его ближайший друг и адвокат неоднократно доказывал, что предпримет все необходимые шаги, чтобы позаботиться о безопасности Саманты, и поэтому он готов был терпеть этот публичный антагонизм.
– Это касается налогов на собственность. Я просил Джона ими заниматься. Он выполняет мои заявки в Канаде.
– Твои и твоих фаворитов. – Саманта повернулась и поцеловала его. – Да, приходи на пресс-конференцию. Если что-нибудь будет не так, я смогу бросить тебя на папарацци, а сама убегу. – Она снова посмотрела в зеркало и потянулась за карандашом для подведения глаз. – Ты так и не заполучил проект, связанный с Блэкпулом?
– Нет. Хотя после вчерашнего не могу сказать, что слишком разочарован тем, что не смогу работать с Алленбеком. Он редкостный кретин.
– Я люблю, когда ты становишься настоящим англичанином.
Ричард вскинул бровь:
– Я всегда настоящий англичанин.
Боже! Она выглядела такой очаровательной сейчас, когда еще не совсем высохшие волосы обрамляли ее лицо, а она критически осматривала на себе то, что называла военной окраской. До того как он женился и после того как обнаружил свою бывшую жену Патрику в постели со своим бывшим товарищем по комнате, у него были свидания главным образом с актрисами и моделями, потому что они были привычны к камерам и прессе, которые его сопровождали повсюду. А потом он встретил Саманту. Она оказалась в его доме в Палм-Бич, была близка к тому, чтобы украсть бесценную каменную дощечку из древней Трои. И все завершилось тем, что она спасла ему жизнь, когда его охранник случайно взорвал бомбу, которую подложил другой вор.
Чистое безумие, но, в конце концов, они оказались вместе. Ричард хотел, чтобы так все и оставалось. И научился быть терпеливым, относился к их отношениям гораздо внимательнее, чем к разного рода деловым отношениям. Пока это срабатывало, однако он до сих пор не представлял, что она предпримет, если ей не понравится, как он к ней относится.
– В чем дело? – спросила Саманта, глядя на него в зеркале.
Он покачал головой:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты улыбаешься, меня это пугает. Ричард засмеялся:
– Тебя ничто не испугает. Я горжусь тобой. «Ви-энд-Эй музеум» не случайно оказал тебе такое доверие.
– Спасти всего несколько бесценных картин, украденных из Метрополитен-музея, – и сразу же все музеи мира хотят видеть тебя участником их ленча.
– Ты не должна слушать всякий вздор! Я не имею никакого отношения к тому, что тебя попросили возглавить службу охраны на этой выставке.
– Я не намерена выслушивать от инспектора Ларсона ничего, кроме благодарностей.
– Пожалуйста. Полагаю, я должен представиться ему.
– Давай, я спущусь через несколько минут. Не бей его, Рик. Это хочу сделать я.
Ричард улыбнулся, покидая ванную комнату и хозяйские апартаменты:
– Никаких обещаний, любовь моя.
Генри Ларсон был уже внизу в традиционной утренней комнате, когда туда вошел Ричард. Шеф-повар Жан-Пьер Монтань был третьим из поваров, очарованных Самантой, о чем свидетельствовали три отдельные порции засахаренной земляники на столике и ведро для шампанского со льдом и охлажденной диетической колой. Ларсон уже прилично попробовал того и другого, что было ему не слишком на пользу.
– Доброе утро, – сказал Ричард, взяв яйца всмятку и пару сосисок к чаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Саманта кончила быстро.
– Ну вот, у тебя получилось, – пробормотал Ричард ей на ухо. – Я ожидал этого весь день.
Саманта обвила ногами его бедра.
– Теперь твоя очередь, парень! – выдохнула она, прижимаясь к нему.
– О Господи! – Его движения стали быстрее, он застонал и, содрогаясь, упал на Саманту.
Их сердца бились рядом. Он был тяжелый, ростом в шесть футов и два дюйма, весь из мускулов, но она любила ощущать его вес. Своего белого рыцаря, готового убивать драконов и обладателей черных шляп, если того потребует ситуация.
Ричард поднял голову.
– Достаточно для аперитива, – сказал он, усмехаясь и целуя ее в кончик носа. – Основной курс будет наверху, идет?
– Идет, черт возьми.
Ричард поднял бриллиант за тонкий золотой фермуар. Он всегда считал Коннолла Аддисона умным человеком – в конце концов, именно он стал расширять коллекцию Аддисонов, которая считается одной из самых изысканных, если не самой изысканной частной коллекцией картин и произведений искусства в мире.
Замуровать редчайший бриллиант в стене – это, кажется, не вписывалось в стиль Коннолла. Возможно, он поступил так, чтобы умиротворить свою суеверную молодую жену Эванджелину. Но та и сама обладала великолепным вкусом и, если судить по тому, что он слышал и читал об этом, была здравым и равноправным партнером в браке. Трое их детей – два сына и дочь – были здоровы разумом и телом, и Ричард не мог додуматься, по какой причине ни один из родителей не рассказал никому из детей об их фамильной ценности, спрятанной в стене.
Зазвонил его новый мобильник, и он опустил бриллиант в бархатный мешочек.
– Аддисон.
– Доброе утро, сэр, – послышался голос Сары.
– Твой голос звучит не слишком радостно, – заметил он, помахав рукой Саманте, которая вышла из ванной обнаженная, прикрываясь лишь влажным полотенцем.
– Только что звонил мистер Алленбек. Они решили вступить в союз с «Пелмор констракшн», сэр.
Черт побери!
– Спасибо за сообщение. Что-нибудь еще на повестке дня сегодня утром?
– Джон Стиллуэлл звонил из Канады. Он говорит, что городской совет Монреаля удивительно доброжелателен, а детали он пришлет вам сегодня по электронной почте.
Ну что ж! Квебекский проект требовал существенных затрат и не был столь выгодным, как Блэкпулский.
– Я посмотрю. И знаешь что, Сара?
– Да, сэр.
– Я ожидаю пакет от Тома Доннера сегодня. Если он придет, дай мне знать и направь сюда. Я просмотрю его за время уик-энда.
– Непременно, сэр.
– Всего доброго.
Ричард щелкнул мобильником и, повернувшись, увидел закутанную в махровое полотенце спину Саманты, снова скрывающуюся в ванной. Гм… Он схватил бархатный мешочек и затолкал его в карман ее пиджака, который она собиралась надеть на пресс-конференцию сегодня. Может быть, это убедит ее, насколько глупо она себя ведет, в особенности с того момента, как у него появилось желание подарить ей бриллиант. Ее бриллиант.
– Ты точно не возражаешь, чтобы я побыл на твоем представлении? – спросил он, появляясь в дверях.
Саманта закончила застегивать бюстгальтер.
– Я сказала бы тебе, чтобы ты исчез, если бы не хотела тебя. И я слышала, как ты разговаривал с Доннером минуту назад. Зачем он требует, чтобы меня постоянно отсылали?
Ричард хмыкнул. Он знал, что Саманта и Том восхищаются друг другом больше, чем любой из них способен признать. Его ближайший друг и адвокат неоднократно доказывал, что предпримет все необходимые шаги, чтобы позаботиться о безопасности Саманты, и поэтому он готов был терпеть этот публичный антагонизм.
– Это касается налогов на собственность. Я просил Джона ими заниматься. Он выполняет мои заявки в Канаде.
– Твои и твоих фаворитов. – Саманта повернулась и поцеловала его. – Да, приходи на пресс-конференцию. Если что-нибудь будет не так, я смогу бросить тебя на папарацци, а сама убегу. – Она снова посмотрела в зеркало и потянулась за карандашом для подведения глаз. – Ты так и не заполучил проект, связанный с Блэкпулом?
– Нет. Хотя после вчерашнего не могу сказать, что слишком разочарован тем, что не смогу работать с Алленбеком. Он редкостный кретин.
– Я люблю, когда ты становишься настоящим англичанином.
Ричард вскинул бровь:
– Я всегда настоящий англичанин.
Боже! Она выглядела такой очаровательной сейчас, когда еще не совсем высохшие волосы обрамляли ее лицо, а она критически осматривала на себе то, что называла военной окраской. До того как он женился и после того как обнаружил свою бывшую жену Патрику в постели со своим бывшим товарищем по комнате, у него были свидания главным образом с актрисами и моделями, потому что они были привычны к камерам и прессе, которые его сопровождали повсюду. А потом он встретил Саманту. Она оказалась в его доме в Палм-Бич, была близка к тому, чтобы украсть бесценную каменную дощечку из древней Трои. И все завершилось тем, что она спасла ему жизнь, когда его охранник случайно взорвал бомбу, которую подложил другой вор.
Чистое безумие, но, в конце концов, они оказались вместе. Ричард хотел, чтобы так все и оставалось. И научился быть терпеливым, относился к их отношениям гораздо внимательнее, чем к разного рода деловым отношениям. Пока это срабатывало, однако он до сих пор не представлял, что она предпримет, если ей не понравится, как он к ней относится.
– В чем дело? – спросила Саманта, глядя на него в зеркале.
Он покачал головой:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты улыбаешься, меня это пугает. Ричард засмеялся:
– Тебя ничто не испугает. Я горжусь тобой. «Ви-энд-Эй музеум» не случайно оказал тебе такое доверие.
– Спасти всего несколько бесценных картин, украденных из Метрополитен-музея, – и сразу же все музеи мира хотят видеть тебя участником их ленча.
– Ты не должна слушать всякий вздор! Я не имею никакого отношения к тому, что тебя попросили возглавить службу охраны на этой выставке.
– Я не намерена выслушивать от инспектора Ларсона ничего, кроме благодарностей.
– Пожалуйста. Полагаю, я должен представиться ему.
– Давай, я спущусь через несколько минут. Не бей его, Рик. Это хочу сделать я.
Ричард улыбнулся, покидая ванную комнату и хозяйские апартаменты:
– Никаких обещаний, любовь моя.
Генри Ларсон был уже внизу в традиционной утренней комнате, когда туда вошел Ричард. Шеф-повар Жан-Пьер Монтань был третьим из поваров, очарованных Самантой, о чем свидетельствовали три отдельные порции засахаренной земляники на столике и ведро для шампанского со льдом и охлажденной диетической колой. Ларсон уже прилично попробовал того и другого, что было ему не слишком на пользу.
– Доброе утро, – сказал Ричард, взяв яйца всмятку и пару сосисок к чаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75