Самый высокий из них расстегнул портупею и, стукнув от досады кулаком, проглотил стакан водки.
— Дельце не из легких! — сказал он. — Но мне дали задаток, и, как честный человек, я сдержу слово.
— Ох уж мне эти совестливые! — сокрушался его сосед, худой простолюдин с закрученными усами.
— Дурак! Если дело выгорит, герцог обещал мне пятьсот золотых экю.
— Пятьсот!?..
— Кольцо с рубином!
— Тогда есть смысл! Теперь я понимаю, почему вы держите слово.
— Значит, ждем? — сказал третий, косоглазый с курносым носом.
— Ночлег неплохой, — снова заговорил самый высокий из них. — Поспим. Ночь проходит быстро, когда есть водка и сыр. Если герцог ничего не поменяет, завтра в такое же время вернемся на наш почтовый двор. Готлиб пойдет с лошадями около леса, Петрус поведет экипаж. И, если мы угодим моему патрону, мы заработаем пятьсот золотых экю!
Хозяин кабачка принес копченый сыр, три кувшина с водкой и закрыл окно.
Необъяснимая симпатия влекла г-на де ла Герш к молодому красавцу, который каждый день на черной лошади бывал в домике. Подталкиваемый каким-то таинственным чувством, Арман-Луи хотел увидеть, появятся ли снова на следующий день у леса эти люди в которых он заподозрил грабителей.
В тот же час, что и накануне, он увидел их мечущимися за деревьями у кромки леса, кончики их рапир выглядывали из-под плащей. Почти в то же мгновение человек, которого он успел заметить неподалеку от кромки леса, вел трех оседланных лошадей.
— Вон оно что вырисовывается! — понял Арман-Луи. — Жаль, что Рено нет рядом!
Арману-Луи пришло в голову объехать сад вокруг. Около потайной двери между двумя густыми кустами на дороге в овраге стоял экипаж, запряженный парой сильных лошадей с двумя лакеями без ливреи у каждой дверцы и кучером на сиденье.
— Ну и ну! — изумился он. — Они явно что-то затеяли недоброе против того неизвестного из белого домика. Нечто подобное едва не случилось с мадемуазель де Сувини!
Вспомнив это, он твердо решил не двигаться с места до тех пор, пока не увидит конец этой авантюры. Но прежде он убедился, легко ли шпага входит в ножны, на месте ли кинжал и пистолеты.
Опустилась ночь, светлая и ясная с множеством звезд. Идущая на убыль луна изогнулась в небе полумесяцем.
Арман-Луи долго всматривался через прозрачность ночи в лица людей, с которыми он недавно случайно столкнулся, и ему показалось, что как будто бы он уже встречался с ними раньше.
К несчастью, его память не сохранила ни одной запоминающейся детали той встречи: то ли это было в Гранд-Фортель с всадниками г-на де Паппенхейма, то ли во Фландрии с головорезами дона Гаспара и сеньора Матеуса? Он затруднялся ответить на эти вопросы, но возникшие подозрения утвердили его в необходимости остаться здесь до конца.
В тот момент, когда г-н де ла Герш искал место, откуда бы мог наблюдать происходящее, он услышал топот лошади, летящей галопом; всадник, мчащийся во весь опор, проскакал мимо него, углубился в лес и исчез как привидение. Он был того же роста и на той же черной лошади, какую г-н де ла Герш уже видел несколько раз. Однако какой-то внутренний голос кричал ему, что всадник был не тот, что-то настораживало его в нем, какое-то непостижимое чувство, должно быть, то же самое, которое позволяет распознать врага по походке даже в пустыне.
Через пять минут всадник появился вновь, бросил быстрый взгляд во тьму, перескочил через изгородь и вошел в сад. Арман-Луи вышел из своего укрытия и пополз в направлении, взятом всадником. Когда он подошел к месту, где прошла лошадь всадника, какой-то блестящий предмет, сверкнувший при лунном свете в траве, привлек его взгляд: это была золотая цепь великолепной работы, на которой, судя по всему, был подвешен кинжал. Одно из звеньев цепи сломалось.
Арман-Луи подобрал драгоценность и сунул её в карман. «Отличная находка! Теперь все ясно: это человек королевского двора!» — подумал он.
И Арман-Луи принялся размышлять. Если человек этот шел на встречу с тремя людьми, только что покинувшими свое укрытие у кромки леса, то драка, в которой он мог оказаться не самым сильным, неизбежна. Следовало прибегнуть к хитрости. Если действительно типы, околачивающиеся вокруг сада, покушались на свободу той, что была его хозяйкой, то экипаж, стоящий на дороге, предназначался для нее. Туда и надо было идти.
Когда он подошел к карете, она ещё оставалась на месте. Лакей, находящийся по другую сторону дороги, смотрел в направлении сада.
— Ну что? — спросил кучер.
— Пока ничего, — ответил лакей.
Арман-Луи понял, что он не ошибся в своих опасениях. Попробовав лезвие кинжала о палец и обернув плащ вокруг руки, чтобы воспользоваться им как щитом, г-н де ла Герш решительно вышел из леса.
— Это ты, Конрад? — крикнул ему кучер.
Арман-Луи ускорил шаг и подошел к экипажу.
— Я дворянин, я заблудился, — обратился Арман-Луи к кучеру. — Не могли бы вы указать мне дорогу в Готембург?
— Дворянин или нет, иди своей дорогой, приятель! — ответил ему кучер.
Г-н де ла Герш, опершись левой своей рукой на круп лошади, скрыл тем самым движение правой руки, занятой отсечением постромок.
— Я говорю вежливо, и ты изволь отвечать вежливо! — сказал Арман-Луи.
— Что?! Не проломить ли мне голову этого болтуна? — взбеленился кучер, вынув пистолет из-под длинной холщовой одежды.
— Тихо, — успокоил его лакей, стоящий у дверцы. — Вспомни, нас же просили не делать шуму… Эй, дружище! — обратился он к Арману-Луи. — Вы спрашиваете дорогу на Готембург?
Арман-Луи поспешил подойти с другой стороны экипажа и стал там, тоже будто бы опершись на круп другой лошади.
— Если вы укажете мне дорогу, я готов и заплатить за это, — сказал он.
Лакей наклонился, чтобы поднять риксдалер, монету, которую Арман-Луи только что ему бросил, — и несмотря на то, что движение лакея было довольно быстрым, де ла Герш успел перерезать постромки с левой стороны экипажа, что уже сделал с правой.
— Пойдете через лес, увидите тропу, идите по ней, она прямо ведет к Готембургской дороге, — объяснил лакей.
— Спасибо, что сказали, — поблагодарил г-н де ла Герш, сделав вид, что направляется в лес.
И уже через три или четыре минуты развернулся и спрятался за стволом сосны.
Оттуда, где он теперь стоял, можно было разглядеть калитку в изгороди, окруженной кустарником, у которой, неподвижно стояли с обеих сторон два человека.
Вдруг калитка распахнулась, и всадник в сопровождении двух слуг, которые под руки выводили женщину, появился вначале дороги у оврага. Это был не тот человек, которого Арман-Луи видел только что на черной лошади.
— Быстро в экипаж! — крикнул всадник.
Слуги ускорили шаг, один из них открыл дверцу, другой вскочил на подножку.
— Помогите! — крикнула женщина, сопротивляясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148