Князь снова видел татарских воинов. Они несметными рядами скакали на низкорослых лошадях. Пыль, поднятая тысячами всадников, застилала глаза. Воевода слышал дикий визг, воинственные крики… Но вот донеслись удары большого крепостного барабана, тягучий призыв трубы, раскаты пушечных залпов… Что это? Победа? Радость великая! Победные клики русских, они все громче, ближе. Его окружают ратные друзья и товарищи. Всадники приветствуют поднятыми на пики шлемами. Рядом скачет высокий, как башня, Дмитрий Хворостинин. Его зычный голос слышен далеко вокруг. Князь Никита Одоевский, Шуйский…
Большой серый жеребец воеводы легко несет его на врагов. Он поднял меч… Но вдруг вражеский воин ударил коротким копьем в левый бок воеводы, и острая, нестерпимая боль рванула сердце.
— Что скажешь?
Царь Иван ждал, склонившись к князю.
— Господи, прими душу мою… — Воротынский открыл глаза и, чуть повернув голову, стал глазами искать икону.
Руки, еще недавно сильные, легко державшие тяжелый меч, едва шевельнулись, воевода хотел приподняться. Через минуту голова его дернулась и безжизненно сникла.
— Прекратить пытку, отправить на вечное заключение в Белозерский монастырь, — сказал царь Иван и, круто повернувшись, пошел к выходу.
* * *
Все худое когда-нибудь проходит.
Осенью 1573 года урожай наполнил закрома русского крестьянина крупным тяжелым зерном. Во всех домах пекли пшеничный либо ржаной хлеб и не верили своему счастью.
Хлеб целовали перед тем, как положить в рот, молились на него, не давали упасть на землю ни единой крошке… Поутихла моровая болезнь, открылись проезжие дороги.
В русских селениях прекратились бесчинства опричников. Однако непомерные подати и налоги не давали вздохнуть мужику. Во многих местах крестьяне бунтовали и по-своему расправлялись с царскими сборщиками податей. Продолжалось бегство хлебопашцев и горожан на северо-восток, за Урал и на юг.
В 1574 году царь Иван разрешил купцам Строгановым, наследникам Аники Строганова, строить новые укрепленные городки на Тоболе, на Иртыше, на Оби и иных реках, где придется.
Строгановы продолжали заселять свои земли русскими людьми, поднимать пашни, добывать железную руду и соль, промышлять пушнину… Опираясь на помощь сибирских народов, Строгановы вели тяжелую борьбу с татарским ханом Кучумом. Тяжелым трудом переселенцев оплодотворяли и оживляли новые края, раздвигая границы Русского государства.
После кровавых опричных лет русский народ медленно залечивал свои раны. На многие вотчины возвращались старые владельцы, восстанавливалось хозяйство…
Но война за Ливонию продолжалась.
В небе Русского государства снова собирались грозовые тучи.
* * *
К вечеру 10 августа 1574 года строгановские кочи подошли к песчаным островам, лежавшим в устье широкой реки Енисея. Степан Гурьев, доверенный человек купцов Строгановых и кормщик «Сольвычегодска», поставил свой коч в закрытой от волнения бухточке одного из островов, заваленного по берегам плавником. Дементий Денежкин, кормщик коча «Соликамск», встал на якорь вслед за Степаном Гурьевым.
Солнце огромным красным шаром висело над северным морским заливом. Тоскливо кричали чайки.
На кочах стали готовить ужин, потянуло вкусным дымком…
Степан Гурьев болел долго, но железное здоровье и молодость все же победили. Залечив раны, нанесенные топором ордынского князя, он снова захотел увидеть ледовитые моря и незаходящее солнце. Строгановы не забыли его. Кормщик взял в дружину своих старых друзей, русских корсаров… Федор Шубин, Василий Твердяков, старик Максим Бритоусов и другие мореходы, ходившие по морям с царским адмиралом Карстеном Роде, собрались на коче «Сольвычегодск». В поварне возился монах Феодор. Покряхтывая, он ложкой мешал в котле душистое варево, пробовал его на вкус, подкладывал дрова в печь. На поясе отца Феодора по-прежнему висела кружка для сбора денег, запечатанная монастырской печатью.
И Анфиса, жена Степана Гурьева, была вместе с ним на коче.
Она поклялась на кресте никогда не расставаться с мужем.
Русским мореходам предстоял дальний путь. Из реки Енисея они пойдут морем в устье реки Пясины и дальше на солнечный восход, по рекам и волокам, туда, где лежит нетронутая моржовая кость и «людишек неясачных живет несосчитимое множество».

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120