Приемная у шефа была крошечная: мой стол, полки с папками, древний фикус в кадушке, два стула и крохотный столик для чайных принадлежностей. – Чаю хотите?
– Вообще-то я пришла сюда не чай пить... А он что, надолго завис?
– Да кто ж его знает. К нему, кажется, мама пришла.
– Точно мама? Не жена? – Алена села и закинула ногу на ногу.
Блестящие полы плаща приоткрыли почти полное отсутствие юбки. Я еще раз вспомнила пеструю клетку, пронзительно-розовую шляпку и почувствовала себя как-то неуверенно.
– Да мама, кажется. Дама в возрасте, за шестьдесят. Он, кажется, не женат.
– А... Ладно, давай свой чай. – Блондинка достала узкую пачку, вытянула оттуда тонкую сигаретку: – Хочешь?
– Нет, не курю.
– А я закурю. – И затянулась. – У тебя с Пенкиным шуры-муры?
– С чего ты взяла? Нет, конечно! – Я уставилась на эту Алену, чуть не выронив чашку из рук.
Ну и странная особа. Разговаривает так, будто мы с ней давно знакомы. Да и ладно, жалко мне, что ли? Я в своем сетевом маркетинге на таких, как она, только и держалась.
– А почему нет? – Алена выпустила струйку дыма. – Холостой босс и секретарша. Классическая схема!
– Нет, я не по этому делу. Я только личный помощник, тексты шефа, приказы набираю и протоколы редколлегий распечатываю.
– Да? А зовут тебя как?
– Лариса. Лариса Калитина.
– А чего он тогда в тур тебя берет, если ты не любовница?
– Меня? В тур? Ты о чем?
Я так оторопела, что даже привстала. И уже не реагировала на то, что впервые увиденная мной Алена разговаривает со мной как старая знакомая.
– О пресс-туре в Тунис, который наша фирма для журналистов устраивает. От вашего журнала едут двое: Пенкин Виктор Иванович и Калитина Лариса Евгеньевна. Это же ты?
– Ничего не соображаю... – Я снова села в кресло.
И, ничего не понимая, дура-дурой таращилась на самоуверенную блондинку. Какой Тунис? Когда? И при чем тут я?
– А тебе шеф не сказал еще? Ехать послезавтра, я билеты привезла. Слушай, у тебя чайник вскипел.
Я механически залила кипятком чайный пакетик, бросила ломтик лимона. Алена, как старая добрая знакомая, придвинулась вместе со стулом к моему столу.
– Слушай, ты в таком опупении! Вижу, я первая принесла тебе это радостное известие. А как же Пенкин ксерокопию с твоего загранпаспорта снял, что ты ни сном ни духом?
– А я, когда устраивалась, отдала ему ксерокопии паспортов и диплома... Мы что, послезавтра правда едем в Тунис?
– Да, кстати, твой босс просил поселить вас в одном номере.
– Что? Нет, я не стану жить с ним в одном номере. Я никуда не поеду.
– Ну и зря. – Алена выудила пакетик из чашки, поискала глазами, куда его деть, и плюхнула поверх листов с каракулями шефа. – Ты что, часто бываешь в Тунисе?
– Ни разу не была. Но не такой же ценой.
– Какой такой? Ты что, с мужиками не спишь?
– Сплю... иногда. Но не со всеми подряд и не без... подготовки.
Не рассказывать же ей, первой встречной, что последним мужиком, с которым я спала, был Углов, что с этого момента прошло почти полгода и, похоже, пройдет еще столько же, прежде чем я снова захочу каких-нибудь отношений. И в любом случае не с шефом.
– А Пенкин тебя что, не подготовил? Намеки делал небось! – не поверила мне Алена.
– Фу, чушь какая-то!
Я потрясла головой, прогоняя наваждение. Какие намеки?! Только и знает, что дисциплину с меня требует да каракули свои подсовывает для набора!
– Да делал, делал, просто ты, наверное, не велась! Вот мужик и решил идти ва-банк, устроить вам романтическое путешествие в далекую страну. Тем более что на халяву, фирма платит, вам только рекламку в журнальчике тиснуть. Молодец, Пенкин, романтик. Уважаю!
– Да плевать мне на его романтику! Никуда не поеду! – возмутилась я.
– Так, стоп. Ты в Тунис хочешь? Видно, что хочешь. А с Пенкиным спать не хочешь?
– Не хочу.
– Ну и не спи.
– А как?
– А так. Я тебя в свой номер поселю. Не бойся, приставать не стану, я мальчиков люблю.
– Спасибо...
От таких неожиданных новостей я просто ошалела. Ну, Пенкин, ну, кобель. Намеки он мне делал! Эта трущобина на Рублевке, что ли, намек?
– Алена, а на сколько дней поездка?
– Девять дней, восемь ночей, тур по всем интересным местам.
– Хорошо, пожалуй, можно рискнуть, – неожиданно решила я. Если посмотреть на ситуацию здраво, то все очень удачно получается. Лететь послезавтра, и можно Самвелу, мастеру, отмашку дать, чтобы ремонт начинал: к моему возвращению должен все успеть. Мы с ним только вчера все материалы для ремонта в квартиру привезли, и я всю ночь голову ломала, где мне провести недельку майских праздников, чтобы не мешать мастеру, так удачно отловленному у «Миллиона мелочей». И в Тунис съездить куда как лучше, чем в Челябинск. И денег сэкономлю, побольше маме и Никитке вышлю. А к ним я в августе выберусь. Так что с Тунисом этим все очень даже неплохо складывается. Только вот Пенкин... А ничего, Пенкин поспит в одиночестве! Вдруг не уволит?..
– Витюша, ты должен, ты просто обязан побывать на моем спектакле. Только по уважительной причине я тебе прощаю, что ты пропускаешь премьеру.
Из кабинета шефа вырвалось буйство черно-бело-розового цвета. У меня опять зарябило в глазах. Мамаша Пенкина собралась что-то сказать мне, да подавилась словами. Поджав губы, она пристально рассматривала Алену, завлекающую голыми ляжками из-под распахнутого блестящего плаща.
– А вы к кому? – требовательно спросила мамаша, уже не замечая застывшего в дверях сына.
– А мне к шефу. Виктор Алексеевич, я насчет нашего с вами путешествия.
– Да-да, Алена, зайдите ко мне, – засуетился Пенкин, давая понять Алене, что лучше бы ей сейчас помолчать.
Алена встала, аккуратно обогнула застывшую столбом мамашу и скрылась за дверью кабинета. Дар речи вернулся к мадам Пенкиной примерно через полминуты:
– Витюша, что это? Скажи мне честно, что у тебя с этой женщиной?
– Работа, мама, работа. Пойдем, я тебя провожу. Не волнуйся, мама, это рабочие моменты.
– Путешествие с этой... – мама Пенкина поискала определение Алениному великолепию и наконец нашла: – профурсеткой ты называешь рабочими моментами? А как же Лариса?
Шеф дернулся, и, поспешив к нему на помощь, я невинно спросила:
– Да, я здесь. Чем могу быть полезна?
– Такая девушка рядом с тобой, скромная, аккуратная, трудолюбивая. А ты принимаешь у себя всяких!
– Мамочка, пойдем, я по дороге все тебе объясню. Ларисе совсем не обязательно быть в курсе наших семейных сцен.
– Ну почему же? Если она войдет в наш круг...
– Мама! – Пенкин рявкнул так, что фикус в кадушке закачал листьями, а мамаша заткнулась. – Поговорим по дороге.
Он вытеснил маму за дверь и наконец увел.
– Ларис, а кто так орал? – выглянула из кабинета шефа Алена.
– Пенкин. Мама вообразила, что ты его любовница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60