Год назад он женился во второй раз и снова на вдове. Урсула была хорошей женой. В качестве приданого он получил от нее двух взрослых сыновей от предыдущего брака и крупный счет в банке. Последнее было очень кстати, так как сам Кассабиан не обладал значительным состоянием, а установление личных связей с иностранцами обходилось очень дорого.
Он распечатал конверт и мгновенно понял, что информация, переданная ему, была первостепенной важности. Еще не дочитав послание до конца, Кассабиан уже осознал, что описанная Лаббэком ситуация может оказаться гибельной для Американо. Он задумался, анализируя известие. «Правда ли все это, и если да, то действительно ли это несчастье? Кому на руку, чтобы я думал именно так? В чьих интересах было представить эту историю как резню? Кто из сторонников Президента может воспользоваться случаем, чтобы усилить свои позиции? Или, возможно, это письмо — всего лишь подлог?»
В камине уютно потрескивали поленья. Вдруг от них отскочил раскаленный уголек и упал прямо на куртку Дзиро Ито. Тот спокойно взял его пальцами и бросил обратно в горящий камин.
— Не ожидал, что здесь настоящий огонь.
— Как я уже говорил, мы живем тут естественно, просто и по закону, как вы только что могли убедиться.
Кассабиан молча размышлял о том, можно ли доверить Ито доставку ответного послания. Он дважды встречался с ним и знал, что курьер решителен, осторожен, физически вынослив. Он обладал всеми необходимыми для своей профессии качествами, был дотошен и исполнителен. Во всяком случае, Лаббэк вполне доверял ему. Послание являлось секретным, и оно могло сильно повредить как карьере государственного секретаря, так и адресата. Но хозяин связного знал, что вручить конверт Дзиро Ито — все равно, что отдать письмо лично адресату. Ито был к тому же тщеславен, считая себя непревзойденным специалистом в своей профессии, и думал, что никто не умеет лучше него тайно пересекать на грузовых кораблях различные участки сектора. Но, как только что выяснилось, и он иногда ошибался. Тем не менее курьер был преданным слугой и доверенным лицом Лаббэка, а письмо действительно принадлежало перу государственного секретаря.
«Ну а что же сам Лаббэк? — спокойно размышлял Кассабиан. — Есть ли ему смысл лгать? С первого взгляда кажется, что он потерял больше всех. Лаббэк вложил собственные триста тысяч в экспедицию Хавкена и, что гораздо важнее, потратил три года на создание иностранного страхового полиса. Теперь над всеми нависла серьезная угроза, как следует из письма. Правда, государственный секретарь начал использовать мои связи, и, возможно, он уже сейчас чувствует зависимость от меня. С другой стороны, мои экспансионистские взгляды, быть может, кажутся ему слишком радикальными… Так стоит ли мне в этой ситуации доверять Конрою Лаббэку? Следует ли считать, что он верит мне, и можно ли рассматривать его как единственную надежду Американо на избавление от угрозы Ямато? Да, и трижды да! Я не могу поступить иначе. Надо понимать сообщение буквально».
— Ну, что там? — спокойно поинтересовался Фаррен.
— Прочти.
Фаррен надел очки и погрузился в чтение. Через несколько минут он отложил конверт и взглянул на своего друга.
— Стало быть, Джозеф Хавкен мертв…
— Если верить сообщению Сумитомо, — ответил Кассабиан.
— Ясно, что Лаббэк верит ему. И Билли поверит тоже, когда услышит завтрашнее сообщение о том, что его брат мертв, а пять американских кораблей с экипажами на борту уничтожены лазерным оружием. Да, приятный подарочек к рождественским праздникам.
— Я полагаю, что говорить об этом пока что преждевременно.
— А, стало быть, ты не вполне веришь всему этому?
— Я этого не говорил.
— Сколько ты вложил в эту авантюру? — усмехаясь, спросил Фаррен.
— Не очень большую сумму.
— Тогда остерегайся выдавать желаемое за действительное. Ты думаешь, Сумитомо выдумал эту басню?
Кассабиан не ответил. Сумитомо Номура являлся представителем имперского банка Ямато на Либерти. Но источником информации был не он, а Ы То Мэн, кореец, который выехал несколько дней назад из Нейтральной Зоны и находился теперь на пограничной с Американо планете Пуэрто-Рико.
— Мистер Ито, что вы думаете об Ы То Мэне? — спросил Кассабиан.
— Кореец. Думаю, такой же отвратительный лжец, как и любой из них.
— Но он способен добывать информацию, достойную рассмотрения?
— Я хорошо заплатил ему. Думаю, он сказал правду и мне, и секретарю Лаббэку.
— Правду? Но как он ее понимает?..
— Он сказал, что в Ямато очень вдохновились новостями, пришедшими от наместника с планеты Садо. Там не считают это вероломством. Они утверждают, что Золотой флот целым и невредимым отправился в обратный путь, после того как Хавкен пытался уничтожить его внезапной атакой. Ходят слухи, что Ямато собирается ввести эмбарго на торговлю с Американо.
— Ха! — Фаррен ухмыльнулся. — Все слухи в Ямато вырастают за день, как грибы после дождя. Давайте не будем забывать, что если Сумитомо истолковал дело в свою пользу, то он не одинок в этом. Вероятно, то же самое сделали официальные власти Ямато. Почему бы и нет? Главная их цель — подорвать американскую торговлю. Они получат от этого крупные барыши — вот что для них важнее всего. К тому же, если бы Сумитомо являлся представителем независимой банковской корпорации, ему можно было бы доверять, и то со многими оговорками. Но он находится под прямым контролем правительства Ямато. Так что сейчас, когда император обвиняет Хавкена в пиратстве…
— Если Хавкен мертв, а его флот уничтожен, — перебил рассуждения Фаррена Ито, резко повернувшись в кресле, — то никто уже не будет в состоянии опровергнуть это обвинение. Это очень удобный предлог, чтобы навсегда захлопнуть двери Нейтральной Зоны перед носом американцев. Император уже много лет пытается найти способ удушить нас. Если они закроют Нейтральную Зону для американского транспорта, на Либерти наступят паника и хаос. Многие корпорации разорятся, большая часть производства просто остановится. Ямато при этом не потеряет ничего, кроме конкурента в торговле.
Кассабиан откинулся в кресле назад, скрестив пальцы.
— Не знаю, — проговорил он. — Я предполагаю, что Сумитомо умышленно исказил информацию, чтобы устроить панику на американских биржах.
— Может быть, ему это как раз и удастся, — отозвался Фаррен. — Если бы меня спросили, что нас ожидает, я бы ответил, что впереди у нас такое банкротство, которое мы вряд ли сможем пережить.
Кассабиан отрицательно покачал головой и упрекнул Фаррена за его мазохистский восторг. Между тем подозрение медленно росло в душе Кассабиана. Он попытался подавить возбуждение.
— Ради бога, Тимо! Неужели ты не понимаешь, что сейчас мы балансируем на грани войны?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Он распечатал конверт и мгновенно понял, что информация, переданная ему, была первостепенной важности. Еще не дочитав послание до конца, Кассабиан уже осознал, что описанная Лаббэком ситуация может оказаться гибельной для Американо. Он задумался, анализируя известие. «Правда ли все это, и если да, то действительно ли это несчастье? Кому на руку, чтобы я думал именно так? В чьих интересах было представить эту историю как резню? Кто из сторонников Президента может воспользоваться случаем, чтобы усилить свои позиции? Или, возможно, это письмо — всего лишь подлог?»
В камине уютно потрескивали поленья. Вдруг от них отскочил раскаленный уголек и упал прямо на куртку Дзиро Ито. Тот спокойно взял его пальцами и бросил обратно в горящий камин.
— Не ожидал, что здесь настоящий огонь.
— Как я уже говорил, мы живем тут естественно, просто и по закону, как вы только что могли убедиться.
Кассабиан молча размышлял о том, можно ли доверить Ито доставку ответного послания. Он дважды встречался с ним и знал, что курьер решителен, осторожен, физически вынослив. Он обладал всеми необходимыми для своей профессии качествами, был дотошен и исполнителен. Во всяком случае, Лаббэк вполне доверял ему. Послание являлось секретным, и оно могло сильно повредить как карьере государственного секретаря, так и адресата. Но хозяин связного знал, что вручить конверт Дзиро Ито — все равно, что отдать письмо лично адресату. Ито был к тому же тщеславен, считая себя непревзойденным специалистом в своей профессии, и думал, что никто не умеет лучше него тайно пересекать на грузовых кораблях различные участки сектора. Но, как только что выяснилось, и он иногда ошибался. Тем не менее курьер был преданным слугой и доверенным лицом Лаббэка, а письмо действительно принадлежало перу государственного секретаря.
«Ну а что же сам Лаббэк? — спокойно размышлял Кассабиан. — Есть ли ему смысл лгать? С первого взгляда кажется, что он потерял больше всех. Лаббэк вложил собственные триста тысяч в экспедицию Хавкена и, что гораздо важнее, потратил три года на создание иностранного страхового полиса. Теперь над всеми нависла серьезная угроза, как следует из письма. Правда, государственный секретарь начал использовать мои связи, и, возможно, он уже сейчас чувствует зависимость от меня. С другой стороны, мои экспансионистские взгляды, быть может, кажутся ему слишком радикальными… Так стоит ли мне в этой ситуации доверять Конрою Лаббэку? Следует ли считать, что он верит мне, и можно ли рассматривать его как единственную надежду Американо на избавление от угрозы Ямато? Да, и трижды да! Я не могу поступить иначе. Надо понимать сообщение буквально».
— Ну, что там? — спокойно поинтересовался Фаррен.
— Прочти.
Фаррен надел очки и погрузился в чтение. Через несколько минут он отложил конверт и взглянул на своего друга.
— Стало быть, Джозеф Хавкен мертв…
— Если верить сообщению Сумитомо, — ответил Кассабиан.
— Ясно, что Лаббэк верит ему. И Билли поверит тоже, когда услышит завтрашнее сообщение о том, что его брат мертв, а пять американских кораблей с экипажами на борту уничтожены лазерным оружием. Да, приятный подарочек к рождественским праздникам.
— Я полагаю, что говорить об этом пока что преждевременно.
— А, стало быть, ты не вполне веришь всему этому?
— Я этого не говорил.
— Сколько ты вложил в эту авантюру? — усмехаясь, спросил Фаррен.
— Не очень большую сумму.
— Тогда остерегайся выдавать желаемое за действительное. Ты думаешь, Сумитомо выдумал эту басню?
Кассабиан не ответил. Сумитомо Номура являлся представителем имперского банка Ямато на Либерти. Но источником информации был не он, а Ы То Мэн, кореец, который выехал несколько дней назад из Нейтральной Зоны и находился теперь на пограничной с Американо планете Пуэрто-Рико.
— Мистер Ито, что вы думаете об Ы То Мэне? — спросил Кассабиан.
— Кореец. Думаю, такой же отвратительный лжец, как и любой из них.
— Но он способен добывать информацию, достойную рассмотрения?
— Я хорошо заплатил ему. Думаю, он сказал правду и мне, и секретарю Лаббэку.
— Правду? Но как он ее понимает?..
— Он сказал, что в Ямато очень вдохновились новостями, пришедшими от наместника с планеты Садо. Там не считают это вероломством. Они утверждают, что Золотой флот целым и невредимым отправился в обратный путь, после того как Хавкен пытался уничтожить его внезапной атакой. Ходят слухи, что Ямато собирается ввести эмбарго на торговлю с Американо.
— Ха! — Фаррен ухмыльнулся. — Все слухи в Ямато вырастают за день, как грибы после дождя. Давайте не будем забывать, что если Сумитомо истолковал дело в свою пользу, то он не одинок в этом. Вероятно, то же самое сделали официальные власти Ямато. Почему бы и нет? Главная их цель — подорвать американскую торговлю. Они получат от этого крупные барыши — вот что для них важнее всего. К тому же, если бы Сумитомо являлся представителем независимой банковской корпорации, ему можно было бы доверять, и то со многими оговорками. Но он находится под прямым контролем правительства Ямато. Так что сейчас, когда император обвиняет Хавкена в пиратстве…
— Если Хавкен мертв, а его флот уничтожен, — перебил рассуждения Фаррена Ито, резко повернувшись в кресле, — то никто уже не будет в состоянии опровергнуть это обвинение. Это очень удобный предлог, чтобы навсегда захлопнуть двери Нейтральной Зоны перед носом американцев. Император уже много лет пытается найти способ удушить нас. Если они закроют Нейтральную Зону для американского транспорта, на Либерти наступят паника и хаос. Многие корпорации разорятся, большая часть производства просто остановится. Ямато при этом не потеряет ничего, кроме конкурента в торговле.
Кассабиан откинулся в кресле назад, скрестив пальцы.
— Не знаю, — проговорил он. — Я предполагаю, что Сумитомо умышленно исказил информацию, чтобы устроить панику на американских биржах.
— Может быть, ему это как раз и удастся, — отозвался Фаррен. — Если бы меня спросили, что нас ожидает, я бы ответил, что впереди у нас такое банкротство, которое мы вряд ли сможем пережить.
Кассабиан отрицательно покачал головой и упрекнул Фаррена за его мазохистский восторг. Между тем подозрение медленно росло в душе Кассабиана. Он попытался подавить возбуждение.
— Ради бога, Тимо! Неужели ты не понимаешь, что сейчас мы балансируем на грани войны?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106