Скажите, пожалуйста, почему ничего не вышло ни в Физическом институте, ни у профессора Флерова?
— Ну, уж этого я, извините не знаю! Это была научная работа. А я хозяйственник, и меня интересовали только практические результаты ее.
— Так, — отчеканил Тунгусов. — Значит, констатируем: данных американских опытов вы не помните, а наших отечественных не знаете. Тогда разрешите, товарищи, мне вам рассказать эти весьма существенные подробности.
Четыре года назад в контору американской мебельной фирмы Спайера в Чикаго явился некто Гемфри Давидсон, радиолюбитель, и предложил купить у него патент на высокочастотную сушку дерева. Спайер заинтересовался изобретением, затратил немало денег на его проверку и, убедившись в рентабельности нового способа, приобрел патент Давидсона за полтораста тысяч долларов. К этому-то времени и относится появление статей в технических журналах, в которых Спайер начал рекламировать «свой» способ сушки, предполагая монополизировать сушильное дело в Соединенных Штатах. Конечно, технические подробности метода сохранялись в тайне.
Через три месяца была пущена в ход небольшая опытная установка, которая давала в сутки двести двадцать кубофутов готовой древесины ценных пород, высушенной до одиннадцати процентов влажности. Это почти столько же, сколько давала вся сушильная фабрика Спайера. Действительно, эксплуатация новой установки оказалась устрашающе дорогой…
— Об этом я, кажется, и говорил, — вставил Витковский, победоносно взглянув на директора.
— Но, — спокойно продолжал Тунгусов, — в связи с огромным ускорением процесса и почти полным исчезновением брака стоимость сушки получилась на сорок два процента меньше, чем при термическом способе.
Храпов взглянул на Витковского, но тот был по-прежнему невозмутим.
— Спайер мог стать «сушильным королем» Штатов, — говорил Тунгусов. — Но ему предстояло нарушить контракт с мощной «Компанией сушильного оборудования», которая снабжала его термическими шкафами и прочей аппаратурой. Компания эта, предвидя полный крах своего дела в случае развития высокочастотного способа, пошла на большие финансовые жертвы, подкупила еще более мощную фирму «RCA», заставив ее отказаться принять от Спайера заказ на лампы для высокочастотной сушилки, и потребовала огромную неустойку в случае разрыва контракта. С другой стороны, компания предлагала Спайеру перекупить у него патент на изобретение Давидсона за восемьсот тысяч долларов. Как видите, американцы довольно высоко оценили эту игрушку… Спайер вначале отказался — это было бы гибелью для его новых планов.
Но вскоре он убедился, что борьба безнадежна и даже опасна. Тогда он согласился уничтожить патент Давидсона. В присутствии представителя «Компании сушильного оборудования» он сжег патент и разобрал опытную установку, получив за это полмиллиона долларов. На этом все и кончилось.
Надеюсь товарищ Витковский, вы теперь понимаете, почему и для кого высокочастотный способ сушки оказался «нерентабельным»и почему, как вы правильно указали, в Америке нет ни одной такой установки.
И снова, несмотря на паузу, не без умысла сделанную Тунгусовым, Витковский промолчал.
— Теперь об опытах у нас в СССР. Академик Белышев с чисто научной целью исследовал законы распределения электромагнитного поля высокой частоты в различной среде и, в частности, пользовался для этого древесиной. Он оперировал с короткими волнами, именно с частотой около пятнадцати мегациклов. Большая частота и не нужна была для его научных целей. А при пятнадцати мегациклах, конечно, хозяйственного эффекта нельзя было получить. Белышев это прекрасно понимал и никогда не предлагал сушить дерево в коротковолновом поле. Однако нашлись профаны, которые сделали такой вывод из его работы, почему он и вынужден был выступить в печати с опровержением этих нелепых предложений.
У профессора Флерова дело обстояло иначе. Он добивался именно практического, хозяйственного эффекта! Ему удалось сконструировать такой ультракоротковолновый генератор, который в лабораторном масштабе давал очень хорошие результаты: процесс сушки ускорялся в тысячу раз, а стоимость его падала на тридцать пять процентов. Это уже были результаты, близкие к давидсоновским. Оставалось построить промышленную установку. И тут получился конфуз. Заводы вашего главка, товарищ Витковский, два года канителились с выполнением заказа на электронные лампы для установки, сделали не то, что нужно, и в конце концов отказались от этого заказа.
Генератор, который предлагаю я, должен быть еще более эффективным и рентабельным. Но… для него тоже нужны специальные лампы. И, судя по тому, что говорил здесь товарищ Витковский, нам предстоят такие же затруднения, какие испытал профессор Флеров…
Осведомленность и уверенность Тунгусова окончательно покорили собрание. Было ясно, что возражения Витковского неосновательны и что дело нужно довести до конца во что бы то ни стало. Но как быть с лампами? Это — основа всей установки и единственная деталь, которую никак нельзя выполнить кустарным способом. А Витковский — «хозяин» ламповых заводов.
Директор выразил надежду, что товарищ Витковский поможет им все же продвинуть заказ, имея в виду заманчивые перспективы нового метода сушки для многих отраслей промышленности. Витковский обещал сделать все, что можно, но ответственность с себя снял, указав, что электротехническая промышленность до отказа загружена работами оборонного значения и что отвлекать ее от этой работы перед лицом военной угрозы — преступление перед государством. По существу это был отказ.
Вдруг из-за спины огорченного Федора поднялась стройная женская фигурка.
— Пожалуйста, Анна Константиновна, — сказал директор.
— Вопрос товарищу Витковскому, — начала она. — Скажите, заказ профессора Флерова на лампы проходил через главк?
— Да, через главк, как и все заказы на оригинальную продукцию.
— Персонально через вас?
— Персонально у нас заказы не проходят. Есть для этого специальный отдел.
— Его решения санкционируются вами?
— Смотря по какому вопросу…
— По данному вопросу. Мы говорим о заказе на генераторные лампы для профессора Флерова. Ведь заводы электронных ламп находятся в вашем ведении.
— Ну, санкционируются мною.
— Почему же вы решили аннулировать заказ Флерова и тем самым погубить всю его работу? Ведь это было очень ценное предложение для промышленности.
— Вот поэтому-то мы и приняли его заказ. Но когда я увидел, что люди бьются над этими лампами в течение двух лет и не могут их сделать, я решил, что это слишком дорогое удовольствие…
— Товарищ Витковский, двадцать минут назад, отвечая на вопрос товарища Тунгусова, вы сказали, что вам неизвестно, почему проект Флерова не был осуществлен, и что вы считали его работу «научной».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
— Ну, уж этого я, извините не знаю! Это была научная работа. А я хозяйственник, и меня интересовали только практические результаты ее.
— Так, — отчеканил Тунгусов. — Значит, констатируем: данных американских опытов вы не помните, а наших отечественных не знаете. Тогда разрешите, товарищи, мне вам рассказать эти весьма существенные подробности.
Четыре года назад в контору американской мебельной фирмы Спайера в Чикаго явился некто Гемфри Давидсон, радиолюбитель, и предложил купить у него патент на высокочастотную сушку дерева. Спайер заинтересовался изобретением, затратил немало денег на его проверку и, убедившись в рентабельности нового способа, приобрел патент Давидсона за полтораста тысяч долларов. К этому-то времени и относится появление статей в технических журналах, в которых Спайер начал рекламировать «свой» способ сушки, предполагая монополизировать сушильное дело в Соединенных Штатах. Конечно, технические подробности метода сохранялись в тайне.
Через три месяца была пущена в ход небольшая опытная установка, которая давала в сутки двести двадцать кубофутов готовой древесины ценных пород, высушенной до одиннадцати процентов влажности. Это почти столько же, сколько давала вся сушильная фабрика Спайера. Действительно, эксплуатация новой установки оказалась устрашающе дорогой…
— Об этом я, кажется, и говорил, — вставил Витковский, победоносно взглянув на директора.
— Но, — спокойно продолжал Тунгусов, — в связи с огромным ускорением процесса и почти полным исчезновением брака стоимость сушки получилась на сорок два процента меньше, чем при термическом способе.
Храпов взглянул на Витковского, но тот был по-прежнему невозмутим.
— Спайер мог стать «сушильным королем» Штатов, — говорил Тунгусов. — Но ему предстояло нарушить контракт с мощной «Компанией сушильного оборудования», которая снабжала его термическими шкафами и прочей аппаратурой. Компания эта, предвидя полный крах своего дела в случае развития высокочастотного способа, пошла на большие финансовые жертвы, подкупила еще более мощную фирму «RCA», заставив ее отказаться принять от Спайера заказ на лампы для высокочастотной сушилки, и потребовала огромную неустойку в случае разрыва контракта. С другой стороны, компания предлагала Спайеру перекупить у него патент на изобретение Давидсона за восемьсот тысяч долларов. Как видите, американцы довольно высоко оценили эту игрушку… Спайер вначале отказался — это было бы гибелью для его новых планов.
Но вскоре он убедился, что борьба безнадежна и даже опасна. Тогда он согласился уничтожить патент Давидсона. В присутствии представителя «Компании сушильного оборудования» он сжег патент и разобрал опытную установку, получив за это полмиллиона долларов. На этом все и кончилось.
Надеюсь товарищ Витковский, вы теперь понимаете, почему и для кого высокочастотный способ сушки оказался «нерентабельным»и почему, как вы правильно указали, в Америке нет ни одной такой установки.
И снова, несмотря на паузу, не без умысла сделанную Тунгусовым, Витковский промолчал.
— Теперь об опытах у нас в СССР. Академик Белышев с чисто научной целью исследовал законы распределения электромагнитного поля высокой частоты в различной среде и, в частности, пользовался для этого древесиной. Он оперировал с короткими волнами, именно с частотой около пятнадцати мегациклов. Большая частота и не нужна была для его научных целей. А при пятнадцати мегациклах, конечно, хозяйственного эффекта нельзя было получить. Белышев это прекрасно понимал и никогда не предлагал сушить дерево в коротковолновом поле. Однако нашлись профаны, которые сделали такой вывод из его работы, почему он и вынужден был выступить в печати с опровержением этих нелепых предложений.
У профессора Флерова дело обстояло иначе. Он добивался именно практического, хозяйственного эффекта! Ему удалось сконструировать такой ультракоротковолновый генератор, который в лабораторном масштабе давал очень хорошие результаты: процесс сушки ускорялся в тысячу раз, а стоимость его падала на тридцать пять процентов. Это уже были результаты, близкие к давидсоновским. Оставалось построить промышленную установку. И тут получился конфуз. Заводы вашего главка, товарищ Витковский, два года канителились с выполнением заказа на электронные лампы для установки, сделали не то, что нужно, и в конце концов отказались от этого заказа.
Генератор, который предлагаю я, должен быть еще более эффективным и рентабельным. Но… для него тоже нужны специальные лампы. И, судя по тому, что говорил здесь товарищ Витковский, нам предстоят такие же затруднения, какие испытал профессор Флеров…
Осведомленность и уверенность Тунгусова окончательно покорили собрание. Было ясно, что возражения Витковского неосновательны и что дело нужно довести до конца во что бы то ни стало. Но как быть с лампами? Это — основа всей установки и единственная деталь, которую никак нельзя выполнить кустарным способом. А Витковский — «хозяин» ламповых заводов.
Директор выразил надежду, что товарищ Витковский поможет им все же продвинуть заказ, имея в виду заманчивые перспективы нового метода сушки для многих отраслей промышленности. Витковский обещал сделать все, что можно, но ответственность с себя снял, указав, что электротехническая промышленность до отказа загружена работами оборонного значения и что отвлекать ее от этой работы перед лицом военной угрозы — преступление перед государством. По существу это был отказ.
Вдруг из-за спины огорченного Федора поднялась стройная женская фигурка.
— Пожалуйста, Анна Константиновна, — сказал директор.
— Вопрос товарищу Витковскому, — начала она. — Скажите, заказ профессора Флерова на лампы проходил через главк?
— Да, через главк, как и все заказы на оригинальную продукцию.
— Персонально через вас?
— Персонально у нас заказы не проходят. Есть для этого специальный отдел.
— Его решения санкционируются вами?
— Смотря по какому вопросу…
— По данному вопросу. Мы говорим о заказе на генераторные лампы для профессора Флерова. Ведь заводы электронных ламп находятся в вашем ведении.
— Ну, санкционируются мною.
— Почему же вы решили аннулировать заказ Флерова и тем самым погубить всю его работу? Ведь это было очень ценное предложение для промышленности.
— Вот поэтому-то мы и приняли его заказ. Но когда я увидел, что люди бьются над этими лампами в течение двух лет и не могут их сделать, я решил, что это слишком дорогое удовольствие…
— Товарищ Витковский, двадцать минут назад, отвечая на вопрос товарища Тунгусова, вы сказали, что вам неизвестно, почему проект Флерова не был осуществлен, и что вы считали его работу «научной».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146