Нам, физикам, приходится преодолевать большие трудности.
Чтобы создать, например, дезинсекционную установку, нужно быть одновременно и физиком и биологом. Чтобы применить лучистую энергию для повышения урожайности хлебных культур, нужно знать — и очень глубоко знать! — физиологию растений. Такие сочетания крайне редки, а коллективная работа людей, обладающих столь разнородными знаниями, в данном случае тоже не решает вопроса. Чтобы творить, изобретать, нужно иметь эти разнородные знания в одной голове.
Вот и ответ на ваш вопрос, товарищ нарком. Наша наука о лучистой энергии делает только первые шаги. Трудностей много, а доверия и помощи мало. Впрочем, я понимаю отчасти и хозяйственников. Среди нас есть, конечно, и увлекающиеся, и недостаточно компетентные люди. Бывает трудно разобраться в нашей «тонкой механике» — кому тут можно, а кому нельзя доверять…
Нарком встал, добродушно глядя на Тунгусова.
— Ничего, разберемся. — Он взял трубку. — Товарищ Витковский? Да, да, добрый день! Вот что, уважаемый, сейчас к вам придет инженер Тунгусов… Да, он самый… Займитесь им как следует, все его претензии нужно удовлетворить. И возможно быстрее. Составьте вместе с ним заявку, копию дайте мне.
— А вы, — сказал он, снова обращаясь к Тунгусову, — не стесняйтесь, требуйте все, что нужно для успеха. Заказы выполним, денег дадим, сколько потребуется. Сушилку эту надо сделать во что бы то ни стало. А потом пойдем и дальше. Очень прошу вас держать меня в курсе дела. Вот вам мои телефоны. Если встретятся какие-нибудь затруднения, если понадобится помощь, звоните непосредственно мне в любое время.
— Спасибо, — заикаясь от волнения, пробормотал Николай. Впервые в жизни он был так тронут вниманием. У него защекотало где-то глубоко в носу. — Спасибо за доверие, товарищ нарком! — он схватил бумажку с номерами телефонов наркома, крепко стиснул протянутую ему руку и быстро вышел.
* * *
— Профессор Ридан, — доложил секретарь, входя в кабинет.
— Ридан? Физиолог? — удивился нарком.
— Очевидно, он.
— Просите… просите…
Они встретились, как старые знакомые, хотя едва ли они когда-нибудь встречались. Нарком хорошо знал имя Ридана, одного из первых учёных, без колебаний примкнувших в свое время к социалистической революции, знал его славу крупного хирурга, слышал о недавнем выступлении профессора, прерванном внезапным приступом болезни.
— Вас, вероятно, удивляет появление человека, столь далекого по своей специальности от вопросов промышленности… — начал Ридан.
— Вот и ошибаетесь, — смеясь, ответил нарком. — Нисколько я не удивлен. К нам теперь все идут, и я думаю, что сейчас не найдется ни одного ведомства, ни одной отрасли знания, которые не были бы кровно заинтересованы в нашей промышленности. Знаете, кто у меня был сейчас? Музыканты! — оба весело рассмеялись. — Однако, как вы себя чувствуете, профессор? Я слышал, вы болели.
— Вы слышали о моем провале в Доме ученых?
— Почему «провале»? Говорят, доклад был очень интересен.
— Может быть… Но я выступал не для того только, чтобы сделать интересное сообщение. Мой доклад преследовал определенную, очень важную для моей дальнейшей работы цель, которой я так и не достиг. Какая-то минутная слабость, непонятный шок, не подходящий под определение «болезнь», заставил меня прервать доклад. И именно провал, а не болезнь, — основное значение этого инцидента. Он, собственно, и привел меня к вам.
Нарком пристально посмотрел на бледное лицо ученого. Ридан еще не вполне оправился от потрясения, вызванного неудачей с физиками и непонятностью самого «шока», для которого он не нашел никаких оснований в своем организме. Озабоченность тронула живые глубокие глаза наркома.
— Скажите, сколько часов в день вы работаете? — спросил он. — Или, лучше, сколько вы отдыхаете?
Легкая улыбка шевельнула усы Ридана.
— А вы, товарищ нарком? — спросил он вместо ответа. Нарком отвел глаза и тоже улыбнулся. Всем известна была его манера совершать после работы в наркомате внезапные прогулки «для отдыха», причем местом таких прогулок всегда оказывались заводы, требовавшие в данный момент особого внимания наркомата.
— Ведь нам с вами по полвека, приблизительно, — продолжал Ридан. — Отдыхать, вы говорите? Как это, отдыхать? Только голова может заставить нас отдыхать: она управляет человеком. Я могу дать отдых рукам, желудку, даже сердцу. Но мы с вами работаем головой. Как же быть с ней, когда она сама не хочет… не может отдыхать?!
Они сидели друг против друга, пожилые, крепкие еще, внимательные, и молчали несколько секунд.
— Вы правы, — сказал, наконец, нарком. — Нам этого сделать нельзя. Никакой отдых не заставит наши головы прекратить работу… Чем же я могу помочь вам?
Ридан рассказал вкратце о своем открытии, о «конфликте с физикой». Решение серьезнейшей физиологической проблемы кроется в области, недоступной ему. Нужна помощь. Промышленность объединяет все лучшие технические силы страны. Она, конечно, знает выдающихся радиотехников, конструкторов-изобретателей.
— Укажите мне человека, которому я мог бы поручить разработку генератора. Если такой человек найдет, что задача не безнадёжна и согласиться взяться за ее решение, дайте мне его. Вот всё, что я прошу.
Нарком нашел, что удовлетворить просьбу — дело совсем несложное. Он направит его к представителю одного из главков, который и укажет ему нужное лицо. Товарищ Витковский прекрасно знает людей радиопромышленности. Нарком тут же позвонил ему и предупредил о посещении профессора Ридана.
— Да, кстати, — спросил он Витковского, — инженер Тунгусов ушел? Нет? Прекрасно, пусть зайдет ко мне сейчас же.
В этот момент загудел другой телефон. Наркому напомнили, что через несколько минут начнется заседание Совета Народных Комиссаров. Опаздывать нельзя. Он очень жалеет, что приходится прервать беседу. Но, кажется, все, что нужно, сделано?
Они уже готовы были выйти из кабинета, когда появился Тунгусов.
— Вот, товарищи, — сказал нарком, — познакомьтесь и поговорите. Мне кажется, это будет полезно вам обоим.
И он ушел.
Оставшиеся в некотором недоумении протянули друг другу руки, назвали фамилии. Несколько мгновений длилось неловкое молчание. Оба не знали, как начать разговор.
— Вы… из главка? — догадался, наконец, Ридан. Тунгусов улыбнулся.
— Я только что хотел задать вам этот же вопрос. Очевидно, мы оба «посетители»?
— Очевидно. О чем же нам говорить?
— Непонятно.
— Я думаю, вот о чем, — сказал Ридан, глядя на часы. — Скоро уже кончится служебное время, а мне еще нужно успеть к представителю главка. Наш с вами разговор как будто не срочный, а тот, что мне предстоит, не терпит отлагательства. Но уж если нарком велит познакомиться и поговорить, надо слушаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146