ДАЙТЕ МНЕ ПОЕСТЬ!
Ричард, оборачиваясь, заставил себя улыбнуться.
– Джо! Что привело тебя в нашу глухомань?
– Хотел повидаться с любимой сестричкой, Дикки.
– Привет, Джо, – воскликнула Кристин с неподдельной радостью. – Возьми себе пива. Оно там, в ведерке.
– Со льда! Зубы Господни! Умеете же вы жить!
– Я не слыхал, как ты подъехал, – заметил Ричард.
– А я оставил машину за воротами. Я на минутку.
“Ура-а-а!” – беззвучно возликовал Ричард. Кристин улыбнулась:
– Но уж сосиску-другую ты можешь перехватить?
– Ну, давай!
– Садись со мной, дядя Джо, – предложила Эми. – Тут сидит Марк, но он возится наверху. Мальчишки, Мальчишки, подвиньтесь, уступите место дяде Джо.
Пока Эми и Кристин суетились, усаживая мистера Отвислую Губу, Ричард со вздохом подложил на решетку еще сосисок.
Пуговицы на рубашке Джо (именно такие рубашки следует носить с вечерним костюмом) стойко выдерживали напор стянутого брюшка. “Рано или поздно, – мрачно подумал Ричард, – пуговица отскочит и какой-нибудь бедняга останется без глаза”. Джо, едва усевшись, разразился потоком слов, как будто принимал участие в соревновании, кто за двадцать минут произнесет самую длинную речь. Время от времени он поправлял короткими пальцами жирную челку. Если в его болтовню вторгалась миллисекундная пауза, толстая нижняя губа немедленно оттопыривалась. Ричард заметил, как жадно поглядывает шурин на накрытый стол. Глазки Джо были того же цвета, что и у младшей сестры, но всегда казались покрытыми масляной пленкой и тусклыми. Глаза Кристин блестели, как Драгоценные камни.
– Побольше горчицы, дружок Дикки, – потребовал Джо, осушая жестянку и сминая ее в кулаке.
– Возьми еще, – Кристин вытащила из ведерка новую банку пива.
– Осторожно! – Ричард с размаху вогнал вилку в сосиску. – Он за рулем.
– Ничего, – толстый палец Джо подцепил кольцо открывачки. – Это же не пиво, а кошачья моча.
Эми захихикала.
– Господи, – еле слышно пробормотал Ричард.
– Я прихватил с собой то предложение. Хочешь посмотреть?
– От египетского бизнесмена?
– Угу. Он даже прислал факс с указанием, как найти его дом в этом долбаном Казбахе.
– Поездка обойдется нам дороговато, – вставил Ричард, укладывая сосиску на хлеб. – Если его так заинтересовала Солнечная Поляна, мог бы и сам приехать.
– Ты же знаешь этих египтян, – ухмыльнулся Джо. – Может, его мамаша не пускает.
Пока Эми и Кристин смеялись шутке, Ричард подложил на сосиску порцию горчицы, достаточную, чтобы расплавить вольфрам.
– Держи, Джо. Если захочешь еще горчицы, только скажи.
Джо надкусил бутерброд.
– Не пожалел, собачий сын. Знаешь, Кристин, со временем из него может выйти неплохая домохозяйка. Ричард крикнул, обернувшись к дому:
– Марк! Хот-доги готовы. Если ты не хочешь есть, скормим твою долю воробьям.
Джо приподнял свою толстую задницу и подтолкнул Ричарда локтем. Шурин лучился самодовольством. Масляные глазки блестели.
– Ну не счастливчик ли ты, – шепнул он Ричарду. – Один, в Египте.
У Ричарда улыбка на этот раз совсем не получилась. Хорошо еще, что Кристин не слышит.
– Я что-то не чувствую себя особо счастливым. Мне этот Египет нужен, как лишняя дырка в голове.
Джо скабрезно хихикнул:
– Да ты только представь себе: молодой, полный сил мужик, сам себе хозяин в стране, где на каждом шагу исполнительницы танца живота, готовые на что угодно за медный грош.
– У тебя горчица на подбородке, Джо!
– Я слыхал, что египетские девушки чертовски темпераментны и им все равно, куда ты воткнешь свой...
– Слушай, Джо, если по-твоему, Египет – такое райское местечко, почему бы тебе туда не отправиться?
Джо надул губы, как обиженный мальчишка.
– Дикки, ты же знаешь, как я об этом мечтаю. Но тогда у меня пропадает воскресный гольф.
– Гольф? Верно, это для тебя самое важное.
– Ты же знаешь, гольф для меня не развлечение, – он поправил челку. – Это бизнес: знакомства, связи...
– Несешь полную чепуху и сам это прекрасно понимаешь.
Ричард выдавил на лицо широкую искусственную улыбку, и Джо принужденно рассмеялся.
– Как бы то ни было, – Джо слизнул с пальца горчицу, – можно не думать о курочках, когда тебе предстоит увидеть Александрию с ее пирамидами...
– Александрию? – Ричард, не веря своим ушам, уставился на шурина. – Ты говорил, что у него контора в Каире. Я и билет взял в долбаный Каир, а не в твою долбаную Александрию.
– Каир, Александрия, какая разница? Египет и есть Египет!
– Господи, Джо. От Каира до Александрии сотни миль. Через всю Африку, а я ее знаю не лучше, чем обратную сторону долбаной Луны. – Ричард украдкой покосился на Кристин. Только не хватало разругаться с ее братцем. День будет вконец испоганен, но этот тюбик патоки в человеческом образе, готовый вот-вот лопнуть, в шестьдесят секунд доводил Ричарда до кипения.
– Но ведь существуют поезда, – нижняя губа Джо поползла вперед. – Поезжай поездом. Если хочешь, проведи там лишнюю ночь, – он улыбнулся. – Если хочешь! Женщины с томными взглядами, друг Дикки!
– Я не хочу проводить там лишнюю ночь, – сдерживаясь, проговорил Ричард. – Я вообще не хотел туда ехать. Я должен был вылететь в пятницу, повидаться с мистером Саадом и в воскресенье вернуться обратно. Я согласился на это, хватаясь за соломинку. Я заставил себя наполовину поверить – только наполовину! – что твой план может сработать, и я, наконец, избавлюсь от кучи дерьма, в насмешку названного Солнечной Поляной.
– Послушай, Ричард. Это очень ценный участок! Когда ты женился на моей сестре, тебе в приданое достался горшок с золотом.
– Горшок с дерьмом! Конечно, можно выкопать всю эту дрянь, заплатить за обеззараживание и переработку, засыпать наполнителем под фундаменты и разместить там славный заводик с офисами и складскими помещениями. Но ты не хуже меня знаешь, Джо, что даже, продав его по самой высокой рыночной цене, ты не окупишь затрат и останешься в убытке этак с полмиллиона долларов.
– Ладно, Ричард. Скажи-ка это Кристин. Скажи ей, что, по-твоему, мой отец – ее отец – оставил ей в наследство кусок дерьма.
Масляные глазки Джо стали твердыми как камень. Он нащупал слабое место. Кристин обожествляла покойного отца. В ее глазах все, что он делал, было разумным и сверхъестественно предусмотрительным. Если Ричард смешивает с грязью Солнечную Поляну – он оскорбляет Бобби Барраса-“Бисквита”, который от бездомного сироты, промышлявшего торговлей печеньем вразнос, вырос до владельца крупного предприятия.
– Ладно, Ричард, – тяжело кивнул Джо. – Сдаюсь. Я только напрасно трачу твое время. Солнечная Поляна – большая помойная яма. Давай объявим эту новость Кристин.
– Джо. Слушай, подожди...
– Кристин? Кристин! – крикнул Джо. – Подойди-ка сюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Ричард, оборачиваясь, заставил себя улыбнуться.
– Джо! Что привело тебя в нашу глухомань?
– Хотел повидаться с любимой сестричкой, Дикки.
– Привет, Джо, – воскликнула Кристин с неподдельной радостью. – Возьми себе пива. Оно там, в ведерке.
– Со льда! Зубы Господни! Умеете же вы жить!
– Я не слыхал, как ты подъехал, – заметил Ричард.
– А я оставил машину за воротами. Я на минутку.
“Ура-а-а!” – беззвучно возликовал Ричард. Кристин улыбнулась:
– Но уж сосиску-другую ты можешь перехватить?
– Ну, давай!
– Садись со мной, дядя Джо, – предложила Эми. – Тут сидит Марк, но он возится наверху. Мальчишки, Мальчишки, подвиньтесь, уступите место дяде Джо.
Пока Эми и Кристин суетились, усаживая мистера Отвислую Губу, Ричард со вздохом подложил на решетку еще сосисок.
Пуговицы на рубашке Джо (именно такие рубашки следует носить с вечерним костюмом) стойко выдерживали напор стянутого брюшка. “Рано или поздно, – мрачно подумал Ричард, – пуговица отскочит и какой-нибудь бедняга останется без глаза”. Джо, едва усевшись, разразился потоком слов, как будто принимал участие в соревновании, кто за двадцать минут произнесет самую длинную речь. Время от времени он поправлял короткими пальцами жирную челку. Если в его болтовню вторгалась миллисекундная пауза, толстая нижняя губа немедленно оттопыривалась. Ричард заметил, как жадно поглядывает шурин на накрытый стол. Глазки Джо были того же цвета, что и у младшей сестры, но всегда казались покрытыми масляной пленкой и тусклыми. Глаза Кристин блестели, как Драгоценные камни.
– Побольше горчицы, дружок Дикки, – потребовал Джо, осушая жестянку и сминая ее в кулаке.
– Возьми еще, – Кристин вытащила из ведерка новую банку пива.
– Осторожно! – Ричард с размаху вогнал вилку в сосиску. – Он за рулем.
– Ничего, – толстый палец Джо подцепил кольцо открывачки. – Это же не пиво, а кошачья моча.
Эми захихикала.
– Господи, – еле слышно пробормотал Ричард.
– Я прихватил с собой то предложение. Хочешь посмотреть?
– От египетского бизнесмена?
– Угу. Он даже прислал факс с указанием, как найти его дом в этом долбаном Казбахе.
– Поездка обойдется нам дороговато, – вставил Ричард, укладывая сосиску на хлеб. – Если его так заинтересовала Солнечная Поляна, мог бы и сам приехать.
– Ты же знаешь этих египтян, – ухмыльнулся Джо. – Может, его мамаша не пускает.
Пока Эми и Кристин смеялись шутке, Ричард подложил на сосиску порцию горчицы, достаточную, чтобы расплавить вольфрам.
– Держи, Джо. Если захочешь еще горчицы, только скажи.
Джо надкусил бутерброд.
– Не пожалел, собачий сын. Знаешь, Кристин, со временем из него может выйти неплохая домохозяйка. Ричард крикнул, обернувшись к дому:
– Марк! Хот-доги готовы. Если ты не хочешь есть, скормим твою долю воробьям.
Джо приподнял свою толстую задницу и подтолкнул Ричарда локтем. Шурин лучился самодовольством. Масляные глазки блестели.
– Ну не счастливчик ли ты, – шепнул он Ричарду. – Один, в Египте.
У Ричарда улыбка на этот раз совсем не получилась. Хорошо еще, что Кристин не слышит.
– Я что-то не чувствую себя особо счастливым. Мне этот Египет нужен, как лишняя дырка в голове.
Джо скабрезно хихикнул:
– Да ты только представь себе: молодой, полный сил мужик, сам себе хозяин в стране, где на каждом шагу исполнительницы танца живота, готовые на что угодно за медный грош.
– У тебя горчица на подбородке, Джо!
– Я слыхал, что египетские девушки чертовски темпераментны и им все равно, куда ты воткнешь свой...
– Слушай, Джо, если по-твоему, Египет – такое райское местечко, почему бы тебе туда не отправиться?
Джо надул губы, как обиженный мальчишка.
– Дикки, ты же знаешь, как я об этом мечтаю. Но тогда у меня пропадает воскресный гольф.
– Гольф? Верно, это для тебя самое важное.
– Ты же знаешь, гольф для меня не развлечение, – он поправил челку. – Это бизнес: знакомства, связи...
– Несешь полную чепуху и сам это прекрасно понимаешь.
Ричард выдавил на лицо широкую искусственную улыбку, и Джо принужденно рассмеялся.
– Как бы то ни было, – Джо слизнул с пальца горчицу, – можно не думать о курочках, когда тебе предстоит увидеть Александрию с ее пирамидами...
– Александрию? – Ричард, не веря своим ушам, уставился на шурина. – Ты говорил, что у него контора в Каире. Я и билет взял в долбаный Каир, а не в твою долбаную Александрию.
– Каир, Александрия, какая разница? Египет и есть Египет!
– Господи, Джо. От Каира до Александрии сотни миль. Через всю Африку, а я ее знаю не лучше, чем обратную сторону долбаной Луны. – Ричард украдкой покосился на Кристин. Только не хватало разругаться с ее братцем. День будет вконец испоганен, но этот тюбик патоки в человеческом образе, готовый вот-вот лопнуть, в шестьдесят секунд доводил Ричарда до кипения.
– Но ведь существуют поезда, – нижняя губа Джо поползла вперед. – Поезжай поездом. Если хочешь, проведи там лишнюю ночь, – он улыбнулся. – Если хочешь! Женщины с томными взглядами, друг Дикки!
– Я не хочу проводить там лишнюю ночь, – сдерживаясь, проговорил Ричард. – Я вообще не хотел туда ехать. Я должен был вылететь в пятницу, повидаться с мистером Саадом и в воскресенье вернуться обратно. Я согласился на это, хватаясь за соломинку. Я заставил себя наполовину поверить – только наполовину! – что твой план может сработать, и я, наконец, избавлюсь от кучи дерьма, в насмешку названного Солнечной Поляной.
– Послушай, Ричард. Это очень ценный участок! Когда ты женился на моей сестре, тебе в приданое достался горшок с золотом.
– Горшок с дерьмом! Конечно, можно выкопать всю эту дрянь, заплатить за обеззараживание и переработку, засыпать наполнителем под фундаменты и разместить там славный заводик с офисами и складскими помещениями. Но ты не хуже меня знаешь, Джо, что даже, продав его по самой высокой рыночной цене, ты не окупишь затрат и останешься в убытке этак с полмиллиона долларов.
– Ладно, Ричард. Скажи-ка это Кристин. Скажи ей, что, по-твоему, мой отец – ее отец – оставил ей в наследство кусок дерьма.
Масляные глазки Джо стали твердыми как камень. Он нащупал слабое место. Кристин обожествляла покойного отца. В ее глазах все, что он делал, было разумным и сверхъестественно предусмотрительным. Если Ричард смешивает с грязью Солнечную Поляну – он оскорбляет Бобби Барраса-“Бисквита”, который от бездомного сироты, промышлявшего торговлей печеньем вразнос, вырос до владельца крупного предприятия.
– Ладно, Ричард, – тяжело кивнул Джо. – Сдаюсь. Я только напрасно трачу твое время. Солнечная Поляна – большая помойная яма. Давай объявим эту новость Кристин.
– Джо. Слушай, подожди...
– Кристин? Кристин! – крикнул Джо. – Подойди-ка сюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89