Берегите себя, Майкл.
– Постараюсь, – улыбнулся в ответ Майкл. Ричард отчетливо запомнил, кто где находился в 11 часов 22 минуты. Джо – на лавочке. Эми держит за руку Майкла. Ричард стоит рядом на мостовой. Кристин подходит к “лендроверу” и открывает дверцу. Томми в десяти шагах от нее держит мотоцикл, ожидая, пока Хитт дойдет до старого “ягуара” полусотней шагов дальше по улочке.
Ричард запомнил это на всю жизнь, потому что именно в этот момент, без всякого предупреждения, Зверь нанес удар.
Глава 42
Бойня
ВХОД В СОБОР МОТОЦИКЛ, “ЛЕНДРОВЕР”, “ЯГУАР”
Ричард мог бы изобразить это на диаграмме. Каждая деталь, каждая проклятая деталь врезалась в самую ткань мозга.
Тихая боковая улочка кончается тупиком. С одной стороны над ней скалой возвышается Йоркский собор – средневековая церковь, восьмое чудо проклятого света, вот уже тысячу лет украшающее город.
На улице стоит несколько машин, но, кроме них, ни одного человека. Эми, Джо (все еще бледный и обмякший, как мешок с картошкой) и Майкл с проклятым пакетом в руках. Томми, весь в коже и с шлемом на голове, уже оседлал мотоцикл. Кристин за рулем “лендровера” готовится подогнать его поближе, чтобы запихать Джо Бар-раса на заднее сиденье. Хитт, крошечный человечек, разбогатевший на три миллиона, стоит у старомодного “ягуара”, улыбаясь на прощание.
Ричард отчетливо запомнил все – все до последней детали.
Солнечные лучи, играющие на лакированном борту машины. Живописные здания красного кирпича, выстроившиеся на противоположной стороне улицы. Отдаленный шум уличного движения, голос птицы, распевающей на ближайшем дереве, жар от нагретого асфальта.
Потом с ясного летнего неба ударил шквал, такой яростный, что они едва удержались на ногах.
Ричард увидел, как Хитт в ужасе поднял глаза, словно предчувствуя явление господа Иеговы, грядущего в праведном гневе. БАМ-М.
“Ягуара” не стало. Хитта не стало. Он исчез, подобно тем овцам на горной дороге. Взорвался баллон красной краски, и на асфальте остались красные потеки. Машина вскрикнула, превращаясь в лист металла не толще комнатного ковра. Майкл закричал.
Затем, после шквала, направленного с неба, поток воздуха устремился вверх, в вакуум, возникший, когда Зверь взметнулся для следующего удара. Ричард почувствовал, что из легких выкачали воздух, боль пронзила барабанные перепонки. Эми кричала, прижав ладони к ушам.
И тишина. Полная, совершенная, неподвижная тишина.
Молчание.
Силой восходящего потока воздуха из треснувшего почтового фургона вырвало газеты. Теперь они опадали на землю, словно гигантские хлопья снега в сказочном снежном царстве.
– Бегите! – выкрикнул Майкл. – Сейчас снова ударит.
– Кристин!
Ричард сделал движение к “лендроверу”, стоявшему между ним и тем, что осталось от машины Хитта.
– Вперед! Гони!
Он слышал, как недовольно заворчал стартер. Мотор не заводился.
– Залило свечи! – вопил Майкл. – Ричард! Поздно!
Ричард встретил взгляд жены, и они поняли друг друга. Он ничем не мог ей помочь, и она это знала. В ее глазах он увидел любовь к нему и к их детям.
И последнее “прости”.
Новый удар. Со скрипом рухнул стальной фонарный столб. Дома взорвались ливнем щебня. Истерически залаяла собака, взвизгнула... смолкла.
– Ричард! Сюда! СЮДА!
Не было ничего, кроме грохота и безумия. Пыль рухнувших стен скрыла Кристин, застывшую за рулем, пыль ударила Ричарда в глаза, ослепила.
Еще секунда...
Еще секунда, и все кончено.
Кончится боль, и горе, и чувство вины, и бегство...
Ричард упал на колени. Жена, Кристин. Почему...
– Ричард! Я здесь! – голос Майкла. Он подхватил Эми на руки, девочка в ужасе обнимала его за шею. У Ричарда мучительно слезились глаза. Он различил Джо и Томми, ковыляющих к боковой двери собора. Майкл с Эми на руках бросился следом.
Что дальше?
Черт, черт, черт, что же делать? Бежать за Майклом? Эми нужен отец! Или попытаться отыскать Кристин, похороненную в пыльных руинах?
– Нет. Она мертва, – сказал себе Ричард. – Спасай дочь. И, задыхаясь в горячей пыли, на четвереньках пополз к двери собора.
Глава 43
Ужас
Стоило миновать дверь собора, как его охватило внезапное и жуткое молчание. Задыхающийся, весь покрытый красной кирпичной пылью, Ричард стоял, пытаясь восстановить дыхание и отогнать подступающее безумие.
Улица за стеной лежала в руинах.
А здесь, внутри, тишина. Солнце блестит в огромных стеклах витражей с изображениями ангелов и святых. Своды вздымаются в самую высь, под ними без труда мог бы пролететь спортивный самолет.
Моргая, он огляделся по сторонам. Повсюду туристы, удивленно переглядываются, посматривают на цветные окна. Они что-то слышали и не могут понять, что? Двое, одетые в черные сюртуки с высокими воротниками-ошейниками пробежали к боковому входу, чтобы выяснить причину шума.
Под церковными сводами прогремел гром.
– Скорей, Ричард, – окликнул Майкл, пробегавший вдоль бокового нефа с Эми на руках. – Здесь нельзя оставаться.
Ричард словно проснулся. Джо, все еще белый как мел, прижимая ладонь к груди, ковылял вслед за Майклом. Томми тоже был здесь. Его шлем пропал, и светлые волосы казались розовыми в луче света, проходящего сквозь красную розетку окна.
– Хитт. Что с Хиттом? – ошеломленно бормотал он.
– Еще минута, и вы покойники! – рявкнул Майкл и, не дожидаясь остальных, бросился к главному выходу в передней стене здания.
– Папа! – головка Эми моталась над плечом Майкла.
Ричард оглушенно зашагал следом. Томми цеплялся за его руку, тарахтя:
– Что происходит? Что с Хиттом? Хитту нужен врач. Нужно вызвать скорую.
– Ни черта ему не нужно, – зашипел наконец Ричард. – Даже гроба не нужно ни твоему несчастному ублюдку, ни моей жене.
Перепуганные туристы проталкивались к выходу. Послышались крики, кто-то звал отцов, мужей. В узких проходах люди теряли друг друга.
Зверь ударил.
Ричард обернулся через плечо.
Стена, через которую они вошли, с оглушительным грохотом вспучилась внутрь. Казалось, огромная масса желтоватого камня стала мягче бархата портьер. Она вздувалась... вздувалась... по ней разбежались трещины. Грохот нарастал, равномерный, как шум огромного водопада. Тяжелые каменные плиты валились вниз, разбивая деревянные скамьи, статуи, столбы, аналои...
Ричард пятился, не в силах отвести взгляд от ужасного зрелища. Потоки щебня лились на каменные головы статуй, разбивали их и соскальзывали ниже, на головы людей, раскалывая их, как сырые яйца.
Грохот разрушения пронзили крики. Люди бежали. В панике иные бросались навстречу гибели, падающие балки перекрытий ломали взрослых людей, как игрушечных человечков.
Звон.
Цветные стекла витражей хлынули внутрь ручьями переливающихся осколков. Ричард поднял голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
– Постараюсь, – улыбнулся в ответ Майкл. Ричард отчетливо запомнил, кто где находился в 11 часов 22 минуты. Джо – на лавочке. Эми держит за руку Майкла. Ричард стоит рядом на мостовой. Кристин подходит к “лендроверу” и открывает дверцу. Томми в десяти шагах от нее держит мотоцикл, ожидая, пока Хитт дойдет до старого “ягуара” полусотней шагов дальше по улочке.
Ричард запомнил это на всю жизнь, потому что именно в этот момент, без всякого предупреждения, Зверь нанес удар.
Глава 42
Бойня
ВХОД В СОБОР МОТОЦИКЛ, “ЛЕНДРОВЕР”, “ЯГУАР”
Ричард мог бы изобразить это на диаграмме. Каждая деталь, каждая проклятая деталь врезалась в самую ткань мозга.
Тихая боковая улочка кончается тупиком. С одной стороны над ней скалой возвышается Йоркский собор – средневековая церковь, восьмое чудо проклятого света, вот уже тысячу лет украшающее город.
На улице стоит несколько машин, но, кроме них, ни одного человека. Эми, Джо (все еще бледный и обмякший, как мешок с картошкой) и Майкл с проклятым пакетом в руках. Томми, весь в коже и с шлемом на голове, уже оседлал мотоцикл. Кристин за рулем “лендровера” готовится подогнать его поближе, чтобы запихать Джо Бар-раса на заднее сиденье. Хитт, крошечный человечек, разбогатевший на три миллиона, стоит у старомодного “ягуара”, улыбаясь на прощание.
Ричард отчетливо запомнил все – все до последней детали.
Солнечные лучи, играющие на лакированном борту машины. Живописные здания красного кирпича, выстроившиеся на противоположной стороне улицы. Отдаленный шум уличного движения, голос птицы, распевающей на ближайшем дереве, жар от нагретого асфальта.
Потом с ясного летнего неба ударил шквал, такой яростный, что они едва удержались на ногах.
Ричард увидел, как Хитт в ужасе поднял глаза, словно предчувствуя явление господа Иеговы, грядущего в праведном гневе. БАМ-М.
“Ягуара” не стало. Хитта не стало. Он исчез, подобно тем овцам на горной дороге. Взорвался баллон красной краски, и на асфальте остались красные потеки. Машина вскрикнула, превращаясь в лист металла не толще комнатного ковра. Майкл закричал.
Затем, после шквала, направленного с неба, поток воздуха устремился вверх, в вакуум, возникший, когда Зверь взметнулся для следующего удара. Ричард почувствовал, что из легких выкачали воздух, боль пронзила барабанные перепонки. Эми кричала, прижав ладони к ушам.
И тишина. Полная, совершенная, неподвижная тишина.
Молчание.
Силой восходящего потока воздуха из треснувшего почтового фургона вырвало газеты. Теперь они опадали на землю, словно гигантские хлопья снега в сказочном снежном царстве.
– Бегите! – выкрикнул Майкл. – Сейчас снова ударит.
– Кристин!
Ричард сделал движение к “лендроверу”, стоявшему между ним и тем, что осталось от машины Хитта.
– Вперед! Гони!
Он слышал, как недовольно заворчал стартер. Мотор не заводился.
– Залило свечи! – вопил Майкл. – Ричард! Поздно!
Ричард встретил взгляд жены, и они поняли друг друга. Он ничем не мог ей помочь, и она это знала. В ее глазах он увидел любовь к нему и к их детям.
И последнее “прости”.
Новый удар. Со скрипом рухнул стальной фонарный столб. Дома взорвались ливнем щебня. Истерически залаяла собака, взвизгнула... смолкла.
– Ричард! Сюда! СЮДА!
Не было ничего, кроме грохота и безумия. Пыль рухнувших стен скрыла Кристин, застывшую за рулем, пыль ударила Ричарда в глаза, ослепила.
Еще секунда...
Еще секунда, и все кончено.
Кончится боль, и горе, и чувство вины, и бегство...
Ричард упал на колени. Жена, Кристин. Почему...
– Ричард! Я здесь! – голос Майкла. Он подхватил Эми на руки, девочка в ужасе обнимала его за шею. У Ричарда мучительно слезились глаза. Он различил Джо и Томми, ковыляющих к боковой двери собора. Майкл с Эми на руках бросился следом.
Что дальше?
Черт, черт, черт, что же делать? Бежать за Майклом? Эми нужен отец! Или попытаться отыскать Кристин, похороненную в пыльных руинах?
– Нет. Она мертва, – сказал себе Ричард. – Спасай дочь. И, задыхаясь в горячей пыли, на четвереньках пополз к двери собора.
Глава 43
Ужас
Стоило миновать дверь собора, как его охватило внезапное и жуткое молчание. Задыхающийся, весь покрытый красной кирпичной пылью, Ричард стоял, пытаясь восстановить дыхание и отогнать подступающее безумие.
Улица за стеной лежала в руинах.
А здесь, внутри, тишина. Солнце блестит в огромных стеклах витражей с изображениями ангелов и святых. Своды вздымаются в самую высь, под ними без труда мог бы пролететь спортивный самолет.
Моргая, он огляделся по сторонам. Повсюду туристы, удивленно переглядываются, посматривают на цветные окна. Они что-то слышали и не могут понять, что? Двое, одетые в черные сюртуки с высокими воротниками-ошейниками пробежали к боковому входу, чтобы выяснить причину шума.
Под церковными сводами прогремел гром.
– Скорей, Ричард, – окликнул Майкл, пробегавший вдоль бокового нефа с Эми на руках. – Здесь нельзя оставаться.
Ричард словно проснулся. Джо, все еще белый как мел, прижимая ладонь к груди, ковылял вслед за Майклом. Томми тоже был здесь. Его шлем пропал, и светлые волосы казались розовыми в луче света, проходящего сквозь красную розетку окна.
– Хитт. Что с Хиттом? – ошеломленно бормотал он.
– Еще минута, и вы покойники! – рявкнул Майкл и, не дожидаясь остальных, бросился к главному выходу в передней стене здания.
– Папа! – головка Эми моталась над плечом Майкла.
Ричард оглушенно зашагал следом. Томми цеплялся за его руку, тарахтя:
– Что происходит? Что с Хиттом? Хитту нужен врач. Нужно вызвать скорую.
– Ни черта ему не нужно, – зашипел наконец Ричард. – Даже гроба не нужно ни твоему несчастному ублюдку, ни моей жене.
Перепуганные туристы проталкивались к выходу. Послышались крики, кто-то звал отцов, мужей. В узких проходах люди теряли друг друга.
Зверь ударил.
Ричард обернулся через плечо.
Стена, через которую они вошли, с оглушительным грохотом вспучилась внутрь. Казалось, огромная масса желтоватого камня стала мягче бархата портьер. Она вздувалась... вздувалась... по ней разбежались трещины. Грохот нарастал, равномерный, как шум огромного водопада. Тяжелые каменные плиты валились вниз, разбивая деревянные скамьи, статуи, столбы, аналои...
Ричард пятился, не в силах отвести взгляд от ужасного зрелища. Потоки щебня лились на каменные головы статуй, разбивали их и соскальзывали ниже, на головы людей, раскалывая их, как сырые яйца.
Грохот разрушения пронзили крики. Люди бежали. В панике иные бросались навстречу гибели, падающие балки перекрытий ломали взрослых людей, как игрушечных человечков.
Звон.
Цветные стекла витражей хлынули внутрь ручьями переливающихся осколков. Ричард поднял голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89