Поклонники, романы, флирты, театры, вечеринки… Ой, нет! Это все не для нее.
Но тут вдруг Лене стало страшно. Как можно так распускаться? Она должна быть всегда бодрой, подтянутой, веселой и уверенной в себе. Вот тогда он, возможно, и придет к ней… Навсегда. Только тогда, она знает. Этот человек не утешитель, он не любит вытирать слезы и жалеть, не любит и не умеет. Он сильный и удивительно цельный человек, он не терпит слабых. Ему нужны такие друзья, как Лосев и как… она.
«А где, интересно, сейчас Лосев? – подумала Лена. – Наверное, уже в поезде».
Да, он едет. А что делает сейчас этот несносный Откаленко?
Лена снова закрыла глаза и незаметно уснула.
…На следующее утро самым неотложным делом у Лены было получить образец «свободного почерка» Всеволода Борисовича Глинского, весьма эффектного мужчины, которого она мельком видела, но хорошо запомнила во время визита в «Березку». Простое, на первый взгляд, действие получения образца «свободного почерка» неожиданно оказалось весьма хлопотным. В отделении милиции никаких заявлений и объяснений Глинского не оказалось.
Не оказалось их, как ни странно, и в ЖЭКе, куда Лена приехала в качестве сотрудника жилуправления, чтобы проверить, как здесь работают с жалобами и заявлениями жильцов. Нет, Глинский ничего письменно не просил и ни на что не жаловался. Просто не жилец, а мечта каждого начальника ЖЭКа. Оставалось место работы Глинского, один из институтов Академии медицинских наук. Уж там-то образцы его почерка должны быть обязательно. Анкету в отделе кадров заполняет даже ночной вахтер. И Лена немедленно отправилась в этот институт.
Сегодня она отнюдь не выглядела «училкой», как, кстати, уже не выглядят и большинство молодых учителей. Лосев в своем критическом определении скорее исходил из каких-то туманных воспоминаний и давно прочитанных книг.
На Лене была изящная шапочка, из-под которой выбивались роскошные золотистые локоны, легкое модное пальто подчеркивало ее красивую, высокую фигуру, изящные, на высоком каблуке, тоже весьма модные сапожки облегали стройные ноги. Мужчины были не в силах равнодушно пройти мимо и в упор разглядывали Лену, пытаясь поймать ее взгляд. Некоторые, помоложе, тайком оглядывались. Лена шла легко и свободно, скромно опустив глаза и ощущая на себе эти взгляды. Встречные женщины, надо сказать, тоже посматривали на нее то заинтересованно-оценивающе, то деланно-равнодушно.
Вскоре Лена приехала в институт.
На начальника отдела кадров, пожилую, деловитую, полную женщину в очках, удостоверение Лены произвело не меньшее впечатление, чем на встречных мужчин ее внешность. Внимательно прочитав его и снова подняв глаза на Лену, она удивленно покачала головой и сказала:
– Вот уж никогда бы не подумала, что вы работаете в МУРе.
– Тем лучше, – улыбнулась Лена.
– Да, да, это неплохо, – безапелляционным тоном заключила женщина в очках и спросила: – Так чем мы можем помочь, товарищ Златова?
Лена изложила свою просьбу.
– Имеется, имеется, – кивнула в ответ начальник отдела. – Больше никого в курс вводить не будем. Сама вам сейчас все принесу. Посидите.
Она грузно поднялась со своего кресла и показалась Лене еще полнее, чем когда сидела. К двери она отправилась тяжелой, ныряющей походкой, но на удивление быстро. Лена проводила ее взглядом и сочувственно вздохнула. «До пенсии, наверное, дорабатывает, и дома, конечно, внуки ждут», – подумала она, но дальше на эту тему размышлять себе не позволила, дальше шло что-то и вовсе огорчительное и уже личное.
Через несколько минут женщина вернулась с тоненькой папкой и, сдержанно усмехнувшись, сказала:
– Самое свежее и уже последнее. Только что написал. Такое совпадение.
И, раскрыв папку, достала оттуда бумагу.
Это было заявление об увольнении по собственному желанию.
– А почему? – спросила Лена. – Не объяснил?
– Такие граждане на такой должности не задерживаются, – усмехнулась начальник отдела, снова усаживаясь за свой стол и двумя руками поправляя короткие, с сильной проседью волосы. – Этот еще дольше других просидел.
Через несколько минут, закончив небольшие формальности, связанные с временным изъятием документа, Лена вышла из кабинета начальника отдела кадров. По длинному коридору она вышла к широкой мраморной лестнице, устланной красной дорожкой, и спустилась в просторный, светлый вестибюль, где располагался гардероб. Получив свое пальто и шапочку, Лена подошла к большому зеркалу в старинной золоченой раме, стоявшему на полу.
Неожиданно в нем она увидела длинную доску приказов и объявлений, висевшую на противоположной стене вестибюля, и группу мужчин возле нее. Сейчас эти мужчины, мимо которых она только что прошла, кто открыто, кто исподтишка поглядывали на Лену. Среди них был и Глинский, Лена его сразу узнала, и какой-то неприятный холодок прошел по спине. Глинский смотрел восхищенно и дерзко. Лене даже показалось, что он сейчас к ней подойдет. Но он не подошел.
Когда Лена вернулась в управление, уже наступило время обеда. И встретившийся Петя Шухмин галантно пригласил ее в столовую. Но Лена попросила лишь занять ей место, прежде необходимо было заглянуть в лабораторию и сдать на экспертизу полученную в институте бумагу.
А после обеда Лена зашла к Цветкову и сообщила о приглашении на сегодняшний вечер.
– Идти или нет, Федор Кузьмич? – спросила она.
Цветков задумчиво покрутил очки, почему-то вздохнул и, хмурясь, спросил:
– Значит, эта самая Липа к вам в друзья набивается?
– Она, по-моему, ко всем набивается.
– Почему это вы так решили?
– О всех своих клиентках она все знает. Буквально все. Это без дружбы не бывает.
– Так, так. А что она о вас знает? – неожиданно спросил Цветков.
Лена подумала и сказала:
– По существу, ничего не знает.
– Плохо, – снова вздохнул Цветков. – АО вашей подруге?
– Ну, тут побольше, – улыбнулась Лена. – Во-первых, она была у нее дома. Все фотографии рассмотрела на стенах, обо всех расспросила. Потом узнала, где Инна работает, сколько получает, была ли замужем и даже кем был муж.
Лена засмеялась. Цветков тоже ухмыльнулся и спросил:
– И где же ваша подруга работает?
– На телевидении. Редактор.
– А давно вы дружите?
– Давно. Со школы.
– Ваша подруга знает, где вы работаете?
– Конечно. Ей можно доверять, я ручаюсь, Федор Кузьмич, – горячо заверила Лена.
– И все же приводить к ней Липу без моего разрешения не следовало, – покачал головой Цветков.
– Но, ведь, Инна не играет никакой роли в операции, – неуверенно возразила Лена.
– Как же не играет? Вот теперь Липа и ее приглашает к себе.
– Но и сама Липа…
– Мы не знаем, как развернутся события, – нахмурился Цветков. – Конечно, телевидение, редактор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Но тут вдруг Лене стало страшно. Как можно так распускаться? Она должна быть всегда бодрой, подтянутой, веселой и уверенной в себе. Вот тогда он, возможно, и придет к ней… Навсегда. Только тогда, она знает. Этот человек не утешитель, он не любит вытирать слезы и жалеть, не любит и не умеет. Он сильный и удивительно цельный человек, он не терпит слабых. Ему нужны такие друзья, как Лосев и как… она.
«А где, интересно, сейчас Лосев? – подумала Лена. – Наверное, уже в поезде».
Да, он едет. А что делает сейчас этот несносный Откаленко?
Лена снова закрыла глаза и незаметно уснула.
…На следующее утро самым неотложным делом у Лены было получить образец «свободного почерка» Всеволода Борисовича Глинского, весьма эффектного мужчины, которого она мельком видела, но хорошо запомнила во время визита в «Березку». Простое, на первый взгляд, действие получения образца «свободного почерка» неожиданно оказалось весьма хлопотным. В отделении милиции никаких заявлений и объяснений Глинского не оказалось.
Не оказалось их, как ни странно, и в ЖЭКе, куда Лена приехала в качестве сотрудника жилуправления, чтобы проверить, как здесь работают с жалобами и заявлениями жильцов. Нет, Глинский ничего письменно не просил и ни на что не жаловался. Просто не жилец, а мечта каждого начальника ЖЭКа. Оставалось место работы Глинского, один из институтов Академии медицинских наук. Уж там-то образцы его почерка должны быть обязательно. Анкету в отделе кадров заполняет даже ночной вахтер. И Лена немедленно отправилась в этот институт.
Сегодня она отнюдь не выглядела «училкой», как, кстати, уже не выглядят и большинство молодых учителей. Лосев в своем критическом определении скорее исходил из каких-то туманных воспоминаний и давно прочитанных книг.
На Лене была изящная шапочка, из-под которой выбивались роскошные золотистые локоны, легкое модное пальто подчеркивало ее красивую, высокую фигуру, изящные, на высоком каблуке, тоже весьма модные сапожки облегали стройные ноги. Мужчины были не в силах равнодушно пройти мимо и в упор разглядывали Лену, пытаясь поймать ее взгляд. Некоторые, помоложе, тайком оглядывались. Лена шла легко и свободно, скромно опустив глаза и ощущая на себе эти взгляды. Встречные женщины, надо сказать, тоже посматривали на нее то заинтересованно-оценивающе, то деланно-равнодушно.
Вскоре Лена приехала в институт.
На начальника отдела кадров, пожилую, деловитую, полную женщину в очках, удостоверение Лены произвело не меньшее впечатление, чем на встречных мужчин ее внешность. Внимательно прочитав его и снова подняв глаза на Лену, она удивленно покачала головой и сказала:
– Вот уж никогда бы не подумала, что вы работаете в МУРе.
– Тем лучше, – улыбнулась Лена.
– Да, да, это неплохо, – безапелляционным тоном заключила женщина в очках и спросила: – Так чем мы можем помочь, товарищ Златова?
Лена изложила свою просьбу.
– Имеется, имеется, – кивнула в ответ начальник отдела. – Больше никого в курс вводить не будем. Сама вам сейчас все принесу. Посидите.
Она грузно поднялась со своего кресла и показалась Лене еще полнее, чем когда сидела. К двери она отправилась тяжелой, ныряющей походкой, но на удивление быстро. Лена проводила ее взглядом и сочувственно вздохнула. «До пенсии, наверное, дорабатывает, и дома, конечно, внуки ждут», – подумала она, но дальше на эту тему размышлять себе не позволила, дальше шло что-то и вовсе огорчительное и уже личное.
Через несколько минут женщина вернулась с тоненькой папкой и, сдержанно усмехнувшись, сказала:
– Самое свежее и уже последнее. Только что написал. Такое совпадение.
И, раскрыв папку, достала оттуда бумагу.
Это было заявление об увольнении по собственному желанию.
– А почему? – спросила Лена. – Не объяснил?
– Такие граждане на такой должности не задерживаются, – усмехнулась начальник отдела, снова усаживаясь за свой стол и двумя руками поправляя короткие, с сильной проседью волосы. – Этот еще дольше других просидел.
Через несколько минут, закончив небольшие формальности, связанные с временным изъятием документа, Лена вышла из кабинета начальника отдела кадров. По длинному коридору она вышла к широкой мраморной лестнице, устланной красной дорожкой, и спустилась в просторный, светлый вестибюль, где располагался гардероб. Получив свое пальто и шапочку, Лена подошла к большому зеркалу в старинной золоченой раме, стоявшему на полу.
Неожиданно в нем она увидела длинную доску приказов и объявлений, висевшую на противоположной стене вестибюля, и группу мужчин возле нее. Сейчас эти мужчины, мимо которых она только что прошла, кто открыто, кто исподтишка поглядывали на Лену. Среди них был и Глинский, Лена его сразу узнала, и какой-то неприятный холодок прошел по спине. Глинский смотрел восхищенно и дерзко. Лене даже показалось, что он сейчас к ней подойдет. Но он не подошел.
Когда Лена вернулась в управление, уже наступило время обеда. И встретившийся Петя Шухмин галантно пригласил ее в столовую. Но Лена попросила лишь занять ей место, прежде необходимо было заглянуть в лабораторию и сдать на экспертизу полученную в институте бумагу.
А после обеда Лена зашла к Цветкову и сообщила о приглашении на сегодняшний вечер.
– Идти или нет, Федор Кузьмич? – спросила она.
Цветков задумчиво покрутил очки, почему-то вздохнул и, хмурясь, спросил:
– Значит, эта самая Липа к вам в друзья набивается?
– Она, по-моему, ко всем набивается.
– Почему это вы так решили?
– О всех своих клиентках она все знает. Буквально все. Это без дружбы не бывает.
– Так, так. А что она о вас знает? – неожиданно спросил Цветков.
Лена подумала и сказала:
– По существу, ничего не знает.
– Плохо, – снова вздохнул Цветков. – АО вашей подруге?
– Ну, тут побольше, – улыбнулась Лена. – Во-первых, она была у нее дома. Все фотографии рассмотрела на стенах, обо всех расспросила. Потом узнала, где Инна работает, сколько получает, была ли замужем и даже кем был муж.
Лена засмеялась. Цветков тоже ухмыльнулся и спросил:
– И где же ваша подруга работает?
– На телевидении. Редактор.
– А давно вы дружите?
– Давно. Со школы.
– Ваша подруга знает, где вы работаете?
– Конечно. Ей можно доверять, я ручаюсь, Федор Кузьмич, – горячо заверила Лена.
– И все же приводить к ней Липу без моего разрешения не следовало, – покачал головой Цветков.
– Но, ведь, Инна не играет никакой роли в операции, – неуверенно возразила Лена.
– Как же не играет? Вот теперь Липа и ее приглашает к себе.
– Но и сама Липа…
– Мы не знаем, как развернутся события, – нахмурился Цветков. – Конечно, телевидение, редактор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92