Кирпичная печь была накалена, и в комнате стояла жара. За столом сидела средних лет женщина. Узнав начальника уголовного розыска, она радушно пригласила:
— Проходите, вот стулья, присаживайтесь.
Только начальник уголовного розыска стал объяснять, зачем они пришли, как женщина перебила его:
— Так Боркин же несколько дней назад был у меня. Подождите минутку. — Она достала из выдвижного ящика толстый журнал и быстро нашла запись. — Вот, пожалуйста. Боркин Лев Иосифович. Смотрите, ровно неделю назад он выдал доверенность на постоянное право пользования его автомашиной Щедрову Роману Леонидовичу — жителю города Бреста.
— Кому? Кому? — вскрикнул Мочалов и, подойдя к нотариусу, склонился над журналом.
Он читал долго, вглядываясь, казалось, в каждую букву. Затем достал блокнот и слово в слово переписал запись, потом спросил:
— Не помните, Боркин давал еще кому-нибудь доверенность?
— Почему не помню, — улыбнулась женщина. — Я все помню. Около года назад было такое дело.
Она подошла к застекленному шкафу и достала еще один журнал.
— Вот, нашла. Смотрите, Боркин выдал доверенность на год минчанину Красину Олегу Викторовичу.
— Все правильно, — выдохнул Мочалов и сел на свое место.
Степан Петрович, обращаясь к нотариусу, сказал:
— Я вас попрошу подготовить для приобщения к уголовному делу официальную справку.
— Ого! Натворили они что-нибудь?
Степан Петрович неопределенно ответил:
— Мы просто пока разбираемся.
Сотрудники милиции попрощались и вышли на улицу. Мочалов, подняв воротник пальто, сунув руки в карманы, некоторое время молчал, погрузившись в свои думы. Но мысли, как оказалось чуть позже, были у них об одном и том же. Степан Петрович сказал:
— Значит, нам фамилия предполагаемого убийцы известна...
— Я думаю, что это он. Смотри, как действует хитро: на похищенные деньги покупает машину. Оформляет ее на Боркина и заставляет доверенность выдать на Красина, который, очевидно, был у него «извозчиком». Теперь дальше: срок доверенности скоро истекает, при этом Красин вызвал у Щедрова какое-то опасение. Щедров убирает его, затем берет доверенность уже на себя и убивает Боркина, который теперь ему не нужен.
— Значит, нам надо побыстрее выходить на дружков Красина, иначе Щедров, я уверен в этом, постарается ликвидировать и их.
— Да, похоже, — согласился Мочалов. — Но что мне сейчас делать? Оставаться здесь? Но вряд ли Щедров находится в Кобрине!
Они вошли в здание райотдела. Мочалов позвонил в Минск Славину.
Майор был на месте. Выслушав Мочалова, взволнованно сказал:
— Ну, Иван Петрович, кажется, ты на верном пути! Но поздравлять не буду — рано. Теперь слушай меня. Нам только что удалось установить его дружков, которых хозяйка называла пижонами. Один из них — Комель Эрнест, второй — Бузан Лев. Они жители Минска. Обоим по двадцать шесть лет, проживают вместе с родителями. Оба нигде не работают...
— Где они?
— В том-то и дело, что неизвестно. Родители говорят, что как ушли несколько дней назад, так как в воду канули. Давай сделаем так: сегодня договорись с кобринскими товарищами о взаимодействии. Попроси их, пусть попробуют установить другие связи Боркина и Щедрова, а сам завтра же с утра выезжай в Брест. В первую очередь добудь фото Щедрова и вышли его нам. Мы предъявим на опознание хозяйке Красина. Сам знаешь, как это важно. Затем попробуй установить место нахождения Щедрова и его дружков. Фотографии Бузана и Комеля мы сегодня размножим и объявим их розыск, направим в Кобрин и Брест, так что получишь их. Теперь главное, Ваня, запомни: я тебе запрещаю рисковать, слышишь, запрещаю и делаю это не только от своего имени, но и от имени твоего отца и Алексея Васильевича! Мы обязаны с тобой взять этого гада так, чтобы не иметь даже ни одной царапины. Как только выйдешь на него, немедленно дай знать, я приеду. Сам понимаешь, как это и для меня важно!
Прошло чуть больше часа, и Мочалов стоял в неосвещенном тамбуре, глядя в проносившуюся за окном темень. Он не спешил входить в вагон. Хотелось побыть одному, спокойно проанализировать все, чтобы завтра снова продолжить трудный поиск в Бресте.
62
МАЙОР МИЛИЦИИ СЛАВИН
Славин закончил пятиминутку, и сотрудники начали выходить из ленкомнаты. Вскоре, кроме начальника уголовного розыска и Славина, никого не осталось. Дроздович положил на стол перед майором план действий. Владимир Михайлович внимательно прочитал и, возвращая план, сказал:
— В принципе все правильно, но ждать ответов — это значит терять время и, самое главное, дать возможность преступнику напасть на следующую жертву. Вы сейчас поезжайте в суд и попросите, чтобы вам показали архивное уголовное дело. Найдите данные его дружка, их вместе судили. Насколько я помню, тот раньше проживал на улице Цнянской. Не исключено, что Клавдин и сейчас пристроился у него. Затем попробуйте выяснить, чем занимается этот дружок Клавдина, с кем дружит и все прочее.
Дроздович ушел, а Славин направился к себе. Как обычно, с утра ему предстоял разбор материалов, беседа с задержанными за мелкое хулиганство и еще десяток больших и малых дел, которых у начальника районного отдела милиции всегда много.
Владимир Михайлович всегда старался четко планировать свою работу на день. В понедельник ровно в одиннадцать он должен быть в райкоме партии, где собирались секретари партийных комитетов крупнейших предприятий и учреждений района. Обычно на этих совещаниях Славину предоставляли слово, и он знакомил присутствующих с оперативной обстановкой, наиболее опасными преступлениями и происшествиями, которые произошли в районе за прошедшую неделю...
Совещание в райкоме закончилось ровно в двенадцать, и, по возвращении в отдел, майор сразу же пригласил к себе в кабинет Дроздовича, который вернулся из суда.
— Вот, Владимир Михайлович, полные данные на Клавдина и его дружка, фамилия которого Алматов.
Славин взял справку:
— Точно они! Хорошо. Побывайте дома у Алматова, только не спугните!
— Я понял. Разрешите идти?
Дроздович ушел, Славин посмотрел на часы. Через несколько минут у него в кабинете должны собраться начальники отделений...
Дроздович не торопясь шел по улице в сторону дома Алматова. После окончания высшей школы милиции он недавно был направлен в Минск и не боялся, что его могут опознать подозреваемые. По пути он обдумал несколько версий, которые могли пригодиться в разговоре с жильцами домов, куда он будет заходить.
Конечно, был и другой путь. Поговорить с участковым уполномоченным, который наверняка знает многое. Но, на беду, участковый уехал на учебу, а новый еще не назначен.
Дроздович выбрал дом, у забора которого на тротуаре было много снега, и вошел во двор. По узенькой протоптанной дорожке прошел к крыльцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
— Проходите, вот стулья, присаживайтесь.
Только начальник уголовного розыска стал объяснять, зачем они пришли, как женщина перебила его:
— Так Боркин же несколько дней назад был у меня. Подождите минутку. — Она достала из выдвижного ящика толстый журнал и быстро нашла запись. — Вот, пожалуйста. Боркин Лев Иосифович. Смотрите, ровно неделю назад он выдал доверенность на постоянное право пользования его автомашиной Щедрову Роману Леонидовичу — жителю города Бреста.
— Кому? Кому? — вскрикнул Мочалов и, подойдя к нотариусу, склонился над журналом.
Он читал долго, вглядываясь, казалось, в каждую букву. Затем достал блокнот и слово в слово переписал запись, потом спросил:
— Не помните, Боркин давал еще кому-нибудь доверенность?
— Почему не помню, — улыбнулась женщина. — Я все помню. Около года назад было такое дело.
Она подошла к застекленному шкафу и достала еще один журнал.
— Вот, нашла. Смотрите, Боркин выдал доверенность на год минчанину Красину Олегу Викторовичу.
— Все правильно, — выдохнул Мочалов и сел на свое место.
Степан Петрович, обращаясь к нотариусу, сказал:
— Я вас попрошу подготовить для приобщения к уголовному делу официальную справку.
— Ого! Натворили они что-нибудь?
Степан Петрович неопределенно ответил:
— Мы просто пока разбираемся.
Сотрудники милиции попрощались и вышли на улицу. Мочалов, подняв воротник пальто, сунув руки в карманы, некоторое время молчал, погрузившись в свои думы. Но мысли, как оказалось чуть позже, были у них об одном и том же. Степан Петрович сказал:
— Значит, нам фамилия предполагаемого убийцы известна...
— Я думаю, что это он. Смотри, как действует хитро: на похищенные деньги покупает машину. Оформляет ее на Боркина и заставляет доверенность выдать на Красина, который, очевидно, был у него «извозчиком». Теперь дальше: срок доверенности скоро истекает, при этом Красин вызвал у Щедрова какое-то опасение. Щедров убирает его, затем берет доверенность уже на себя и убивает Боркина, который теперь ему не нужен.
— Значит, нам надо побыстрее выходить на дружков Красина, иначе Щедров, я уверен в этом, постарается ликвидировать и их.
— Да, похоже, — согласился Мочалов. — Но что мне сейчас делать? Оставаться здесь? Но вряд ли Щедров находится в Кобрине!
Они вошли в здание райотдела. Мочалов позвонил в Минск Славину.
Майор был на месте. Выслушав Мочалова, взволнованно сказал:
— Ну, Иван Петрович, кажется, ты на верном пути! Но поздравлять не буду — рано. Теперь слушай меня. Нам только что удалось установить его дружков, которых хозяйка называла пижонами. Один из них — Комель Эрнест, второй — Бузан Лев. Они жители Минска. Обоим по двадцать шесть лет, проживают вместе с родителями. Оба нигде не работают...
— Где они?
— В том-то и дело, что неизвестно. Родители говорят, что как ушли несколько дней назад, так как в воду канули. Давай сделаем так: сегодня договорись с кобринскими товарищами о взаимодействии. Попроси их, пусть попробуют установить другие связи Боркина и Щедрова, а сам завтра же с утра выезжай в Брест. В первую очередь добудь фото Щедрова и вышли его нам. Мы предъявим на опознание хозяйке Красина. Сам знаешь, как это важно. Затем попробуй установить место нахождения Щедрова и его дружков. Фотографии Бузана и Комеля мы сегодня размножим и объявим их розыск, направим в Кобрин и Брест, так что получишь их. Теперь главное, Ваня, запомни: я тебе запрещаю рисковать, слышишь, запрещаю и делаю это не только от своего имени, но и от имени твоего отца и Алексея Васильевича! Мы обязаны с тобой взять этого гада так, чтобы не иметь даже ни одной царапины. Как только выйдешь на него, немедленно дай знать, я приеду. Сам понимаешь, как это и для меня важно!
Прошло чуть больше часа, и Мочалов стоял в неосвещенном тамбуре, глядя в проносившуюся за окном темень. Он не спешил входить в вагон. Хотелось побыть одному, спокойно проанализировать все, чтобы завтра снова продолжить трудный поиск в Бресте.
62
МАЙОР МИЛИЦИИ СЛАВИН
Славин закончил пятиминутку, и сотрудники начали выходить из ленкомнаты. Вскоре, кроме начальника уголовного розыска и Славина, никого не осталось. Дроздович положил на стол перед майором план действий. Владимир Михайлович внимательно прочитал и, возвращая план, сказал:
— В принципе все правильно, но ждать ответов — это значит терять время и, самое главное, дать возможность преступнику напасть на следующую жертву. Вы сейчас поезжайте в суд и попросите, чтобы вам показали архивное уголовное дело. Найдите данные его дружка, их вместе судили. Насколько я помню, тот раньше проживал на улице Цнянской. Не исключено, что Клавдин и сейчас пристроился у него. Затем попробуйте выяснить, чем занимается этот дружок Клавдина, с кем дружит и все прочее.
Дроздович ушел, а Славин направился к себе. Как обычно, с утра ему предстоял разбор материалов, беседа с задержанными за мелкое хулиганство и еще десяток больших и малых дел, которых у начальника районного отдела милиции всегда много.
Владимир Михайлович всегда старался четко планировать свою работу на день. В понедельник ровно в одиннадцать он должен быть в райкоме партии, где собирались секретари партийных комитетов крупнейших предприятий и учреждений района. Обычно на этих совещаниях Славину предоставляли слово, и он знакомил присутствующих с оперативной обстановкой, наиболее опасными преступлениями и происшествиями, которые произошли в районе за прошедшую неделю...
Совещание в райкоме закончилось ровно в двенадцать, и, по возвращении в отдел, майор сразу же пригласил к себе в кабинет Дроздовича, который вернулся из суда.
— Вот, Владимир Михайлович, полные данные на Клавдина и его дружка, фамилия которого Алматов.
Славин взял справку:
— Точно они! Хорошо. Побывайте дома у Алматова, только не спугните!
— Я понял. Разрешите идти?
Дроздович ушел, Славин посмотрел на часы. Через несколько минут у него в кабинете должны собраться начальники отделений...
Дроздович не торопясь шел по улице в сторону дома Алматова. После окончания высшей школы милиции он недавно был направлен в Минск и не боялся, что его могут опознать подозреваемые. По пути он обдумал несколько версий, которые могли пригодиться в разговоре с жильцами домов, куда он будет заходить.
Конечно, был и другой путь. Поговорить с участковым уполномоченным, который наверняка знает многое. Но, на беду, участковый уехал на учебу, а новый еще не назначен.
Дроздович выбрал дом, у забора которого на тротуаре было много снега, и вошел во двор. По узенькой протоптанной дорожке прошел к крыльцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118