Вошел и остановился от удивления. На стене висела «молния». Большими буквами вверху было написано: «Почему старший оперуполномоченный уголовного розыска лейтенант Славин не явился на комсомольское собрание?» А ниже рассказывалось, как он один, проявив смекалку, задержал опасную вооруженную группу бандитов, ранее неоднократно судимых, находившихся сейчас в розыске.
Кто-то тронул Славина за плечо. Он обернулся и увидел улыбающегося Горчакова.
— Что, успели друзья-комсомольцы поздравление вывесить? Ясно, как действуют?
Славин улыбнулся:
— Ясно, Семен Антонович.
— К написанному следовало бы добавить, что эта братия совершила еще четыре аналогичные кражи, которые были не раскрыты.
— Что, уже признались?
— А куда им деться? У одного чистые бланки трудовых книжек, которые хранились вместе с деньгами в сейфе ремонтно-механических мастерских, нашли, у другого — связку ключей от сейфа механического завода, у третьего — наган охранника завода, расположенного в зоне, которую ты теперь обслуживаешь. Они этого охранника оглушили и забрались в кассу. Ну, а что касается четвертой кражи, совершенной на хлебозаводе, то двое уже сами проговорились.
Владимир и не заметил, что в комнате уже собрались почти все сотрудники. Многие, дождавшись, когда начальник отойдет от Славина, подходили к нему, поздравляли и пожимали руку. Чувствовалось, что все были рады за своего нового товарища. Подрезов, подчеркнуто вежливо, громко спросил:
— Владимир Михайлович, объясните, как это получилось, что вы сидели в подвале, а вооруженный бандит — на лестнице? За что он вас лишил свободы?
Все рассмеялись. Хохотал и Славин, вспомнив вчерашнее свое положение.
Горчаков, хлопнув по столу ладонью, сказал:
— Между прочим, товарищи, для каждого из присутствующих вчерашние действия Славина должны послужить примером тактических действий в сложных условиях. Поэтому, прежде чем сообщить вам обстановку, я хочу, чтобы Славин сам рассказал, как все было. — Он махнул рукой оперативнику: — Иди сюда, Владимир Михайлович, расскажи подробнее и объясни, почему ты вчера принимал именно такие решения. Тогда, может, и Подрезов поймет, что не всегда надо преступника внизу держать, а самому у входа находиться.
Сотрудники заулыбались. И пока Славин, несколько смущенный, пробирался между рядами стульев к столу, майор добавил:
— Скажу честно, я проанализировал все его вчерашние действия и не нашел ошибки. Только это и позволило ему выйти победителем из неравной схватки. Поэтому, повторяю, нам надо учиться на удачных операциях, проведенных нашими товарищами. Тогда не будет таких случаев или, по крайней мере, их будет меньше, когда преступник скрывается от милиции на ее же лошадях.
Все вспомнили недавний случай, когда трое милиционеров узнали, что в парке недалеко от Свислочи скрывается разыскиваемый преступник. Они привязали лошадей к забору и начали прочесывать кустарник. А преступник подбежал к лошадям, отвязал одну и — был таков. Хорошо, что заметили, и пустились вдогонку. Это заставило преступника, плохо ездившего верхом, бросить лошадь и скрыться в развалинах.
Славин, волнуясь, начал свой рассказ, но постепенно он освоился, чувствуя, как внимательно слушают присутствующие, стал говорить увереннее. Объяснил, почему он сначала пошел на риск и связал преступников, зачем их растащил подальше друг от друга, с какой целью у водителя забрал документы и почему четвертого преступника заставил сидеть прямо на лестнице с поднятыми руками.
Когда он закончил, Горчаков спросил:
— Ну как, товарищи, всем ясно? Нет вопросов? — Он повернулся к Подрезову: — И тебе, Алексей Станиславович, ясно?
— Так точно, товарищ майор. Я считаю, что за задержание таких «китов» Славин заслуживает поощрения.
— Наконец ты сегодня впервые разумную мысль высказал. А так как я предполагал, что ты скажешь об этом, то внес руководству соответствующее предложение...
38
СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ ПОДРЕЗОВ
Старший лейтенант Подрезов был старше Славина на три года. Он был среднего роста, крепко сбитый, круглолицый, с большим мясистым носом и тяжелым квадратным подбородком. Смотрел он на собеседника карими глазами прямо и доброжелательно, время от времени поправляя густые вьющиеся черные волосы. В кабинете они сидели со Славиным вдвоем, ближе узнали друг друга, подружились. Подрезов был женат и любил рассказывать о своей дочери, которой недавно исполнился год.
Обстановка в зоне его обслуживания была очень сложной. Подрезов никак не мог зацепиться за нужную ниточку и раскрыть хотя бы одно убийство из двух, которые, как он сам угрюмо ворчал, «повисли на его шее».
Славину тоже было нелегко. Правда, убийств у него не было, однако его очень беспокоило нераскрытое преступление. Неизвестный напал на девушку на окраине города за день до приезда Славина в Минск. Это дело поручили ему. Прошло уже много времени, а приблизиться к раскрытию преступления лейтенант пока не смог.
Жители близлежащей деревни рассказывали, что они видели в лесу недалеко от того места, где была позже обнаружена Лазаркевич, парня и девушку. Приметы девушки и потерпевшей совпадают. Лазаркевич все еще находилась в тяжелом состоянии и разговаривать не могла. Было ясно, что девушка знает преступника. Об этом говорит и то, что преступник явно хотел ее убить и считал, что достиг своей цели. Девушка была прикрыта ветвями. И если бы не два офицера, которые случайно проходили в том месте и заметили ногу, торчавшую из-под ветвей, то наверняка она бы погибла.
Сейчас Славин ждал подругу Лазаркевич — Лебедко Анну, которая до этого целый месяц была в отпуске. Девушка явилась в точно назначенное время. Красная от смущения, она показала повестку и, глядя то на Славина, то на Подрезова, сказала:
— Я Лебедко Анна, меня вызвали вот по этой повестке.
Славин взял повестку и предложил девушке стул.
— Аня, вы слышали, что случилось с Ирой Лазаркевич?
— Да, мне вчера, когда я приехала в общежитие, девочки рассказали. Ужас какой-то. Я сразу же хотела в больницу к ней бежать, но меня предупредили, что она все еще без сознания. Скажите, жить-то она будет?
— Врачи говорят, что да. Но без глаза останется.
— Боже мой, бедняжка! А кто же ее так изуродовал?
— Пока не нашли. Но обязательно найдем. Думаю, что и вы поможете нам в этом.
— Я? Чем я могу помочь?
— Во-первых, я хочу, чтобы вы рассказали нам о ее знакомых — и ребятах и девушках.
— О ком я знаю, не утаю.
— Ну вот и хорошо. — И лейтенант принялся заполнять протокол допроса.
Допрос длился более двух часов.
Подрезов успел за это время допросить какого-то мужчину, а затем съездить на Болотную станцию, где ночью угнали грузовик, груженный молодой картошкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Кто-то тронул Славина за плечо. Он обернулся и увидел улыбающегося Горчакова.
— Что, успели друзья-комсомольцы поздравление вывесить? Ясно, как действуют?
Славин улыбнулся:
— Ясно, Семен Антонович.
— К написанному следовало бы добавить, что эта братия совершила еще четыре аналогичные кражи, которые были не раскрыты.
— Что, уже признались?
— А куда им деться? У одного чистые бланки трудовых книжек, которые хранились вместе с деньгами в сейфе ремонтно-механических мастерских, нашли, у другого — связку ключей от сейфа механического завода, у третьего — наган охранника завода, расположенного в зоне, которую ты теперь обслуживаешь. Они этого охранника оглушили и забрались в кассу. Ну, а что касается четвертой кражи, совершенной на хлебозаводе, то двое уже сами проговорились.
Владимир и не заметил, что в комнате уже собрались почти все сотрудники. Многие, дождавшись, когда начальник отойдет от Славина, подходили к нему, поздравляли и пожимали руку. Чувствовалось, что все были рады за своего нового товарища. Подрезов, подчеркнуто вежливо, громко спросил:
— Владимир Михайлович, объясните, как это получилось, что вы сидели в подвале, а вооруженный бандит — на лестнице? За что он вас лишил свободы?
Все рассмеялись. Хохотал и Славин, вспомнив вчерашнее свое положение.
Горчаков, хлопнув по столу ладонью, сказал:
— Между прочим, товарищи, для каждого из присутствующих вчерашние действия Славина должны послужить примером тактических действий в сложных условиях. Поэтому, прежде чем сообщить вам обстановку, я хочу, чтобы Славин сам рассказал, как все было. — Он махнул рукой оперативнику: — Иди сюда, Владимир Михайлович, расскажи подробнее и объясни, почему ты вчера принимал именно такие решения. Тогда, может, и Подрезов поймет, что не всегда надо преступника внизу держать, а самому у входа находиться.
Сотрудники заулыбались. И пока Славин, несколько смущенный, пробирался между рядами стульев к столу, майор добавил:
— Скажу честно, я проанализировал все его вчерашние действия и не нашел ошибки. Только это и позволило ему выйти победителем из неравной схватки. Поэтому, повторяю, нам надо учиться на удачных операциях, проведенных нашими товарищами. Тогда не будет таких случаев или, по крайней мере, их будет меньше, когда преступник скрывается от милиции на ее же лошадях.
Все вспомнили недавний случай, когда трое милиционеров узнали, что в парке недалеко от Свислочи скрывается разыскиваемый преступник. Они привязали лошадей к забору и начали прочесывать кустарник. А преступник подбежал к лошадям, отвязал одну и — был таков. Хорошо, что заметили, и пустились вдогонку. Это заставило преступника, плохо ездившего верхом, бросить лошадь и скрыться в развалинах.
Славин, волнуясь, начал свой рассказ, но постепенно он освоился, чувствуя, как внимательно слушают присутствующие, стал говорить увереннее. Объяснил, почему он сначала пошел на риск и связал преступников, зачем их растащил подальше друг от друга, с какой целью у водителя забрал документы и почему четвертого преступника заставил сидеть прямо на лестнице с поднятыми руками.
Когда он закончил, Горчаков спросил:
— Ну как, товарищи, всем ясно? Нет вопросов? — Он повернулся к Подрезову: — И тебе, Алексей Станиславович, ясно?
— Так точно, товарищ майор. Я считаю, что за задержание таких «китов» Славин заслуживает поощрения.
— Наконец ты сегодня впервые разумную мысль высказал. А так как я предполагал, что ты скажешь об этом, то внес руководству соответствующее предложение...
38
СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ ПОДРЕЗОВ
Старший лейтенант Подрезов был старше Славина на три года. Он был среднего роста, крепко сбитый, круглолицый, с большим мясистым носом и тяжелым квадратным подбородком. Смотрел он на собеседника карими глазами прямо и доброжелательно, время от времени поправляя густые вьющиеся черные волосы. В кабинете они сидели со Славиным вдвоем, ближе узнали друг друга, подружились. Подрезов был женат и любил рассказывать о своей дочери, которой недавно исполнился год.
Обстановка в зоне его обслуживания была очень сложной. Подрезов никак не мог зацепиться за нужную ниточку и раскрыть хотя бы одно убийство из двух, которые, как он сам угрюмо ворчал, «повисли на его шее».
Славину тоже было нелегко. Правда, убийств у него не было, однако его очень беспокоило нераскрытое преступление. Неизвестный напал на девушку на окраине города за день до приезда Славина в Минск. Это дело поручили ему. Прошло уже много времени, а приблизиться к раскрытию преступления лейтенант пока не смог.
Жители близлежащей деревни рассказывали, что они видели в лесу недалеко от того места, где была позже обнаружена Лазаркевич, парня и девушку. Приметы девушки и потерпевшей совпадают. Лазаркевич все еще находилась в тяжелом состоянии и разговаривать не могла. Было ясно, что девушка знает преступника. Об этом говорит и то, что преступник явно хотел ее убить и считал, что достиг своей цели. Девушка была прикрыта ветвями. И если бы не два офицера, которые случайно проходили в том месте и заметили ногу, торчавшую из-под ветвей, то наверняка она бы погибла.
Сейчас Славин ждал подругу Лазаркевич — Лебедко Анну, которая до этого целый месяц была в отпуске. Девушка явилась в точно назначенное время. Красная от смущения, она показала повестку и, глядя то на Славина, то на Подрезова, сказала:
— Я Лебедко Анна, меня вызвали вот по этой повестке.
Славин взял повестку и предложил девушке стул.
— Аня, вы слышали, что случилось с Ирой Лазаркевич?
— Да, мне вчера, когда я приехала в общежитие, девочки рассказали. Ужас какой-то. Я сразу же хотела в больницу к ней бежать, но меня предупредили, что она все еще без сознания. Скажите, жить-то она будет?
— Врачи говорят, что да. Но без глаза останется.
— Боже мой, бедняжка! А кто же ее так изуродовал?
— Пока не нашли. Но обязательно найдем. Думаю, что и вы поможете нам в этом.
— Я? Чем я могу помочь?
— Во-первых, я хочу, чтобы вы рассказали нам о ее знакомых — и ребятах и девушках.
— О ком я знаю, не утаю.
— Ну вот и хорошо. — И лейтенант принялся заполнять протокол допроса.
Допрос длился более двух часов.
Подрезов успел за это время допросить какого-то мужчину, а затем съездить на Болотную станцию, где ночью угнали грузовик, груженный молодой картошкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118