Вам что-то от меня нужно. Спрашивайте и поверьте, Лева Мулер и в более молодые годы не кривил душой перед властью. Скажите, какой мне смысл врать сейчас, на склоне жизни, когда хочется одного: немножко тепла, уюта и чистого нижнего белья?
— Хотите сказать, что ведете аскетический образ жизни? — улыбнулся Новиков.
— Знаете, уважаемый гражданин-товарищ, я не знаю таких мудреных слов, но уверен, что живу нормально.
— Ну, не совсем нормально, если учесть, что, недоливая в каждую кружку пива, вы имеете неплохой доход, — заметил Купрейчик, продолжая приглядываться к Мулеру и думать, каким образом приступить к главному. Капитану не понравилось, что старший лейтенант Новиков несколько бесцеремонно обращается с пожилым человеком. Но делать было нечего, разговор уже велся, и надо было направлять его в нужное русло. Купрейчик мягко сказал:
— Не обижайтесь, Лев Абрамович, старший лейтенант имел в виду, что вы ведете скромный образ жизни.
— А как же иначе. Посмотрите мой дом, сами увидите, что живу я не так уж шикарно. Поверьте, до войны я жил лучше.
— Ничего, Лев Абрамович, пройдет немного времени, и снова все наладится, вот только оправимся от войны. Но сейчас речь о другом. Вспомните среди своих знакомых одного человека...
Купрейчик рассказал о приметах Корунова и о той встрече, о которой рассказал Пултас.
Мулер долго думал, несколько раз уточнял приметы, а затем, откинувшись на спинку стула, сказал:
— Так бы сразу и сказали, что вам нужен этот человек. Я его действительно знаю, но только, как говорится, в лицо.
— Ну, а старуху?
— Вот уж старуху я знаю прекрасно. Это — Жовель Маня. Она со Сторожовки. Ее там каждый знает: спросите, где Маня Жовель живет, и вас любой пацан к ней отведет.
— Чем знаменита эта Маня?
— Ну, во-первых, у нее семеро детей, которые находятся на подножном корму: кто что достанет, то и съест. Во-вторых, она всегда в курсе всех дел и не любит об этом болтать. В-третьих, она старожил и пользуется большим авторитетом у тех, кто любит, как говорится, цап-царап.
Купрейчик спросил:
— А вы знаете этого мужчину?
— На этот вопрос мне трудно ответить. И не подумайте, уважаемый, что не хочу. Просто он один из многих моих клиентов, которые приходят ко мне часто, не берут сдачу, наверное, оттого, что она уж больно громко в кармане звякает, и никогда не поднимают шума из-за какой-то пены. Интересно, что бы мне сказали посетители, если бы я вдруг стал продавать пиво без пены. Хотел бы я увидеть выражение их глаз. Они бы меня сразу же обвинили в том, что я развожу пиво водой. Но я не из таких, я слишком уважаю свою профессию, чтобы подмачивать ее.
— Когда же вы познакомились с Жовель?
— С Маней? Я ее уже знаю лет двадцать, не меньше. До войны я тоже проживал на Сторожовке, и, скажу вам прямо, мы с ней неплохо дружили.
— Скажите, а этот мужчина может у нее жить?
— Лично я сомневаюсь.
— Это почему же?
— У нее дома настоящий гармидар. Шум стоит как в бане. Нет, я не думаю, что кто-либо осмелится жить в таком уголке, где даже свои собственные штаны утром можешь не найти...
В этот день Мулер рассказал работникам милиции все, что знал. Купрейчик чувствовал, что он говорит правдиво и откровенно. Условились, что если Корунов зайдет в пивную, то Мулер обязательно сообщит об этом капитану.
Некоторое время оперативники молчали. Но вот Купрейчик улыбнулся и посмотрел на Новикова:
— Ну, что, Ваня, — на Сторожовку?
— Вперед! Назовем операцию «Где ты, Маня?» — и Новиков весело рассмеялся.
10
СЛАВИН
Как ни торопил водителя Славин, в Кемерово они приехали позже, чем рассчитывали. Им пришлось дважды менять колесо, причем второй раз надо было клеить продырявленную камеру.
В Кемерово уже начался новый рабочий день. Грязные, усталые после бессонной ночи, въехали они в город. Славин вышел недалеко от центра и у первого же встречного милиционера спросил, как добраться в управление. К счастью, оно оказалось недалеко, и вскоре лейтенант докладывал пожилому полковнику о цели своего прибытия в Кемерово. Полковник сразу же сделал необходимые поручения, суть которых сводилась к тому, чтобы силами работников милиции проверить все организации и учреждения, имеющие автотранспорт. Затем посмотрел на еле сидящего на стуле от усталости лейтенанта и сказал:
— Вы поезжайте в наше общежитие — там есть комнаты для командированных — и отдохните. Машину вам даст дежурный. Приходите сюда к вечеру, подведем итоги и подумаем, что делать дальше.
— Товарищ полковник, у меня еще один вопрос. — И Славин рассказал о буфетчице Сыроежной.
— Вы не ошиблись, лейтенант?
— Никак нет, товарищ полковник. Она же ведь была моей соседкой, жила через улицу, почти напротив. Это меня она не запомнила, пацаном был. А я ее, гадину, на всю жизнь запомнил!
— Да, это серьезно. Хорошо, вот вам бумага, напишите рапорт и езжайте отдыхать. Встретимся в шестнадцать часов.
Славин написал рапорт. Оставил его полковнику, а сам на дежурной «эмке» поехал в общежитие.
А в городе шел напряженный поиск. Одно за другим проверялись автохозяйства, учреждения и предприятия. Работники милиции тщательно проверяли документы, шел розыск автомашины, которая ездила в сторону Марьянского района в первой половине сентября. Когда находилась такая машина, то сразу же сопоставлялись приметы ее водителя с теми, о которых сообщил Славин.
Когда Славин вошел в кабинет начальника, тот ему сказал, что уже проверена большая часть автомашин города. Полковник пригласил лейтенанта сесть, а сам стал говорить с кем-то по телефону. Славин понял, что речь идет о Латаниной-Сыроежной. Невидимый собеседник сообщал, что предпринято для ее проверки.
— По документам, которые имеются в отделе кадров, Сыроежная Любовь Сергеевна значится как бывшая медсестра, которая находилась на фронте в составе Первого Белорусского фронта. Трудно пока сказать, подтвердятся ли ваши подозрения, но одно обстоятельство меня уже смутило. Судя по документам, Сыроежная до и во время войны работала медсестрой, а здесь, где позарез нужны медики, стоит за прилавком.
— А откуда она приехала?
— Из Белоруссии.
— Так можно же запросить!..
— Уже сделано, — усмехнулся полковник и добавил: — К нам уже подключился представитель органов государственной безопасности. Так что если вы не ошиблись, то никуда она не денется...
— Я не ошибаюсь, это Латанина, кстати, мне мама, когда я находился еще в Барановичах, писала, что ее усиленно разыскивают как предательницу.
В дверь постучали. В кабинете появился капитан, он протянул полковнику телеграмму:
— Только что прибыла.
Начальник взглянул на нее и улыбнулся:
— Тебе, в первую очередь, надо было дать ее этому молодому человеку. — Он протянул бланк Славину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118