Муж ее лежал на полу мертвым...
Прибывшие сотрудники милиции увидели страшную картину. Все в доме было перевернуто вверх дном. В комнатах летали перья от распоротых ножами перин и подушек, лежали опрокинутые стулья, старый кожаный диван был разрезан.
Началась кропотливая, неспокойная и упорная работа по раскрытию преступления.
Прошло больше недели. В районе, который обслуживало отделение милиции, где начальником был майор Мочалов, случилось три аналогичных нападения, при которых один человек был убит и двое ранены. Во всех случаях преступники были в масках, сделанных из противогазов.
Дело усугублялось еще и тем, что в районе зачастились кражи из домов, а сутки назад был обворован хлебный магазин. Воры взяли крупную сумму денег, а магазин подожгли.
У Мочалова сотрудников было немного, и он очень обрадовался, когда в кабинет вошел дежурный и доложил, что к ним на помощь прибыли шестеро сотрудников. Майор приказал дежурному пригласить прибывших в кабинет.
Через минуту в кабинет один за другим вошли шестеро молодых людей в штатском. Один из них был двоюродный брат Мочалова — Купрейчик Алексей. Они радостно поздоровались, но разговаривать не стали, хотя и не виделись уже месяца три. Петр Петрович пригласил в кабинет своих сотрудников уголовного розыска и сразу же приступил к делу. Он создал три группы. Одна из них, которую возглавил Купрейчик, должна была заняться грабителями в противогазах, другая — теми, кто обворовывал квартиры, а третья — искать воров, совершивших кражу и поджог магазина.
Когда совещание закончилось, Петр Петрович попросил Купрейчика задержаться, а остальных отпустил.
— Ну как Надя? Ее я, пожалуй, более полугода не видел.
— Нормально. Работает все там же, в госпитале.
— Сыну уже скоро два года?
— Через четыре месяца. А как у тебя дела, Петр? Как Таня, дети?
— Тоже все нормально. Юля уже, считай, невеста — семнадцать. Ваня — тоже парень взрослый, оба учатся неплохо. Таня у меня в начальство выбилась, недавно завучем школы назначили.
Алексей неожиданно спохватился:
— Слушай, Петя, ты давно был у Славиных?
— В прошлом месяце вместе с Таней ходили к ним в гости.
— Ну и как они?
— Ничего. Живут в небольшой двухкомнатной квартирке, но ты об этом и сам знаешь. Обе работают. Анастасия Георгиевна — на автомобильном заводе. Женя — в трамвайном парке. Володя им пишет часто.
— Я слышал, что его после окончания школы в Сибирь работать направили.
— Да, в уголовном розыске работает. Дела у него неплохо идут.
— Сюда перебраться не хочет?
— Почему же не хочет? Хочет. Наверняка ждет не дождется.
В кабинет заглянул дежурный:
— Разрешите, товарищ майор?
— Да, слушаю.
— Опять нападение на одиноких стариков.
Мочалов вскочил с дивана.
— Это уже четвертый случай. — Он тут же приказал дежурному: — Остановите первую же проходящую мимо отделения машину, она доставит нас к месту происшествия. — Затем он взглянул на двоюродного брата: — Ну что, Леша, поехали?
— Конечно. Помоги мою группу собрать. Знакомиться буду с каждым по ходу дела.
Через несколько минут Мочалов, Купрейчик и еще шесть оперативных работников уголовного розыска тряслись в кузове грузовика. Ехать было недалеко, и вскоре они прибыли к небольшому бревенчатому домику, стоявшему в самом конце длинной немощеной улицы.
За огородом виднелось покрытое осенней травой поле, вдали — лес. У ворот пофыркивали две милицейские лошади. Во дворе к Мочалову подошел участковый уполномоченный старший лейтенант Ляховец.
— В этом доме, товарищ майор, живут одинокие старики. Хозяину около восьмидесяти, его жене — семьдесят пять. Около двух часов назад пришли трое мужчин. Их хозяйка заметила через окно, когда они шли по двору. В коридоре мужчины немного задержались, а когда вошли в дом, то старушка чуть в обморок не упала. У всех троих на лицах были маски. Я уточнил у нее. Очевидно, это были опять противогазы.
— Хозяева живы?
— Так точно. Преступники связали их и устроили в доме настоящий погром...
— Пойдем посмотрим, — прервал участкового Мочалов и шагнул мимо стоявшего по стойке «смирно» милиционера.
В комнате было сумрачно. На длинной деревянной лавке рядышком сидели насмерть перепуганные хозяева. Прежде чем начать беседу с ними, Мочалов распорядился остаться на месте Купрейчику и еще одному сотруднику, а остальным приказал опросить соседей. Майор сел рядом со стариком. Тот потирал недавно развязанные руки и чуть слышно стонал.
— Они били вас? — участливо спросил Мочалов.
— Били, руки выкручивали, за горло душили.
— Деньги требовали?
— Конечно, — как-то поспешно ответила старушка. Мочалову показалось, что она старается опередить старика.
Это почувствовал и Купрейчик. Он, обращаясь к Мочалову, предложил:
— Петр Петрович, может, пока ты с хозяйкой побеседуешь, а я с хозяином?
— Хорошо. Но где?
— А мы в кухне.
В кухне старик осторожно опустился на стул и рукой дотронулся до правого бока.
— Все болит. Они же меня ногами, как немцы в войну, били.
Капитан окинул взглядом кухню: куда бы присесть?
Подошел к табуретке, на которой стояло ведро с водой, поставил ведро на пол и сел на табурет.
— Как вас зовут?
— Троцак... Михаил Михайлович Троцак.
— Вы мне, Михаил Михайлович, расскажите все по порядку.
— А что тут рассказывать... — Дед замолчал на мгновение и отрешенно закончил мысль: — Все равно никого не найдете.
— Это почему же?
— Морды мы ихние не видели, даже одежки не запомнили, разглядеть не успели...
— Ну а голос ни у кого из них не показался вам знакомым?
— Голос нет... — И старик как-то странно осекся. Купрейчику снова показалось, что он хотел что-то добавить, но сдержался.
Капитан, внимательно глядя на хозяина, тихо сказал:
— Михаил Михайлович, по-моему, вы что-то недоговариваете, я же вижу. Скажите, что вас смущает, не стесняйтесь.
Они помолчали. Затем Купрейчик продолжал:
— Я же чувствую, что вы не все сказали. Мы уйдем, а вы будете мучиться, переживать, что утаили от нас что-то. Не забывайте, Михаил Михайлович, что эти преступники очень опасны и в любой момент могут напасть на других людей. Имейте в виду еще и то, что им не заказан путь и сюда. Придут опять к вам, что тогда? — Голос у Купрейчика стал более настойчивым. — Решайте, Михаил Михайлович. Сами же потом будете жалеть, что не были откровенны. Вы что, боитесь жены? Вас что-то смущает?
— А чего мне ее бояться? Если понадобится, то найду на нее управу.
Старик поднялся и решительно направился в комнату. Купрейчик пошел следом. Дед рывком открыл дверь и громко сказал:
— А ну, старая, выкладывай начистоту про крест, а то сам скажу. Чего нам бояться? Мы же с тобой не крали его!
Старуха от удивления чуть привстала и почему-то осталась в таком неудобном положении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Прибывшие сотрудники милиции увидели страшную картину. Все в доме было перевернуто вверх дном. В комнатах летали перья от распоротых ножами перин и подушек, лежали опрокинутые стулья, старый кожаный диван был разрезан.
Началась кропотливая, неспокойная и упорная работа по раскрытию преступления.
Прошло больше недели. В районе, который обслуживало отделение милиции, где начальником был майор Мочалов, случилось три аналогичных нападения, при которых один человек был убит и двое ранены. Во всех случаях преступники были в масках, сделанных из противогазов.
Дело усугублялось еще и тем, что в районе зачастились кражи из домов, а сутки назад был обворован хлебный магазин. Воры взяли крупную сумму денег, а магазин подожгли.
У Мочалова сотрудников было немного, и он очень обрадовался, когда в кабинет вошел дежурный и доложил, что к ним на помощь прибыли шестеро сотрудников. Майор приказал дежурному пригласить прибывших в кабинет.
Через минуту в кабинет один за другим вошли шестеро молодых людей в штатском. Один из них был двоюродный брат Мочалова — Купрейчик Алексей. Они радостно поздоровались, но разговаривать не стали, хотя и не виделись уже месяца три. Петр Петрович пригласил в кабинет своих сотрудников уголовного розыска и сразу же приступил к делу. Он создал три группы. Одна из них, которую возглавил Купрейчик, должна была заняться грабителями в противогазах, другая — теми, кто обворовывал квартиры, а третья — искать воров, совершивших кражу и поджог магазина.
Когда совещание закончилось, Петр Петрович попросил Купрейчика задержаться, а остальных отпустил.
— Ну как Надя? Ее я, пожалуй, более полугода не видел.
— Нормально. Работает все там же, в госпитале.
— Сыну уже скоро два года?
— Через четыре месяца. А как у тебя дела, Петр? Как Таня, дети?
— Тоже все нормально. Юля уже, считай, невеста — семнадцать. Ваня — тоже парень взрослый, оба учатся неплохо. Таня у меня в начальство выбилась, недавно завучем школы назначили.
Алексей неожиданно спохватился:
— Слушай, Петя, ты давно был у Славиных?
— В прошлом месяце вместе с Таней ходили к ним в гости.
— Ну и как они?
— Ничего. Живут в небольшой двухкомнатной квартирке, но ты об этом и сам знаешь. Обе работают. Анастасия Георгиевна — на автомобильном заводе. Женя — в трамвайном парке. Володя им пишет часто.
— Я слышал, что его после окончания школы в Сибирь работать направили.
— Да, в уголовном розыске работает. Дела у него неплохо идут.
— Сюда перебраться не хочет?
— Почему же не хочет? Хочет. Наверняка ждет не дождется.
В кабинет заглянул дежурный:
— Разрешите, товарищ майор?
— Да, слушаю.
— Опять нападение на одиноких стариков.
Мочалов вскочил с дивана.
— Это уже четвертый случай. — Он тут же приказал дежурному: — Остановите первую же проходящую мимо отделения машину, она доставит нас к месту происшествия. — Затем он взглянул на двоюродного брата: — Ну что, Леша, поехали?
— Конечно. Помоги мою группу собрать. Знакомиться буду с каждым по ходу дела.
Через несколько минут Мочалов, Купрейчик и еще шесть оперативных работников уголовного розыска тряслись в кузове грузовика. Ехать было недалеко, и вскоре они прибыли к небольшому бревенчатому домику, стоявшему в самом конце длинной немощеной улицы.
За огородом виднелось покрытое осенней травой поле, вдали — лес. У ворот пофыркивали две милицейские лошади. Во дворе к Мочалову подошел участковый уполномоченный старший лейтенант Ляховец.
— В этом доме, товарищ майор, живут одинокие старики. Хозяину около восьмидесяти, его жене — семьдесят пять. Около двух часов назад пришли трое мужчин. Их хозяйка заметила через окно, когда они шли по двору. В коридоре мужчины немного задержались, а когда вошли в дом, то старушка чуть в обморок не упала. У всех троих на лицах были маски. Я уточнил у нее. Очевидно, это были опять противогазы.
— Хозяева живы?
— Так точно. Преступники связали их и устроили в доме настоящий погром...
— Пойдем посмотрим, — прервал участкового Мочалов и шагнул мимо стоявшего по стойке «смирно» милиционера.
В комнате было сумрачно. На длинной деревянной лавке рядышком сидели насмерть перепуганные хозяева. Прежде чем начать беседу с ними, Мочалов распорядился остаться на месте Купрейчику и еще одному сотруднику, а остальным приказал опросить соседей. Майор сел рядом со стариком. Тот потирал недавно развязанные руки и чуть слышно стонал.
— Они били вас? — участливо спросил Мочалов.
— Били, руки выкручивали, за горло душили.
— Деньги требовали?
— Конечно, — как-то поспешно ответила старушка. Мочалову показалось, что она старается опередить старика.
Это почувствовал и Купрейчик. Он, обращаясь к Мочалову, предложил:
— Петр Петрович, может, пока ты с хозяйкой побеседуешь, а я с хозяином?
— Хорошо. Но где?
— А мы в кухне.
В кухне старик осторожно опустился на стул и рукой дотронулся до правого бока.
— Все болит. Они же меня ногами, как немцы в войну, били.
Капитан окинул взглядом кухню: куда бы присесть?
Подошел к табуретке, на которой стояло ведро с водой, поставил ведро на пол и сел на табурет.
— Как вас зовут?
— Троцак... Михаил Михайлович Троцак.
— Вы мне, Михаил Михайлович, расскажите все по порядку.
— А что тут рассказывать... — Дед замолчал на мгновение и отрешенно закончил мысль: — Все равно никого не найдете.
— Это почему же?
— Морды мы ихние не видели, даже одежки не запомнили, разглядеть не успели...
— Ну а голос ни у кого из них не показался вам знакомым?
— Голос нет... — И старик как-то странно осекся. Купрейчику снова показалось, что он хотел что-то добавить, но сдержался.
Капитан, внимательно глядя на хозяина, тихо сказал:
— Михаил Михайлович, по-моему, вы что-то недоговариваете, я же вижу. Скажите, что вас смущает, не стесняйтесь.
Они помолчали. Затем Купрейчик продолжал:
— Я же чувствую, что вы не все сказали. Мы уйдем, а вы будете мучиться, переживать, что утаили от нас что-то. Не забывайте, Михаил Михайлович, что эти преступники очень опасны и в любой момент могут напасть на других людей. Имейте в виду еще и то, что им не заказан путь и сюда. Придут опять к вам, что тогда? — Голос у Купрейчика стал более настойчивым. — Решайте, Михаил Михайлович. Сами же потом будете жалеть, что не были откровенны. Вы что, боитесь жены? Вас что-то смущает?
— А чего мне ее бояться? Если понадобится, то найду на нее управу.
Старик поднялся и решительно направился в комнату. Купрейчик пошел следом. Дед рывком открыл дверь и громко сказал:
— А ну, старая, выкладывай начистоту про крест, а то сам скажу. Чего нам бояться? Мы же с тобой не крали его!
Старуха от удивления чуть привстала и почему-то осталась в таком неудобном положении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118