Но что там дальше? А дальше я размышляю о возможностях и о поле, где бы я их применил. Что есть личность? Информация плюс энергия. Ну… мы тут все философы постольку-поскольку, извините, если кто умнее. Информацию можно записать, передать… скопировать? Информация ведь такая штука, ее при передаче становится больше, в источнике передачи ее не убывает. Хотя личность, конечно, очень специфическая информация. Я не хочу произносить слово «душа» - оно слишком большое.
Последовавшая за этими словами пауза была наполнена воображением, аж мухи в воздухе вязли, если бы тут вообще были мухи. Интересно, лаборатория синтеза клонировала мух?
- То - ты. А то - другая личность.
- В общем, вот что у меня есть в общий котел. Такая вот фигня у тебя на балансе, бери и пользуйся. Придумаешь, что с этим делать - честь тебе и хвала.
- На балансе у меня сплошная фигня, одной больше… Погоди, так кто все-таки сломал датчик: ты или второй? Насколько я понял, ты вселился в амфибию уже после поломки? С чего вы вообще решили, что проблема имеет место быть? Я до сих пор думал, что твоя личность поглотила ту, меньшую.
- Я всю дорогу тренировался, - признался Рубен. - Может, я и сломал, пока скакал туда-сюда. Это ж какие клапана выдержат? А насчет поглощения: я тут подумал… кажется, они не могут. На уровне аксиоматики. И потому же я очень сомневаюсь насчет дублирования. С точностью до хромосомы можно сдублировать носитель, но - меня?
- И что нам с вами делать?
- Убедиться, что я не гружу вам вакуум. Допросите меня с применением «наркотика правды».
- Клонов нельзя, таков закон. Мы ничего не знаем про твою биохимию.
- Рискните. Вы большим рискуете, если этого не сделаете. А я временно выйду. В крайнем случае у вас будет, - Рубен оглянулся в поисках подходящего вместилища, - ну хоть бульдозер.
Брюс подумал, что бульдозер отцу не пойдет. Норм тоже усомнился:
- Просить Кэссиди применить «наркотик правды», даже если тот у него с собой - все равно, что посвящать его в детали. У него-то навряд ли к тебе личное отношение. Едва ли он станет хранить твой секрет.
- Я могу рассчитать дозу и сделать инъекцию, - сказала Мари. - Не надо чужих.
- Не надо инъекции.
- Не понял. Ты сам предложил…
Брюс замахал на всех руками, скакнул в кабину и включил передатчик на громкую связь. Ну, на достаточно громкую.
- …и вот что я думаю: если это существо, в отличие от меня, меня слышит и занимает тело, когда я его освобождаю, и ведет себя тихо из чувства самосохранения - думаю, я все-таки его подавлю в случае бунта, поскольку я сильнее и доминирую…
- Не надо инъекций, - повторил «Рубен». - Иначе я тоже свалю куда-нибудь. У меня, может, принципы. В конце концов, терпеть ли физическую боль - личное дело каждого, а эти фишки насчет растормаживания центров удовольствия всегда казались мне гнусными. Я умею все, что умеет он. Думаешь, это ты прыгнул в лучемет Волчицы, когда она уже курок спускала? Ничего подобного. У тебя для этого просто не хватило бы воображения. Это я спас нам обоим это тело, и между прочим не для того, чтобы кто-то за здорово живешь рисковал его биохимией. Доминирует он, ага. Ну, допустим… А еще он мерзко с ним обращается!
Какая у него странная улыбка. Неуверенная и вызывающая одновременно. Мари Люссак посмотрела на «Рубена» с испугом и отодвинулась. Психика восемнадцатилетнего в тридцатилетнем теле - кто бы подумал, что это может быть непривлекательно!
- Если ты уйдешь, - возразил Брюс, - тело, скорее всего, погибнет.
- Ну вот. Учитывайте это все, кому оно дорого.
- Пап, черт тебя побери, а ты чего молчишь? Это твое тело тут… разговаривает.
- В том-то и дело, Брюс, что не мое. По-хорошему говоря, это его тело.
- И… и что? Опять те же и там же, только теперь мой папа - бульдозер?
- Нет, пожалуйста, - вырвалось у Мари Люссак. Норм хмыкнул, что должно было означать - «обожаю эту семейку», а «бульдозер» угрюмо промолчал.
Один раз за счет женщины тут уже играли в самоотверженность, и некрасиво возводить это в принцип. Они встают и молча уходят, растят наших детей, но они несчастны, и виновны в этом мы.
- Зайдем с другой стороны, - отважился Норм. - Ответьте мне, Эстергази-все, кто из вас втрескался в Мари Люссак?
- Боюсь, таки оба, - хмуро ответил «бульдозер». - У него биохимия. А у меня… а вот это уже только наши дела.
Ах если бы. Ты - объект большой политики, папочка. Ты та сила, которую нашла для себя Мари Люссак в своих странствиях по Галактике, и что с тобой будет - что будет со всеми нами? - зависит от того, как она этой силой распорядится. Есть ли у нее характер, и есть ли у нее честь. И мы вдруг поняли, что не нам решать. Право Назгула - выбирать себе женщину и планету. Мы так часто повторяли, что выбора у нас нет, почему же мы удивляемся, если он сказал - «Зиглинда»? Навсегда.
- Во-о-о-оздух! - прервал их вопль Морган, и Брюс дернулся - не от испуга, а потому, что ее голос. Конференция мигом закрыла рты, Норм сноровисто накрыл огонь котелком, и все кинулись к краю полога: смотреть. «Рубен», кем бы он ни был прямо сейчас, потянулся к энергоштуцеру, но Норм остановил его руку.
Лагерь под камуфляжными полотнищами и под деревьями, на склоне холма и припорошенный снегом. Сверху мы выглядим… мы никак не выглядим. Выглядеть мы можем только в инфравизор, да и то если ошиблись в расчетах килоджоулей, которые можем себе позволить, и если их системы слежения точнее, чем нам бы хотелось. И все же занятно, как мы поменялись местами. Теперь мы прячемся под «зонтиком», а глазастые нас ищут. Или не нас?
Посреди утоптанной снежной площадки - еще бы ей не быть утоптанной, когда двести человек ежедневно ходят туда-сюда - Морган держит Миранду Гросс: одной рукой за плечо, другой - упирает той энергоштуцер в висок. Девочки, не ссорьтесь. А они как бы и не: просто игра такая. Волосы у Волчицы распущены, она смотрит в небо неотрывно и вся напряжена, дрожит, будто мотор в ней заведен. Дай волю - взлетит. У Брюса екает в животе. Еще Зиглинда, снова и снова. Планета ненормальных.
Высоко идут, гул почти не слышен. И на его фоне становится вдруг ясно, как вокруг тихо: лагерь замер, как один человек. Люди сбились под пологами, кто куда шел - упал в снег. Пусто. Мертво. Кто не спрятался, перед всеми виноват.
- Все хорошо, - одними губами произнес Норм. - Я не хочу играть до последнего человека. Очевидно, я и буду этим последним, но так не должно быть.
- Если я получу одну такую птичку, пишите планету в наш актив, - сказал Рубен.
- Над этим тоже подумаем. А пока - мы не должны играть по их правилам, вот что. Надо придумать свои.
* * *
В течение нескольких дней комиссия по урегулированию собиралась на «Эгле», вяло и бессмысленно перебирая варианты, каждый из которых был многократно предложен, обсужден и отвергнут. Ничего нового, а президент Люссак нового ждал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87