– Прости, Клеа, не хотел неуважительно отзываться о твоем муже, но коллекционером он был никудышным.
– Зато человеком хорошим! – вскинулась Клеа, удивим не только Мейсона, но и себя.
– А вот это правда, – согласился Мейсон, улыбнувшись впервые за все утро.
– Скажи, если потребуется помощь, – попросила Клеа, подавшись вперед и демонстрируя не только готовность, но и восхитительный вид спереди.
– Знаешь, какой помощи я от тебя жду? – Клеа еще больше подалась вперед. – Было бы очень неплохо, если бы ты приготовила завтрак. Уже неделю мы обходимся тостами и кофе. Сможешь сделать омлет?
Клеа почувствовала, как улыбка застыла у нее на губах.
– Омлет?
– А, ладно, – отмахнулся Мейсон, отворачиваясь. – Пожалуй, нам стоит нанять кого-то. Как звали того официанта, что организовал здесь ужин?
– Томас, – с трудом ответила Клеа, все еще не в силах справиться с губами.
– Может, Томас умеет готовить завтраки? – бросил Мейсон, поднимаясь наверх.
Клеа тяжело осела на стул. Завтрак. Он хочет превратить ее в кухарку. Она, со своей безупречной кожей, четвертым размером, знанием каждой сексуальной позиции, какую только может захотеть мужчина за пятьдесят, неувядаемой жизнерадостностью, способностью поддержать, сделать комплимент, изобразить страсть, должна готовить завтраки?!
Честное слово, будь у нее деньги, она навеки отказалась бы от мужчин!
В дверь позвонили, и Клеа пошла открывать. Вдруг это Томас снова ищет работу? Если нанять его, он сможет заодно и двери открывать.
Справившись с тяжелой дубовой дверью, она удивленно моргнула. На крыльце стоял мужчина. Высокий, с обветренным лицом. Черные, седеющие на висках волосы, холодные серые глаза, квадратный подбородок, плечи, на которые может опереться женщина… определенно не Томас.
«Как было бы хорошо, имей ты деньги…» – подумала Клеа, вбирая взглядом все остальное: потертый твидовый пиджак, поношенные джинсы, ботинки, видевшие лучшие дни… не богат.
Она не позволила себе еще раз посмотреть ему в лицо.
– Мы ничего не покупаем.
И уже хотела закрыть дверь, но он просунул в щель ботинок.
– Клеа Льюис?
– Да, – прошептала Клеа, ежась от внезапного озноба. Она была уверена, что никогда раньше не встречала этого человека, и все же…
– Меня послал Рональд Эббот. Решить вашу проблему.
– Проблему?
– Будет лучше, если я войду, – медленно протянул незнакомец. – Чем дольше соседи будут любоваться мной, тем лучших свидетелей получит правосудие.
– Свидетелей? – пролепетала Клеа.
«О Господи, я ведь велела Рональду избавиться от Дэви!» Мужчина наконец улыбнулся. Клеа не назвала бы его улыбку приятной.
– Если что-то пойдет не так, – добавил он.
«Я не заслужила ничего подобного. Моя жизнь должна была пойти по другому пути».
– Миссис Льюис? – вернул ее к реальности незнакомец. Клеа открыла дверь.
Дэви проснулся в прекрасном настроении, чего с ним не бывало вот уже несколько месяцев. Мало того, ощущение чего-то хорошего не улетучилось, когда он перевернулся на спину и вспомнил, кто он и где находится: разоренный, одинокий, согласившийся украсть четыре совершенно ненужные ему картины.
Он нашел ванну Тильды, принял душ, побрился и быстро оделся, задержавшись только однажды на пути к двери, когда заметил вышивку, висевшую над белоснежным письменным столом. Приглядевшись, он увидел обнаженных Адама и Еву, стоявших под раскидистым, вышитым крестиком деревом в окружении крошечных животных с крошечными зубами.
Под всем этим были вышиты строчки:
«Ева съела яблоко,
Приумножив познания,
Но Господь любил глупышек,
И потому Рай закончился.
Гвен Гуднайт. Ее работа».
Дэви мысленно приказал себя быть повежливее с Гвенни и, перепрыгивая через ступеньку, отправился на поиски Тильды и завтрака, причем не обязательно в таком порядке.
Вместо этого он нашел Надин, сидевшую в офисе за стаканом сока в платье с узором из маленьких красных чайников. В белых локончиках запуталась красная лента, кукольный ротик накрашен красной помадой, на ногах – короткие носочки с красными пятками. Тут же сидел Стив, завороженный бантами на ее туфлях, и время от времени поддевал носом то один, то другой, явно намереваясь откусить заманчивую игрушку.
– Выглядишь в точности как Донна Рид, – приветствовал Дэви. – Где твоя тетя Тильда?
– Работает в подвале. Стив, немедленно прекрати. Она велела передать, что все записи о каких-то картинах – в верхнем ящике стола. И я изображала Люси Рикардо. Донна не слишком любила узорчатые платья. Хотите сока? Ананасно-апельсиновый. Бабушка, видите ли, придает большое значение витамину С.
– Мудрая женщина! – восхитился Дэви. – Наливай.
Надин вынула из серванта стакан, и Дэви невольно ухмыльнулся. Уж очень она походила на домохозяйку пятидесятых.
– И для кого же ты так оделась? – поинтересовался он.
– Для дантиста. Доктор Марк обожает ретро. У него классная неоновая вывеска и много старых стоматологических прибамбасов. Люси – это для него.
– Ретро-дантист, – кивнул Дэви, направляясь к письменному столу. – Понятно.
– Он еще и лечит зубы без боли. И это самое главное. Гуднайты вообще очень практичны.
Дэви еще раз просмотрел старые фотографии на стене.
– Да, это сразу видно.
Открыв верхний ящик, он сразу нашел скрепленные вместе шесть карточек. На верхней значилось «Скарлет Ходж». Надин принесла ему сок и встала рядом.
– Как говорит бабушка, нельзя путать способности с непрактичностью. – И, строго посмотрев на него поверх стакана, уточнила: – Это совершенно разные вещи.
Дэви забрал карточки и закрыл ящик.
– После всего услышанного я могу заключить, что передо мной сорокалетняя женщина, изображающая шестнадцатилетнюю девчонку.
– Я – свободный дух, – покачала головой Надин. – Не следует оценивать меня обычными мерками.
– Да, это было бы ошибкой, – согласился Дэви и, сунув карточки в карман, принялся за сок. Сладкий, с отчетливой кисловатой ноткой. Чем-то напоминает Тильду.
Вошедший Эндрю кивнул Дэви, явно не в восторге от встречи, и бросил перед Надин пакет из кондитерской.
– Когда тебе к врачу?
– Через полчаса. Пройдусь пешком. Свежий воздух очень полезен для здоровья.
Эндрю кивнул и показал на ее платье.
– Миленько. Настоящая Люси.
– Спасибо, – просияла Надин.
«Хороший отец», – подумал Дэви.
– Хочешь сегодня вечером порепетировать со мной попурри из Пегги Ли? – продолжал Эндрю.
– Нет, – обронила Надин, внезапно заинтересовавшись потолком.
– Свидание с пончиком? – Эндрю тяжело вздохнул и взглянул на Дэви. – Погодите, вот будет у вас дочь, начнет приводить в дом мальчишек. Тогда в голове у вас завертится только одна мысль: «Где и в чем я ошибся?»
«Может, когда впервые нарядился Мэрилин?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
– Зато человеком хорошим! – вскинулась Клеа, удивим не только Мейсона, но и себя.
– А вот это правда, – согласился Мейсон, улыбнувшись впервые за все утро.
– Скажи, если потребуется помощь, – попросила Клеа, подавшись вперед и демонстрируя не только готовность, но и восхитительный вид спереди.
– Знаешь, какой помощи я от тебя жду? – Клеа еще больше подалась вперед. – Было бы очень неплохо, если бы ты приготовила завтрак. Уже неделю мы обходимся тостами и кофе. Сможешь сделать омлет?
Клеа почувствовала, как улыбка застыла у нее на губах.
– Омлет?
– А, ладно, – отмахнулся Мейсон, отворачиваясь. – Пожалуй, нам стоит нанять кого-то. Как звали того официанта, что организовал здесь ужин?
– Томас, – с трудом ответила Клеа, все еще не в силах справиться с губами.
– Может, Томас умеет готовить завтраки? – бросил Мейсон, поднимаясь наверх.
Клеа тяжело осела на стул. Завтрак. Он хочет превратить ее в кухарку. Она, со своей безупречной кожей, четвертым размером, знанием каждой сексуальной позиции, какую только может захотеть мужчина за пятьдесят, неувядаемой жизнерадостностью, способностью поддержать, сделать комплимент, изобразить страсть, должна готовить завтраки?!
Честное слово, будь у нее деньги, она навеки отказалась бы от мужчин!
В дверь позвонили, и Клеа пошла открывать. Вдруг это Томас снова ищет работу? Если нанять его, он сможет заодно и двери открывать.
Справившись с тяжелой дубовой дверью, она удивленно моргнула. На крыльце стоял мужчина. Высокий, с обветренным лицом. Черные, седеющие на висках волосы, холодные серые глаза, квадратный подбородок, плечи, на которые может опереться женщина… определенно не Томас.
«Как было бы хорошо, имей ты деньги…» – подумала Клеа, вбирая взглядом все остальное: потертый твидовый пиджак, поношенные джинсы, ботинки, видевшие лучшие дни… не богат.
Она не позволила себе еще раз посмотреть ему в лицо.
– Мы ничего не покупаем.
И уже хотела закрыть дверь, но он просунул в щель ботинок.
– Клеа Льюис?
– Да, – прошептала Клеа, ежась от внезапного озноба. Она была уверена, что никогда раньше не встречала этого человека, и все же…
– Меня послал Рональд Эббот. Решить вашу проблему.
– Проблему?
– Будет лучше, если я войду, – медленно протянул незнакомец. – Чем дольше соседи будут любоваться мной, тем лучших свидетелей получит правосудие.
– Свидетелей? – пролепетала Клеа.
«О Господи, я ведь велела Рональду избавиться от Дэви!» Мужчина наконец улыбнулся. Клеа не назвала бы его улыбку приятной.
– Если что-то пойдет не так, – добавил он.
«Я не заслужила ничего подобного. Моя жизнь должна была пойти по другому пути».
– Миссис Льюис? – вернул ее к реальности незнакомец. Клеа открыла дверь.
Дэви проснулся в прекрасном настроении, чего с ним не бывало вот уже несколько месяцев. Мало того, ощущение чего-то хорошего не улетучилось, когда он перевернулся на спину и вспомнил, кто он и где находится: разоренный, одинокий, согласившийся украсть четыре совершенно ненужные ему картины.
Он нашел ванну Тильды, принял душ, побрился и быстро оделся, задержавшись только однажды на пути к двери, когда заметил вышивку, висевшую над белоснежным письменным столом. Приглядевшись, он увидел обнаженных Адама и Еву, стоявших под раскидистым, вышитым крестиком деревом в окружении крошечных животных с крошечными зубами.
Под всем этим были вышиты строчки:
«Ева съела яблоко,
Приумножив познания,
Но Господь любил глупышек,
И потому Рай закончился.
Гвен Гуднайт. Ее работа».
Дэви мысленно приказал себя быть повежливее с Гвенни и, перепрыгивая через ступеньку, отправился на поиски Тильды и завтрака, причем не обязательно в таком порядке.
Вместо этого он нашел Надин, сидевшую в офисе за стаканом сока в платье с узором из маленьких красных чайников. В белых локончиках запуталась красная лента, кукольный ротик накрашен красной помадой, на ногах – короткие носочки с красными пятками. Тут же сидел Стив, завороженный бантами на ее туфлях, и время от времени поддевал носом то один, то другой, явно намереваясь откусить заманчивую игрушку.
– Выглядишь в точности как Донна Рид, – приветствовал Дэви. – Где твоя тетя Тильда?
– Работает в подвале. Стив, немедленно прекрати. Она велела передать, что все записи о каких-то картинах – в верхнем ящике стола. И я изображала Люси Рикардо. Донна не слишком любила узорчатые платья. Хотите сока? Ананасно-апельсиновый. Бабушка, видите ли, придает большое значение витамину С.
– Мудрая женщина! – восхитился Дэви. – Наливай.
Надин вынула из серванта стакан, и Дэви невольно ухмыльнулся. Уж очень она походила на домохозяйку пятидесятых.
– И для кого же ты так оделась? – поинтересовался он.
– Для дантиста. Доктор Марк обожает ретро. У него классная неоновая вывеска и много старых стоматологических прибамбасов. Люси – это для него.
– Ретро-дантист, – кивнул Дэви, направляясь к письменному столу. – Понятно.
– Он еще и лечит зубы без боли. И это самое главное. Гуднайты вообще очень практичны.
Дэви еще раз просмотрел старые фотографии на стене.
– Да, это сразу видно.
Открыв верхний ящик, он сразу нашел скрепленные вместе шесть карточек. На верхней значилось «Скарлет Ходж». Надин принесла ему сок и встала рядом.
– Как говорит бабушка, нельзя путать способности с непрактичностью. – И, строго посмотрев на него поверх стакана, уточнила: – Это совершенно разные вещи.
Дэви забрал карточки и закрыл ящик.
– После всего услышанного я могу заключить, что передо мной сорокалетняя женщина, изображающая шестнадцатилетнюю девчонку.
– Я – свободный дух, – покачала головой Надин. – Не следует оценивать меня обычными мерками.
– Да, это было бы ошибкой, – согласился Дэви и, сунув карточки в карман, принялся за сок. Сладкий, с отчетливой кисловатой ноткой. Чем-то напоминает Тильду.
Вошедший Эндрю кивнул Дэви, явно не в восторге от встречи, и бросил перед Надин пакет из кондитерской.
– Когда тебе к врачу?
– Через полчаса. Пройдусь пешком. Свежий воздух очень полезен для здоровья.
Эндрю кивнул и показал на ее платье.
– Миленько. Настоящая Люси.
– Спасибо, – просияла Надин.
«Хороший отец», – подумал Дэви.
– Хочешь сегодня вечером порепетировать со мной попурри из Пегги Ли? – продолжал Эндрю.
– Нет, – обронила Надин, внезапно заинтересовавшись потолком.
– Свидание с пончиком? – Эндрю тяжело вздохнул и взглянул на Дэви. – Погодите, вот будет у вас дочь, начнет приводить в дом мальчишек. Тогда в голове у вас завертится только одна мысль: «Где и в чем я ошибся?»
«Может, когда впервые нарядился Мэрилин?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99