Но она тут же поняла невыполнимость задачи. Гомер нарисовал несколько сотен картин. То есть не Гомер, конечно, а Гвенни. Некоторые висят в музеях. Нет, она никогда не сумеет вернуть их все.
Значит, Гвенни и есть Гомер. С ума можно сойти!
Тильда с трудом поднялась и тщательно завернула картину, чтобы взять с собой.
Этажом ниже она наткнулась на ожидавшего ее Дэви.
– Я не смогла найти… – начала Тильда и вдруг увидела у него в руках квадратный пакет дюймов двадцати.
– Эта? – шепотом спросил он. – Веришь или нет, на этот раз она оказалась в шкафу.
Тильда выхватила из картонного конверта картину в новой дешевой рамке и увидела здание галереи.
– Она.
Непонятная печаль охватила ее. Первая Скарлет. Начало всей этой грязи. Нет, не так. Потому что началом была Гвенни.
– Что с тобой? – встревожился Дэви.
Тильда сунула картину в конверт, прежде чем Дэви заметил, что на ней нарисовано.
– Господи, какое облегчение! – выдохнула она с фальшивой улыбкой. – Не знаю, как и благодарить тебя. Надеюсь, ты вернул свои деньги, и мы можем уходить? – Не дождавшись ответа, она спросила еще раз: – Так ты вернул деньги?
Дэви взглянул на нее, но она не смогла различить выражение его лица в темноте.
– Нет. Придется придумать что-то другое.
– Мне очень жаль, – вырвалось у Тильды. На этот раз она не покривила душой. – Я тебе помогу. Чего бы это ни стоило.
– Рад слышать. А что в другом пакете?
– Сувенир для Гвенни. Едем домой?
Они благополучно вернулись в галерею, и Дэви занес Скарлет в офис. Он так и не смог добиться от Тильды, что с ней, но что-то, несомненно, произошло. И не слишком хорошее. Наверняка связанное с той картиной, которую она несла. Еще один завернутый в парусину квадрат. Может, это седьмая Скарлет? И теперь понадобится красть еще с десяток? Похоже, ему еще рано уезжать.
Почему-то это обстоятельство не вызывало у него раздражения, как следовало бы.
Тильда подошла к Гвенни, а стоявшая в противоположном конце комнаты Надин заметила Дэви и махнула ему рукой. Он жестом подозвал ее к себе.
– Добыли картину? – спросила она, подойдя. – Это она?
– Да, – рассеянно кивнул Дэви, продолжая следить за Тильдой. – Мне нужен твой ноутбук.
– Сейчас принесу.
Надин пулей взлетела по лестнице и вернулась с компьютером.
– Подключись к Интернету, – велел Дэви.
Надин поколдовала с телефоном и нажала несколько клавиш.
– Что-нибудь еще?
– Спасибо, все, – кивнул Дэви, садясь. – Ну, как тут у вас дела?
– Ваш папа – потрясный мужик, а Мейсон – ослиная задница.
– Завтра я тоже помогу, – пообещал Дэви. – Слушай, я соврал, мне нужно от тебя еще одно – скажи, где Гвенни держит банковские счета?
– А зачем вам?
– Хочу украсть твои деньги на колледж.
– Ну да. Можно подумать, у меня есть деньги на колледж Счета в верхнем левом ящике стола.
– Спасибо. Иди играй.
Когда дверь за Надин закрылась, Дэви проглядел свои счета и подвел окончательный итог. Два с половиной миллиона, чудесное круглое число. Правда, на счету у Клеа было немного больше, но он любил круглые числа.
По какой-то причине радости ему это не доставило. Без денег было куда веселее.
«Некоторым людям богатство не на пользу. Некоторым людям необходим риск. А некоторым – деньги на образование».
Дэви ухмыльнулся и начал переводить деньги.
– Ну, как тут? – спросила Тильда у матери, когда та продала разрисованный утками стул какой-то восторженной особе.
– Совсем неплохо, если не брать в расчет Мейсона. Конечно, толпы покупателей нас не осаждают, но все же…
Тильда молча поднесла к ее глазам картину. Гвен задохнулась от неожиданности.
– Где ты ее взяла?
– В хранилище Мейсона. А что? Выглядит знакомо?
– Конечно, – кивнула немного пришедшая в себя Гвен. – Это Гомер Ходж.
– Ошибаешься, это Гвен Гуднайт.
– Нет. Я рисовала воздушных змеев, а это рисовал Гомер.
– Гвенни, я знаю… – начала Тильда, и тут ее осенило.
– О черт, Гомер – это твоя Луиза!
– Не совсем так, дорогая. Гомер никогда не занимался сексом.
– Дэви был прав, – обреченно заключила Тильда. – Групповая терапия. И немедленно.
– Это вместо кроссвордов. Место, куда можно было бы уйти от реальности. А потом он мне надоел, и я с ним покончила.
– Отец, должно быть, очень расстроился.
– Еще бы, – улыбнулась Гвен.
– И ты не сказала мне! – вдруг обиделась Тильда. – Позволила уехать, оставив в полной уверенности, что Гомер был настоящим.
– Я не слишком им гордилась. Все эти чертовы рисунки, которые я выдавала десятками… В один прекрасный день Тони решил, что я великий примитивист, но этого ему показалось недостаточно. Он вообразил себя Бригидо Дара и вознамерился создать собственную династию. Все твердил, что получит эксклюзивные права на наши работы. И даже не позволил Гомеру быть женщиной, черт бы его побрал!
– А что произошло на самом деле? – с любопытством спросила Тильда. – Отец сказал, что поссорился с Гомером.
– Так оно и было. Он явился ко мне с идеей ввести в игру дочку Гомера, и я поняла, что он и тебя собирается втянуть в очередное мошенничество. Можно подумать, он и без того не превратил твою жизнь в ад этим проклятым наследием Гуднайтов.
Я все повторяла: «Почему бы не сказать людям правду»? А он отвечал: «Потому что правда не сделает нас богатыми, Гвенни». Он неплохо зарабатывал на Гомере, но ему все было мало. Он решил создать Скарлет.
– Значит, ты устранилась, а я начала. Поэтому он и не велел ничего тебе говорить.
– Я ничего и не знала, пока ты не ушла из дома. Пока не поднялась наверх и не нашла последнюю, смазанную картину, Он подписал ее за тебя и продал.
– Поверить не могу, что ты так и не призналась мне насчет Гомера. Посылала деньги, чтобы мне не пришлось возвращаться с поджатым хвостом, но так и не сказала, что ты и была Гомером.
– Не была я Гомером. Все это только маска. Неудачный костюмчик, как говорит Эндрю. И он не слишком хорошо на мне сидел. Я просто не создана для роли мужчины.
– Да. Но молчала ты не потому. Понимала, что если я узнаю, то непременно останусь и буду продолжать рисовать Скарлетов.
– Не поднимай меня на пьедестал, я этого не заслужила. Я не сумела защитить тебя. Ты рисовала чудесные картины, но отец заставлял тебя подписывать их чужим именем, а я не остановила его. Еще одна сторона кошмара Гуднайтов.
– Ну не все было таким уж кошмаром, – запротестовала Тильда.
Гвен вздернула подбородок:
– Ты станешь учить своих детей рисовать?
– Обязательно. Но не подделывать картины. С этим покончено. Я была последней.
– Значит, ты снова уедешь, – решила Гвен.
– Ни за что. Я остаюсь. Это одна из многих вещей, которые Дэви сделал для меня. Вернул галерею. Мы сможем работать по-новому. И я хочу начать писать картины. Свои картины. Постараюсь брать заказы на фрески поближе к дому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99