Ив, не имея на руках ничего приличного, отчаянно блефовала, пытаясь поймать Дэви, но тот не поддавался, так как прекрасно знал, что у нее на руках: Ив то и дело постукивала картами по столу и сокрушенно вздыхала. Но он по достоинству оценил ее дерзкую затею, хотя видел, как Тильда прикрыла глаза из сочувствия к сестре. Должно быть, ужасно трудно быть самой мудрой в семье. Той, кто приглядывает за всеми и ведет тонкую игру, когда остальные забавляются и веселятся, не думая ни о чем.
Может, настало время, когда ей тоже не помешало бы немного развлечься? И его святая обязанность как гостя позаботиться об этом. Это будет лишь проявлением учтивости с его стороны.
– Значит, ты еще и шулер? – набросилась Тильда на Дэви, после того как он вернул свой выигрыш Гвен, «за булочки и апельсиновый сок, которыми я пользовался у вас все это время». Мейсон отправился домой, к Клеа, а остальные разбрелись по спальням. – Настоящий Люк Твердая Рука.
– Твердая Рука был каторжником, – возразил Дэви, открывая холодильник. – Поосторожнее со сравнениями.
– Ну, значит, тот, кто был поистине гениальным игроком в покер… как его там… Мэверик.
– Это уже лучше, – согласился Дэви. – Когда Гвенни учила тебя входить в образ, еще в детсадовском возрасте, мой отец, как родитель Мэверика, учил меня не привлекать к себе внимания при наличии стрита. Сок будешь пить?
– Да. Ничего не скажешь, интересный человек твой папочка.
– С водкой или без?
– С водкой, пожалуйста.
Она села на диван и с наслаждением вытянула ноги. Благодаря Дэви у нее теперь уже четыре картины. Почти чудо. Когда она соберет все шесть, разложит костер и начисто уничтожит свое прошлое. Вперед в будущее! Больше никаких ошибок подобного рода.
Если, конечно, Дэви не арестует ее прежде.
Он плюхнулся рядом и протянул стакан:
– Твоя амброзия, Селеста.
Тильда благодарно припала губами к коктейлю.
– Изумительно, Ральф. – «Нет, Дэви действительно неплохой парень. Даже если окажется, что он из ФБР». – Так чем все-таки занимается твой отец?
– Выводит людей из себя. Кстати, о родителях. Что там насчет Гвенни и зубов?
– Зубов? – растерялась Тильда.
– На покрывале в моей комнате сплошные зубы, – пояснил он, – и на вышивке на стене тоже. Что бы это значило?
– Вот оно что! – догадалась Тильда. – Думаю, в ней скопилось слишком много подавляемого при жизни отца гнева. А почему это тебя интересует? Странный вопрос!
– А смотреть на них не странно? – отпарировал Дэви. – Подавляемый гнев. Ты от этого не страдаешь, Вероника?
– Я не живу со своим отцом. Он был человеком властным. Она любила его, но больше старалась молчать. По мере того как мы взрослели, он пытался давить на нас, требовал беспрекословного подчинения, и ее это очень злило. Поэтому она и нанялась вышивкой. Сделала парочку с изречениями, а потом появились животные с острыми зубами. Неплохой способ самовыражения.
– А покрывала?
– Когда вышивки уже не помогали успокоиться, она перешла к покрывалам. Сначала просто строчила их из лоскутов, затем ее состояние ухудшилось, снова появились зубы, а потом пришлось оставить это дело.
– И тогда в ход пошли кроссворды, – предположил Дэви.
– Нет. Тогда она начала рисовать. Акварели. Сотнями.
Дэви поперхнулся коктейлем.
– Это как?
– Вот так, – ухмыльнулась Тильда. – Рисовала и вешала в офисе, а отец их снимал. Они его ужасно бесили. Но когда мать снова взялась за прежнее…
– Сейчас угадаю, – перебил Дэви. – Зубы.
– Угу. – Тильда поднесла стакан к губам, наблюдая по верх него за Дэви. – Должно быть, ее шедевры так и лежат в подвале целыми коробками. Потом она увлеклась кроссвордами, сначала простыми, а когда это показалось ей слишком легким, взялась за кроссворды повышенной сложности.
– А зубы?
– Пока незаметно. Собственно говоря, она завязала с зубами лет семнадцать назад, когда я перебралась сюда. Да и после смерти отца она уже так не злится.
– Верно, – согласился Дэви, улыбаясь снимкам на-противоположной стене.
Какой у него красивый профиль: прямой нос, сильный подбородок…
– Интересная у тебя семейка, Матильда.
И улыбка у него потрясающая. Да что там говорить, все в нем потрясающее! Кроме того, он целый день вел себя прямо-таки идеально, из кожи вон лез, чтобы добыть ей картину, предложил поколотить Бартона, отдал Гвенни деньги за булочки. А она? Сделала все, чтобы лишить его возможности вернуть свое состояние, изображала оргазм и разозлилась, узнав, что он может оказаться представителем закона! Да она должна быть благодарна, Что Дэви и есть закон! При условии, конечно, что он не засадит ее в кутузку.
– Мне очень жаль, – вздохнула она.
– Ты это о чем? – не понял Дэви. – О своих родных? Мне они нравятся.
– О твоих деньгах. И о пятнице. Ну, ты понимаешь. – Она похлопала по диванной подушке и снова припала к стакану. – О том, что было здесь.
– Забудь, Матильда, – посоветовал Дэви.
– Считай это извинением. – Тильда встала и подлила к стакан водки: Оранжевый цвет заметно посветлел. – Искренним сердечным извинением.
– У тебя всегда были проблемы с алкоголем? – поинтересовался Дэви.
– Нет. – Тильда захватила бутылку на диван, глотнула водки с соком и блаженно закрыла глаза, ощущая, как по телу разливается тепло. – Ты просто удивительный! Умеешь уговаривать людей расстаться с их вещами. Соловьем разливаешься!
– Спасибо, – кивнул Дэви, отнимая у нее бутылку.
– Это потому, что ты торговлей занимаешься, верно? – спросила Тильда, не обходя вниманием водку.
«Ну же, скажи мне правду!»
– Торговлей?
– Ты сказал, что занимаешься торговлей.
– Не я, а мой отец.
– Тогда чем же занят ты?
Дэви опрокинул стаканчик и долго смотрел на нее, прежде чем ответить:
– Торговлей.
– Яблоко от яблони, – вздохнула Тильда.
– Вовсе нет. Даже близко ничего такого.
Она снова выпила и стала ждать. Похоже, он не собирается признаваться в связях с ФБР. Очевидному нее просто нет умения Луизы. Ничего не поделаешь.
– В таком случае у меня вопрос, – объявила она.
Дэви ждал, и Тильда снова ему улыбнулась, но продолжала молчать, чувствуя себя согревшейся, расслабленной и почти счастливой.
– Вопрос, – напомнил он.
– Ах да. – Она сделала еще глоток, стараясь собраться с духом. – Я была очень плоха?
– Ты была классной, – заверил он, потянувшись, чтобы поставить бутылку на стол.
«Какие чудесные руки. Какая фигура. Вероятно, именно поэтому его и взяли в ФБР», – подумала Тильда.
– У тебя просто талант разбираться в людях. Думаю, миссис Олафсон…
– Я не об этом, – покачала головой Тильда. – Той ночью, на диване, я была ужасна?
– Все было прекрасно, – внезапно насторожился он.
– Послушай, это же я. И я имею право знать. Теперь мы партнеры. Стив и Вероника. Ральф и Селеста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Может, настало время, когда ей тоже не помешало бы немного развлечься? И его святая обязанность как гостя позаботиться об этом. Это будет лишь проявлением учтивости с его стороны.
– Значит, ты еще и шулер? – набросилась Тильда на Дэви, после того как он вернул свой выигрыш Гвен, «за булочки и апельсиновый сок, которыми я пользовался у вас все это время». Мейсон отправился домой, к Клеа, а остальные разбрелись по спальням. – Настоящий Люк Твердая Рука.
– Твердая Рука был каторжником, – возразил Дэви, открывая холодильник. – Поосторожнее со сравнениями.
– Ну, значит, тот, кто был поистине гениальным игроком в покер… как его там… Мэверик.
– Это уже лучше, – согласился Дэви. – Когда Гвенни учила тебя входить в образ, еще в детсадовском возрасте, мой отец, как родитель Мэверика, учил меня не привлекать к себе внимания при наличии стрита. Сок будешь пить?
– Да. Ничего не скажешь, интересный человек твой папочка.
– С водкой или без?
– С водкой, пожалуйста.
Она села на диван и с наслаждением вытянула ноги. Благодаря Дэви у нее теперь уже четыре картины. Почти чудо. Когда она соберет все шесть, разложит костер и начисто уничтожит свое прошлое. Вперед в будущее! Больше никаких ошибок подобного рода.
Если, конечно, Дэви не арестует ее прежде.
Он плюхнулся рядом и протянул стакан:
– Твоя амброзия, Селеста.
Тильда благодарно припала губами к коктейлю.
– Изумительно, Ральф. – «Нет, Дэви действительно неплохой парень. Даже если окажется, что он из ФБР». – Так чем все-таки занимается твой отец?
– Выводит людей из себя. Кстати, о родителях. Что там насчет Гвенни и зубов?
– Зубов? – растерялась Тильда.
– На покрывале в моей комнате сплошные зубы, – пояснил он, – и на вышивке на стене тоже. Что бы это значило?
– Вот оно что! – догадалась Тильда. – Думаю, в ней скопилось слишком много подавляемого при жизни отца гнева. А почему это тебя интересует? Странный вопрос!
– А смотреть на них не странно? – отпарировал Дэви. – Подавляемый гнев. Ты от этого не страдаешь, Вероника?
– Я не живу со своим отцом. Он был человеком властным. Она любила его, но больше старалась молчать. По мере того как мы взрослели, он пытался давить на нас, требовал беспрекословного подчинения, и ее это очень злило. Поэтому она и нанялась вышивкой. Сделала парочку с изречениями, а потом появились животные с острыми зубами. Неплохой способ самовыражения.
– А покрывала?
– Когда вышивки уже не помогали успокоиться, она перешла к покрывалам. Сначала просто строчила их из лоскутов, затем ее состояние ухудшилось, снова появились зубы, а потом пришлось оставить это дело.
– И тогда в ход пошли кроссворды, – предположил Дэви.
– Нет. Тогда она начала рисовать. Акварели. Сотнями.
Дэви поперхнулся коктейлем.
– Это как?
– Вот так, – ухмыльнулась Тильда. – Рисовала и вешала в офисе, а отец их снимал. Они его ужасно бесили. Но когда мать снова взялась за прежнее…
– Сейчас угадаю, – перебил Дэви. – Зубы.
– Угу. – Тильда поднесла стакан к губам, наблюдая по верх него за Дэви. – Должно быть, ее шедевры так и лежат в подвале целыми коробками. Потом она увлеклась кроссвордами, сначала простыми, а когда это показалось ей слишком легким, взялась за кроссворды повышенной сложности.
– А зубы?
– Пока незаметно. Собственно говоря, она завязала с зубами лет семнадцать назад, когда я перебралась сюда. Да и после смерти отца она уже так не злится.
– Верно, – согласился Дэви, улыбаясь снимкам на-противоположной стене.
Какой у него красивый профиль: прямой нос, сильный подбородок…
– Интересная у тебя семейка, Матильда.
И улыбка у него потрясающая. Да что там говорить, все в нем потрясающее! Кроме того, он целый день вел себя прямо-таки идеально, из кожи вон лез, чтобы добыть ей картину, предложил поколотить Бартона, отдал Гвенни деньги за булочки. А она? Сделала все, чтобы лишить его возможности вернуть свое состояние, изображала оргазм и разозлилась, узнав, что он может оказаться представителем закона! Да она должна быть благодарна, Что Дэви и есть закон! При условии, конечно, что он не засадит ее в кутузку.
– Мне очень жаль, – вздохнула она.
– Ты это о чем? – не понял Дэви. – О своих родных? Мне они нравятся.
– О твоих деньгах. И о пятнице. Ну, ты понимаешь. – Она похлопала по диванной подушке и снова припала к стакану. – О том, что было здесь.
– Забудь, Матильда, – посоветовал Дэви.
– Считай это извинением. – Тильда встала и подлила к стакан водки: Оранжевый цвет заметно посветлел. – Искренним сердечным извинением.
– У тебя всегда были проблемы с алкоголем? – поинтересовался Дэви.
– Нет. – Тильда захватила бутылку на диван, глотнула водки с соком и блаженно закрыла глаза, ощущая, как по телу разливается тепло. – Ты просто удивительный! Умеешь уговаривать людей расстаться с их вещами. Соловьем разливаешься!
– Спасибо, – кивнул Дэви, отнимая у нее бутылку.
– Это потому, что ты торговлей занимаешься, верно? – спросила Тильда, не обходя вниманием водку.
«Ну же, скажи мне правду!»
– Торговлей?
– Ты сказал, что занимаешься торговлей.
– Не я, а мой отец.
– Тогда чем же занят ты?
Дэви опрокинул стаканчик и долго смотрел на нее, прежде чем ответить:
– Торговлей.
– Яблоко от яблони, – вздохнула Тильда.
– Вовсе нет. Даже близко ничего такого.
Она снова выпила и стала ждать. Похоже, он не собирается признаваться в связях с ФБР. Очевидному нее просто нет умения Луизы. Ничего не поделаешь.
– В таком случае у меня вопрос, – объявила она.
Дэви ждал, и Тильда снова ему улыбнулась, но продолжала молчать, чувствуя себя согревшейся, расслабленной и почти счастливой.
– Вопрос, – напомнил он.
– Ах да. – Она сделала еще глоток, стараясь собраться с духом. – Я была очень плоха?
– Ты была классной, – заверил он, потянувшись, чтобы поставить бутылку на стол.
«Какие чудесные руки. Какая фигура. Вероятно, именно поэтому его и взяли в ФБР», – подумала Тильда.
– У тебя просто талант разбираться в людях. Думаю, миссис Олафсон…
– Я не об этом, – покачала головой Тильда. – Той ночью, на диване, я была ужасна?
– Все было прекрасно, – внезапно насторожился он.
– Послушай, это же я. И я имею право знать. Теперь мы партнеры. Стив и Вероника. Ральф и Селеста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99