Теперь они знали о том, что было у других богатых людей, что члены общества декораторов боролись друг с другом, лишь бы оказаться впереди других, почти так же, как это делали и жители, населяющие Хэмптонс.
Ничего не позаимствовать от коллег, подумала Валери, подходя к отведенному ей рабочему пространству и впервые вглядываясь в него внимательно, ибо раньше она только мельком посмотрела на него. Вероятно, это была когда-то столовая, так как там было две двери, к которым по правилам пожарной безопасности надо оставить доступ, но по другим параметрам – по размерам и форме – комната вполне подходила, чтобы осуществить задуманное.
– Нам надо поработать с этими дверями, Крампет, – сказала Валери, обращаясь к своей молоденькой ассистентке, которую подруги в школе звали Пышкой, и это прозвище очень ей шло. – Но в остальном комната кажется мне подходящей.
– Вы бы этого не сказали, миссис Малверн, если бы услышали, что происходит в соседней комнате, – сказала в ответ Крампет, и все ничем не примечательные черты ее лица выразили тревогу.
– А что же услышали вы? – спросила Валери.
Это было всегда самым сложным в домах-выставках. Соседние комнаты могли свести на нет все усилия, если между ними не было видимой гармонии, поскольку через открытые двери они просматривались одновременно.
– Та комната закреплена за леди Джорджиной Розмонт, а она собирается превратить ее в райскую игровую комнату для мужчины... мужчины, у которого хобби – игрушечная железная дорога. Она планирует установку железной дороги на семи уровнях по задней стене комнаты, что означает, что двери нашей собственной комнаты будут открывать вид на эти дороги до высоты почти в три метра!
– Она не может этого сделать, – раздражаясь, возразила Валери. – Начальник пожарной охраны не позволит этого.
– Он уже был здесь и интересовался. Она обещала оставить больше двух метров свободного пространства за дорогой, и он дал ей разрешение. Электропоезда будут бегать весь день, искусно сделанные вагончики с миниатюрным ландшафтом вокруг них. Они будут ужасно отвлекать, не так ли, миссис Малверн?
– Это только один аспект, Крампет. – Валери оглянулась, чтобы найти подоконник, на который можно присесть. Она вдруг почувствовала слабость в коленях.
Леди Джорджина Розмонт была новой и неоспоримой победительницей в соперничестве замужних женщин высших кругов Нью-Йорка, завоевав приз в первый же год проживания в этом городе. Нет, не просто завоевала приз, а ей его преподнесли, думала Валери и почувствовала, как слабость переходит в тошноту. Ей только двадцать девять, и она красивее, чем Блейн Трамп, богаче, чем Каролина Роим Кравис, и она принимает гостей чаще, чем Гэйфрид Стейнберг, но все же о ней почти не вспоминают в прессе, хотя обычные отвратительные газетные обстрелы становятся с каждой неделей все разнузданней, и снедаемые завистью журналисты рычат, плюются и скалят зубы на всех леди с новыми деньгами.
Недавний и всеми уважаемый муж леди Джорджины, Джимми Розмонт, который покупал компании к завтраку и продавал их к обеду, дал ей возможность в качестве небольшого подарка к Рождеству стать декоратором и заниматься этим бизнесом. Она основательно опирается на талантливых помощников, которых переманивает из лучших фирм в городе, выплачивая им двойное вознаграждение.
И к тому же, что особенно несправедливо, она – дочь английского графа, ведущего свое происхождение от Вильгельма Завоевателя, что означает действительно самый настоящий, истинный, горький и полный провал, потому как кто из женщин, стремящихся завоевать самое высокое положение на ступенях общественной лестницы, может похвастаться тем, что знает девичью фамилию своей бабушки?
Валери быстро перебирала мысли в уме, пытаясь найти хоть какую-нибудь возможность предотвратить шум железной дороги, но знала, что, даже если она превратит свою детскую для двойняшек в детскую для пяти новорожденных и сможет разместить в ней пять живых и идентичных малышек, в одной детской кроватке, поставленной посередине комнаты, все равно она будет обречена на фиаско. Да к тому же нельзя держать животных в доме, предназначенном для выставки, и это, вероятно, касается и детей, даже если их можно было бы достать.
– Миссис Малверн, – дошел до ее сознания обеспокоенный голос Крампет, – с вами все в порядке?
– Нет, Крампет. А как бы это восприняли вы?
– Нашему положению не позавидуешь, не так ли, миссис Малверн?
– Подожди, Крампет, пожалуйста. Я думаю, – рассеянно сказала Валери, наблюдая, как миссис Розмонт оживленно разговаривает со своими тремя ассистентами в следующей комнате.
Можно было считать уже свершившимся фактом, что ее игровая комната для взрослого мужчины будет гвоздем выставки – так решит сама публика, а уж об организации необходимой рекламы и говорить нечего. Леди Джорджина очаровала всех, организаторов тоже. То, что она предложила, было новым для выставки, и с ее неограниченными средствами и помощниками она просто не могла сделать что-нибудь не так, как надо. Но если взглянуть на все это с другой, менее мрачной стороны, если можно уговорить миссис Розмонт отказаться от идеи работающей железной дороги, то фантазия взрослого мужчины и балетная фантазия девочек-двойняшек могли бы, возможно, по контрасту взаимообогатиться, так как обе эти фантазии, такие разные, содержали в себе элемент детскости.
Валери поднялась и быстро прошла в соседнюю комнату.
– Леди Джорджина, я – Валери Малверн. – Валери улыбнулась и протянула руку.
– Миссис Малверн, мне очень приятно. Мы с вами будем соседями?
– Да, на самом деле это так. И будучи соседями, мы не можем не заметить, что у нас с вами есть небольшая проблема. Я надеюсь, мы сможем разрешить ее.
– Я тоже надеюсь.
Валери изучала Джорджину Розмонт, и ее сердце болезненно сжалось. Это была действительно очень уверенная в себе женщина. Все замужние женщины высших кругов Нью-Йорка были высокими и еще прибавляли себе рост самыми высокими каблуками, даже если босыми они были выше своих мужей. Все замужние женщины высших кругов Нью-Йорка были настолько худы, насколько это можно себе позволить без риска погибнуть от истощения. Все замужние женщины высших кругов Нью-Йорка носили дорогие, великолепно сшитые и специально для них придуманные костюмы даже в дневное время и имели своего парикмахера, который приходил к ним в дом каждое утро, чтобы они всегда были прекрасно причесаны и уложены на случай, если вдруг какой-нибудь фотограф окажется поблизости.
Джорджина Розмонт была небольшого роста, и на ногах у нее были удобные, отполированные до блеска прогулочные туфли на низком каблуке. Все ее мягко и деликатно округленные формы, начиная от розового улыбающегося личика и кончая полными икрами ног, показывали, что она хорошо питается и получает удовольствие от еды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161
Ничего не позаимствовать от коллег, подумала Валери, подходя к отведенному ей рабочему пространству и впервые вглядываясь в него внимательно, ибо раньше она только мельком посмотрела на него. Вероятно, это была когда-то столовая, так как там было две двери, к которым по правилам пожарной безопасности надо оставить доступ, но по другим параметрам – по размерам и форме – комната вполне подходила, чтобы осуществить задуманное.
– Нам надо поработать с этими дверями, Крампет, – сказала Валери, обращаясь к своей молоденькой ассистентке, которую подруги в школе звали Пышкой, и это прозвище очень ей шло. – Но в остальном комната кажется мне подходящей.
– Вы бы этого не сказали, миссис Малверн, если бы услышали, что происходит в соседней комнате, – сказала в ответ Крампет, и все ничем не примечательные черты ее лица выразили тревогу.
– А что же услышали вы? – спросила Валери.
Это было всегда самым сложным в домах-выставках. Соседние комнаты могли свести на нет все усилия, если между ними не было видимой гармонии, поскольку через открытые двери они просматривались одновременно.
– Та комната закреплена за леди Джорджиной Розмонт, а она собирается превратить ее в райскую игровую комнату для мужчины... мужчины, у которого хобби – игрушечная железная дорога. Она планирует установку железной дороги на семи уровнях по задней стене комнаты, что означает, что двери нашей собственной комнаты будут открывать вид на эти дороги до высоты почти в три метра!
– Она не может этого сделать, – раздражаясь, возразила Валери. – Начальник пожарной охраны не позволит этого.
– Он уже был здесь и интересовался. Она обещала оставить больше двух метров свободного пространства за дорогой, и он дал ей разрешение. Электропоезда будут бегать весь день, искусно сделанные вагончики с миниатюрным ландшафтом вокруг них. Они будут ужасно отвлекать, не так ли, миссис Малверн?
– Это только один аспект, Крампет. – Валери оглянулась, чтобы найти подоконник, на который можно присесть. Она вдруг почувствовала слабость в коленях.
Леди Джорджина Розмонт была новой и неоспоримой победительницей в соперничестве замужних женщин высших кругов Нью-Йорка, завоевав приз в первый же год проживания в этом городе. Нет, не просто завоевала приз, а ей его преподнесли, думала Валери и почувствовала, как слабость переходит в тошноту. Ей только двадцать девять, и она красивее, чем Блейн Трамп, богаче, чем Каролина Роим Кравис, и она принимает гостей чаще, чем Гэйфрид Стейнберг, но все же о ней почти не вспоминают в прессе, хотя обычные отвратительные газетные обстрелы становятся с каждой неделей все разнузданней, и снедаемые завистью журналисты рычат, плюются и скалят зубы на всех леди с новыми деньгами.
Недавний и всеми уважаемый муж леди Джорджины, Джимми Розмонт, который покупал компании к завтраку и продавал их к обеду, дал ей возможность в качестве небольшого подарка к Рождеству стать декоратором и заниматься этим бизнесом. Она основательно опирается на талантливых помощников, которых переманивает из лучших фирм в городе, выплачивая им двойное вознаграждение.
И к тому же, что особенно несправедливо, она – дочь английского графа, ведущего свое происхождение от Вильгельма Завоевателя, что означает действительно самый настоящий, истинный, горький и полный провал, потому как кто из женщин, стремящихся завоевать самое высокое положение на ступенях общественной лестницы, может похвастаться тем, что знает девичью фамилию своей бабушки?
Валери быстро перебирала мысли в уме, пытаясь найти хоть какую-нибудь возможность предотвратить шум железной дороги, но знала, что, даже если она превратит свою детскую для двойняшек в детскую для пяти новорожденных и сможет разместить в ней пять живых и идентичных малышек, в одной детской кроватке, поставленной посередине комнаты, все равно она будет обречена на фиаско. Да к тому же нельзя держать животных в доме, предназначенном для выставки, и это, вероятно, касается и детей, даже если их можно было бы достать.
– Миссис Малверн, – дошел до ее сознания обеспокоенный голос Крампет, – с вами все в порядке?
– Нет, Крампет. А как бы это восприняли вы?
– Нашему положению не позавидуешь, не так ли, миссис Малверн?
– Подожди, Крампет, пожалуйста. Я думаю, – рассеянно сказала Валери, наблюдая, как миссис Розмонт оживленно разговаривает со своими тремя ассистентами в следующей комнате.
Можно было считать уже свершившимся фактом, что ее игровая комната для взрослого мужчины будет гвоздем выставки – так решит сама публика, а уж об организации необходимой рекламы и говорить нечего. Леди Джорджина очаровала всех, организаторов тоже. То, что она предложила, было новым для выставки, и с ее неограниченными средствами и помощниками она просто не могла сделать что-нибудь не так, как надо. Но если взглянуть на все это с другой, менее мрачной стороны, если можно уговорить миссис Розмонт отказаться от идеи работающей железной дороги, то фантазия взрослого мужчины и балетная фантазия девочек-двойняшек могли бы, возможно, по контрасту взаимообогатиться, так как обе эти фантазии, такие разные, содержали в себе элемент детскости.
Валери поднялась и быстро прошла в соседнюю комнату.
– Леди Джорджина, я – Валери Малверн. – Валери улыбнулась и протянула руку.
– Миссис Малверн, мне очень приятно. Мы с вами будем соседями?
– Да, на самом деле это так. И будучи соседями, мы не можем не заметить, что у нас с вами есть небольшая проблема. Я надеюсь, мы сможем разрешить ее.
– Я тоже надеюсь.
Валери изучала Джорджину Розмонт, и ее сердце болезненно сжалось. Это была действительно очень уверенная в себе женщина. Все замужние женщины высших кругов Нью-Йорка были высокими и еще прибавляли себе рост самыми высокими каблуками, даже если босыми они были выше своих мужей. Все замужние женщины высших кругов Нью-Йорка были настолько худы, насколько это можно себе позволить без риска погибнуть от истощения. Все замужние женщины высших кругов Нью-Йорка носили дорогие, великолепно сшитые и специально для них придуманные костюмы даже в дневное время и имели своего парикмахера, который приходил к ним в дом каждое утро, чтобы они всегда были прекрасно причесаны и уложены на случай, если вдруг какой-нибудь фотограф окажется поблизости.
Джорджина Розмонт была небольшого роста, и на ногах у нее были удобные, отполированные до блеска прогулочные туфли на низком каблуке. Все ее мягко и деликатно округленные формы, начиная от розового улыбающегося личика и кончая полными икрами ног, показывали, что она хорошо питается и получает удовольствие от еды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161