Ей осталось заглянуть к мяснику, а напоследок — у нее защемило сердце — в аптеку.
Десять минут спустя, покончив с делами, Линда уселась в свой автомобиль и покатила домой. В аптеке она побывала. Белый бумажный пакетик лежал на соседнем сиденье; при виде его у нее в горле зашевелился привычный уже комок. Сегодня утром, день в день, пришли ее месячные. Да, она приняла решение забеременеть, но вот судьба, похоже, распоряжалась иначе. Линда почувствовала, что ее охватывает гнев. Кто дал право этой слепой злодейке вмешиваться в ее жизнь? Что она вообще знает?
Попробовала бы сама заманить в постель мужа, чьи помыслы полностью заняты другой женщиной.
Завтра приедет Боб. Очередной уик-энд напряженного молчания и изысканных манер. Интересно, знает ли эта женщина — кто бы она ни была, — во что превратилась их жизнь? Изо дня в день притворяться, что все в порядке, несмотря на то что земля грозила вот-вот разверзнуться и поглотить их драгоценную и хрупкую повседневность.
А теперь еще и месячные. Это означало, что ни сегодня, ни завтра они не лягут с Бобом в постель. Линда даже не знала, рада она этому или нет. Спросит ли Боб, в чем дело? В прошлый раз, когда она уехала на уик-энд, он даже не поинтересовался, где она была. Правда, она оставила ему записку, но тем не менее мог бы хоть спросить…
Войдя в дом, Линда увидела, что Милли ворошит кипу театральных программок.
— Что с ними делать, мэм?
— Я отнесу их наверх, — сказала Линда улыбаясь. Вчера она весь вечер разглядывала эти красочные картинки, всколыхнувшие в памяти столько воспоминаний. Только программка «Двенадцатой ночи» осталась нетронутой.
— Кто-нибудь мне звонил? — спросила Линда.
— Ах да, — спохватилась Милли. — Мистер Мак-Элфри.
Линда изумленно обернулась.
— И что он сказал?
— Он просто хотел напомнить, чтобы вы взяли его рубашки из прачечной, — сказала Милли и включила пылесос.
Линда унесла программки наверх, в свою спальню. Вот она, «Двенадцатая ночь». Линда прикоснулась к ней с такой опаской, словно трогала отравленное яблоко. Ее так и подмывало развернуть программку, но Линда знала, что тогда неминуемо увидит фотографию своей соперницы.
Повертев программку в руках, она отложила ее и погляделась в зеркало. Давно вынашиваемое в голове решение созрело окончательно. Да, она пойдет на «Двенадцатую ночь» и посмотрит па нее живьем. Бобу ничего не скажет — вдруг он попробует ее отговорить? Просто незаметно проскользнет в зрительный зал и увидит все своими глазами.
Линда плохо представляла, как поступит потом. Она предпочитала решать проблемы последовательно, по мере их возникновения.
Поймав уголком глаза жест ассистента режиссера, Дженнин посмотрела прямо в камеру и лучезарно улыбнулась.
— На сегодня это все, — сказала она. — На следующей неделе смотрите нашу программу в это же время. В числе наших гостей будет герцогиня Вестминстерская.
До свидания.
Усевшись за свой стол в офисе, Дженнин вставила в пишущую машинку лист бумаги. Ей предстояло подготовить комментарий к завтрашнему монтажу.
— Дженнин, можно тебя на минутку?
Дженнин удивленно подняла голову. Билл, высунув голову из двери кабинета, пристально смотрел на нее.
— Конечно, — сказала она, вставая.
Когда Дженнин вошла в кабинет, Билл уже сидел за столом. Увидев, что главный редактор настроен серьезно, она плотно прикрыла за собой дверь.
— Присаживайся, — Предложил он, кивком указывая на стул.
Зачем же он се вызвал? Дженнин терялась в догадках.
Она не знала, что Вики рассказала Биллу тогда, несколько недель назад. Да и сам Билл никогда не возвращался к тому случаю и не задавал ей никаких вопросов. Возможно, сейчас речь пойдет об этом? Дженнин уселась на стул, закинула ногу на ногу и выжидательно посмотрела на Билла. Но тот погрузился в разложенные на столе бумаги и несколько минут даже не поднимал глаз. Дженнин стало не по себе.
Наконец Билл посмотрел на нее. Лицо у него было приятное. Дженнин обожала своего шефа. Она познакомилась с ним почти сразу по приезде в Лондон, девять лет назад. Билл тогда взял ее под свое крылышко и помог сделать карьеру.
— Ну что, Джен, — спросил он, — как дела?
— Прекрасно, — улыбнулась она. — Все замечательно.
— Я очень рад, — сказал Билл, его голос прозвучал искренне. — А что нового у твоей подруги Кейт?
— Я вчера ее видела. Она сейчас в Суррее, отдыхает.
Билл понимающе кивнул.
И вдруг Дженнин похолодела: неужели Билл хочет, чтобы она пригласила Кейт в свою передачу и взяла у нее интервью? Чтобы та рассказала про весь ужас, что выпал на ее долю? Нет, только не это! Дженнин и без того терпеть не могла заставлять людей рассказывать перед камерой о личных трагедиях, а тут речь шла о ее ближайшей подруге…
Но, к ее облегчению, Билл сказал:
— Что ж, я рад, что вы помирились, — и больше не вспоминал о Кейт.
Дженнин начала успокаиваться.
— Скажи, Джен, больше тебя ничего не беспокоит?
Она отвернулась и посмотрела в сторону. Она и сама знала, что выглядит не лучшим образом, что под глазами, несмотря на макияж, темнеют круги. Но о Мэттью она ему не расскажет, нет. Этой тайной она поделилась только с Вики, но даже Вики с тех пор ни разу не заговаривала с ней об этом. Как Дженнин ни старалась и ни боролась с собой, вычеркнуть Мэттью из своей жизни ей никак не удавалось. Он по-прежнему приходил к ней и, угрожая разоблачением, тянул из нее деньги, и Дженнин ничего не оставалось, как платить. Она лишь молилась, чтобы его алчность не возросла — тогда ей деваться будет некуда…
Из оцепенения ее вывел голос Билла:
— Ты мне не ответила, Джен.
Дженнин улыбнулась:
— Нет, Билл, в остальном у меня все хорошо. Но вы спрашиваете таким отеческим тоном, что я поневоле начинаю об этом сожалеть. Когда у меня будут неприятности, я непременно приду, чтобы поплакаться вам в жилетку.
— Прекрасно, — расплылся Билл. — Именно это я и надеялся услышать.
— Я могу идти? — спросила Дженнин.
— Нет. Есть еще кое-что. То, из-за чего я, собственно говоря, и пригласил тебя.
Душа Дженнин ушла в пятки.
— Да? — спросила она упавшим голосом.
— Чего испугалась? — рассмеялся он. — Вот я о чем. — Он взял со стола и показал ей какие-то бумаги.
— Что это?
— Это заявка на разработку новой программы, которую ты подала мне два месяца назад.
Дженнин изумленно вскинула брови.
— Вот уж не думала не гадала, что вы про нее вспомните, — сказала она. — Я уже была уверена, что она канула в Лету.
— Представь себе, нет, — улыбнулся Билл. — Все это время она пролежала на моем столе.
— И что вы об этом думаете?
— Твоя идея мне нравится, — сказал Билл, откладывая бумаги в сторону. — Даже очень. Единственный ее недостаток — она не для нашей передачи. Однако ребятам сверху она тоже пришлась по душе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Десять минут спустя, покончив с делами, Линда уселась в свой автомобиль и покатила домой. В аптеке она побывала. Белый бумажный пакетик лежал на соседнем сиденье; при виде его у нее в горле зашевелился привычный уже комок. Сегодня утром, день в день, пришли ее месячные. Да, она приняла решение забеременеть, но вот судьба, похоже, распоряжалась иначе. Линда почувствовала, что ее охватывает гнев. Кто дал право этой слепой злодейке вмешиваться в ее жизнь? Что она вообще знает?
Попробовала бы сама заманить в постель мужа, чьи помыслы полностью заняты другой женщиной.
Завтра приедет Боб. Очередной уик-энд напряженного молчания и изысканных манер. Интересно, знает ли эта женщина — кто бы она ни была, — во что превратилась их жизнь? Изо дня в день притворяться, что все в порядке, несмотря на то что земля грозила вот-вот разверзнуться и поглотить их драгоценную и хрупкую повседневность.
А теперь еще и месячные. Это означало, что ни сегодня, ни завтра они не лягут с Бобом в постель. Линда даже не знала, рада она этому или нет. Спросит ли Боб, в чем дело? В прошлый раз, когда она уехала на уик-энд, он даже не поинтересовался, где она была. Правда, она оставила ему записку, но тем не менее мог бы хоть спросить…
Войдя в дом, Линда увидела, что Милли ворошит кипу театральных программок.
— Что с ними делать, мэм?
— Я отнесу их наверх, — сказала Линда улыбаясь. Вчера она весь вечер разглядывала эти красочные картинки, всколыхнувшие в памяти столько воспоминаний. Только программка «Двенадцатой ночи» осталась нетронутой.
— Кто-нибудь мне звонил? — спросила Линда.
— Ах да, — спохватилась Милли. — Мистер Мак-Элфри.
Линда изумленно обернулась.
— И что он сказал?
— Он просто хотел напомнить, чтобы вы взяли его рубашки из прачечной, — сказала Милли и включила пылесос.
Линда унесла программки наверх, в свою спальню. Вот она, «Двенадцатая ночь». Линда прикоснулась к ней с такой опаской, словно трогала отравленное яблоко. Ее так и подмывало развернуть программку, но Линда знала, что тогда неминуемо увидит фотографию своей соперницы.
Повертев программку в руках, она отложила ее и погляделась в зеркало. Давно вынашиваемое в голове решение созрело окончательно. Да, она пойдет на «Двенадцатую ночь» и посмотрит па нее живьем. Бобу ничего не скажет — вдруг он попробует ее отговорить? Просто незаметно проскользнет в зрительный зал и увидит все своими глазами.
Линда плохо представляла, как поступит потом. Она предпочитала решать проблемы последовательно, по мере их возникновения.
Поймав уголком глаза жест ассистента режиссера, Дженнин посмотрела прямо в камеру и лучезарно улыбнулась.
— На сегодня это все, — сказала она. — На следующей неделе смотрите нашу программу в это же время. В числе наших гостей будет герцогиня Вестминстерская.
До свидания.
Усевшись за свой стол в офисе, Дженнин вставила в пишущую машинку лист бумаги. Ей предстояло подготовить комментарий к завтрашнему монтажу.
— Дженнин, можно тебя на минутку?
Дженнин удивленно подняла голову. Билл, высунув голову из двери кабинета, пристально смотрел на нее.
— Конечно, — сказала она, вставая.
Когда Дженнин вошла в кабинет, Билл уже сидел за столом. Увидев, что главный редактор настроен серьезно, она плотно прикрыла за собой дверь.
— Присаживайся, — Предложил он, кивком указывая на стул.
Зачем же он се вызвал? Дженнин терялась в догадках.
Она не знала, что Вики рассказала Биллу тогда, несколько недель назад. Да и сам Билл никогда не возвращался к тому случаю и не задавал ей никаких вопросов. Возможно, сейчас речь пойдет об этом? Дженнин уселась на стул, закинула ногу на ногу и выжидательно посмотрела на Билла. Но тот погрузился в разложенные на столе бумаги и несколько минут даже не поднимал глаз. Дженнин стало не по себе.
Наконец Билл посмотрел на нее. Лицо у него было приятное. Дженнин обожала своего шефа. Она познакомилась с ним почти сразу по приезде в Лондон, девять лет назад. Билл тогда взял ее под свое крылышко и помог сделать карьеру.
— Ну что, Джен, — спросил он, — как дела?
— Прекрасно, — улыбнулась она. — Все замечательно.
— Я очень рад, — сказал Билл, его голос прозвучал искренне. — А что нового у твоей подруги Кейт?
— Я вчера ее видела. Она сейчас в Суррее, отдыхает.
Билл понимающе кивнул.
И вдруг Дженнин похолодела: неужели Билл хочет, чтобы она пригласила Кейт в свою передачу и взяла у нее интервью? Чтобы та рассказала про весь ужас, что выпал на ее долю? Нет, только не это! Дженнин и без того терпеть не могла заставлять людей рассказывать перед камерой о личных трагедиях, а тут речь шла о ее ближайшей подруге…
Но, к ее облегчению, Билл сказал:
— Что ж, я рад, что вы помирились, — и больше не вспоминал о Кейт.
Дженнин начала успокаиваться.
— Скажи, Джен, больше тебя ничего не беспокоит?
Она отвернулась и посмотрела в сторону. Она и сама знала, что выглядит не лучшим образом, что под глазами, несмотря на макияж, темнеют круги. Но о Мэттью она ему не расскажет, нет. Этой тайной она поделилась только с Вики, но даже Вики с тех пор ни разу не заговаривала с ней об этом. Как Дженнин ни старалась и ни боролась с собой, вычеркнуть Мэттью из своей жизни ей никак не удавалось. Он по-прежнему приходил к ней и, угрожая разоблачением, тянул из нее деньги, и Дженнин ничего не оставалось, как платить. Она лишь молилась, чтобы его алчность не возросла — тогда ей деваться будет некуда…
Из оцепенения ее вывел голос Билла:
— Ты мне не ответила, Джен.
Дженнин улыбнулась:
— Нет, Билл, в остальном у меня все хорошо. Но вы спрашиваете таким отеческим тоном, что я поневоле начинаю об этом сожалеть. Когда у меня будут неприятности, я непременно приду, чтобы поплакаться вам в жилетку.
— Прекрасно, — расплылся Билл. — Именно это я и надеялся услышать.
— Я могу идти? — спросила Дженнин.
— Нет. Есть еще кое-что. То, из-за чего я, собственно говоря, и пригласил тебя.
Душа Дженнин ушла в пятки.
— Да? — спросила она упавшим голосом.
— Чего испугалась? — рассмеялся он. — Вот я о чем. — Он взял со стола и показал ей какие-то бумаги.
— Что это?
— Это заявка на разработку новой программы, которую ты подала мне два месяца назад.
Дженнин изумленно вскинула брови.
— Вот уж не думала не гадала, что вы про нее вспомните, — сказала она. — Я уже была уверена, что она канула в Лету.
— Представь себе, нет, — улыбнулся Билл. — Все это время она пролежала на моем столе.
— И что вы об этом думаете?
— Твоя идея мне нравится, — сказал Билл, откладывая бумаги в сторону. — Даже очень. Единственный ее недостаток — она не для нашей передачи. Однако ребятам сверху она тоже пришлась по душе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106