— Хуан в ярости, — нервничая, сказала Сильвия. — Он хочет, чтобы ты, Гэвин, остался с Элеанорой. Он не может видеть вас вместе — тебя и Аманду. Должна сказать, вы поразили нас всех.
Я знала, что они еще до конца не поняли, что я чувствую. Это была моя вина, моя слабость. И я не должна была об этом много думать.
— Но он ничего не сможет с этим сделать, — мрачно сказал Гэвин.
— Он может уничтожить вас.
— Если захочет. Но он все еще нуждается во мне.
Я знала, что мне нужно пробормотать какие-нибудь извинения, попросить прощения за то, что я так откровенно высказала свои чувства, но мне не хотелось. Гэвин вел машину, я прижалась к его руке, и он даже погладил меня по щеке, и я поняла, что он на меня не сердится. Я испытывала к нему такую любовь, что это было почти невыносимо. Однако, когда мы проехали несколько миль в полном молчании, я поняла, что должна задать несколько вопросов.
— Теперь я знаю, почему та фотография Керка, которую ты мне показывала, так мне кого-то напомнила. Он похож на Элеанору.
— Керк? — казалось, Гэвин очень удивился. — Я никогда об этом не думал, я даже и не помню, что собой представлял Керк.
— А ты подумай и постарайся его себе представить, — эти слова Сильвия произнесла с поразительной легкостью, в которую я не могла и поверить. Какой бы ни была правда, Сильвия ее знала.
— Хуан — отец Керка? — прямо спросила я.
Гэвин вскрикнул, а Сильвия оставила невысказанными те слова, которые она собиралась произнести.
— О, нет, нет, конечно же, нет! — воскликнула она.
— Тогда почему Керк похож на Кордова?
— Он не похож! — стала горячо настаивать Сильвия. — Совершенно не похож, Аманда.
Я не обратила на эти слова никакого внимания.
— Если Керк наследовал это сходство, то тогда он и моя мать были сводными братом и сестрой, — сказала я.
Сильвия покачала головой, было очевидно, что чувства захватили ее:
— Ты идешь по совершенно ложному пути. Ничего подобного. Керк был моим сводным братом.
— Тогда скажи мне правду, — попросила я.
Она снова покачала головой, подтверждая то, что она что-то знает, и отрицая то, что Керк похож на Кордова.
Я продолжала, как бы рассуждая вслух:
— Если Доротея хотела выйти замуж за Керка, а он действительно был ее братом, тогда Хуан не мог этого, разумеется, позволить, не так ли? А что, если это Хуан шел вдоль холма? И именно Хуан убил Керка?
— И столкнул свою любимую дочь в реку? — с усмешкой сказала Сильвия.
— Что, если Кларита солгала, что она видела из окна? — продолжала я. — Что, если все эти годы она защищала своего отца?
— Нет! — закричала Сильвия. — Нет, Аманда, нет! В тот день Хуан был болен. Кэти уложила его в постель. Но если ты хочешь знать, Клариты тогда не было около того окна, из которого, по ее словам, она все видела. Все ее показания полиции были ложью.
Я повернулась и с удивлением посмотрела на нее, точно такой же была реакция Гэвина. Сильвия смотрела прямо на шоссе, по которому мы мчались, впереди виднелись крыши Санта-Фе, по бокам поднимались горы.
— Это ты сейчас придумала? — спросила я.
Она снова так же побледнела, как и в минуту, когда Элеанора появилась в столовой в костюме Керка.
— Я ничего не придумываю. В тот день ее видел Пол. Он видел ее недалеко от дома, откуда она не могла наблюдать то, что происходило на холме. И с того дня она все время лгала.
Я вспомнила, что Сильвия раньше отрицала тот факт, что они с Полом в тот день пришли на пикник вместе.
Гэвин задал следующий вопрос.
— Тогда почему Пол не рассказал об этом полиции?
— Он решил этого не делать. Ему было жаль Клариту. К тому времени она преодолела свое увлечение Керком так же, как и Доро. Теперь она любила Пола и смотрела на Керка его глазами. Она знала, что он плохой человек.
Я откинулась на сиденье и закрыла глаза. Получалось, что картина, на которую я смотрела когда-то, внезапно сдвинулась, и все узнаваемые мною штрихи теперь стали обозначать что-то новое, совершенно отличное от прежнего.
Надо выбросить это на время из головы. Далеко впереди на солнце блестели снежные вершины, и я вспомнила, что все было точно таким же в ту ночь, когда мы были вдвоем с Гэвином. При свете луны снег сиял такой чистотой! Такой легкой и простой казалась мне тогда наша любовь. Теперь же было все по-другому. Мне было интересно, чем сейчас занята Элеанора. Возможно, развлекается с Полом. Может быть, она даже и очень хочет развода, но у меня все-таки было подозрение, что она не так-то легко отдаст сопернице то, чем когда-то владела. Она может ненавидеть меня только за то, что Гэвин любит меня.
Я не могла уже больше ни о чем думать. Я позволила себе расслабиться и заставила отключиться свои мысли. В машине никто не разговаривал, только время от времени Гэвин бросал на меня тревожный взгляд. У меня не было сил, чтобы подбодрить его. Шутка Элеаноры эмоционально совершенно опустошила меня, и у меня исчезла всякая способность мыслить и чувствовать. Я просто оцепенела и не хотела, чтобы ко мне снова вернулись чувства, приносящие такую сильную боль.
Когда мы доехали до дома, в котором никого не было, Гэвин на мгновение привлек меня к себе, и это было бы очень приятно, если бы у меня осталась еще способность что-нибудь чувствовать, затем он препоручил меня Сильвии. Она поднялась со мной в комнату и предложила немного побыть со мной.
— Со мной будет все в порядке, — уверила я ее. — Мне нужен только покой и возможность перевести дух.
Сильвия была расстроена даже больше, чем я в своем бесчувственном состоянии. Она бесцельно ходила по комнате, и у меня возникло чувство, что она и не хочет сразу же возвращаться домой к Полу. Она сказала об этом, когда обошла комнату уже раза три.
— Пол захочет узнать все, что произошло, а я — я не хочу говорить об этом. То, что сделала Элеанора, ужасно. Она верит в то, что это заставит тебя уехать и поможет Полу с его книгой, если ей удастся все хорошенько встряхнуть, но я не думаю, что ей это удастся. Забудь, Аманда, что было сегодня. Бог с этим.
Именно эту песню и исполняла постоянно Сильвия, и меня удивило то, что она так сострадает мне.
— У меня нет другого выбора, — сказала я. — Я подошла очень близко, но я еще не там. И пока туман полностью не рассеется, я ничего не смогу сделать.
Она закончила свой бег и встала у моей кровати:
— А что ты будешь делать, если ничего так и не прояснится?
— Не знаю, — ответила я. — Как я могу что-то загадывать? Я полагаю, что я пойду к Хуану, если для меня что-нибудь прояснится с моей матерью.
— Я скажу Полу, что ты не можешь ничего вспомнить, — сказала Сильвия, — я скажу ему, чтобы он не обращал внимания на Элеанору.
Я закрыла глаза: моим самым большим желанием сейчас было остаться одной. К счастью, она скоро ушла. Когда ее шаги на лестнице замерли, я прилегла, прислушиваясь к тишине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82