я присматриваю за этим местом. Когда готовится ограбление, лишняя осторожность не повредит.
Губы ее стали как резина. Нет, еще тверже и непослушнее. Как пластик. Стефани попыталась улыбнуться, но улыбка вышла ужасно фальшивой.
Она принялась отсчитывать деньги и сбилась со счета, чего с ней никогда раньше не случалось. Пришлось начать сначала. Когда она протянула ему деньги, он сунул пачку купюр в свой потертый черный кожаный бумажник.
– Спасибо, – сказал он. – Увидимся. – И посмотрел на нее, как ей показалось, с угрозой, словно хотел сказать ей взглядом, что будет кружить над ней как коршун до тех пор, пока она не сорвется и не совершит преступление.
К тому времени, когда наступил обеденный перерыв, Стефани была готова схватить сумку и мчаться со всех ног к ближайшему автовокзалу, чтобы бежать прочь из города. Ей было даже все равно куда. Она бы села в первый попавшийся автобус и ехала бы на нем до самого конца маршрута, где бы тот маршрут ни кончался. В животе снова начался знакомый жгучий зуд, кожа горела, и ее стянуло так, словно она вдруг оказалась мала для тела.
А если он сообщит о том, что видел, руководству банка? О Господи… Он был полицейским. Копом. Рафаэль Эскобар. Она прочла это имя на полицейском значке, и номер его значка отпечатался в ее памяти. С ней так бывало – стоило закрыть глаза, и на обратной стороне век словно отпечатывался негатив.
Конечно, он знал, что она ничего не украла, потому что он вовремя ее остановил. Но для сотрудника банка даже попытка кражи могла стоить работы. В банк, даже кассирами, не берут тех, у кого проблемы с законом. Чтобы лишить ее работы, ему достаточно просто пробить ее по полицейской базе несовершеннолетних правонарушителей. Эта база, как предполагается, закрыта для доступа, но у Стефани было такое чувство, что этот парень найдет способ ее вскрыть, если захочет.
Она не могла этого допустить. К счастью, сегодня в обеденный перерыв она встречалась с Дереком. Единолично решив, что им нужно скопить денег на свадьбу, Дерек заявил, что тратить деньги на обеды в кафе они не могут. Именно поэтому, как предполагала Стефани, он и решил повторить свое предложение руки и сердца в кафетерии торгового центра. Но теперь даже кафетерий какое-то время будет ей недоступен.
Они встретились на углу и оттуда спустились к реке, чтобы перекусить там. Все это было бы очень романтично, думала Стефани, если бы человеку не приходилось вставать в шесть утра, чтобы приготовить сандвичи.
Она шла быстро, постукивая каблучками по тротуару. Вокруг наблюдалось оживление. Повсюду в офисах начинался обеденный перерыв, и толпы хлынули на тротуар – из зданий банков, из страховых бюро, из зданий телекома. Она должна бы чувствовать себя частью этой толпы, должна бы слиться с ней, но Стефани казалось, что она – словно белая ворона в стае, словно на шее у нее висит табличка, на которой светящимися буквами выведено «Воровка».
Он знает, где она работает. Он дал понять, что будет за ней присматривать. Рука Стефани вспорхнула к горлу, и она поняла, что идет так быстро, что задыхается. А может, это приступ паники. «Медленнее! – приказала она себе. – Дыши глубже!»
Даже если он еще не сказал ничего ее руководству в банке, он знает про нее то, чего никто не должен знать. Теперь она у него на крючке. В любой момент он может прийти в банк к ее начальству и сообщить, что у них работает воровка. И он будет ее подозревать. Всегда будет подозревать. А что, если банк ограбят? Сначала он ее арестует, а уж потом будет разбираться.
Стефани готова была рассмеяться нервным, истеричным смехом. Ведь это в нем она заподозрила преступника. Она никак не могла предположить, что перед ней коп.
Дерек ждал на углу, как они и договорились. Он поцеловал ее и взял под руку. И начал рассказывать ей что-то о заказчике, приобретшем дорогой бриллиантовый набор. Стефани была рада, что он не заметил ее состояния, но все же ей было бы приятно, если бы он спросил, все ли у нее в порядке. Сердце у Стефани по-прежнему колотилось, и ей никакие удавалось выровнять дыхание.
Они прошли мимо безногого бездомного, сидящего на старом спальном мешке. Рядом с ним лежала губная гармоника, но он на ней не играл. Старый черный пес лежал, свернувшись, рядом с ним. Когда Дерек достал из кармана монетку и бросил ее в шляпу бедняги, Стефани была поражена.
– Я никогда раньше не видела, чтобы ты подавал бездомным.
– Это был старый жетон гольф-клуба. Я нашел его у себя в кармане, и мне надо было от него избавиться.
– И ты бросил его безногому парню? У него что, мало проблем?
– Я свои деньги зарабатываю трудом. Нелегким. Он должен поднять свою задницу и пойти работать.
– Но у него нет ног! – гневным шепотом проговорила Стефани.
Она провела рукой по ремешку сумочки. Ей хотелось достать из нее деньги и вернуться к тому безногому парню, чтобы положить эти деньги ему в шляпу. Если бы у нее хватило мужества противостоять Дереку… Но она знала, что он разозлится на нее, а ей очень нужно было, чтобы сегодня у него не портилось настроение.
Они нашли живописное местечко на берегу. День выдался жарким, но под деревьями была тень. Стефани разложила одеяло и вытащила сандвичи, печенье, сок и яблоки.
– Это какое печенье?
– Овсяное с изюмом.
– Мне больше нравится с шоколадной крошкой.
Стефани прикусила язык, хотя так хотелось ему сказать, что ей пришлось встать на час раньше, чтобы приготовить им ленч. И одного «спасибо» ей вполне бы хватило.
Она молчала, пока Дерек не съел большую часть своего сандвича и не поведал ей очередную историю, связанную с его работой. На этот раз речь шла о его амбициях, о том, что к Рождеству он надеется стать старшим менеджером. То есть продвинуться по служебной лестнице.
Стефани ждала именно такого момента.
– Я и сама подумываю о переменах. Дерек посмотрел на нее.
– О каких переменах речь?
– Мне не очень нравится моя работа. Я хотела бы подыскать что-то другое. Может, в другой области.
Он посмотрел на нее, и взгляд его стал жестче.
– Мы это уже проходили, – раздельно сказал он, словно она была слишком тупой, чтобы воспринимать речь в нормальном темпе. – Ты не можешь продолжать губить свою жизнь, Стефани. Мы скоро поженимся. Нам понадобятся твои деньги – зарплата и премии. Как только мы распишемся, твое жалованье будет переводиться на мой счет.
– Что?! – Новость была неожиданная и неприятная.
– Я буду выдавать тебе денежное пособие. – Дерек потянул ее за убранные в хвост волосы, словно они были детьми, играющими на школьном дворе. – Тогда ты не будешь транжирить свои деньги, как сейчас.
– Пособие? – Во рту у Стефани пересохло. Она не могла проглотить ни куска.
– Для себя я тоже буду снимать небольшую сумму наличными, а то, что останется после оплаты всех счетов, пойдет на погашение займа за дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Губы ее стали как резина. Нет, еще тверже и непослушнее. Как пластик. Стефани попыталась улыбнуться, но улыбка вышла ужасно фальшивой.
Она принялась отсчитывать деньги и сбилась со счета, чего с ней никогда раньше не случалось. Пришлось начать сначала. Когда она протянула ему деньги, он сунул пачку купюр в свой потертый черный кожаный бумажник.
– Спасибо, – сказал он. – Увидимся. – И посмотрел на нее, как ей показалось, с угрозой, словно хотел сказать ей взглядом, что будет кружить над ней как коршун до тех пор, пока она не сорвется и не совершит преступление.
К тому времени, когда наступил обеденный перерыв, Стефани была готова схватить сумку и мчаться со всех ног к ближайшему автовокзалу, чтобы бежать прочь из города. Ей было даже все равно куда. Она бы села в первый попавшийся автобус и ехала бы на нем до самого конца маршрута, где бы тот маршрут ни кончался. В животе снова начался знакомый жгучий зуд, кожа горела, и ее стянуло так, словно она вдруг оказалась мала для тела.
А если он сообщит о том, что видел, руководству банка? О Господи… Он был полицейским. Копом. Рафаэль Эскобар. Она прочла это имя на полицейском значке, и номер его значка отпечатался в ее памяти. С ней так бывало – стоило закрыть глаза, и на обратной стороне век словно отпечатывался негатив.
Конечно, он знал, что она ничего не украла, потому что он вовремя ее остановил. Но для сотрудника банка даже попытка кражи могла стоить работы. В банк, даже кассирами, не берут тех, у кого проблемы с законом. Чтобы лишить ее работы, ему достаточно просто пробить ее по полицейской базе несовершеннолетних правонарушителей. Эта база, как предполагается, закрыта для доступа, но у Стефани было такое чувство, что этот парень найдет способ ее вскрыть, если захочет.
Она не могла этого допустить. К счастью, сегодня в обеденный перерыв она встречалась с Дереком. Единолично решив, что им нужно скопить денег на свадьбу, Дерек заявил, что тратить деньги на обеды в кафе они не могут. Именно поэтому, как предполагала Стефани, он и решил повторить свое предложение руки и сердца в кафетерии торгового центра. Но теперь даже кафетерий какое-то время будет ей недоступен.
Они встретились на углу и оттуда спустились к реке, чтобы перекусить там. Все это было бы очень романтично, думала Стефани, если бы человеку не приходилось вставать в шесть утра, чтобы приготовить сандвичи.
Она шла быстро, постукивая каблучками по тротуару. Вокруг наблюдалось оживление. Повсюду в офисах начинался обеденный перерыв, и толпы хлынули на тротуар – из зданий банков, из страховых бюро, из зданий телекома. Она должна бы чувствовать себя частью этой толпы, должна бы слиться с ней, но Стефани казалось, что она – словно белая ворона в стае, словно на шее у нее висит табличка, на которой светящимися буквами выведено «Воровка».
Он знает, где она работает. Он дал понять, что будет за ней присматривать. Рука Стефани вспорхнула к горлу, и она поняла, что идет так быстро, что задыхается. А может, это приступ паники. «Медленнее! – приказала она себе. – Дыши глубже!»
Даже если он еще не сказал ничего ее руководству в банке, он знает про нее то, чего никто не должен знать. Теперь она у него на крючке. В любой момент он может прийти в банк к ее начальству и сообщить, что у них работает воровка. И он будет ее подозревать. Всегда будет подозревать. А что, если банк ограбят? Сначала он ее арестует, а уж потом будет разбираться.
Стефани готова была рассмеяться нервным, истеричным смехом. Ведь это в нем она заподозрила преступника. Она никак не могла предположить, что перед ней коп.
Дерек ждал на углу, как они и договорились. Он поцеловал ее и взял под руку. И начал рассказывать ей что-то о заказчике, приобретшем дорогой бриллиантовый набор. Стефани была рада, что он не заметил ее состояния, но все же ей было бы приятно, если бы он спросил, все ли у нее в порядке. Сердце у Стефани по-прежнему колотилось, и ей никакие удавалось выровнять дыхание.
Они прошли мимо безногого бездомного, сидящего на старом спальном мешке. Рядом с ним лежала губная гармоника, но он на ней не играл. Старый черный пес лежал, свернувшись, рядом с ним. Когда Дерек достал из кармана монетку и бросил ее в шляпу бедняги, Стефани была поражена.
– Я никогда раньше не видела, чтобы ты подавал бездомным.
– Это был старый жетон гольф-клуба. Я нашел его у себя в кармане, и мне надо было от него избавиться.
– И ты бросил его безногому парню? У него что, мало проблем?
– Я свои деньги зарабатываю трудом. Нелегким. Он должен поднять свою задницу и пойти работать.
– Но у него нет ног! – гневным шепотом проговорила Стефани.
Она провела рукой по ремешку сумочки. Ей хотелось достать из нее деньги и вернуться к тому безногому парню, чтобы положить эти деньги ему в шляпу. Если бы у нее хватило мужества противостоять Дереку… Но она знала, что он разозлится на нее, а ей очень нужно было, чтобы сегодня у него не портилось настроение.
Они нашли живописное местечко на берегу. День выдался жарким, но под деревьями была тень. Стефани разложила одеяло и вытащила сандвичи, печенье, сок и яблоки.
– Это какое печенье?
– Овсяное с изюмом.
– Мне больше нравится с шоколадной крошкой.
Стефани прикусила язык, хотя так хотелось ему сказать, что ей пришлось встать на час раньше, чтобы приготовить им ленч. И одного «спасибо» ей вполне бы хватило.
Она молчала, пока Дерек не съел большую часть своего сандвича и не поведал ей очередную историю, связанную с его работой. На этот раз речь шла о его амбициях, о том, что к Рождеству он надеется стать старшим менеджером. То есть продвинуться по служебной лестнице.
Стефани ждала именно такого момента.
– Я и сама подумываю о переменах. Дерек посмотрел на нее.
– О каких переменах речь?
– Мне не очень нравится моя работа. Я хотела бы подыскать что-то другое. Может, в другой области.
Он посмотрел на нее, и взгляд его стал жестче.
– Мы это уже проходили, – раздельно сказал он, словно она была слишком тупой, чтобы воспринимать речь в нормальном темпе. – Ты не можешь продолжать губить свою жизнь, Стефани. Мы скоро поженимся. Нам понадобятся твои деньги – зарплата и премии. Как только мы распишемся, твое жалованье будет переводиться на мой счет.
– Что?! – Новость была неожиданная и неприятная.
– Я буду выдавать тебе денежное пособие. – Дерек потянул ее за убранные в хвост волосы, словно они были детьми, играющими на школьном дворе. – Тогда ты не будешь транжирить свои деньги, как сейчас.
– Пособие? – Во рту у Стефани пересохло. Она не могла проглотить ни куска.
– Для себя я тоже буду снимать небольшую сумму наличными, а то, что останется после оплаты всех счетов, пойдет на погашение займа за дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72