Поэтому она закричала:
– Помогите!
Хлоя надеялась, что крик ее прозвучал достаточно натурально. Для пущей убедительности она принялась махать руками, устроив фонтан из брызг. Мэтью взял ее на руки и направился к самой мелкой зоне бассейна. Хлоя представила себе, как они выглядят со стороны. Она воображала себя Скарлетт, которую Ретт несет по лестнице в дом после того, как они попали под ливень. Мокрая одежда липнет к телу, вода стекаете волос…
Чтобы не разрушать целостность художественного образа, Хлоя обняла Мэтью за шею и спрятала лицо у него на груди. Его сосок царапнул ей щеку, и она, слегка повернув голову, прикусила его сквозь мокрую рубашку. Мэтью вздрогнул, и Хлоя улыбнулась. «Поделом тебе», – подумала она.
Он был теплый и мокрый, и сердце у него сильно билось. О, и еще он был такой твердый! Руки его состояли из сплошных стальных мускулов. Сила его обнадеживала.
– Что случилось? – тревожно воскликнула Стелла Кармонди. – Хлоя! С вами все в порядке?
Хлоя не открывала глаз. Лицо ее все еще было прижато к груди Мэтью. Ей было приятно, что все так за нее беспокоятся, и она решила продлить драматический момент.
– Она ничего не говорит. Вдруг она умерла?
– Разумеется, я не умерла, – сказала Хлоя, но слова ее заглушила широкая грудь Мэтью.
– Может, ей сделать искусственное дыхание? Хлоя почувствовала дрожание крепкой груди у своего лица и с трудом подавила смех.
– Я не знаю. Освободите место, чтобы я мог положить ее.
Хлоя открыла глаза. Трава была ужасна на вид и еще ужаснее на ощупь – жесткая, прокаленная солнцем и колючая. Хлое совсем не хотелось на нее ложиться. Она несколько раз театрально взмахнула ресницами и закашлялась.
– Я в порядке. Небольшой шок, и все. Вы можете отпустить меня, Мэтью. Поставьте меня на ноги.
– Что случилось? Как вы оказались в бассейне?
– Разве английских девушек не учат плавать?
– Разумеется, я умею плавать. Просто я оступилась и упала и…
– И что?
– И задохнулась от неожиданности. Только и всего.
– Хорошо, что Мэтью оказался рядом.
Рассказать бы им всем, как он заставил ее погрузиться в бассейн с головой и наглотаться противной воды с хлоркой!
Хлоя сердито посмотрела на Мэтта.
– Да, хорошо.
– Вы бы не хотели переодеться, милая? Весь мой шкаф в вашем распоряжении.
– Я думаю, надо отвести Хлою домой, – вмешался Мэтью, не дав ей сказать ни слова.
– Да, – умирающим голосом согласилась Хлоя. – Наверное, это будет лучше всего. Я еще не вполне оправилась от потрясения.
– Ну конечно. Но вначале переоденьтесь во что-то сухое. Позвольте предложить вам мой спортивный костюм.
При мысли о том, чтобы натянуть на себя велюровый спортивный костюм, Хлою, с ее изысканным вкусом, передернуло.
– Спасибо, не надо. Мы скоро высохнем.
– О, милая, вы еще не вполне пришли в себя. От полотенца по крайней мере вы не откажетесь?
– Не откажусь. Спасибо.
И уже через минуту Хлоя шла по тропинке, вытирая лицо и волосы розовым пушистым полотенцем. Мэтью шел рядом, придерживая ее за талию.
– Приятная вечеринка.
– Вы идете слишком быстро.
– Тороплюсь попасть домой.
От взгляда, которым ее окинул Мэтью, по телу Хлои пробежала дрожь вожделения. Она молча улыбнулась, решив, что ее улыбка кошки, наевшейся сметаны, будет достаточно убедительна.
Они подошли к его дому, и Мэтью, схватив Хлою за руку, решительно, по-мужски, потащил ее к двери на кухню со стороны сада. Едва войдя в кухню, он сжал Хлою в объятиях и стал целовать, оттесняя к холодильнику. Она чувствовала жар его тела сквозь влажную одежду.
– Что вы делаете? – протянула она очень сексуально. Вопрос был риторическим, поскольку она прекрасно понимала, что Мэтью делает. Он расстегивал те три пуговицы, на которых держался лиф. Его крупным пальцам было нелегко справиться с крохотными, мокрыми, обтянутыми тканью пуговицами, но недостаток проворства с лихвой восполнялся энтузиазмом.
Хлоя решила, что не будет ему мешать, но и помогать тоже не будет; она наслаждалась близостью его жаркого тела. И от сознания того, что ждало их впереди, обоим становилось еще жарче. С первой пуговицей Мэтью удалось справиться. Между лихорадочными поцелуями и приглушенными ругательствами вторая тоже оказалась расстегнутой.
Мэтт что-то раздраженно прорычал, и Хлоя услышала, как третья пуговица ударилась об пол и покатилась.
– Очень хорошо, вы оторвали только одну пуговицу.
– Ваши пуговицы слишком маленькие, – буркнул он, целуя ее.
– Это ваши руки слишком большие, – возразила она и слегка прикусила его нижнюю губу.
Ладонь его скользнула под лиф и накрыла ее грудь. Хлоя поежилась.
Он приподнял голову и посмотрел на нее.
– Вам холодно?
– Несколько миль меня мокрую тащили по улице, а в настоящее время прижали к холодильнику.
Мэтью многообещающе улыбнулся:
– Я лишь спросил, не холодно ли вам?
Что Хлое в нем нравилось, так это умение заглянуть ей в душу. Добраться до сути. Она ответила улыбкой на улыбку.
– Нет, – сказала она и, взяв его за голову, прижалась губами к губам. И это было правдой. Кажется, ей давно не было так жарко.
И как будто одно-единственное слово решило все, Мэтью резко активизировался. Его большие ладони шарили по ее телу. Руки были везде, согревая Хлою там, где они к ней прикасались.
Он нырнул под юбку и потянул за мокрые трусики, пытаясь стащить их, но мокрая ткань липла к телу, словно силясь защитить целомудрие Хлои. Некоторое время он боролся с ними, но, разумеется, победил. Хлоя была уверена, что Мэтью не из тех мужчин, что сдаются, когда им чего-то по-настоящему захочется, а ее он хотел. Почти так же сильно, как она хотела его.
Лоскут влажного шелка упал на пол, и она переступила через него, удивившись тому, что от их влажной одежды не шел пар. На этот раз, когда рука Мэтью скользнула под ее юбку, на пути она не встретила препятствий. Мэтт прикоснулся к тому самому волшебному месту, и внезапно им обоим стало не до шуток.
– Мне нужно… Мне просто нужно… – выдавил он.
– Да, – прошептала она, и он прижался к ней. Мэтт тихо застонал.
– Секундочку, не шевелись, – сказал он и убежал, вернувшись секунд через десять с пригоршней презервативов.
Хорошо. Хлое нравилось иметь дело с мужчинами подготовленными. Даже в пылу страсти.
Он набросился на ремень собственных брюк, и Хлоя отступила, наблюдая за ним, наслаждаясь его лихорадочной спешкой, испытывая то же лихорадочное беспокойство. Торопись, казалось, говорило ее тело. Торопись!..
Он расстегнул ремень, расстегнул пуговицы, молнию и попытался стащить джинсы. Они не хотели подчиняться. Прилипли. Мэтт выругался и заскакал на здоровой ноге, пытаясь стянуть мокрую штанину. Хлоя в жизни не видела столь неуклюжего раздевания.
– Совсем как стриптизер на сцене, – съязвила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
– Помогите!
Хлоя надеялась, что крик ее прозвучал достаточно натурально. Для пущей убедительности она принялась махать руками, устроив фонтан из брызг. Мэтью взял ее на руки и направился к самой мелкой зоне бассейна. Хлоя представила себе, как они выглядят со стороны. Она воображала себя Скарлетт, которую Ретт несет по лестнице в дом после того, как они попали под ливень. Мокрая одежда липнет к телу, вода стекаете волос…
Чтобы не разрушать целостность художественного образа, Хлоя обняла Мэтью за шею и спрятала лицо у него на груди. Его сосок царапнул ей щеку, и она, слегка повернув голову, прикусила его сквозь мокрую рубашку. Мэтью вздрогнул, и Хлоя улыбнулась. «Поделом тебе», – подумала она.
Он был теплый и мокрый, и сердце у него сильно билось. О, и еще он был такой твердый! Руки его состояли из сплошных стальных мускулов. Сила его обнадеживала.
– Что случилось? – тревожно воскликнула Стелла Кармонди. – Хлоя! С вами все в порядке?
Хлоя не открывала глаз. Лицо ее все еще было прижато к груди Мэтью. Ей было приятно, что все так за нее беспокоятся, и она решила продлить драматический момент.
– Она ничего не говорит. Вдруг она умерла?
– Разумеется, я не умерла, – сказала Хлоя, но слова ее заглушила широкая грудь Мэтью.
– Может, ей сделать искусственное дыхание? Хлоя почувствовала дрожание крепкой груди у своего лица и с трудом подавила смех.
– Я не знаю. Освободите место, чтобы я мог положить ее.
Хлоя открыла глаза. Трава была ужасна на вид и еще ужаснее на ощупь – жесткая, прокаленная солнцем и колючая. Хлое совсем не хотелось на нее ложиться. Она несколько раз театрально взмахнула ресницами и закашлялась.
– Я в порядке. Небольшой шок, и все. Вы можете отпустить меня, Мэтью. Поставьте меня на ноги.
– Что случилось? Как вы оказались в бассейне?
– Разве английских девушек не учат плавать?
– Разумеется, я умею плавать. Просто я оступилась и упала и…
– И что?
– И задохнулась от неожиданности. Только и всего.
– Хорошо, что Мэтью оказался рядом.
Рассказать бы им всем, как он заставил ее погрузиться в бассейн с головой и наглотаться противной воды с хлоркой!
Хлоя сердито посмотрела на Мэтта.
– Да, хорошо.
– Вы бы не хотели переодеться, милая? Весь мой шкаф в вашем распоряжении.
– Я думаю, надо отвести Хлою домой, – вмешался Мэтью, не дав ей сказать ни слова.
– Да, – умирающим голосом согласилась Хлоя. – Наверное, это будет лучше всего. Я еще не вполне оправилась от потрясения.
– Ну конечно. Но вначале переоденьтесь во что-то сухое. Позвольте предложить вам мой спортивный костюм.
При мысли о том, чтобы натянуть на себя велюровый спортивный костюм, Хлою, с ее изысканным вкусом, передернуло.
– Спасибо, не надо. Мы скоро высохнем.
– О, милая, вы еще не вполне пришли в себя. От полотенца по крайней мере вы не откажетесь?
– Не откажусь. Спасибо.
И уже через минуту Хлоя шла по тропинке, вытирая лицо и волосы розовым пушистым полотенцем. Мэтью шел рядом, придерживая ее за талию.
– Приятная вечеринка.
– Вы идете слишком быстро.
– Тороплюсь попасть домой.
От взгляда, которым ее окинул Мэтью, по телу Хлои пробежала дрожь вожделения. Она молча улыбнулась, решив, что ее улыбка кошки, наевшейся сметаны, будет достаточно убедительна.
Они подошли к его дому, и Мэтью, схватив Хлою за руку, решительно, по-мужски, потащил ее к двери на кухню со стороны сада. Едва войдя в кухню, он сжал Хлою в объятиях и стал целовать, оттесняя к холодильнику. Она чувствовала жар его тела сквозь влажную одежду.
– Что вы делаете? – протянула она очень сексуально. Вопрос был риторическим, поскольку она прекрасно понимала, что Мэтью делает. Он расстегивал те три пуговицы, на которых держался лиф. Его крупным пальцам было нелегко справиться с крохотными, мокрыми, обтянутыми тканью пуговицами, но недостаток проворства с лихвой восполнялся энтузиазмом.
Хлоя решила, что не будет ему мешать, но и помогать тоже не будет; она наслаждалась близостью его жаркого тела. И от сознания того, что ждало их впереди, обоим становилось еще жарче. С первой пуговицей Мэтью удалось справиться. Между лихорадочными поцелуями и приглушенными ругательствами вторая тоже оказалась расстегнутой.
Мэтт что-то раздраженно прорычал, и Хлоя услышала, как третья пуговица ударилась об пол и покатилась.
– Очень хорошо, вы оторвали только одну пуговицу.
– Ваши пуговицы слишком маленькие, – буркнул он, целуя ее.
– Это ваши руки слишком большие, – возразила она и слегка прикусила его нижнюю губу.
Ладонь его скользнула под лиф и накрыла ее грудь. Хлоя поежилась.
Он приподнял голову и посмотрел на нее.
– Вам холодно?
– Несколько миль меня мокрую тащили по улице, а в настоящее время прижали к холодильнику.
Мэтью многообещающе улыбнулся:
– Я лишь спросил, не холодно ли вам?
Что Хлое в нем нравилось, так это умение заглянуть ей в душу. Добраться до сути. Она ответила улыбкой на улыбку.
– Нет, – сказала она и, взяв его за голову, прижалась губами к губам. И это было правдой. Кажется, ей давно не было так жарко.
И как будто одно-единственное слово решило все, Мэтью резко активизировался. Его большие ладони шарили по ее телу. Руки были везде, согревая Хлою там, где они к ней прикасались.
Он нырнул под юбку и потянул за мокрые трусики, пытаясь стащить их, но мокрая ткань липла к телу, словно силясь защитить целомудрие Хлои. Некоторое время он боролся с ними, но, разумеется, победил. Хлоя была уверена, что Мэтью не из тех мужчин, что сдаются, когда им чего-то по-настоящему захочется, а ее он хотел. Почти так же сильно, как она хотела его.
Лоскут влажного шелка упал на пол, и она переступила через него, удивившись тому, что от их влажной одежды не шел пар. На этот раз, когда рука Мэтью скользнула под ее юбку, на пути она не встретила препятствий. Мэтт прикоснулся к тому самому волшебному месту, и внезапно им обоим стало не до шуток.
– Мне нужно… Мне просто нужно… – выдавил он.
– Да, – прошептала она, и он прижался к ней. Мэтт тихо застонал.
– Секундочку, не шевелись, – сказал он и убежал, вернувшись секунд через десять с пригоршней презервативов.
Хорошо. Хлое нравилось иметь дело с мужчинами подготовленными. Даже в пылу страсти.
Он набросился на ремень собственных брюк, и Хлоя отступила, наблюдая за ним, наслаждаясь его лихорадочной спешкой, испытывая то же лихорадочное беспокойство. Торопись, казалось, говорило ее тело. Торопись!..
Он расстегнул ремень, расстегнул пуговицы, молнию и попытался стащить джинсы. Они не хотели подчиняться. Прилипли. Мэтт выругался и заскакал на здоровой ноге, пытаясь стянуть мокрую штанину. Хлоя в жизни не видела столь неуклюжего раздевания.
– Совсем как стриптизер на сцене, – съязвила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72