— Но Бекки ничего не знает. Мы все очень любим Стейси, Алекс. Пожалуйста, помогите ей.
На следующее утро мне позвонила секретарша агентства недвижимости РТД и предупредила, что сейчас со мной будет говорить мистер Досс. Несколько минут в трубке пиликала глупая мелодия, а затем послышался бодрый жизнерадостный голос Ричарда. Он говорил совсем не так, как должен был бы говорить человек, у которого три месяца назад жена покончила с собой. Впрочем, как сказала Джуди, у Ричарда было время приготовиться.
Ни намека на то, что он был категорически против обращения к психологу. Казалось, Ричард Досс рад принять брошенный ему вызов.
Первым делом он выдвинул свои требования.
— Больше никаких «мистеров Доссов», доктор Делавэр. Зовите меня Ричардом.
— Счета присылайте ежемесячно в офис, вот номер.
— Стейси не может пропускать школу, поэтому сеансы необходимо проводить вечером.
— Я ожидаю услышать от вас предварительный прогноз, а именно какие методы вы собираетесь применить, и сколько времени это займет.
— Проведя первичное обследование, пожалуйста, сообщите мне результаты в письменном виде, а дальше мы будем действовать исходя из этого.
— Сколько Стейси лет? — спросил я.
— В прошлом месяце исполнилось семнадцать.
— В таком случае, сразу же хочу предупредить вас об одном моменте. Юридически ваша дочь не имеет права требовать конфиденциальности лечения. Однако я не смогу работать с таким взрослым ребенком, если его родители откажутся чтить врачебную тайну.
— То есть я буду выведен из игры.
— Необязательно...
— Замечательно. Когда можно привезти к вам Стейси?
— Еще один момент, — остановил его я. — Сначала я должен встретиться с вами.
— Это еще зачем?
— Перед тем как я начинаю заниматься с больным, я получаю историю болезни от его родителей.
— Насчет этого ничего не могу обещать. В настоящий момент я очень занят, мы осуществляем сложную сделку. И зачем вам это нужно, доктор Делавэр? Перед вами ставится достаточно конкретная задача: горе Стейси. Причем тут то, как прошло ее детство? Я понимаю, это имело бы какое-то значение, если бы у нее были проблемы с усвоением знаний. Однако все то, что происходит в школе, вызвано смертью матери. Не поймите меня превратно. Я прекрасно понимаю, что такое семейная психотерапия, однако в данном случае в этом нет необходимости.
Когда состояние моей жены ухудшилось, я обратился к одному психотерапевту. К какому-то шарлатану, которого порекомендовал мне мой врач, решивший, что кто-то должен проверить состояние Эрика и Стейси. Я долго возражал, но, наконец, вынужден был уступить. Шарлатан настаивал на том, что в лечении должны участвовать все члены семьи, в том числе и Джоанна. Такой современный тип, миниатюрный фонтанчик в гостиной, отечески снисходительный голос. Я пришел к выводу, что это было абсолютно бесполезно. Джуди Маниту утверждает, что вы неплохо знаете свое дело.
Его тон подразумевал: «Джуди действовала из лучших побуждений, но она запросто могла ошибаться».
— Какую бы форму ни приняло лечение, мистер Досс... — начал я.
— Ричард.
— Сначала мне необходимо увидеться с вами.
— А разве нельзя выяснить все по телефону? По-моему, именно этим мы сейчас и занимаемся, не так ли? Послушайте, если дело в деньгах, просто выставьте мне счет за телефонные переговоры. Видит Бог, мои адвокаты так и поступают.
— Дело не в этом, — сказал я. — Я должен встретиться с вами лично.
— Зачем?
— Я так работаю, Ричард.
— Ну, мне кажется, вы просто упрямы. Тот шарлатан настаивал на семейной психотерапии, а вы настаиваете на личной встрече.
— Я пришел к выводу, что иначе нельзя.
— А если я не соглашусь?
— В таком случае, прошу меня извинить, но я не смогу заняться вашей дочерью.
Его смешок прозвучал сухо, раскатисто. Мне почему-то вспомнилось механическое звуковое устройство.
— Похоже, доктор Делавэр, у вас нет отбоя от пациентов, раз вы можете позволить себе подобное высокомерие. Примите мои поздравления.
Некоторое время мы молчали, и я гадал, не перегнул ли палку. В конце концов, этому человеку пришлось пережить ад, почему бы мне не уступить? Но меня задело поведение Ричарда — он надавил, и я в свою очередь тоже надавил.
Я уже готов был идти на попятную, но тут вдруг он сказал:
— Ну, хорошо, мне всегда нравились люди с характером. Я встречусь с вами. Один раз. Но не на этой неделе. Меня не будет в городе... Дайте мне свериться с календарем... не кладите трубку.
Щелчок. Снова ожидание, надоедливое пиликание синтезатора в трубке.
— На следующей неделе у меня единственное окно, доктор: во вторник в шесть часов.
— Замечательно.
— Значит, вы не настолько заняты, а? Называйте ваш адрес.
Я назвал.
— Это же жилой район, — заметил Досс.
— Я работаю на дому.
— Разумно, позволяет сократить накладные расходы. Отлично, встретимся во вторник. А чтобы не терять время, можете в понедельник начать со Стейси. После школы она свободна...
— Ричард, я встречусь с ней только после того, как мы с вами переговорим.
— Ну и крепкий же вы орешек, доктор Делавэр. Вам следовало бы заняться тем, чем занимаюсь я. Денег в тысячу раз больше, и можно тоже работать на дому.
Глава 5
Алиби.
После разговора с Ричардом мне захотелось выйти из дома. Приготовив кофе себе и Робин, я вышел с двумя чашками в сад. Прошел мимо цветочной клумбы, разбитой Робин прошлой осенью, спустился к прудику у водопада. Поставив чашки на каменную скамью, я бросил корм карпам. Еще до того как крошки упали в воду, рыбки стремительно бросились ко мне, образуя у берега пенистый водоворот. Низко нависшие тучи окрасили пруд в угольно-черный цвет с металлическими блестками. Воздух был холодный, лишенный запахов, почти такой же затхлый, как на месте убийства, однако сочная зелень и журчание воды притупляли общее впечатление безжизненности.
Промозглый сентябрьский туман, зацепившийся за вершины предгорий, с большой натяжкой можно было назвать романтической дымкой. Наши владения не слишком большие, но вековые сосны и эвкалипты, за которыми нет других строений, создают иллюзию уединения. Сегодня утром серая пелена спускалась почти до макушек деревьев.
Я присел на корточки и опустил в воду руку. Один большой карп попробовал пожевать мои пальцы. Как это со мной бывает, я подумал о бренности бытия, утешив себя мыслью, что я должен радоваться, живя в окружении такой красоты, в относительном спокойствии. Мой отец уничтожил себя алкоголем, мать старалась сохранять лицо, но ее никогда не покидала печаль. Не надо скулить, жизнь — не смирительная рубашка. Но для тех, кто с молоком матери был вскормлен страданиями, она может быть очень тесным свитером.
Некоторое время в студии было совершенно тихо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
На следующее утро мне позвонила секретарша агентства недвижимости РТД и предупредила, что сейчас со мной будет говорить мистер Досс. Несколько минут в трубке пиликала глупая мелодия, а затем послышался бодрый жизнерадостный голос Ричарда. Он говорил совсем не так, как должен был бы говорить человек, у которого три месяца назад жена покончила с собой. Впрочем, как сказала Джуди, у Ричарда было время приготовиться.
Ни намека на то, что он был категорически против обращения к психологу. Казалось, Ричард Досс рад принять брошенный ему вызов.
Первым делом он выдвинул свои требования.
— Больше никаких «мистеров Доссов», доктор Делавэр. Зовите меня Ричардом.
— Счета присылайте ежемесячно в офис, вот номер.
— Стейси не может пропускать школу, поэтому сеансы необходимо проводить вечером.
— Я ожидаю услышать от вас предварительный прогноз, а именно какие методы вы собираетесь применить, и сколько времени это займет.
— Проведя первичное обследование, пожалуйста, сообщите мне результаты в письменном виде, а дальше мы будем действовать исходя из этого.
— Сколько Стейси лет? — спросил я.
— В прошлом месяце исполнилось семнадцать.
— В таком случае, сразу же хочу предупредить вас об одном моменте. Юридически ваша дочь не имеет права требовать конфиденциальности лечения. Однако я не смогу работать с таким взрослым ребенком, если его родители откажутся чтить врачебную тайну.
— То есть я буду выведен из игры.
— Необязательно...
— Замечательно. Когда можно привезти к вам Стейси?
— Еще один момент, — остановил его я. — Сначала я должен встретиться с вами.
— Это еще зачем?
— Перед тем как я начинаю заниматься с больным, я получаю историю болезни от его родителей.
— Насчет этого ничего не могу обещать. В настоящий момент я очень занят, мы осуществляем сложную сделку. И зачем вам это нужно, доктор Делавэр? Перед вами ставится достаточно конкретная задача: горе Стейси. Причем тут то, как прошло ее детство? Я понимаю, это имело бы какое-то значение, если бы у нее были проблемы с усвоением знаний. Однако все то, что происходит в школе, вызвано смертью матери. Не поймите меня превратно. Я прекрасно понимаю, что такое семейная психотерапия, однако в данном случае в этом нет необходимости.
Когда состояние моей жены ухудшилось, я обратился к одному психотерапевту. К какому-то шарлатану, которого порекомендовал мне мой врач, решивший, что кто-то должен проверить состояние Эрика и Стейси. Я долго возражал, но, наконец, вынужден был уступить. Шарлатан настаивал на том, что в лечении должны участвовать все члены семьи, в том числе и Джоанна. Такой современный тип, миниатюрный фонтанчик в гостиной, отечески снисходительный голос. Я пришел к выводу, что это было абсолютно бесполезно. Джуди Маниту утверждает, что вы неплохо знаете свое дело.
Его тон подразумевал: «Джуди действовала из лучших побуждений, но она запросто могла ошибаться».
— Какую бы форму ни приняло лечение, мистер Досс... — начал я.
— Ричард.
— Сначала мне необходимо увидеться с вами.
— А разве нельзя выяснить все по телефону? По-моему, именно этим мы сейчас и занимаемся, не так ли? Послушайте, если дело в деньгах, просто выставьте мне счет за телефонные переговоры. Видит Бог, мои адвокаты так и поступают.
— Дело не в этом, — сказал я. — Я должен встретиться с вами лично.
— Зачем?
— Я так работаю, Ричард.
— Ну, мне кажется, вы просто упрямы. Тот шарлатан настаивал на семейной психотерапии, а вы настаиваете на личной встрече.
— Я пришел к выводу, что иначе нельзя.
— А если я не соглашусь?
— В таком случае, прошу меня извинить, но я не смогу заняться вашей дочерью.
Его смешок прозвучал сухо, раскатисто. Мне почему-то вспомнилось механическое звуковое устройство.
— Похоже, доктор Делавэр, у вас нет отбоя от пациентов, раз вы можете позволить себе подобное высокомерие. Примите мои поздравления.
Некоторое время мы молчали, и я гадал, не перегнул ли палку. В конце концов, этому человеку пришлось пережить ад, почему бы мне не уступить? Но меня задело поведение Ричарда — он надавил, и я в свою очередь тоже надавил.
Я уже готов был идти на попятную, но тут вдруг он сказал:
— Ну, хорошо, мне всегда нравились люди с характером. Я встречусь с вами. Один раз. Но не на этой неделе. Меня не будет в городе... Дайте мне свериться с календарем... не кладите трубку.
Щелчок. Снова ожидание, надоедливое пиликание синтезатора в трубке.
— На следующей неделе у меня единственное окно, доктор: во вторник в шесть часов.
— Замечательно.
— Значит, вы не настолько заняты, а? Называйте ваш адрес.
Я назвал.
— Это же жилой район, — заметил Досс.
— Я работаю на дому.
— Разумно, позволяет сократить накладные расходы. Отлично, встретимся во вторник. А чтобы не терять время, можете в понедельник начать со Стейси. После школы она свободна...
— Ричард, я встречусь с ней только после того, как мы с вами переговорим.
— Ну и крепкий же вы орешек, доктор Делавэр. Вам следовало бы заняться тем, чем занимаюсь я. Денег в тысячу раз больше, и можно тоже работать на дому.
Глава 5
Алиби.
После разговора с Ричардом мне захотелось выйти из дома. Приготовив кофе себе и Робин, я вышел с двумя чашками в сад. Прошел мимо цветочной клумбы, разбитой Робин прошлой осенью, спустился к прудику у водопада. Поставив чашки на каменную скамью, я бросил корм карпам. Еще до того как крошки упали в воду, рыбки стремительно бросились ко мне, образуя у берега пенистый водоворот. Низко нависшие тучи окрасили пруд в угольно-черный цвет с металлическими блестками. Воздух был холодный, лишенный запахов, почти такой же затхлый, как на месте убийства, однако сочная зелень и журчание воды притупляли общее впечатление безжизненности.
Промозглый сентябрьский туман, зацепившийся за вершины предгорий, с большой натяжкой можно было назвать романтической дымкой. Наши владения не слишком большие, но вековые сосны и эвкалипты, за которыми нет других строений, создают иллюзию уединения. Сегодня утром серая пелена спускалась почти до макушек деревьев.
Я присел на корточки и опустил в воду руку. Один большой карп попробовал пожевать мои пальцы. Как это со мной бывает, я подумал о бренности бытия, утешив себя мыслью, что я должен радоваться, живя в окружении такой красоты, в относительном спокойствии. Мой отец уничтожил себя алкоголем, мать старалась сохранять лицо, но ее никогда не покидала печаль. Не надо скулить, жизнь — не смирительная рубашка. Но для тех, кто с молоком матери был вскормлен страданиями, она может быть очень тесным свитером.
Некоторое время в студии было совершенно тихо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107