Настя, прижатая вместе с креслом к стене и ошарашенно молчащая, пошевелилась и пробормотала:
— Мужики, шли бы вы на улицу разбираться.
Дмитрий, не сводя глаз с Белова, резко развернулся, прижал ствол к Настиному виску.
— Оружие на пол, Белов.
— А вот это уже запрещенный прием! — зло прищурился Белов.
— Стреляй. Все равно я ей башку разнесу. — Голос Дмитрия зазвенел от напряжения.
— Дима, ты что! — выдавала Настя. — Миленький, ты что?
— Не скули! — Дмитрий больно ткнул ее в висок. — Белов, считаю до трех.
Белов закаменел лицом, только горели расширенные до предела глаза.
— Раз! — Голос у Дмитрия стал мертвым, как у робота.
Белов, словно под пыткой, заскрипел зубами, уронил руки. Пистолет громко бухнул об пол.
— Сучара! — процедил он, едва разжимая перекошенные губы.
— Уже слышал. — Дмитрий усмехнулся. — А сейчас делай все по моей команде. Ошибка — и я стреляю. Учти, первая пуля Насте. Начали! Ствол ногой толкни ко мне. Два шага в сторону. Мордой к стене. Руки за спину. Ноги дальше. Лбом в стену. Лбом уперся в стену, я сказал! Все. Стоим и не дышим.
Белов послушно выполнил все, что требовалось, только с дыханием не получилось. Воздуха не хватало, грудь поднималась тяжело, с натужным сипом. В голове ухала адская боль. Он до крови закусил губу, чтобы не потерять сознание. Кисти рук обожгло холодом, в полной тишине громко клацнули наручники.
Дмитрий ударил его по икрам, рванул за шиворот, заставил упасть на колени.
— Вот и все, Игорь Иванович, отбегались! — торжественно произнес он.
— Радуйся, гнида, медальку заработал! — прохрипел Белов.
Дмитрий зло ткнул стволом ему под лопатку. Белов захлебнулся от боли, но не закричал.
Настя тихо охнула в своем углу.
— Ну и кино-о-о, — удивленно протянула она. — Але, шериф! А где сакраментальная фраза: «Вы имеете право хранить молчание, все, что вы скажете, может быть истолковано против вас в суде»?
— Ни звука, дура! — оглянулся Дмитрий. — Руки на стол! Кстати, как он здесь оказался?
— Не знаю!
— А если подумать? — нехорошо усмехнулся Дмитрий. — Ты же кого-то ждала? Дашку толстозадую предупреждала.
— Импотент и садист, — процедила Настя.
— Сейчас в этом убедишься, — пообещал Дмитрий.
Белов закинул голову, посмотрел на нависшего над ним Дмитрия.
— Слышь, урод, ты здесь «момент истины» не устроишь! Она кричать начнет, да и я молчать не стану. Прибежит народ, затопчут тебя, не разобравшись. Медальку только посмертно получишь!
Дмитрий скривился, пнул Белова в спину.
— Рот закрой!
— Подумай, урод, — продолжил Белов, перетерпев боль. — Я твою машину во дворе приметил. Вези сразу в контору. Или, если крутой такой, в тихое место на «момент истины».
— Поздно, ты уже в себя пришел. — Дмитрий, приставил ствол к затылку Белова, заставил пригнуть голову. — Зачем сюда приехал?
— Кино хотел снять. С собой в главной роли, — прохрипел Белов.
— Хорошая мысль.
Дмитрий бросил взгляд на Настю. Судя по выражению лица, она ничего не понимала в происходящем.
— Иди-ка сюда, Настенька! — Дмитрий поманил ее движением пистолета. Только без фокусов.
— Димка, я ни черта не понимаю!
— А тебе и не надо. Коси под дурочку, освободят от ответственности, — зло усмехнулся Дмитрий. — Сюда иди, сказал!
Настя послушно подошла. Оставалось два шага, когда Дмитрий резко бросился навстречу, захватил ее кисть на болевой прием. Настя встала на цыпочки от боли, тихо застонала.
— Ментяра поганый, — прошипела она, дернулась, но, охнув от боли, сдалась.
Дмитрий торжествующе усмехнулся.
— Итак, граждане под ельники, выдвигаемся к машине. По коридору идем скромно, тихо и без фокусов. Белов первым. Наручниками, кстати, особо хвастаться не надо. Я с барышней сзади. Если ты, — Дмитрий ткнул носком ботинка в копчик Белову, — побежишь, я всажу ей пулю в бок, а потом завалю тебя. То же самое произойдет, если вы вздумаете орать. Ясно?
— Ясно, гнида, ясно, — кивнул Белов.
— Тогда стройся в колонну по одному! Белов с трудом встал на ноги, покачнулся, Дмитрий толкнул его к двери.
— Пошел!
В коридоре народу поубавилось, ненормированный рабочий день подошел к концу. Никто не обратил внимания на странную процессию: стриженный под бандита дядька в не заправленной под ремень джинсовой рубашке странно завел руки за спину, следом идет молодой человек в светлом костюме с напряженным лицом и прижавшаяся к нему плечом девушка. Только сидевший на подоконнике в дальнем конце коридора пожилой мужчина прошептал что-то в кулак. Не торопясь, встал, на секунду нырнул в монтажную, вышел с папкой в руке. Огляделся по сторонам и пошел к выходу.
Старые львы
У широкого подоконника стояли двое. Оба пожилые. Из тех крепких дедков, что или бегают по ампиловским митингам и требуют посадить президента на рельсы, или со сдержанной яростью пехотинцев окапываются на огороде. Один, более плотный, был одет в классическую форму ветерана: офицерская рубашка с орденскими планками, белая кепка и спортивные штаны. Пол-лица занимали седые усы. Крепкая натруженная рука, которой сподручно и вилами и штыком поработать, опиралась на мощную клюку с медными нашлепками. Второй, по-офицерски сухопарый, в стареньком костюмчике и стоптанных сандалетах, что-то чертил пальцем на толстом слое пыли, покрывавшем подоконник.
— Они обязаны прирезать участки вот здесь, у леса. Я сам получал резолюцию в райисполкоме. А нас гонят на холм.
— Владислав Гаврилович, не дело это, — забасил обладатель буденновских усов. — Вы бы им сказали, там жить невозможно. Ни скважину пробурить, ни газ подвести.
— Я не только говорил, я писал. От всего товарищества заявление принес. Бросили под сукно!
— Но есть же решение на уровне области!
— А им на него…
Услышав шаги на лестнице, оба разом обернулись.
Белов замер, спустившись на две ступеньки по пролету, Дмитрий с Настей еще стояли на площадке. Несколько секунд ветераны разглядывали странную троицу, потом вернулись к своим делам.
— А им на него плевать, Никодим Давидович, — громко зашептал ходок по инстанциям, придвинувшись ближе к собеседнику. — Вот здесь идет дорога на Карповку. — Он провел пальцем по схеме на подоконнике. — Здесь коровник заброшенный. Почему не прирезать участки вдоль дороги? Мы же ее строили, наше товарищество. А получается, или на холм, или в болото.
Дмитрий, оценив обстановку, незаметно ткнул носком ботинка Белова в ногу. Тот, с трудом удерживая равновесие из-за заведенных за спину рук, пошел вниз по лестнице.
Ветераны, казалось, не обращали на них никакого внимания, полностью погрузившись в решение земельного вопроса.
— Нет, Владислав Гаврилович, я считаю, это безобразие пора прекращать! заявил буденновец, едва Белов поравнялся с ними.
— Пора! — согласился партнер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212