А в том, что монахи скажут, Даня не сомневался.
На одну лишь секунду задумался Михей – все просчитал в эту секунду, все понял. И рассиял улыбкой:
– Ну конечно! Отличное решение.
Тут же Даня связался с монастырем.
– Отца Никифора, пожалуйста, – молвил он значительно, и через полминуты тот был на связи. А еще две минуты спустя была назначена встреча там же, у Южных ворот. Через час.
6
Через час Даня, Сергей и Михей подходили к месту. Гвоздь остался возиться с добычей.
День был морозным. Дул сильный ветер, прохватывал сквозь одежду. Торопливо ползли по небу сизые облака. Снег хрупал под ногами.
А отец Никифор встретил гостей в тех же рясе и клобуке. Даня даже решил было, что под обширной рясой на монахе надето два-три свитера... И сразу подумал: ну и что? Хоть пять.
– Здравствуйте! – сказал он. Он и вправду рад был видеть этого человека.
– Здравствуйте, отроки, – молвил отец Никифор.
Михей был не очень отрок, но возражать не стал. Даня представил его и Сергея, сказал, что первый представляет Подземное войско... Ну а после церемоний перешли к делам.
– У нас к вам, отец Никифор, два дела. Первое – вот, несогласованность в действиях. Грустно говорить, но погиб их боец... – Даня кивнул на Михея и далее рассказал, как все было.
Монах покивал, выслушав.
– Да, печально. Вы хотите, чтобы я помолился за упокой его души? – вдруг обратился он к Михею.
Тот так и поперхнулся:
– Как?!
– За упокой, – терпеливо повторил отец Никифор. – Мы не можем знать планов и решений Господа нашего, но знаем о Его безбрежном милосердии. И кто же нам мешает смиренно помолиться об упокоении души?..
– Благое дело, – неожиданно для себя ляпнул Сергей.
– Совершенно верно, юноша.
Михей откашлялся. Видно было, что он сбит с панталыку, хотя и всячески старается это скрыть.
– Ну... да отчего ж нет? Конечно да.
– Христианское имя у усопшего было?
– Христианское?
– Да. Вы, поди, его кличкой какой-то пустой звали, – монах едва заметно сместил интонацию. – Но мне нужно истинное имя.
– Было, – твердо сказал Михей. – Антон.
– Очень хорошо. Помолюсь за упокой раба Божия Антония. А на них обиды не держите. – Никифор кивнул на Даню с Сергеем. – Злого умысла там не было.
– Понимаю.
– Надеюсь, – молвил Никифор, – понимаете также, что ваши товарищеские отношения не должны пострадать?..
– Безусловно.
Честно говоря, Даня сейчас ожидал от союзника некоего выверта, светской иронии или чего-нибудь еще... Но ничего подобного. Сказал Михей спокойно и разумно. И Даня понял, что первый вопрос исчерпан.
– Вы не спешите, отец Никифор?
Очень неожиданно отец Никифор улыбнулся с озорством. Блеснули зубы.
– Спешка, друг мой, нужна в двух случаях...
– Шутите? Шучу.
– Ясно, – сказал Даня. – Это хорошо. Но нам нужен ваш совет. Я вот вспоминаю наш тот разговор... Путь рядом! Мы думали. Где он, этот путь? Мы поняли: надо найти такое, в чем бы мы были выше их. – Даня резко выделил голосом это «их». – Главное! Самое главное. Вроде бы просто. Но... Вот так.
– Вроде бы просто, – повторил за Даней монах. – В чем мы выше? Человек – образ Божий. Не в буквальном смысле – в духовном. В нас – центр Вселенной, понимаете?
– Ну так где ж он, этот центр!..
– Обожди! Обожди, Даня, обожди. – Отец Никифор непривычно для него разволновался, заспешил даже, хотя никак не был это один из тех двух случаев. – Где? Вот скажи, пожалуйста, почему ты не один пришел сейчас?
Тут Даня прямо восхитился: ну монашья душа, все видит!..
– Ну так вы уж сами знаете.
– Догадываюсь, Даня. Но думаю, что не ошибся. Сергей? – Отец Никифор полуобернулся.
Тот улыбнулся. А отец Никифор вдруг велел:
– Расскажи! – именно велел. Потребовал, не просил.
И Сергей рассказал. Об отце, о разговорах с ним. О том, что крикнул он в последний миг. О том, как обсуждали это они с Даней...
Отец Никифор выслушал внимательно, изредка кивая. Когда Сергей закончил, он чуть приподнял брови:
– Так что же непонятного? Значит, что он писал, то и спрятал на поляне. Это и хотел сказать.
– Да это ясно. – Сергей вроде как даже обиделся чуток: неужто думают, что сам не догадался? – Это я понимаю... Только где же искать! Этих полян в лесу видимо-невидимо.
– А вы с отцом разве на всех полянах были? – с напором спросил монах.
– Ну не на всех, конечно...
– Тогда о чем же речь? Ищите на знакомых! Ведь это ясно.
Последний фразой он не то слегка поддел Сергея, не то сказал всерьез. Но в глазах что-то блеснуло точно.
– Подождите. – Даня нахмурился. – Вы полагаете, что в записях... э-э, как, Сергей, отца звали?..
– Алексей Владимирович.
– В записях Алексея Владимировича содержится истина? То есть мы там найдем то самое, главное?!
– Ну я же говорил... – начал было Сергей и не успел.
– Ребята, – сказал отец Никифор мягко, но так, что все смолкли. – Поймите одну вещь. Не скажу, что простую, но поймите. Тот центр мироздания у нас в нашей душе – мы его потеряли, да. Но возвращение!.. Должны вернуться. Разными путями. Каждому – свой путь. Ищите! Рукописи твоего отца, Сергей. Ищите их! Если там правда, вы почувствуете это. Судьба подскажет сама. Цель у нас одна, верно. Но вот путь у каждого свой. И каждый должен найти. Я нашел. Свой! Вы – ищите.
– Ищем. – Даня вздохнул, поддернул пояс с кобурой, тот сполз. – А если, например, мы... ну, вот я хотя бы – найдем путь здесь, у вас? – Он выразительно указал взглядом на стены монастыря.
– Милости просим, – ответствовал монах. – Но только тогда, когда это станет для вас насущной необходимостью. Играть в монахов и «примеряться» к монастырю – дело недостойное.
– Да это понятно, – согласился Даня.
– А к разговору нашему мы вернемся, – пообещал отец Никифор.
– Ох, нескоро только, – Даня вздохнул. – Что-то мне так кажется...
– Ничего, – сказал отец Никифор. – Всякому овощу свое время.
7
Назад парни шли молчаливые, загруженные. Особенно Михей казался озадаченным. Даже в лице переменился вроде бы... что, в сущности, и было: хлыщеватая игривость и развязность пропали, сменившись нормальной человеческой задумчивостью, такой же, как у Дани или Сергея.
Михей поежился, взглянул в небо.
– Однако, господа, – молвил он, – не заметили ли вы одной странной вещи?
– А именно? – спросил Даня.
– А именно, пока мы стояли да толковали там, то ничуть не мерзли?..
И ведь верно! Словно в жаркой беседе мороз сам собой куда-то делся. Сергей простодушно удивился этому, Даня многозначительно усмехнулся.
– Знаем, знаем, – проговорил он так же многозначительно, но Михей не стал на сие обращать внимания.
– Ну давайте, мужики. – Он стянул перчатки. А после рукопожатия как-то нерешительно поскреб пальцем бровь.
– С-слушай...
– Слушаю, – сказал Даня.
– Ты... м-м... ну, извини, если что. Могло сложиться впечатление, что я на вас давлю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
На одну лишь секунду задумался Михей – все просчитал в эту секунду, все понял. И рассиял улыбкой:
– Ну конечно! Отличное решение.
Тут же Даня связался с монастырем.
– Отца Никифора, пожалуйста, – молвил он значительно, и через полминуты тот был на связи. А еще две минуты спустя была назначена встреча там же, у Южных ворот. Через час.
6
Через час Даня, Сергей и Михей подходили к месту. Гвоздь остался возиться с добычей.
День был морозным. Дул сильный ветер, прохватывал сквозь одежду. Торопливо ползли по небу сизые облака. Снег хрупал под ногами.
А отец Никифор встретил гостей в тех же рясе и клобуке. Даня даже решил было, что под обширной рясой на монахе надето два-три свитера... И сразу подумал: ну и что? Хоть пять.
– Здравствуйте! – сказал он. Он и вправду рад был видеть этого человека.
– Здравствуйте, отроки, – молвил отец Никифор.
Михей был не очень отрок, но возражать не стал. Даня представил его и Сергея, сказал, что первый представляет Подземное войско... Ну а после церемоний перешли к делам.
– У нас к вам, отец Никифор, два дела. Первое – вот, несогласованность в действиях. Грустно говорить, но погиб их боец... – Даня кивнул на Михея и далее рассказал, как все было.
Монах покивал, выслушав.
– Да, печально. Вы хотите, чтобы я помолился за упокой его души? – вдруг обратился он к Михею.
Тот так и поперхнулся:
– Как?!
– За упокой, – терпеливо повторил отец Никифор. – Мы не можем знать планов и решений Господа нашего, но знаем о Его безбрежном милосердии. И кто же нам мешает смиренно помолиться об упокоении души?..
– Благое дело, – неожиданно для себя ляпнул Сергей.
– Совершенно верно, юноша.
Михей откашлялся. Видно было, что он сбит с панталыку, хотя и всячески старается это скрыть.
– Ну... да отчего ж нет? Конечно да.
– Христианское имя у усопшего было?
– Христианское?
– Да. Вы, поди, его кличкой какой-то пустой звали, – монах едва заметно сместил интонацию. – Но мне нужно истинное имя.
– Было, – твердо сказал Михей. – Антон.
– Очень хорошо. Помолюсь за упокой раба Божия Антония. А на них обиды не держите. – Никифор кивнул на Даню с Сергеем. – Злого умысла там не было.
– Понимаю.
– Надеюсь, – молвил Никифор, – понимаете также, что ваши товарищеские отношения не должны пострадать?..
– Безусловно.
Честно говоря, Даня сейчас ожидал от союзника некоего выверта, светской иронии или чего-нибудь еще... Но ничего подобного. Сказал Михей спокойно и разумно. И Даня понял, что первый вопрос исчерпан.
– Вы не спешите, отец Никифор?
Очень неожиданно отец Никифор улыбнулся с озорством. Блеснули зубы.
– Спешка, друг мой, нужна в двух случаях...
– Шутите? Шучу.
– Ясно, – сказал Даня. – Это хорошо. Но нам нужен ваш совет. Я вот вспоминаю наш тот разговор... Путь рядом! Мы думали. Где он, этот путь? Мы поняли: надо найти такое, в чем бы мы были выше их. – Даня резко выделил голосом это «их». – Главное! Самое главное. Вроде бы просто. Но... Вот так.
– Вроде бы просто, – повторил за Даней монах. – В чем мы выше? Человек – образ Божий. Не в буквальном смысле – в духовном. В нас – центр Вселенной, понимаете?
– Ну так где ж он, этот центр!..
– Обожди! Обожди, Даня, обожди. – Отец Никифор непривычно для него разволновался, заспешил даже, хотя никак не был это один из тех двух случаев. – Где? Вот скажи, пожалуйста, почему ты не один пришел сейчас?
Тут Даня прямо восхитился: ну монашья душа, все видит!..
– Ну так вы уж сами знаете.
– Догадываюсь, Даня. Но думаю, что не ошибся. Сергей? – Отец Никифор полуобернулся.
Тот улыбнулся. А отец Никифор вдруг велел:
– Расскажи! – именно велел. Потребовал, не просил.
И Сергей рассказал. Об отце, о разговорах с ним. О том, что крикнул он в последний миг. О том, как обсуждали это они с Даней...
Отец Никифор выслушал внимательно, изредка кивая. Когда Сергей закончил, он чуть приподнял брови:
– Так что же непонятного? Значит, что он писал, то и спрятал на поляне. Это и хотел сказать.
– Да это ясно. – Сергей вроде как даже обиделся чуток: неужто думают, что сам не догадался? – Это я понимаю... Только где же искать! Этих полян в лесу видимо-невидимо.
– А вы с отцом разве на всех полянах были? – с напором спросил монах.
– Ну не на всех, конечно...
– Тогда о чем же речь? Ищите на знакомых! Ведь это ясно.
Последний фразой он не то слегка поддел Сергея, не то сказал всерьез. Но в глазах что-то блеснуло точно.
– Подождите. – Даня нахмурился. – Вы полагаете, что в записях... э-э, как, Сергей, отца звали?..
– Алексей Владимирович.
– В записях Алексея Владимировича содержится истина? То есть мы там найдем то самое, главное?!
– Ну я же говорил... – начал было Сергей и не успел.
– Ребята, – сказал отец Никифор мягко, но так, что все смолкли. – Поймите одну вещь. Не скажу, что простую, но поймите. Тот центр мироздания у нас в нашей душе – мы его потеряли, да. Но возвращение!.. Должны вернуться. Разными путями. Каждому – свой путь. Ищите! Рукописи твоего отца, Сергей. Ищите их! Если там правда, вы почувствуете это. Судьба подскажет сама. Цель у нас одна, верно. Но вот путь у каждого свой. И каждый должен найти. Я нашел. Свой! Вы – ищите.
– Ищем. – Даня вздохнул, поддернул пояс с кобурой, тот сполз. – А если, например, мы... ну, вот я хотя бы – найдем путь здесь, у вас? – Он выразительно указал взглядом на стены монастыря.
– Милости просим, – ответствовал монах. – Но только тогда, когда это станет для вас насущной необходимостью. Играть в монахов и «примеряться» к монастырю – дело недостойное.
– Да это понятно, – согласился Даня.
– А к разговору нашему мы вернемся, – пообещал отец Никифор.
– Ох, нескоро только, – Даня вздохнул. – Что-то мне так кажется...
– Ничего, – сказал отец Никифор. – Всякому овощу свое время.
7
Назад парни шли молчаливые, загруженные. Особенно Михей казался озадаченным. Даже в лице переменился вроде бы... что, в сущности, и было: хлыщеватая игривость и развязность пропали, сменившись нормальной человеческой задумчивостью, такой же, как у Дани или Сергея.
Михей поежился, взглянул в небо.
– Однако, господа, – молвил он, – не заметили ли вы одной странной вещи?
– А именно? – спросил Даня.
– А именно, пока мы стояли да толковали там, то ничуть не мерзли?..
И ведь верно! Словно в жаркой беседе мороз сам собой куда-то делся. Сергей простодушно удивился этому, Даня многозначительно усмехнулся.
– Знаем, знаем, – проговорил он так же многозначительно, но Михей не стал на сие обращать внимания.
– Ну давайте, мужики. – Он стянул перчатки. А после рукопожатия как-то нерешительно поскреб пальцем бровь.
– С-слушай...
– Слушаю, – сказал Даня.
– Ты... м-м... ну, извини, если что. Могло сложиться впечатление, что я на вас давлю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84