Прошло несколько дней, но в состоянии мальчика не появилось заметного улучшения.
Однако годы, проведенные в лесу, научили Телемарка терпению. Другой на его месте уже потерял бы надежду и отправил больного в Корлин к жрецам Коридана, но лесник продолжал сам выхаживать своего пациента, хотя не сомневался, что как только Джарик выздоровеет, он сразу уедет. Тот, кто рискнул в одиночку сунуться в лес Сейт, не забудет про свои дела так легко.
Городок на берегу Скейновой Границы был маленьким, и его жители не привыкли к чужакам. Особенно к тем, что являются на закате на городскую площадь босыми и до красноты обожженными солнцем. Но после отдыха, мытья и отличного обеда в местной таверне Эмиен и Татагрес перестали слышать перешептывания старожилов.
На следующее утро Татагрес принялась выяснять, как им покинуть остров. У пирса на якоре стоял торговый бриг, направлявшийся к островам, лежащим за Главным проливом. Капитан должен был заплатить пошлину Килмарку, прежде чем судно пересечет пролив, поэтому ему не пришлось бы изменить намеченный курс, чтобы доставить в Скалистую Гавань женщину и ее слугу. Но капитан не доверял тем, у кого были дела в этой цитадели изгоев, и далеко не сразу согласился выполнить просьбу Татагрес.
— Все тамошние жители — пираты, — возмущенно заявил он. — Кость в горле честных торговцев!
Однако золото заставило его замолчать, хотя Эмиену затребованная капитаном плата показалась слишком высокой. За двенадцать золотых монет можно было привезти породистую кобылу из самого Дунморланда! Впрочем, если они не хотели ждать другого корабля, у них просто не было выбора.
Когда закончился прилив, бриг поднял якорь. Если Эмиену и было жаль четверых матросов, проданных начальнику гавани, чтобы оплатить их дорогу, он старался отогнать хмурые мысли. Знакомое покачивание палубы под ногами заставило его воспрянуть духом, и не успели скалы Скейновой Границы скрыться за горизонтом, как он попросил у капитана позволения присоединиться к команде. На бриге не хватало матросов, а у Эмиена не было ничего, кроме одной смены одежды, да и то порядком изношенной. Ему вовсе не улыбалось с наступлением зимы, когда дело дойдет до покупки плаща и зимних башмаков, зависеть от щедрости Татагрес.
Четыре недели матросской работы отлично закалили Эмиена, хотя вечерами он едва держался на ногах. Зато у него не оставалось времени на раздумья и он не страдал бессонницей. Выполняя работу обычного матроса, он был почти счастлив и ни о чем не тревожился. Когда на северо-востоке показались темные укрепления Скалистой Гавани, он даже пожалел, что плавание так быстро закончилось.
Помощник капитана велел убрать паруса, и Эмиен неохотно полез вверх по вантам. Якорь упал в голубые воды гавани, а вместе с ним упало настроение юноши. Когда в последний раз он видел эти берега, Таэн была еще жива, на его совести не лежало убийство. А теперь он стремился не только отомстить Анскиере; в придачу он жаждал власти.
По команде помощника капитана матросы спустили на воду шлюпку; на палубе уже ждал офицер, чтобы отвезти на берег сундук с пошлиной, предназначавшейся Килмарку. Эмиен спустился с бизань-мачты, уверенный, что его скоро позовет Татагрес.
Однако когда шлюпка отчалила, а его хозяйка так и не появилась, озадаченный Эмиен решил разыскать колдунью. Он постучал в дверь ее каюты, немного боясь, что Татагрес его прогонит, но женщина встретила юношу очень приветливо и сама объяснила, что у нее на уме.
— Иди к капитану, возьми расчет, а потом возвращайся ко мне. Мы отправимся на берег после заката — я не собираюсь связываться с Килмарком. Если мы хотим победить Анскиере, нам нужно соблюдать осторожность.
Когда Эмиен вернулся, солнце уже стояло на западе: капитан, занятый своими делами, далеко не сразу вручил ему заработанные деньги, а с казначеем удалось встретиться только после того, как на бриг подняли бочонки с пресной водой и запасы продовольствия. Но серебро в кармане заставило юношу чувствовать себя менее зависимым от хозяйки, и он не очень страшился ее гнева из-за своей задержки.
Запыхавшись, Эмиен постучал в дверь каюты, и женщина молча впустила его. Она переоделась в черную рубашку и черные штаны; за исключением золотого обруча, на ней не было украшений, ее собранные в узел светлые волосы прикрывал шарф.
— Я раздобыла для тебя одежду. — Татагрес небрежно махнула рукой в сторону койки. — Посмотри, придется ли она тебе впору.
Эмиен скользнул мимо хозяйки — в тесной каюте он чувствовал себя наедине с ней крайне неловко. Злясь на свое смущение, он стал рассматривать одежду: плащ, камзол и штаны с виду были как раз подходящего размера. Эмиену не хотелось раздеваться в присутствии Татагрес, и он вопросительно оглянулся, но, увидев, что та молча ждет, принялся снимать свою поношенную рубашку.
— Одежда в самый раз, — наконец объявил он.
Повернулся, смущаясь как мальчишка, но Татагрес теперь сидела за маленьким столом спиной к нему и не заметила этого смущения.
Эмиен неуверенно шагнул к колдунье.
— Татагрес, камзол как раз мне впору.
Неподвижная, словно каменная статуя, женщина молчала. Встревоженный юноша подошел ближе, заглянул через ее плечо и увидел, что Татагрес занимается колдовством. По спине Эмиена побежали мурашки, руки инстинктивно сжались в кулаки. То, что лежало на истертом столе, на первый взгляд казалось пером. Но когда он вгляделся как следует, он увидел обледеневшую скалу, над которой летали чайки, и услышал их жалобные крики, почти неслышные за грохотом бурунов, обдававших брызгами каменистый берег.
Эмиен задохнулся и шагнул назад, больно ударившись локтем о переборку. Татагрес обернулась и долго молча смотрела на юношу, пока тот потирал ушибленный локоть. Когда же она наконец заговорила, ее слова были как будто обращены не к Эмиену, а к кому-то другому.
— Что же он такое сделал? — Изумленно покачав головой, она наконец взглянула Эмиену в глаза, как будто только сейчас его заметила. — Что ж, мы это выясним, когда попадем на берег. Одежда тебе впору?
Юноша кивнул, все еще слегка ошарашенный. Он редко видел сомневающуюся в себе Татагрес; но какие бы сомнения не одолевали ее, она быстро оправилась.
— Судя по всему, Анскиере сделал так, чтобы вход в пещеру, где заключены демоны холода, замуровал лед. Все мои попытки обнаружить, где сейчас находится волшебник, неизменно приводят меня к ледяному барьеру. Я уверена, мальчик, что Анскиере не покинул Скалистую Гавань. Но сдается, найти его будет труднее, чем я думала. Нам придется быть очень осторожными. — Она сцепила пальцы рук так, что побелели костяшки. — Если мы попадем в руки Килмарка, держи язык за зубами. Он силен, но меня ему не остановить!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102