Рохейн замолчала. Ей пришло в голову, что она наконец-то обрела покой и больше ничего не хочет искать. Ветер из прошлого тронул спящую память. Слова Пода встревожили ее, напомнив дыхание лесной сырости в разгромленной спальне и сухие листья, разлетающиеся из-под ног, будто клочки порванного манускрипта. Рохейн передернула плечами и отогнала воспоминания прочь. Слишком темной была ее история, слишком темной.
— Моим первым указом, — сказала она оживленно, — я по всему Эрису запрещу бить слуг.
— Ты очень правильно решила, шерна, — одобрил Сианад. — Но стоит ли начинать с таких решений?
— Свое положение я должна использовать, чтобы защитить уязвимых людей. Все, что мне нужно, — заключила она, — это воздух, чтобы дышать, и любимый рядом.
— Еще вода, — добавил Сианад, будучи более прозаичным человеком, — и пища.
Не в силах сдержать восторг, он вскочил и стал танцевать так же энергично, как незадолго до этого момента отплясывали Рохейн и Вивиана. К великому раздражению лакеев с каменными лицами и часовых около дверей, рыжеволосый человек танцевал эртскую джигу.
— Свободен! — кричал он. — Свободен и прощен! И будущая королева благоволит ко мне! Я должен поцеловать тебя, шерна!
Неожиданно в зал ворвался сильный порыв холодного ветра, погасивший половину свечей.
Вошли несколько дайнаннских рыцарей и заняли места по обе стороны от двери. Сианад застыл, не закончив движение. Служанки засуетились, а стражи, казалось, окаменели.
В дверях появился Торн.
Он стоял прямой, как меч, в пышном дайнаннском наряде. Волосы и плащ вздымало дыхание зимы, вместе с ним проникшее в помещение. Из двери на ковер из сада залетело несколько сухих листьев. Сердце Рохейн сделало скачок и забилось, словно птица, запертая в клетке. Его красота опасна. Она могла умереть только от одного ее созерцания.
Молчаливый Роксбург вместе с двумя или тремя членами Аттриода стояли за спиной монарха. Подобно хвосту кометы, они всегда находились рядом с Королем-Императором.
Торн прошел вперед. Под сапогами зашелестели листья. Сианад словно окаменел, увидев его. Придворные зашептали:
— На колени, парень!
— Я не перед одним человеком не стану на колени, — заявил Сианад. — Только перед Королем-Императором.
— Это он и есть, глупая голова, — пробормотала Рохейн.
— Что?
Сианад покачнулся и упал на колени, склонив непокорную рыжую голову.
— Поднимись, Каванаг, — спокойно сказал Торн.
— Вы простили меня, — сказал Сианад благодарно и в то же время воинственно, — за это большое спасибо, Ваше величество. Я тот самый человек, который сумел защитить Имриен, и мой меч всегда готов выступить на защиту Империи, несмотря на то что для поддержки силы духа мне в темнице не давали ни капли эля. Придворные зашептались, пораженные поведением эрта. Но Король-Император не обратил внимания на недостаток воспитанности Сианада.
— В самом деле? — спросил он, приподняв бровь. Очаровательный жест, — подумала Рохейн.
— Да, — ответил Сианад и закатал рукава, распространяя вокруг запах давно не мытого тела. — У меня сильные руки.
Явно удовлетворенный результатом, он напряг бицепсы. Несколько стражников сделали движение, собираясь выбросить его за нахальство, но Торн остановил их, махнув рукой.
— Оставьте нас, — скомандовал он свите. — Роксбург и паж, останьтесь.
Поклонившись, придворные стали послушно покидать Зал для Аудиенций.
— Ты говоришь, эти руки защитили леди Рохейн? — мягко спросил Торн.
— Да, именно так. Никому еще не удавалось победить меня в борьбе на руках, — ответил эрт, не сводя с Короля-Императора дерзкого взгляда.
Он уступал Торну несколько сантиметров в росте, поэтому ему приходилось смотреть снизу вверх, что его безмерно раздражало.
— Сианад, — предостерегла Рохейн. — Не дерзи. На этот раз тебе ничего не угрожает.
— Ты бросаешь вызов? — спросил Торн.
— Вызов… — повторил Сианад. — Ну что ж, можно назвать и так, сэр. Слово сказано. Так тому и быть.
Его лицо приняло упрямое выражение. Последние из выходивших лордов положили руки на рукояти мечей.
— За такое оскорбительное поведение у него надо было бы с корнем вырвать язык, — пробормотал один.
— Ему место на эшафоте, — поддержал его другой. Роксбург, скрестив на груди руки, с интересом наблюдал за происходящим. Тяжелые двери закрылись.
Уголки губ Торна слегка опустились. Он также закатал рукав и уселся за маленький столик. Его смуглая гладкая рука с рельефным рисунком мышц очень отличалась от руки противника. У Сианада тоже выделялись тренированные бицепсы, но кожу покрывала татуировка, веснушки, рыжая поросль волос и шрамы.
Эрт занял место напротив. Установив локти на стол, они сжали друг другу руки. Вены вздулись, сухожилия напряглись на одно мгновение, и… схватка закончилась. Рука Сианада лежала на столе.
— Еще раз! — скомандовал он разгорячено, как будто сидел в таверне за столом с каким-нибудь пьяницей.
Над бровями у него выступил пот. Торн кивнул. Все повторилось сначала, с таким же результатом. Эрт ошеломленно уставился на Короля-Императора, а тот спокойно опустил рукав.
— Ну, сэр, вы побили меня по всем статьям, — с восхищением признал Сианад. — Я не могу сказать, что не был к этому готов. Но вы можете гордиться тем, что заставили меня попотеть. В тени такой руки я готов сражаться со всеми врагами Эриса.
Эрт откинул голову назад и захохотал, демонстрируя обломки выбитых зубов, похожих на огрызки заплесневелого сыра.
— Можете назвать меня глупцом, — проговорил он между двумя раскатами хохота.
— Нельзя так сказать, потому что ты показал себя стоящим человеком. Какой награды ты от меня хочешь?
— Награды? Сэр, вы уже подарили мне жизнь, в чем я вовсе не был уверен. Больше вроде нечего просить. Хотя… — Он поскреб бороду. — Вам нужны тяжеловооруженные всадники?
— Пока нет.
— Тогда есть еще кое-что подходящее для меня — служить на Летучем корабле. Путешествия, приключения и достаток. Это в моем стиле.
— В Финварне есть клипер без дела. Я дарю его тебе. Что еще? Проси, пока я добродушно настроен.
— Я вам очень благодарен, сэр. Еще мне нельзя легально появляться в Финварне. Глава изгнал меня оттуда. А у меня сильное желание вернуться.
— Ты же говорил, что он снял запрет, — перебила его Рохейн.
— Видишь ли, я забыл сказать, что он опять вернул его.
— Почему?
— Длинная и несправедливая история, шерна. Я истосковался по дому. Мне трудно объяснить. Это что-то вроде чумы, которая сжирает тебя изнутри. Так хочется опять ступить на родную землю.
— Ты больше не изгнанник, — сказал Торн.
Сианад обрадовался. Когда он посмотрел на Рохейн, девушка увидела на его лице выражение полного восторга.
— Финварна, — проникновенно прошептал он, как будто произнес имя любимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120