— Нет, для того чтобы сделать свистульки.
Осматривая луг в поисках съедобных растений, Рохейн-Тахгил вдруг вспомнила слова Торна. Он сказал:
На землях Эриса нет нужды голодать или мучиться от жажды…
Эта мысль наполнила ее решимостью.
К вечеру облака сгустились. Усилился ветер, срывая листья и поднимая пыль. На землю упало несколько грязных капель дождя. Но страшнее непогоды была тревога, от которой стыла в венах кровь. Рохейн дрожала, но была начеку, время от времени резко оборачиваясь; за спиной было пусто, хотя девушка могла поклясться, что кто-то преследует их. Она ни на минуту не выпускала из рук кинжал. По молчаливому соглашению девушки старались передвигаться очень осторожно, пробираясь от дерева к дереву или быстро перебегая открытые пространства, одновременно не выпуская из поля зрения затененные места — вдруг там появятся призрачные очертания неявных всадников или еще какое-нибудь чудище наблюдает за ними из темноты, чтобы, улучив момент, схватить.
Когда прямо перед путницами оказалась невысокая гора, стало совсем темно. Чем ближе они подходили, тем сильнее их охватывало беспокойство. На побережье трещали сороки, пели жаворонки. Чем дальше девушки уходили от моря, тем тише становилось пение птиц. Но только сейчас они осознали, как вокруг тихо. Не было слышно ничего, кроме шелеста листьев на ветру.
Моросящий дождь смачивал сухую землю, пока не превратил ее в грязь, а потом полил как из ведра. Он затекал девушкам за воротники, стекал с рыбацких талтри и заливал глаза.
— Я бы предпочла шанг! — прокричала Вивиана, чтобы ее услышали сквозь ливень. — Этот дождь — просто кошмар какой-то.
— Тише, — предупредила Рохейн. — Нас могут услышать.
Через некоторое время дождь прекратился. Местность стала круто подниматься вверх. Выйдя из дубовой рощи, девушки увидели перед собой вертикальный конус Призрачных Башен.
Места казались заброшенными. Ничто не нарушало их покой. Древняя кальдера, молчаливая и загадочная, лежала перед путницами. В ее сердцевине, где когда-то полыхал дьявольский огонь, теперь находилось озеро — глубокое, темное и холодное.
Сейчас, когда девушки стояли на склоне, их охватили мрачные предчувствия.
— Мне не хочется ночью подходить ближе к этому месту, — сказала Рохейн.
Они нашли укрытие под несколькими камнями, покрытыми мхом. Судя по всему, до разрушения, много лет назад, они был частью коровника. Заросли жимолости создавали подобие крыши. Так что у путниц оказалось вполне приемлемое пристанище. Из сухого папоротника подруги соорудили постели. Костер они, конечно, не могли себе позволить, поэтому в полной тишине доели остатки холодной каши и листьев. Мокрые и испуганные, девушки прижались друг к другу.
— Не думала, что так будет, — пожаловалась Вивиана. — Я терпеть не могу слизней, а здесь их полно.
— А они к тебе, по-моему, наоборот, испытывают симпатию, — заметила Кейтри, снимая слизня с рукава Вивианы. — Кроме того, ты сама захотела пойти, — добавила она, поджав губы.
— Я говорила, что хочу пойти, но не обещала, что не буду жаловаться.
Малахитовый овал солнца едва виднелся над горизонтом, окрашивая край неба в такие цвета, что казалось — это его призрачное изображение в шанг, когда после захода прошло уже несколько часов.
— Нам повезло, что мы нашли укрытие, — сказала Рохейн. — Иногда фермеры писали на стенах магические руны, чтобы отвадить нежить от животных. Посмотрите сюда… — Осколком камня она соскребла с участка стены мох. — Здесь вырезаны какие-то символы. Они уже наполовину стерлись, и их трудно прочесть, но, может быть, какая-то сила еще осталась.
— Конечно, мелкая нежить уже за нами следит, — заметила Кейтри. — Остается надеяться, что их отпугнут наши железные ножи, амулеты, соль и букеты зверобоя.
— А еще будем надеяться, что они не отправились рассказывать о нас своим хозяевам, — добавила Вивиана.
— Я слышала, нежить не собирается вместе, как мы, — сказала Рохейн, разминая в руках листья тимьяна, чтобы еще раз натереться. — До тех пор, пока не приходит время объединиться перед лицом опасности.
— У некоторых из них есть свои правители, — вспомнила Кейтри. — Сиофры, например, поклоняются маленькой королеве Маб, а она не больше человеческого пальца.
— Это так, — согласилась Рохейн. — Но, к счастью, сиофры предпочитают волшебные трюки, а не войну. Их маленькие стрелы могут нанести вреда не больше, чем шип чертополоха. Однажды мне пришлось ехать с караваном, который был уничтожен нежитью, но я поняла, что нападение не было спланировано. Просто они пересекали дорогу, а мы, на свою беду, оказались на пути.
Ей тут же опять пришло в голову, что, возможно, Хуон неспроста напал на караван. Но нет, здравый смысл подсказывал, что в таком случае должны были бы использоваться другие методы. Когда Хуон атаковал Башню Исс, его воины целенаправленно летели туда. А на дороге они просто подчинились инстинкту, а не приказу своего властелина.
— Задолго до сегодняшнего дня, — продолжала она, — я кое-что узнала о нежити от одного странника. У них нет морали. Магические существа — одиночки, хотя у некоторых есть правители. Они не собираются вместе и не обсуждают, на кого напасть. Просто подчиняются чувству антипатии. Самые опасные из них те, у кого нет хозяина. То же самое, что батальон рабов или дивизия, в которой нет командира. Их символом мог бы быть всадник без головы. Ладно, думаю, этого достаточно, чтобы вам снились кошмары. Теперь спите. Я буду дежурить первая. Кейтри, ты ничего не хочешь мне сказать?
Кейтри задержала дыхание и посмотрела на хозяйку. Потом покачала головой и, вздохнув, отвернулась.
Луны на небе не было, звезды спрятались за пеплом и сажей. Ночь была черной, как деготь. Ветер стих. Местность выглядела до странности неподвижной. Время шло, но Рохейн не замечала этого. Мысли девушки вернулись к Торну, находившемуся со своими воинами на севере. С ними он разговаривает и, может быть, смеется, а не с ней.
Не с ней.
Из глаз Рохейн покатились слезы. Она плакала по Торну, Эдварду и другим людям, ставшим участниками трагедии, случившейся на острове из-за ее непростительного упрямства. Будет ли когда-нибудь прощена ее вина? Вряд ли.
Вдруг волосы на голове девушки зашевелились. Кто-то приближался к их укрытию. Звук сопровождался, как ей показалось, звоном цепей. Рохейн всматривалась в темноту, пока не почувствовала резь в глазах, однако разглядеть что-то было невозможно. Вцепившись обеими руками в ножи, которые захватила из дома, Рохейн подготовилась к нападению. Неизвестный приближался, но, подойдя к самому порогу каменного укрытия, остановился.
Внезапный порыв ветра дунул Рохейн в лицо. На какое-то мгновение небо очистилось от облаков, пара и пепла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120