Потом, правда, была короткая встреча на борту гоблинского корабля, но ее считать не стоило – Великий магистр был слишком занят тем, что давал Джагу указания, что делать, после чего помог ему сбежать.
«Ничего страшного, можешь и покричать, – раздался голос у него в голове. – Кричи, ведь уже почти все кончено».
Глядя на море, которое теперь заполняло все поле его зрения, Джаг вдруг осознал, что голос принадлежал отнюдь не ему самому. Гадая, откуда тогда он мог взяться, двеллер перестал кричать, чтобы сделать как можно более глубокий вдох перед погружением. Я смогу всплыть, сказал он себе, природная плавучесть поможет.
И тут что-то зацепило его правую ногу.
Джаг удивленно посмотрел вниз и увидел веревку, которая, натянувшись, дважды обвилась вокруг его икры. Он перестал падать, повиснув менее чем в двадцати футах над океанскими волнами.
Подняв глаза, двеллер увидел, что веревка была сброшена с борта «Одноглазой Пегги», а за другой ее конец тянул Краф. По переплетениям веревки плясали, подобно головешкам, летящим от костра, маленькие зеленые искорки.
Море под Джагом словно взорвалось. Из глубин его, обдавая все вокруг солеными брызгами, поднялась чудовищная туша бородатого хорвума.
«Ты не рыба, – произнес уже знакомый голос в его сознании. – Ты аппетитный кусочек приманки. Так что не стесняйся, покричи напоследок перед смертью».
Джаг увидел свое отражение в огромных черных глазах хорвума. Чудовище разинуло громадную пасть, полную зубов, каждый из которых мог сравниться по высоте с Крафом. Оттуда повеяло такой вонью, что двеллера едва не стошнило.
«Лакомый кусочек».
Джаг вытянул руки вперед и ухватил хорвума за верхнюю губу.
«Ты смеешь касаться меня руками?»
«Можно подумать, у меня есть выбор», – мысленно усмехнулся двеллер.
«Я это слышал».
Чудовище мотнуло головой и подбросило Джага в воздух, приготовившись поймать его, когда он упадет вниз. Но жуткие клыки лязгнули, не задев двеллера. Злобно оглянувшись на летящего по воздуху Джага, хорвум скрылся под водой.
Чувствуя, как впивается в ногу веревка, двеллер попытался извернуться так, чтобы схватиться за нее рукой, но желаемого не достиг. Краф, которому помогали несколько членов команды «Одноглазой Пегги», успел втянуть Джага на борт, когда корабль очутился между двумя исполинскими гребнями.
Двеллер ударился о залитую водой палубу «Одноглазой Пегги» и растянулся на ней во весь рост. У него болела каждая косточка, даже вздохнуть и то получалось с трудом.
– Ты как там, Джаг? – с тревогой спросил склонившийся над ним капитан пиратов.
Двеллер попытался ответить, но издал только еле слышное сипение.
Халекк, желая помочь, с такой силой заколотил его по спине, что Джаг взвыл от боли.
– Хватит… Да хватит же!
Гном удовлетворенно ухмыльнулся.
– Ну, с ним все в порядке, Краф, только встряхнуло маленько.
Джаг кивнул, надеясь, что после этого его оставят наконец в покое.
– Древними клянусь, – воскликнул Халекк, хлопнув его по плечу, – ты у нас настоящий храбрец.
Тут «Одноглазая Пегги» в очередной раз врезалась в волну, и соленые брызги взметнулись над палубой, заливая всех, кто на ней стоял.
– Пойду попробую вытащить корабль, – буркнул капитан гномов. – Ты мне, знаешь ли, жизнь спас. Крайне тебе за это признателен.
И он поспешил прочь по неустойчивой палубе.
Двеллер взялся распутывать веревку на лодыжке; наверняка в этой передряге он растянул себе пару связок и будет теперь, наверное, припадать при ходьбе на одну ногу вроде Криттера…
Наблюдавший за ним Краф щелкнул пальцами.
Веревка, как живая, распуталась и уползла прочь от Джага. Тот обеспокоенно посмотрел на волшебника: не иначе как сейчас старик начнет превращать его в жабу.
– Тебе, – веско сказал Краф, глядя на двеллера с высоты своего роста, – поручено серьезное дело. Вот им и надо было заниматься, а не храбрость свою демонстрировать.
Джаг еле сдерживал возмущение. Он поверить не мог, что волшебник, столько раз на глазах у него рисковавший жизнью ради Великого магистра, сейчас отчитывает его за спасение Халекка. Двеллер попытался было встать и выразить все, что он думает о том, как Краф вел себя с ним, как разговаривал и как вообще не обращал на него никакого внимания за тот месяц, что они провели на пиратском корабле, но нога его подвернулась, и он снова растянулся на палубе.
Волшебник между тем, явно потеряв всякий интерес к Джагу, отвернулся и снова принялся вглядываться в бушующее море.
«Одноглазая Пегги» продолжала сражаться с ветром и волнами. Шторм, вызванный, надо полагать, усилиями хорвума, налетел так быстро, что, борясь с заполнявшей трюм водой, пираты не успели убрать паруса. Теперь парусная оснастка судна была частично повреждена и настолько пропитана соленой водой, что управляться с ней было крайне сложно.
– Убирайте их живее! – стараясь перекрыть шум стихии, крикнул капитан, помогая рулевому удерживать штурвал.
Несколько матросов, выполняя его приказ, повисли на такелаже. Даже при небольшом ветре было бы сложно справиться с таким количеством повреждений, которые потерпел корабль, ну а сейчас подобная задача казалась почти невозможной. Но гномы не привыкли пасовать перед трудностями; кроме того, все прекрасно понимали, что, если корабль пойдет ко дну, они наверняка погибнут вместе с ним, и, поскольку подобная перспектива явно никого не устраивала, матросы с удвоенным рвением выполняли приказ капитана.
У Джага перед глазами все еще стояла недавняя картина, когда несколько членов команды «Одноглазой Пегги» оказались за бортом. Он схватил с палубы веревку, которая только что была привязана к его ноге, и побежал к перилам, надеясь, что хотя бы один из оказавшихся во власти пучины гномов мог быть еще жив.
– Подмастерье! – окликнул двеллера Краф.
Вечно он так его называет! С тех пор как Джаг стал Учеником в Библиотеке и до нынешнего времени, когда он стал библиотекарем первого уровня, волшебник упорно не желал обращаться к нему по-другому. Причем только к нему, больше никого из библиотекарей, которых Великий магистр за много лет успел обучить, старый волшебник так не называл. Впрочем, если бы он еще не произносил это слово таким ядовитым тоном и хоть изредка с похвалой, а не только выражая укор, это могло бы оказаться терпимым…
Двеллер на мгновение заколебался, ощущая в руке вес веревки. А ну как старому волшебнику придет в голову приказать ей привязать его к мачте?
– Я столько сил потратил на твое спасение, что не позволю тебе зря рисковать своей жизнью, – окинув его раздраженным взглядом, произнес Краф.
– Благодарен, конечно, за заботу, – с не меньшим раздражением отозвался Джаг, – но за борт не я один свалился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
«Ничего страшного, можешь и покричать, – раздался голос у него в голове. – Кричи, ведь уже почти все кончено».
Глядя на море, которое теперь заполняло все поле его зрения, Джаг вдруг осознал, что голос принадлежал отнюдь не ему самому. Гадая, откуда тогда он мог взяться, двеллер перестал кричать, чтобы сделать как можно более глубокий вдох перед погружением. Я смогу всплыть, сказал он себе, природная плавучесть поможет.
И тут что-то зацепило его правую ногу.
Джаг удивленно посмотрел вниз и увидел веревку, которая, натянувшись, дважды обвилась вокруг его икры. Он перестал падать, повиснув менее чем в двадцати футах над океанскими волнами.
Подняв глаза, двеллер увидел, что веревка была сброшена с борта «Одноглазой Пегги», а за другой ее конец тянул Краф. По переплетениям веревки плясали, подобно головешкам, летящим от костра, маленькие зеленые искорки.
Море под Джагом словно взорвалось. Из глубин его, обдавая все вокруг солеными брызгами, поднялась чудовищная туша бородатого хорвума.
«Ты не рыба, – произнес уже знакомый голос в его сознании. – Ты аппетитный кусочек приманки. Так что не стесняйся, покричи напоследок перед смертью».
Джаг увидел свое отражение в огромных черных глазах хорвума. Чудовище разинуло громадную пасть, полную зубов, каждый из которых мог сравниться по высоте с Крафом. Оттуда повеяло такой вонью, что двеллера едва не стошнило.
«Лакомый кусочек».
Джаг вытянул руки вперед и ухватил хорвума за верхнюю губу.
«Ты смеешь касаться меня руками?»
«Можно подумать, у меня есть выбор», – мысленно усмехнулся двеллер.
«Я это слышал».
Чудовище мотнуло головой и подбросило Джага в воздух, приготовившись поймать его, когда он упадет вниз. Но жуткие клыки лязгнули, не задев двеллера. Злобно оглянувшись на летящего по воздуху Джага, хорвум скрылся под водой.
Чувствуя, как впивается в ногу веревка, двеллер попытался извернуться так, чтобы схватиться за нее рукой, но желаемого не достиг. Краф, которому помогали несколько членов команды «Одноглазой Пегги», успел втянуть Джага на борт, когда корабль очутился между двумя исполинскими гребнями.
Двеллер ударился о залитую водой палубу «Одноглазой Пегги» и растянулся на ней во весь рост. У него болела каждая косточка, даже вздохнуть и то получалось с трудом.
– Ты как там, Джаг? – с тревогой спросил склонившийся над ним капитан пиратов.
Двеллер попытался ответить, но издал только еле слышное сипение.
Халекк, желая помочь, с такой силой заколотил его по спине, что Джаг взвыл от боли.
– Хватит… Да хватит же!
Гном удовлетворенно ухмыльнулся.
– Ну, с ним все в порядке, Краф, только встряхнуло маленько.
Джаг кивнул, надеясь, что после этого его оставят наконец в покое.
– Древними клянусь, – воскликнул Халекк, хлопнув его по плечу, – ты у нас настоящий храбрец.
Тут «Одноглазая Пегги» в очередной раз врезалась в волну, и соленые брызги взметнулись над палубой, заливая всех, кто на ней стоял.
– Пойду попробую вытащить корабль, – буркнул капитан гномов. – Ты мне, знаешь ли, жизнь спас. Крайне тебе за это признателен.
И он поспешил прочь по неустойчивой палубе.
Двеллер взялся распутывать веревку на лодыжке; наверняка в этой передряге он растянул себе пару связок и будет теперь, наверное, припадать при ходьбе на одну ногу вроде Криттера…
Наблюдавший за ним Краф щелкнул пальцами.
Веревка, как живая, распуталась и уползла прочь от Джага. Тот обеспокоенно посмотрел на волшебника: не иначе как сейчас старик начнет превращать его в жабу.
– Тебе, – веско сказал Краф, глядя на двеллера с высоты своего роста, – поручено серьезное дело. Вот им и надо было заниматься, а не храбрость свою демонстрировать.
Джаг еле сдерживал возмущение. Он поверить не мог, что волшебник, столько раз на глазах у него рисковавший жизнью ради Великого магистра, сейчас отчитывает его за спасение Халекка. Двеллер попытался было встать и выразить все, что он думает о том, как Краф вел себя с ним, как разговаривал и как вообще не обращал на него никакого внимания за тот месяц, что они провели на пиратском корабле, но нога его подвернулась, и он снова растянулся на палубе.
Волшебник между тем, явно потеряв всякий интерес к Джагу, отвернулся и снова принялся вглядываться в бушующее море.
«Одноглазая Пегги» продолжала сражаться с ветром и волнами. Шторм, вызванный, надо полагать, усилиями хорвума, налетел так быстро, что, борясь с заполнявшей трюм водой, пираты не успели убрать паруса. Теперь парусная оснастка судна была частично повреждена и настолько пропитана соленой водой, что управляться с ней было крайне сложно.
– Убирайте их живее! – стараясь перекрыть шум стихии, крикнул капитан, помогая рулевому удерживать штурвал.
Несколько матросов, выполняя его приказ, повисли на такелаже. Даже при небольшом ветре было бы сложно справиться с таким количеством повреждений, которые потерпел корабль, ну а сейчас подобная задача казалась почти невозможной. Но гномы не привыкли пасовать перед трудностями; кроме того, все прекрасно понимали, что, если корабль пойдет ко дну, они наверняка погибнут вместе с ним, и, поскольку подобная перспектива явно никого не устраивала, матросы с удвоенным рвением выполняли приказ капитана.
У Джага перед глазами все еще стояла недавняя картина, когда несколько членов команды «Одноглазой Пегги» оказались за бортом. Он схватил с палубы веревку, которая только что была привязана к его ноге, и побежал к перилам, надеясь, что хотя бы один из оказавшихся во власти пучины гномов мог быть еще жив.
– Подмастерье! – окликнул двеллера Краф.
Вечно он так его называет! С тех пор как Джаг стал Учеником в Библиотеке и до нынешнего времени, когда он стал библиотекарем первого уровня, волшебник упорно не желал обращаться к нему по-другому. Причем только к нему, больше никого из библиотекарей, которых Великий магистр за много лет успел обучить, старый волшебник так не называл. Впрочем, если бы он еще не произносил это слово таким ядовитым тоном и хоть изредка с похвалой, а не только выражая укор, это могло бы оказаться терпимым…
Двеллер на мгновение заколебался, ощущая в руке вес веревки. А ну как старому волшебнику придет в голову приказать ей привязать его к мачте?
– Я столько сил потратил на твое спасение, что не позволю тебе зря рисковать своей жизнью, – окинув его раздраженным взглядом, произнес Краф.
– Благодарен, конечно, за заботу, – с не меньшим раздражением отозвался Джаг, – но за борт не я один свалился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107