— Меня тошнит от необходимости сидеть в клетке, тошнит, когда ты говоришь мне, что можно, а что нельзя, но больше всего меня тошнит от твоих сомнений! Когда же ты собираешься признать меня тем, кто я есть, дорогая сестрица?
У Клеве внезапно задрожали колени, и фарадим вцепился в побитую непогодой деревянную стену.
— Попробуй надеть тунику, — сказала Киле с неумолимостью горного ледника.
Клеве подтянулся, пытаясь проникнуть взором сквозь тонкие черные занавески. Мышцы «Гонца Солнца» протестующе заныли, когда он сделал неуклюжую попытку обогнуть цветущий куст, который мог выдать его своим шелестом, но усилия Клеве оказались вознаграждены: он увидел голову Масуля, просовывавшуюся в элегантную темно-фиолетовую бархатную тунику.
Однажды, много лет назад, Клеве по поручению Андраде шел в Эйнар. На полпути его чуть не растоптала группа высокородных, выехавших на охоту. Естественно, никаких извинений не последовало; наоборот, их молодой предводитель велел какому-то жалкому «Гонцу Солнца» убираться с дороги и радоваться, что он остался цел. Они рассмеялись и поехали дальше. Клеве доставило истинное удовольствие тайно последовать за ними и спугнуть оленя, за которым они охотились, наслав буйный ветер, дувший животному прямо в хвост. Вернувшись в Крепость Богини, он насмешил Андраде, рассказав ей эту историю. Еще большее удовлетворение она испытала, когда Клеве показал в Огне лицо предводителя. Она мгновенно узнала молодого человека. Именно это лицо он увидел теперь — зеленоглазое, с высокими скулами, сластолюбивое. Если бы не борода, юнец мог бы считаться живым портретом верховного принца Ролстры.
Ошеломленный Клеве сполз по стене в траву. Значит, слухи были правдой, его подозрения оправдались. Самозванец существовал, и Киле укрывала его. Наверно, она обучала мальчишку манерам отца и всему остальному, готовя претендента на престол к появлению на Риалле. Так вот зачем ей понадобилось приглашать Чиану! Теперь Клеве все понял. Унижение Чианы должно было придать дополнительный вкус заваренному Киле тейзу. Сам Отец Бурь не смог бы поднять такую бучу, какую с помощью Киле поднимет Масуль.
В доме по-прежнему звучали голоса, но он больше не обращал на них внимания. Масуль примерял одежду — полдюжины нарядов, которые должны были придать ему величественный вид и одновременно подчеркнуть сходство с Ролстрой. Клеве откинул голову и прикрыл глаза, снова представляя себе обоих. Да, сходство не подлежало сомнению. Но был ли он настоящим сыном Ролстры? А если да, то что из этого следует? Имел ли он права на Марку? Тщательно поразмыслив, Клеве пришел к выводу, что имел. Рохан разбил Ролстру много лет назад и по законам войны объявил Марку своей. Но в любом случае — даже если Масуль и не тот, за кого себя выдает — многие принцы предпочтут поверить ему, чтобы навредить Рохану.
Политические интриги не его дело, напомнил себе Клеве. Он обязан сообщить важные новости Андраде, а принимать решения будет леди Крепости Богини. Это как раз по ней. Фарадим поднялся на ноги, чувствуя ломоту в костях после вчерашнего дождя. Ему нужны тишина, уединение и лунный свет. «Гонец Солнца», крадучись, отошел от дома, ничего не видя и не слыша вокруг и стремясь поскорее оказаться среди деревьев, где он недавно расстался с Рияном.
Что-то встревожило его; краем сознания он уловил какой-то невнятный шепот, но не успел опомниться, как услышал мужской голос:
— Ты была права, Киле. За нами действительно следили.
Длинная, мускулистая рука схватила Клеве за запястье; казалось, пальцы впились прямо в кость. «Гонец Солнца» вырвался, выругался и устремился к привязанной неподалеку кобыле. Масуль только засмеялся, когда Клеве схватился за поводья, вдел ногу в стремя и сделал попытку сесть верхом. Тяжелый кулак обрушился на его зад, заставив фарадима скорчиться от боли. Клеве потерял равновесие и растянулся на земле.
— Я говорила тебе, что что-то слышала! — тонко и пронзительно выкрикнула Киле. — Масуль, и что мы будем с ним делать?
— Первым делом выясним, что он знает. Клеве догадывался, что последует за этим. Он заставил себя подняться на ноги, оперся на седло и поднял руку.
— Вы ответите перед леди Андраде! Я фарадим!
Пользуясь темнотой, он принялся лихорадочно сплетать лунный свет, но понял, что это безнадежно: Огонь осветил зеленые глаза Масуля, в которых стояла смерть. Молодой человек смеялся, и от этого низкого, добродушного смеха стыла кровь в жилах.
— Я всегда хотел познакомиться с фарадимом. Клеве испытал искушение нарушить данную на всю жизнь клятву не использовать свой дар для убийства. Инстинкт самосохранения и необходимость передать важные сведения Андраде боролись со всем, чему его учили, с профессиональной этикой и моральными принципами. Он повернулся к лунному свету и оперся спиной о бок лошади, когда Масуль ударил его коленом в пах. Вспыхнул Огонь, и инстинкт заставил Клеве начать с лихорадочной скоростью сплетать пряди лунного света. Едва «Гонец Солнца» закончил плетение, из глубин мозга хлынула откликнувшаяся на его призыв умопомрачительная энергия. Масуль мертвой хваткой стиснул руку Клеве, и тот упал на колени, окутанный лунным светом. Бешено перебирая пряди, он боролся и из последних сил пытался развернуть свиток, который мог бы достичь Крепости Богини.
Ледяной холод коснулся его левого мизинца и тут же сменился жгучей болью.
— Палец за пальцем, — сказал Масуль.
В юности, сражаясь для собственного удовольствия с горными разбойниками, которые ценили жизненные блага куда больше, чем «Гонцы Солнца», Клеве получил немало ударов ножом и мечом. Но когда стальной клинок Масуля отрезал ему палец, фарадим почувствовал себя так, словно его тело разрубили на куски и рассекли каждый нерв. Пряди лунного света окутали его тело, как хрусталь, и задрожали. Мозг резали осколки стекла. Он застонал; этот звук тут же стал красками, которые вонзились ему в голову и в тело, словно новые клинки. Теперь ему вырезали большой палец на правой руке, и Клеве застонал снова.
— Не убивай его! Мы должны выяснить, что он знает и что успел рассказать Андраде!
— Всего два пальца. От этого не умирают. Что за трус — ты только послушай, как он скулит!
Клеве был не в состоянии бороться с болью, которая полосовала его изнутри. Еще один палец упал в растекшуюся на земле лужу крови. «Гонец Солнца» умер прежде, чем ему успели задать первый вопрос: умер не от потери крови или физического шока, но от стали, которая раз за разом пронзала Клеве, когда он пытался использовать свой дар фарадима.
* * *
Как только Сегев нашел на полке Звездный Свиток, за дверью библиотеки послышались голоса. Он застыл на месте, вытянув пальцы, которые готовы были прикоснуться к драгоценной добыче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181