— И вы облегчили ему работу. Ваша провинция граничит с Медалоном. Вы могли стать первой линией обороны.
Адрина могла бы и не сыпать военлорду соль на рану. Он и сам уже казнил себя за такой невежественный подход к делу.
— Вашему отцу что-нибудь известно о кариенских планах относительно Медалона?
— Если вы думаете, что он ожидал капитуляции, то ошибаетесь. Вся его стратегия основана на том, что кариенцы не позволят защитникам наступать ему на пятки. Габлет считает, что защитников мало озаботят его притязания на Хитрию, но они, скорее всего, не позволят ему пройти по территории Медалона — особенно после того, как заключили союз с вами, Дамиан.
Уже второй раз сегодня она назвала его по имени. Интересно, спроста или с умыслом?
— А если Медалон капитулирует?
— У Ясноффа было достаточно времени, чтобы обдумать возможные замыслы моего отца. Кариенцы — религиозные фанатики. Очень плохо, что вся южная половина континента исповедует язычество. Уж они-то определенно не захотят объединения двух наших государств под одной короной. Габлет вторгнется в Хитрию, и кариенцы последуют за ним, чтобы его остановить. В любом случае Хитрия падет. Ваша единственная надежда — держать меня подальше от кариенцев.
Дамиан улыбнулся. Это потрясающе, как она все повернула к собственной выгоде.
— А что это нам даст?
— Мой ребенок от Кратина будет наследником Габлета. Если Медалон капитулирует, а Габлет воцарится в Хитрии, после его смерти кариенцы получат весь континент.
— Ну а поскольку кариенцы народ ушлый, можно предположить, что эта смерть наступит скорее раньше, чем позже. — Дамиан покачал головой: ну сильны ребята, ни дать ни взять на мировое господство нацелились. А может, не они, а Хафиста. А дитя демона — единственное существо, которое могло всего это не допустить, — сейчас, наверное, уже мертво.
— Наследник и еще один про запас — и я тоже стала бы лишней, — мрачно промолвила принцесса.
Дамиан впервые видел настоящую Адрину. Жизнь этой женщины — бесконечная гонка, она все время старается обогнать мужчин, от которых зависит. Отца. Мужа. И даже его, Дамиана. И каждый пытается использовать ее в достижении собственных целей.
— Это все, что вы могли мне рассказать, Адрина?
Она отпила вина и подняла глаза:
— А вам этого мало?
— Это зависит от того, сколько вы утаили.
Принцесса опустила кубок и улыбнулась.
— Вы самый подозрительный человек из всех, кого я встречала.
— С вами по-другому нельзя.
— Мне жаль разочаровывать вас, Дамиан, но теперь вы знаете почти все, что знаю я.
— Ваше «почти» как раз меня и беспокоит.
— Ну, посудите сами, зачем мне вас обманывать? Если Медалон капитулирует, меня вернут в Кариен. И тогда мне конец.
Странно, но он ей поверил. Если она не лгала, то кариенцы оставят ее в живых только до тех пор, пока не родится наследник, — и ни мгновения дольше. Она уже предала их однажды. И второй раз на те же грабли они не наступят. И тут Дамиана осенило:
— Значит, импотенция Кратина — ваших рук дело? Вы не хотели рожать ему наследника.
Принцесса поначалу опешила, но через мгновение ехидно улыбнулась:
— Как вы изволили заметить во время нашего первого разговора, милорд, кариенский принц-мальчишка не пара многоопытной фардоннской принцессе:
— Кажется, я недооценил вас, ваше высочество.
— А я вас об этом предупреждала.
Дамиан сделал вид, что не заметил шпильки.
— Еще вина?
— Спасибо, нет. Я уже знаю, что чрезмерное употребление медалонского вина на пустой желудок вредно для здоровья. — Адрина протянула Дамиану пустой кубок. — Я, пожалуй, пойду. Или вам нужно что-нибудь еще?
Военлорд взял кубок.
— Снимите рубаху.
— Что?
Дамиан улыбнулся.
— Снимите рубаху.
— Вы что, шутите?
— Я серьезен как никогда. Снимайте, не то я это сделаю сам.
Адрина с достоинством выдержала его взгляд.
— Если вы прикоснетесь ко мне хоть пальцем, я…
— Что? Закричите? — Дамиан усмехнулся. — Здесь одни мои солдаты, Адрина. Кто придет к вам на помощь?
— Если вы до меня дотронетесь, я вам выцарапаю глаза.
Он пожал плечами и, отвернувшись, с озабоченным видом принялся расставлять на столе пустые кубки.
— Как хотите. Мне казалось, что вы хотите избавиться от рабского ошейника. Наверное, я ошибся.
Дамиан навел на столе идеальный порядок, но оборачиваться не спешил. Наступила пауза.
— Вы могли бы сказать о том, что хотите сделать, — произнесла наконец Адрина.
— И не увидеть, как вы гневаетесь? — усмехнулся Дамиан, оборачиваясь. — Это было выше моих сил. Итак, приступим? Раздевайтесь. Я не смогу снять ошейник, пока вы так закутаны.
— Дайте мне ключ — я сама сниму.
— Нет. А за то, что вы такая упрямая, вам придется сказать «пожалуйста».
— Негодяй!
— Я знаю.
Она обошла жаровню и подушки, расстегивая на ходу рубаху, и приблизилась к Дамиану. Взору его предстала соблазнительная шея с ошейником — и больше ничего.
— Вот! Можете снять эту проклятую штуку.
— Скажите «пожалуйста».
— Пожалуйста! — Глаза ее яростно сверкнули. Собственно, это уже был успех, и Дамиан решил не искушать судьбу дальше. Она и впрямь могла выцарапать глаза — с нее станется.
Он взял ее за руку и поддел пальцами ошейник. Лернер только раз показывал ему, как работает защелка, и Дамиан боялся, что не найдет ее. Ювелиры делали ошейники так, чтобы даже самый хитрый раб не мог освободиться. Адрина закрыла глаза. Стараясь не отвлекаться, Дамиан стал возиться с ошейником. Он чувствовал ее горячее дыхание и слабый аромат душистого мыла.
Наконец, защелка была найдена. Послышался щелчок, и ошейник разомкнулся. Адрина открыла глаза и удивилась, обнаружив, что Дамиан стоит совсем близко. Она подняла голову и наткнулась на его взгляд.
Позже Дамиан не мог припомнить, кто сделал первое движение. Только что он смотрел в зеленые бездонные глаза — а уже через мгновение они целовались. Забытый ошейник валялся на полу.
Да будь она неладна, эта одежда — Адрина дернула узел на рубашке Дамиана и порвала шнурок. Во всем этом не было ни логики, ни рассудительных мыслей.
— Это безумие, — прошептала Адрина между поцелуями, расстегивая пряжку Дамиановой портупеи. — Я тебя ненавижу.
Портупея упала на пол.
— Я тоже тебя ненавижу.
— Мы не должны делать этого, — добавила она, срывая с него рубашку.
— Поговорим об этом позже.
Рубаха Адрины соскользнула с плеч, и Дамиан увидел великолепную тугую грудь.
Они упали на подушки, разбросанные у жаровни. Адрина оказалась наверху. Ее черные волосы рассыпались и укрыли обоих, словно плащом.
— Дамиан!
Он хотел ее поцеловать, но она уклонилась.
— Дамиан!
— Неужели я должен быть еще нежнее?
Адрина рассмеялась.
— Нет. Мне нужно кое-что другое, милорд.
— Слушаю и внимаю, ваше высочество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124