ты или приближающаяся буря. Но пока хватит испытаний. Вы мои архонты, хранители тысячи и одного нашего секрета. Запомните, вы должны знать их и оберегать.
Его ученики начали удивленно переглядываться. До сих пор король ни разу не употреблял этого непонятного выражения. Акмед заметил их смущение и повернулся к Трагу, которому суждено было стать Голосом, и кивнул ему, разрешая говорить. Траг откашлялся.
— Мы храним множество секретов, сир, — произнес он голосом, лишенным резких интонаций, присущих языку болгов. — Но что вы имели в виду, когда сказали, что их тысяча и один?
В разноцветных глазах короля — одном светлом, а другом темном — появилось напряженное выражение.
— Кто из вас может ответить?
Архонты снова переглянулись и тут же дружно повернулись к королю.
— Секреты укреплений, постов и туннелей с ловушками, — испуганно прошептал мастер туннелей, Дрикэк.
— Тайны шпионов, — добавил Траг.
— Тайны Светолова, — проговорил Омет.
Он разговаривал на болгише с ужасным акцентом, резавшим уши болгов, но ни один из архонтов даже не поморщился.
— Это все достойные ответы, — кивнул король. — Но существует другая, более важная тайна, и я сейчас вам ее открою, и вы должны будете хранить ее в самом сердце и оберегать ценой собственной жизни. Однако мы владеем и другими, менее значительными секретами. — Он повернулся к квартирмейстеру Вриту. — Как долго мы сможем продержаться в осаде, если нас окружат со всех сторон и отрежут от остального мира?
— Два месяца и шестнадцать дней в это время года, — механически ответил Врит, поскольку уже делал это множество раз на нескольких языках. Архонты привыкли отвечать на подобные вопросы с самого детства. — Зимой на два дня меньше.
— Сколько наших купцов в настоящий момент находится за пределами Илорка?
— Сто двенадцать, — отозвался Кубила.
— Сколько тайных маршрутов, которыми пользуются почтовые голуби Роланда, удалось обнаружить мастеру ястребов?
— Девять, — выдохнул Траг.
— Что лежит на дне прохода, открывшегося после взрыва Светолова?
— Мы еще не знаем, сир, — смущенно произнес Дрикэк.
Давать такой ответ архонты ненавидели, но знали, что и с ним не должны задерживаться, чтобы король не подумал, будто они пытаются скрыть недостатки своей подготовки. Король удовлетворенно кивнул.
— Все эти маленькие тайны и множество других как раз и составляют тысячу. Но ведь есть еще одна. Какая?
Акмед несколько мгновений молча их разглядывал, а потом, не говоря ни слова, показал на Харран. Она задумалась всего на пару секунд:
— Почему вы нас отобрали и для чего готовили.
— Вот именно, — с довольным видом сказал Акмед. — Ваше обучение закончено, по крайней мере та его часть, благодаря которой вы стали архонтами. Сегодня я в последний раз обращаюсь к вам как к ученикам: в чем тайна мудрости?
Ответил Гриил, мастер шахт.
— Прежде чем что-нибудь сделать, представь свои действия так, будто ты их выполнял уже миллион раз.
— А также прежде чем говорить, — добавил Йен.
Акмед снова кивнул, а затем знаком показал, чтобы они приблизились.
— Все это время я открывал вам самые разные тайны, кроме одной, о которой знаем только я и Грунтор. — «И Рапсодия, — с горечью подумал он, — но она ее не сберегла». — Однако, если я хочу, чтобы вы справились с возложенными на вас миссиями, между нами не должно быть тайн. И потому сейчас я поделюсь с вами тысяча первым секретом. Нам понадобится свет, чтобы вы смогли осознать всю его важность.
Акмед достал из-под плаща камень, по форме напоминавший яйцо и испускавший сияние, такое яркое, точно вдруг наступил день. Архонты дружно отшатнулись, но уже в следующее мгновение поняли: холодный свет камня не жалит их глаза, привычные к вечному мраку пещер, в которых их предки селились с незапамятных времен.
— Наины обнаружили светящиеся камни тысячи поколений назад. Они теряли это знание и снова обретали его сотни раз. Я надеюсь, что знания, полученные вами, никогда не постигнет та же судьба. — Он протянул сияющий камень Харран. — Он понадобится вам, чтобы увидеть то, что вы должны увидеть, прежде чем вы сможете понять.
С этими словами он медленно опустил капюшон и начал снимать вуаль, всегда скрывавшую его лицо. Его слова и сияние камня произвели на всех, кроме Грунтора, видевшего и слышавшего все это раньше, завораживающее впечатление.
— Чтобы понять причины, побудившие меня воспитать вас так, как я это сделал, вы должны узнать обо мне то, что вам еще неизвестно. Я родился от нечестивого союза для одной-единственной цели: найти, выследить и убить демона, которого никто не может увидеть. Эта цель перешла ко мне по праву рождения, и я не мог ослушаться. Я не знал своей матери, но продолжаю чувствовать ее кровь в своих жилах.
Бледно-пурпурная кожа его лба, испещренная венами, не подготовила их к тому, что они увидели в следующий момент — абсолютно разные глаза: по цвету, форме и месторасположению, а также настолько прозрачную кожу, что, казалось, будто глаза плавают на поверхности черепа. Архонты дружно выдохнули.
— Возможно, сквозь мою вуаль вы видели черты, доставшиеся мне в наследство от отца болга, одного из дюжины солдат, изнасиловавших мою мать дракианку, предварительно выиграв ее в кости. Вы видите бастарда погибшей расы, я ее последний представитель. Дракиане — это древний народ, рожденный ветром и берущий свое начало от кизов, ты это знаешь, Харран. Однако у дракиан была единственная цель в жизни — они являлись тюремщиками. Когда они не справились с добровольно взятыми на себя обязательствами, они превратились в охотников. Но вместо того чтобы расти, приобретая знания, необходимую подготовку и понимание своей судьбы, полученной мной в наследство от матери дракианки, я воспитывался на другом конце света болгами, которые издевались надо мной, мучили и в конце концов заключили в тюрьму.
В его голосе не слышалось ни сожаления, ни потребности в сочувствии, он звучал спокойно и равнодушно, и потому его слова приобретали еще больший вес.
— Но вот наступил день, когда зов моей крови стал таким сильным, что я уже не мог его игнорировать. Я понял, что должен узнать, какая сила призывает меня совершить убийство. Чтобы бежать от болгов, мне пришлось прикончить своего охранника, в некотором смысле он был моим братом и лишь на несколько лет старше меня самого.
Архонты завороженно смотрели на открывшийся их взглядам нос с раздувающимися почти как у лошади ноздрями, словно составленный из тончайших лепестков, пронизанных сетью вен.
— Чтобы выжить, мне пришлось его съесть.
Архонты лишь кивнули, услышав его слова. До прихода Акмеда каннибализм был самым обычным делом в горах. По настоянию Рапсодии поедание людей объявили вне закона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113