Священник поднялся на ноги и подошел к Патриарху.
— Пусть Создатель превратит меня в пепел, если мой язык произнесет хоть одно слово лжи, — запинаясь, заговорил он. — Ваше святейшество, двое этих людей подтвердят то, что я сейчас расскажу. Талквист, регент и будущий император Сорболда, сознательно грабит и оскверняет святые места нашей родины, и прежде всего базилику Терреанфора.
Глаза Патриарха сузились, лицо помрачнело.
— Как грабит? — резко спросил он.
— По его приказу, — продолжал Лазарис, щеки которого покрылись румянцем стыда. — И при моей вынужденной помощи.
Патриарх сделал глубокий вдох, его голубые глаза загорелись холодным огнем, но он ничего не сказал, дожидаясь, пока Лазарис закончит свой рассказ.
— Много лет назад Талквист был послушником в Терреанфоре, а я — его наставником. — Лазарис выпрямил спину, однако голос его дрожал. — Как я узнал много позже, он готовился стать священником вовсе не потому, что услышал зов Единого Бога, а из-за того, что нуждался в сведениях, чтобы решить загадку, которая давно его мучила. В песках Побережья Скелетов он нашел некий предмет, раковину или чешуйку, фиолетового цвета с неровными краями. На его поверхности выгравировано изображение трона в окружении рун, которых я никогда ранее не видел. Он занимался под моим началом в надежде найти в наших священных книгах какие-то упоминания об этом предмете. Когда Талквист понял, что у нас нет интересующей его информации, он покинул храм и вернулся лишь через десятилетия, чтобы стать императором.
Патриарх, ставший еще более внимательным, заметил:
— У меня создалось впечатление, что Талквист не хотел становиться императором и сами Весы высказались в пользу купцов, проигнорировав притязания армии и аристократии. К тому же Талквист был выбран при множестве свидетелей, в том числе и правителей соседних государств.
Лазарис с трудом сглотнул.
— Да, такое впечатление создалось у многих, ваше святейшество, — нервно согласился он, — поскольку Талквист именно к этому и стремился. Он вернулся в Терреанфор всего за несколько дней до смерти вдовствующей императрицы и наследного принца и попросил у меня маленький кусочек Живого Камня из базилики. — Он содрогнулся, увидев ужас на лице Патриарха. — Он сказал мне, что, если я не принесу ему кусочек Живого Камня, он захватит базилику и сделает с ней то, что сочтет нужным. Талквист успел прекрасно изучить храм, пока учился у меня, поэтому знал о существовании тайного входа в Терреанфор. Если бы он захотел занять базилику, несколько его верных людей могли бы удерживать целую армию до тех пор, пока базилика не была бы уничтожена. — Во рту у Лазариса пересохло, на него давил груз собственной вины, ведь за его молчанием стояли и другие причины. — И я согласился, хотя мое сердце отчаянно протестовало. Я нашел место, где Живой Камень не был бы частью растения или животного, и, взмолившись о прощении, отбил кусочек и отдал его Талквисту.
— И что он с ним сделал? — осведомился Патриарх, голос которого вдруг стал неожиданно мягким.
— Полагаю, он воспользовался камнем, чтобы повлиять на результаты Взвешивания. Меня в тот момент там не было, — печально ответил Лазарис. — Но и это еще не главная ересь, ваше святейшество.
Глаза Патриарха широко открылись, но он промолчал.
Лазарис обернулся через плечо, чтобы посмотреть в лица своих молодых спутников, оба были смертельно бледны.
— После того как Талквист стал регентом, он приказал мне вынести из базилики одну из статуй — гигантского воина.
— Из тех, что охраняли вход в каменный сад?
— Да. Он потребовал вынести всю статую, срезав ее с пьедестала, и доставить на площадь Весов. Я сразу же почувствовал, что это очень плохо сказалось на самом духе базилики, я ощущал ее страдание, когда статую…
Лазарис не выдержал и разрыдался.
— Расскажи мне остальное, — приказал Патриарх.
— Статуя древнего воина была положена на одну чашу Весов. А на другую Талквист поместил жалкое существо, похожее на помесь человека и медузы. В процессе манипуляций с фиолетовой пластинкой на обеих чашах весов вспыхнул ослепительный свет, и существо исчезло. А затем статуя ожила. Ничего страшнее в своей жизни я не видел.
— Где она сейчас? — спросил Константин.
Его голос оставался спокойным, но рука, на которой он носил кольцо, дрожала.
Лазарис покачал головой.
— Я не знаю, ваше святейшество. Статуя обрела способность ходить и двинулась в сторону пустыни, уничтожая все, что попадалось на ее пути. Она швырнула на землю меч, который был зажат в ее руке, и клинок рассыпался в пыль. Возможно, то же самое произошло и с самой статуей. Когда мы сами шли по пустыне, направляясь в Сепульварту, мы не видели ни статуи, ни ее следов. А Талквист приказал своим солдатам убить священников, которые стали свидетелями святотатства, — пожар в монастыре и особняке устроен по его приказу. Затем были уничтожены сами солдаты, участвовавшие в поджоге, в живых остался лишь капитан стражи, которому Талквист доверяет. Если бы мы не успели спрятаться, то тоже погибли бы. Мы сразу же отправились сюда, чтобы отыскать нашего Благословенного, но стражники сказали нам, что он отбыл домой, в Сорболд.
Патриарх кивнул.
— Да, получив послание от Талквиста, Благословенный помолился и сразу же отправился в Джерна'Сид. Он прибудет туда сегодня, в крайнем случае завтра.
В глазах Лазариса появилось отчаяние.
— Значит, он в ловушке, — прошептал он. — Мы не успели его предупредить, а теперь он пересек границу Сорболда, и любое наше послание будет перехвачено людьми Талквиста. — На лбу священника выступил пот. — Боюсь, он уже мертв.
Константин покачал головой.
— Сегодня утром он еще был жив, — сказал он, отворачиваясь от священников и глядя на звезду, висевшую над алтарем. — Я услышал молитвы, с которыми он обратился от имени своей паствы. Сорболд огромная страна, и в ней множество верующих. Если бы он не исполнил свои обязанности в Цепи Молитв, я бы сразу это заметил.
— Его гибель — вопрос времени, ваше святейшество, — печально промолвил Лазарис. — Талквист одержим злом и очень расчетлив. Сила древнего артефакта, найденного им на Побережье Скелетов, дает ему не только могущество, но и неуязвимость. Он уже составил жуткий план, рассчитанный на много лет вперед, — такие вещи выходят за пределы моего понимания, — а сам прикинулся обычным купцом и делает вид, будто не хочет брать на свои плечи бремя власти, но я клянусь, он продумывал, как подмять под себя Сорболд, в течение многих лет.
Патриарх продолжал стоять спиной к Лазарису.
— Тут ты совершенно прав, — проронил Константин отсутствующим голосом.
Он еще долго стоял, не сводя взора с серебряной звезды над алтарем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113