Леди Маргарет знала, что готовится салют в честь события, а на берегу реки накрываются столы. Людям был нужен праздник.
От леди Маргарет ожидалось, что она — как и все прочие — исполнит свой долг. Поскольку в замке было всего несколько женщин, ей предстояло заняться поспешными приготовлениями к бракосочетанию, присмотреть за тем, чтобы все прошло как надо. Слишком много глаз высматривало возможные предзнаменования, чтобы позволить произойти чему-то нежелательному.
Маргарет подняла голову и распрямила плечи. Нужно было браться за дело. Она направилась к выходу из сада и, обойдя купу деревьев, оказалась перед скамьей. На ней сидели две женщины; рядом с ними стоял высокий мужчина. Одна из женщин была одета в скромное серое платье, волосы ее скрывало покрывало. Самах была все еще очень красива, с возрастом она становилась все больше похожа на старшую сестру, Розалинду. Рядом с ней сидела молоденькая девушка, принцесса Галиена. Увидев леди Маргарет, обе женщины встали. Их спутник, граф Кандар, коротко поклонился. Госпоже Маргарет раньше не случалось с ним встречаться, но все в нем говорило о том, что перед ней — человек чести.
— Простите меня, — с улыбкой произнесла старая дама, — боюсь, что у нас тут царит неразбериха.
Хотя ей исполнилось всего шестнадцать, Галиена ростом не уступала своей тетке; у нее были русые волосы и светло-карие, как осенняя листва, глаза. Даже оказавшись в непростой ситуации, она сумела сохранить спокойствие и держалась с тем же удивительным достоинством, которым отличалась ее мать.
— Епископ Маккоули все приготовил к венчанию, — продолжала Маргарет. — Часовня должным образом украшена, свидетелями будут все собравшиеся в замке. Скажите мне, милорд, — обратилась Розалинда к Кандару, — вы собираетесь сопровождать принцессу в Люсару?
Однако ответила на вопрос Галиена.
— Нет. — Она говорила твердо, как будто отвечала на много раз звучавшие возражения. — Граф и моя тетушка останутся здесь как гости герцога Фланхара.
— Галиена… — попытался протестовать Кандар, но девушка решительно покачала головой, глядя ему в глаза.
— Это слишком опасно. Вы ведь кузен моего отца. Вы же знаете, что ждет вас и Самах, если вы окажетесь у него в руках. Прошу вас! Я буду в безопасности и к тому же смогу не беспокоиться за вас, если буду знать, что вы здесь, где вам ничто не угрожает.
Кандар с несчастным видом опустил голову.
— Милорд, — сказала Маргарет, стараясь успокоить его, — вы не должны бояться за принцессу. Я сама буду ее сопровождать, и к тому же ее будет охранять целая армия, не говоря уже о моем сыне.
— Я предпочел бы сражаться, — упрямо возразил Кандар. — Мне есть за что посчитаться с кузеном.
— И все равно, — Галиена положила руку ему на плечо в попытке смягчить прозвучавшую в его голосе горечь, — нужно же, чтобы кто-то охранял тетушку, — как вы и обещали.
— Конечно. Ваша светлость, позвольте мне удалиться. — Кандар поклонился и ушел.
Дамы вновь уселись на скамью.
— Он гордый человек, — прошептала леди Маргарет.
— Да, очень, — кивнула Самах. — И он очень переменился после смерти моей сестры. Только клятва, которую он дал ей, — заботиться о нас — помешала ему вернуться и отомстить.
Маргарет заметила, что разговор на эту тему смутил Гали-ену, и поспешила заговорить о другом:
— Я уверена, что Грант хорошо позаботится о вас. Он очень гостеприимно принял Роберта. Не сомневаюсь, что мой сын сам обо всем сказал бы вам, если бы не…
— Что? — тихо спросила Галиена. Решительный взгляд ее глаз странным образом успокоил Маргарет.
— Мне очень жаль, но Роберт куда-то исчез. Он, конечно, будет ждать вас в часовне, но он упомянул, что хотел бы поговорить с вами до церемонии. Не знаю, что случилось, но уверена…
— Все в порядке, матушка.
Леди Маргарет повернулась на голос и увидела, как в садовую калитку проскользнул Роберт. Как всегда, он был одет в черное, но цвет одежды не мог сравниться с мраком в его глазах. Остановившись перед скамьей, он кивнул Самах:
— Вы хорошо выглядите, миледи. Климат южных стран был к вам милосерден.
— Благодарю, ваша светлость.
Роберт повернулся к Галиене, и принцесса встала. Долгое мгновение никто из них не нарушал молчания. Затем Роберт, нахмурив лоб, заговорил:
— Я хочу задать вам вопрос: вы готовы согласиться на этот брак по собственному выбору? Не принудили ли вас Кандар, Макглашен или кто-то еще?
— Никто меня не принуждал, ваша светлость, — прошептала Галиена, опуская глаза.
— Тогда почему вы согласились?
— Потому что… — Девушка запнулась и бросила быстрый взгляд на Самах и Маргарет. — Я знаю своих отца и брата. Моя матушка заплатила жизнью, пытаясь найти способ спасти Люсару. Если я не соглашусь, смогу ли я сказать, будто сделала все, что могла? Я немногое могу вам дать, но хочу сделать все, что от меня зависит. И еще… я хочу вернуться домой.
— Вы хотите смерти своего отца? — В утренней тишине голос Роберта прозвучал холодно и резко.
Галиена подняла на него глаза и ответила не колеблясь:
— Нет!
Роберт стоял перед ней, выпрямившись во весь рост, на лице его ничего невозможно было прочесть. Наконец он кивнул:
— Хорошо. Матушка, пойдемте.
Он скрылся за деревьями прежде, чем леди Маргарет успела попрощаться с Самах и Галиеной. Она поспешила следом, но Роберт не ушел далеко: он ждал ее у двери, ведущей в замок. Оглянувшись, чтобы удостовериться — их никто не слышит, он заговорил, не глядя на мать:
— Матушка, я знаю, тебе пришлось нелегко. С тех самых пор, как мы с Микой вернулись в Люсару, дела идут все хуже и хуже. Мне хотелось бы сказать, что моей вины тут нет, но мы оба понимаем, что это была бы ложь. Мне также хотелось бы сказать, что теперь все пойдет на лад, но… — Роберт помолчал, шумно дыша, словно ему не хватало воздуха, и глядя в землю. — Я хочу просить тебя об одолжении. Я сделал бы это и сам, но будет лучше, если ей скажешь ты… Нужно заставить ее понять…
Маргарет протянула к сыну руку, но тот, качая головой, попятился от нее.
— Пожалуйста, матушка, выслушай меня. Я хочу, чтобы ты поговорила с Галиеной. Я хочу, чтобы ты объяснила ей… что наш брак никогда не станет… настоящим браком. Ты поняла?
— Ох, Роберт! Не причиняй такого зла себе… и ей. Умоляю тебя!
— Нет. — Роберт поднял руки и решительно взглянул в глаза матери. — Я уже давно привык к тому, что мне приходится действовать исключительно из чувства долга; и теперь я готов перенести это венчание только потому, что должен. Однако существуют два обстоятельства, которые никогда не переменятся. Я никогда не полюблю это дитя — не полюблю так, как полагалось бы супругу. Ни теперь, ни в будущем. И еще: я не могу рисковать тем, что появятся дети. Причину этого я не могу тебе открыть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
От леди Маргарет ожидалось, что она — как и все прочие — исполнит свой долг. Поскольку в замке было всего несколько женщин, ей предстояло заняться поспешными приготовлениями к бракосочетанию, присмотреть за тем, чтобы все прошло как надо. Слишком много глаз высматривало возможные предзнаменования, чтобы позволить произойти чему-то нежелательному.
Маргарет подняла голову и распрямила плечи. Нужно было браться за дело. Она направилась к выходу из сада и, обойдя купу деревьев, оказалась перед скамьей. На ней сидели две женщины; рядом с ними стоял высокий мужчина. Одна из женщин была одета в скромное серое платье, волосы ее скрывало покрывало. Самах была все еще очень красива, с возрастом она становилась все больше похожа на старшую сестру, Розалинду. Рядом с ней сидела молоденькая девушка, принцесса Галиена. Увидев леди Маргарет, обе женщины встали. Их спутник, граф Кандар, коротко поклонился. Госпоже Маргарет раньше не случалось с ним встречаться, но все в нем говорило о том, что перед ней — человек чести.
— Простите меня, — с улыбкой произнесла старая дама, — боюсь, что у нас тут царит неразбериха.
Хотя ей исполнилось всего шестнадцать, Галиена ростом не уступала своей тетке; у нее были русые волосы и светло-карие, как осенняя листва, глаза. Даже оказавшись в непростой ситуации, она сумела сохранить спокойствие и держалась с тем же удивительным достоинством, которым отличалась ее мать.
— Епископ Маккоули все приготовил к венчанию, — продолжала Маргарет. — Часовня должным образом украшена, свидетелями будут все собравшиеся в замке. Скажите мне, милорд, — обратилась Розалинда к Кандару, — вы собираетесь сопровождать принцессу в Люсару?
Однако ответила на вопрос Галиена.
— Нет. — Она говорила твердо, как будто отвечала на много раз звучавшие возражения. — Граф и моя тетушка останутся здесь как гости герцога Фланхара.
— Галиена… — попытался протестовать Кандар, но девушка решительно покачала головой, глядя ему в глаза.
— Это слишком опасно. Вы ведь кузен моего отца. Вы же знаете, что ждет вас и Самах, если вы окажетесь у него в руках. Прошу вас! Я буду в безопасности и к тому же смогу не беспокоиться за вас, если буду знать, что вы здесь, где вам ничто не угрожает.
Кандар с несчастным видом опустил голову.
— Милорд, — сказала Маргарет, стараясь успокоить его, — вы не должны бояться за принцессу. Я сама буду ее сопровождать, и к тому же ее будет охранять целая армия, не говоря уже о моем сыне.
— Я предпочел бы сражаться, — упрямо возразил Кандар. — Мне есть за что посчитаться с кузеном.
— И все равно, — Галиена положила руку ему на плечо в попытке смягчить прозвучавшую в его голосе горечь, — нужно же, чтобы кто-то охранял тетушку, — как вы и обещали.
— Конечно. Ваша светлость, позвольте мне удалиться. — Кандар поклонился и ушел.
Дамы вновь уселись на скамью.
— Он гордый человек, — прошептала леди Маргарет.
— Да, очень, — кивнула Самах. — И он очень переменился после смерти моей сестры. Только клятва, которую он дал ей, — заботиться о нас — помешала ему вернуться и отомстить.
Маргарет заметила, что разговор на эту тему смутил Гали-ену, и поспешила заговорить о другом:
— Я уверена, что Грант хорошо позаботится о вас. Он очень гостеприимно принял Роберта. Не сомневаюсь, что мой сын сам обо всем сказал бы вам, если бы не…
— Что? — тихо спросила Галиена. Решительный взгляд ее глаз странным образом успокоил Маргарет.
— Мне очень жаль, но Роберт куда-то исчез. Он, конечно, будет ждать вас в часовне, но он упомянул, что хотел бы поговорить с вами до церемонии. Не знаю, что случилось, но уверена…
— Все в порядке, матушка.
Леди Маргарет повернулась на голос и увидела, как в садовую калитку проскользнул Роберт. Как всегда, он был одет в черное, но цвет одежды не мог сравниться с мраком в его глазах. Остановившись перед скамьей, он кивнул Самах:
— Вы хорошо выглядите, миледи. Климат южных стран был к вам милосерден.
— Благодарю, ваша светлость.
Роберт повернулся к Галиене, и принцесса встала. Долгое мгновение никто из них не нарушал молчания. Затем Роберт, нахмурив лоб, заговорил:
— Я хочу задать вам вопрос: вы готовы согласиться на этот брак по собственному выбору? Не принудили ли вас Кандар, Макглашен или кто-то еще?
— Никто меня не принуждал, ваша светлость, — прошептала Галиена, опуская глаза.
— Тогда почему вы согласились?
— Потому что… — Девушка запнулась и бросила быстрый взгляд на Самах и Маргарет. — Я знаю своих отца и брата. Моя матушка заплатила жизнью, пытаясь найти способ спасти Люсару. Если я не соглашусь, смогу ли я сказать, будто сделала все, что могла? Я немногое могу вам дать, но хочу сделать все, что от меня зависит. И еще… я хочу вернуться домой.
— Вы хотите смерти своего отца? — В утренней тишине голос Роберта прозвучал холодно и резко.
Галиена подняла на него глаза и ответила не колеблясь:
— Нет!
Роберт стоял перед ней, выпрямившись во весь рост, на лице его ничего невозможно было прочесть. Наконец он кивнул:
— Хорошо. Матушка, пойдемте.
Он скрылся за деревьями прежде, чем леди Маргарет успела попрощаться с Самах и Галиеной. Она поспешила следом, но Роберт не ушел далеко: он ждал ее у двери, ведущей в замок. Оглянувшись, чтобы удостовериться — их никто не слышит, он заговорил, не глядя на мать:
— Матушка, я знаю, тебе пришлось нелегко. С тех самых пор, как мы с Микой вернулись в Люсару, дела идут все хуже и хуже. Мне хотелось бы сказать, что моей вины тут нет, но мы оба понимаем, что это была бы ложь. Мне также хотелось бы сказать, что теперь все пойдет на лад, но… — Роберт помолчал, шумно дыша, словно ему не хватало воздуха, и глядя в землю. — Я хочу просить тебя об одолжении. Я сделал бы это и сам, но будет лучше, если ей скажешь ты… Нужно заставить ее понять…
Маргарет протянула к сыну руку, но тот, качая головой, попятился от нее.
— Пожалуйста, матушка, выслушай меня. Я хочу, чтобы ты поговорила с Галиеной. Я хочу, чтобы ты объяснила ей… что наш брак никогда не станет… настоящим браком. Ты поняла?
— Ох, Роберт! Не причиняй такого зла себе… и ей. Умоляю тебя!
— Нет. — Роберт поднял руки и решительно взглянул в глаза матери. — Я уже давно привык к тому, что мне приходится действовать исключительно из чувства долга; и теперь я готов перенести это венчание только потому, что должен. Однако существуют два обстоятельства, которые никогда не переменятся. Я никогда не полюблю это дитя — не полюблю так, как полагалось бы супругу. Ни теперь, ни в будущем. И еще: я не могу рисковать тем, что появятся дети. Причину этого я не могу тебе открыть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145