Правда, разведка доносила, что федеральные войска движутся к северной границе Поречья, поэтому Кодо-1 и 3 пришлось срочно перебросить туда вместе с двумя дивизиями, только что сформированными из добровольцев. Три дивизии вместе с Кодо-4 держали оборону Данди, и, как показывали события, довольно успешно.
Жак был настроен скептически, даже несмотря на то, что военно-воздушный флот Поречья, состоящий из трех самолетов «френдшип» компании «Гвиания эйруейс», оказавшихся к моменту раскола на аэродромах Уарри и Данди, конфискованных и переоборудованных в бомбардировщики, пополнился шестью легкими реактивными машинами, способными нести под крыльями ракеты. Их подарил шведский граф, известный авантюрист и миллионер, в ответ на призыв Эбахона ко всему миру — спасти от геноцида народ вдонго.
Самолеты были доставлены воздухом в разобранном виде, и шведы-механики, сопровождавшие их, возились теперь на аэродроме Уарри.
…Наступление началось в ночь с субботы на воскресенье. Сотни рыбачих каноэ бесшумно пересекли Бамуангу и высадили командосов Кодо-2. Ученики Жан-Люка и Брауна оказались на высоте: посты федералов были сняты в полной тишине. Затем на хорошо разведанные позиции растянутой вдоль берега федеральной дивизии обрушился внезапный огонь минометов и базук. Бой был короток и жесток. Бросив тяжелое вооружение, грузовики и «джипы», федералы рассеялись по окрестным лесам, открыв дорогу на Луис — триста миль узкого разбитого шоссе.
Гуссенс, Кэннон и их команды были недовольны. Штангер по приказу Эбахона распорядился бросить первыми в бой Кодо-2. И опять премия должна была достаться этому чертову Френчи! Что ж, когда-нибудь этот Френчи получит свое… И полковники не спешили с переправой: пусть он там получит хорошую трепку!
Вырвавшись вперед по шоссе на захваченных у федералов машинах, первый батальон Кодо-2 остановился. Жак и командир батальона бельгиец Кувье решили, что дальше отрываться от основных сил опасно. Посоветовавшись, они приказали занять оборону на берегу неширокой лесной речки у бетонного моста, узкого, способного пропускать за раз лишь одну машину. На всякий случай мост заминировали.
— А ведь мы могли бы через несколько часов быть в Луисе, — усмехнулся Кувье. — Если бы не эти бастарды…
Разложив карту на радиаторе «джипа» с большими белыми буквами на бортах — ФАГ — Федеральная армия Гвиании, — он вместе с Жаком при свете фонарика, который держал Петр, прикидывал возможные рубежи, где федералы могли бы попытаться организовать оборону.
— Сорок девять мостов и одна дорога, — задумчиво произнес Жак, отрываясь от карты. — И каждый может быть взорван. А по сторонам — болота и леса. Чем ближе к побережью, тем больше болот. Это авантюра! — Он поднял голову и посмотрел на ночное небо: — Как только рассветет, федералы опомнятся и… Мы не знаем, может быть, у них есть какие-нибудь силы на подходе. А Гуссенс и Кэннон грабят Обури…
Петр взглянул туда, куда теперь смотрел Жак, — в направлении Бамуанги. Он много раз бывал в Обури, богатом городке напротив Уарри, через реку. Четыре банка на центральной площади, один напротив другого, пивной завод, большой универсальный магазин, торговые склады… Да, там было что пограбить!
Командосы Жака проскочили городок с ходу — перед наступлением Жак предупредил, что сам расстреляет каждого, кто отстанет от колонны. Наемники, те, кто прилетел сюда в последние дни, поворчали, но возразить не посмели.
И теперь, томясь на шоссе, стиснутом стенами мрачного ночного леса, они с завистью поглядывали на зарево, освещающее небо в той стороне, где остался Обури.
И Жак чувствовал их настроение… Еще полчаса — и они не вынесут ни мрачной тишины леса, ни мысли о том, что принадлежащую им по праву завоевателей добычу сейчас делят те, кому посчастливилось попасть к Гуссенсу и Кэннону.
— Надо выслать патрули вперед по шоссе, выставить фланговые охранения. Выслать патрули и назад — к Обури, — задумчиво предложил Жак.
Кувье согласно кивнул.
— Передай Морису Дювалье, чтобы к Обури отправил взвод англичан, — продолжал Жак. — Тех самых…
Петр хорошо помнил парней, о которых говорил теперь Жак. Их было человек двадцать, и всех их завербовали в одном из лондонских кабачков на Фенчерч-стрит. Потом они неделю пьянствовали в отеле аэропорта Хитроу, учинили грандиозный скандал и драку с полицией, очутились в кутузке. Но их внезапно освободили и вместо суда отправили в Поречье.
— Как очень важных персон, — похвалялся их главарь Спайк Пауэлл, прозванный за свой тщедушный рост Мини-Спайк.
Чем этот болезненного вида хлюпик с серым лицом наркомана держал в повиновении всю компанию, для Петра было загадкой. Правда, он был старше всех своих дружков, многие были совсем мальчишки, но только ли этим?
Прибыв в Уарри, они поставили условие: будут служить в одном взводе и чтобы взводным был Мини-Спайк. Штангер условие принял и направил их в Кодо-6 к Кэннону. Но уже на следующий день, после того как Кэннон собрал всех новичков в ресторане «Эксельсиора» и заявил, что в его команде будут действовать жестокие законы английской армии, Мини-Спайк явился к Штангеру и потребовал, чтобы его взвод перевели в Кодо-2, к полковнику Френчи.
Штангер поморщился — он не привык отменять свои приказы, но согласился: перед наступлением каждый белый наемник был в цене! Зато Кэннон не счел нужным скрывать, что расценивает эту выходку дружков с Фенчерч-стрит как «неповиновение командиру со всеми вытекающими последствиями».
Мини-Спайк в ответ заявил, что ему плевать и на самого Кэннона, и на его угрозы,, увел своих людей в расположение батальона Кувье, о котором предварительно вызнал, что тот, не в пример Брауну и Жан-Люку, вполне покладистый парень.
Жак принял английский взвод без энтузиазма.
Сейчас, ожидая бунта наемников, он понимал, что, если бунт произойдет, тон ему задаст английский взвод. Отсюда и было его решение отправить англичан в Обури, подальше от Кодо-2.
— Отправь их, да скорее возвращайся, — приказал Жак Кувье, и бельгиец заговорщически подмигнул в ответ. Вздорность Мини-Спайка раздражала и его.
Кувье казался веселым и общительным парнем, но Петр узнал, что бельгиец прославился… убийствами и грабежами еще в Конго, где был вместе со Штангером.
Проводив Кувье взглядом, Жак аккуратно сложил карту и бросил ее на сиденье «джипа».
— Не нравится мне эта тишина, — сказал он Петру. — Все идет как-то не так, слишком уж легкий успех. Ни за что не поверю, что федералы оставили дорогу на Луис открытой! Кстати, не забывай, что есть какая-то международная конвенция, запрещающая журналистам браться за оружие в ходе боевых действий.
— Мое оружие — вот… — Петр приподнял фотокамеру, висевшую у него на груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Жак был настроен скептически, даже несмотря на то, что военно-воздушный флот Поречья, состоящий из трех самолетов «френдшип» компании «Гвиания эйруейс», оказавшихся к моменту раскола на аэродромах Уарри и Данди, конфискованных и переоборудованных в бомбардировщики, пополнился шестью легкими реактивными машинами, способными нести под крыльями ракеты. Их подарил шведский граф, известный авантюрист и миллионер, в ответ на призыв Эбахона ко всему миру — спасти от геноцида народ вдонго.
Самолеты были доставлены воздухом в разобранном виде, и шведы-механики, сопровождавшие их, возились теперь на аэродроме Уарри.
…Наступление началось в ночь с субботы на воскресенье. Сотни рыбачих каноэ бесшумно пересекли Бамуангу и высадили командосов Кодо-2. Ученики Жан-Люка и Брауна оказались на высоте: посты федералов были сняты в полной тишине. Затем на хорошо разведанные позиции растянутой вдоль берега федеральной дивизии обрушился внезапный огонь минометов и базук. Бой был короток и жесток. Бросив тяжелое вооружение, грузовики и «джипы», федералы рассеялись по окрестным лесам, открыв дорогу на Луис — триста миль узкого разбитого шоссе.
Гуссенс, Кэннон и их команды были недовольны. Штангер по приказу Эбахона распорядился бросить первыми в бой Кодо-2. И опять премия должна была достаться этому чертову Френчи! Что ж, когда-нибудь этот Френчи получит свое… И полковники не спешили с переправой: пусть он там получит хорошую трепку!
Вырвавшись вперед по шоссе на захваченных у федералов машинах, первый батальон Кодо-2 остановился. Жак и командир батальона бельгиец Кувье решили, что дальше отрываться от основных сил опасно. Посоветовавшись, они приказали занять оборону на берегу неширокой лесной речки у бетонного моста, узкого, способного пропускать за раз лишь одну машину. На всякий случай мост заминировали.
— А ведь мы могли бы через несколько часов быть в Луисе, — усмехнулся Кувье. — Если бы не эти бастарды…
Разложив карту на радиаторе «джипа» с большими белыми буквами на бортах — ФАГ — Федеральная армия Гвиании, — он вместе с Жаком при свете фонарика, который держал Петр, прикидывал возможные рубежи, где федералы могли бы попытаться организовать оборону.
— Сорок девять мостов и одна дорога, — задумчиво произнес Жак, отрываясь от карты. — И каждый может быть взорван. А по сторонам — болота и леса. Чем ближе к побережью, тем больше болот. Это авантюра! — Он поднял голову и посмотрел на ночное небо: — Как только рассветет, федералы опомнятся и… Мы не знаем, может быть, у них есть какие-нибудь силы на подходе. А Гуссенс и Кэннон грабят Обури…
Петр взглянул туда, куда теперь смотрел Жак, — в направлении Бамуанги. Он много раз бывал в Обури, богатом городке напротив Уарри, через реку. Четыре банка на центральной площади, один напротив другого, пивной завод, большой универсальный магазин, торговые склады… Да, там было что пограбить!
Командосы Жака проскочили городок с ходу — перед наступлением Жак предупредил, что сам расстреляет каждого, кто отстанет от колонны. Наемники, те, кто прилетел сюда в последние дни, поворчали, но возразить не посмели.
И теперь, томясь на шоссе, стиснутом стенами мрачного ночного леса, они с завистью поглядывали на зарево, освещающее небо в той стороне, где остался Обури.
И Жак чувствовал их настроение… Еще полчаса — и они не вынесут ни мрачной тишины леса, ни мысли о том, что принадлежащую им по праву завоевателей добычу сейчас делят те, кому посчастливилось попасть к Гуссенсу и Кэннону.
— Надо выслать патрули вперед по шоссе, выставить фланговые охранения. Выслать патрули и назад — к Обури, — задумчиво предложил Жак.
Кувье согласно кивнул.
— Передай Морису Дювалье, чтобы к Обури отправил взвод англичан, — продолжал Жак. — Тех самых…
Петр хорошо помнил парней, о которых говорил теперь Жак. Их было человек двадцать, и всех их завербовали в одном из лондонских кабачков на Фенчерч-стрит. Потом они неделю пьянствовали в отеле аэропорта Хитроу, учинили грандиозный скандал и драку с полицией, очутились в кутузке. Но их внезапно освободили и вместо суда отправили в Поречье.
— Как очень важных персон, — похвалялся их главарь Спайк Пауэлл, прозванный за свой тщедушный рост Мини-Спайк.
Чем этот болезненного вида хлюпик с серым лицом наркомана держал в повиновении всю компанию, для Петра было загадкой. Правда, он был старше всех своих дружков, многие были совсем мальчишки, но только ли этим?
Прибыв в Уарри, они поставили условие: будут служить в одном взводе и чтобы взводным был Мини-Спайк. Штангер условие принял и направил их в Кодо-6 к Кэннону. Но уже на следующий день, после того как Кэннон собрал всех новичков в ресторане «Эксельсиора» и заявил, что в его команде будут действовать жестокие законы английской армии, Мини-Спайк явился к Штангеру и потребовал, чтобы его взвод перевели в Кодо-2, к полковнику Френчи.
Штангер поморщился — он не привык отменять свои приказы, но согласился: перед наступлением каждый белый наемник был в цене! Зато Кэннон не счел нужным скрывать, что расценивает эту выходку дружков с Фенчерч-стрит как «неповиновение командиру со всеми вытекающими последствиями».
Мини-Спайк в ответ заявил, что ему плевать и на самого Кэннона, и на его угрозы,, увел своих людей в расположение батальона Кувье, о котором предварительно вызнал, что тот, не в пример Брауну и Жан-Люку, вполне покладистый парень.
Жак принял английский взвод без энтузиазма.
Сейчас, ожидая бунта наемников, он понимал, что, если бунт произойдет, тон ему задаст английский взвод. Отсюда и было его решение отправить англичан в Обури, подальше от Кодо-2.
— Отправь их, да скорее возвращайся, — приказал Жак Кувье, и бельгиец заговорщически подмигнул в ответ. Вздорность Мини-Спайка раздражала и его.
Кувье казался веселым и общительным парнем, но Петр узнал, что бельгиец прославился… убийствами и грабежами еще в Конго, где был вместе со Штангером.
Проводив Кувье взглядом, Жак аккуратно сложил карту и бросил ее на сиденье «джипа».
— Не нравится мне эта тишина, — сказал он Петру. — Все идет как-то не так, слишком уж легкий успех. Ни за что не поверю, что федералы оставили дорогу на Луис открытой! Кстати, не забывай, что есть какая-то международная конвенция, запрещающая журналистам браться за оружие в ходе боевых действий.
— Мое оружие — вот… — Петр приподнял фотокамеру, висевшую у него на груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79